— "Я бы ни за что не пропустил это", — сказал ей Сириус, широко улыбаясь.
— "Так, это яблочные сухарики, которые я чувствовал раньше?"
Примечания автора:
(французский) Tu es la personne la plus agacante = ты самый надоедливый человек
(французский) va te faire foutre = поцелуй меня в задницу
Глава 40: Та, что с первым Рождеством
Я нахожусь под впечатлением от серии Beatles и сейчас слушаю альбом Rubber Soul, пока пишу эту главу. Виной всему Джеймс Поттер в моей голове LOL. В любом случае, вот вам, ребята, немного легкого пуха, но я надеюсь, что вам понравится. Странно писать о Рождестве в июне, но приходится писать там, куда ведет история.
Я действительно хотела показать Нарциссу холодной и высокомерной, но при этом намекнуть, что она немного расстроена тем, что не свободна от своего окружения, так сказать. Андромеда не ненавидит ее и скучает по ней, она ее сестра, и не злая, как Беллатриса, но это не обязательно означает, что она супер хороший человек. Будет ли она дезертировать? Посмотрим. Малфой не будет "хорошим", но и не будет злым.
текст:
Гарри проснулся двадцать четвертого декабря от того, что влажный язык Мародера лизал его лицо. Он поморщился и оттолкнул собаку от себя, пытаясь сесть. Он слышал, как Сириус пел колядки внизу, и от этого у него нервно сжался живот.
Он никогда не любил Рождество.
Когда он спустился вниз, то обнаружил, что Сириус все еще поет рождественские гимны на кухне.
— "Счастливого сочельника, сохатик!"
с энтузиазмом воскликнул Сириус, приглашая Гарри сесть, прежде чем поставить на стол тарелку с шоколадными вафлями со взбитыми сливками и клубникой.
— "Ешь! У нас сегодня важный день!"
Гарри уставился в свою тарелку, потирая руками нервный живот. Вафли выглядели очень аппетитно, но Рождество всегда вызывало у него беспокойство.
— "Что сегодня происходит?"
Сириус сел рядом со своим крестником со своей собственной полной тарелкой.
— "Сегодня канун Рождества, Гарри!"
Гарри просто тупо уставился на него. Он видел, что Сириус был взволнован перспективой того, что сегодня канун Рождества, но для Гарри это не имело никакого значения.
Для него Рождество означало провести целый день в одиночестве в чулане, пока тетя Мардж не заставляла его выйти и сидеть тихо, пока она осыпала Дадли подарками и ухмылялась ему, словно ожидая, что он спросит, почему она не принесла ему подарок.
Для него Рождество означало, что весь день из кухни доносились самые вкусные запахи, а затем нужно было сесть за красиво украшенный стол и получить черствый хлеб, обмакнутый в горячую подливку, пока остальные ели жареную индейку, картофельное пюре и ветчину, а затем больше десертов, чем Гарри мог назвать.
Для него Рождество означало выслушивать лекции дяди Вернона о том, что он урод и что уродам нельзя дарить подарки.
Он знал, что Рождество здесь будет другим, и он знал, что ничего из этого с ним не случится, но мысль о том, что сегодня канун Рождества, все равно вызывала в его желудке беспокойство.
— "Что мы делаем сегодня, дядя Падфут?" — спросил он. Он не мог не улыбнуться, когда Сириус радостно ухмыльнулся ему.
— "Много интересного, обещаю. Кушай!"
К тому времени, когда они убрали завтрак и Гарри оделся на день, Сириус уже начал выполнять свое обещание. Они провели утро на улице, строя гигантского снеговика и иглу. К тому времени, когда Римус зашел перед обедом, Гарри уже с нетерпением лазил по иглу, довольный своей работой. Они пошли в дом, чтобы пообедать горячим обедом, а затем вернулись на улицу, где состоялась эпическая битва снежками, и Гарри безумно хихикал, когда Сириус прижал его к снегу и засыпал его лицо мокрым снежком. Когда Гарри вырвался, он спрятался за Сириуса, запрыгнул ему на спину и скользнул холодным снегом прямо по его шее, смеясь, когда Сириус громко ругался от холода. Римус наколдовал маленького снеговика, чтобы бросать снежки в них обоих, и они смеялись и катались в своих попытках увернуться, пока, наконец, не сбили снеговика Римуса на землю и не сделали снежных ангелов.
Они пошли в дом, переоделись в теплую одежду и свернулись калачиком в гостиной у камина, чтобы выпить горячего шоколада с зефиром и съесть рождественское печенье. Потом они построили пряничный домик. Гарри смеялся, потому что он был кривой, а дымоход все время отваливался, что Сириус исправил, съев его. Римус помог Гарри сделать маленьких пряничных человечков, чтобы они стояли снаружи дома, и Гарри случайно вылил красную глазурь из тюбика назад, и она попала Сириусу в лицо. Когда шок от этого прошел, завязалась небольшая пищевая драка, и вскоре все трое были покрыты глазурью и кусочками пряничных крошек. Они привели себя в порядок и съели на ужин свиное жаркое.
Когда на кухне было чисто, а пряничный домик стоял (в основном, во всяком случае) посреди кухонного стола, Римус повел Гарри наверх, чтобы тот принял горячую ванну и переоделся в пижаму.
— "Это был самый лучший сочельник в жизни", — сказал ему Гарри, пока Римус расчесывал его волосы.
— "Я рад", — ответил Римус с улыбкой.
— "Да ладно. Моей любимой рождественской традицией всегда было чтение "Рождественской песни"".
Гарри взял Римуса за руку и последовал за ним вниз по лестнице в гостиную, где опустился на диван. Римус сел рядом с ним, а Сириус устроился с другой стороны. Сириус вызвал толстое одеяло, накрыв их троих, и обнял Гарри, передавая ему кружку горячего шоколада с зефиром и целуя в макушку.
Римус открыл потрепанную книгу с небольшой улыбкой. Он вспомнил свое первое Рождество в Хогвартсе. Он был так рад вернуться домой и увидеть своих маму и папу. Это был день перед отходом поезда, и он сидел в общей комнате с книгой Чарльза Диккенса в руках.
— "Римус, уже два часа ночи, что ты до сих пор не спишь?"
Он вздрогнул от этого голоса и улыбнулся рыжей красотке, когда она присоединилась к нему на диване в общей комнате Гриффиндора.
— "Лили, ты меня напугала".
Она подняла одеяло, которое лежало у него на коленях, и присоединилась к нему под одеялом.
— "Что ты делаешь так поздно?"
— "Я могу задать вам тот же вопрос, мисс Эванс?"
Она засмеялась и заправила свои длинные рыжие волосы за ухо.
— "Я не могла уснуть. Я очень хочу поехать домой на праздники".
— "Я тоже", — честно сказал он ей, тепло улыбаясь. Он взял в руки книгу.
— "Я решил начать семейную традицию. Мы с мамой читаем ее каждый сочельник".
Глаза Лили расширились от удивления.
— "Мы тоже любим! Туни говорит, что это одна и та же старая история каждый год, но нам с папой она очень нравится!" — призналась она, широко улыбаясь.
— "Мы сидим у камина, уютно устроившись с горячим шоколадом, пока папа читает ее. Это замечательная традиция".
Римус кивнул, улыбаясь ей в ответ.
— "Я согласен. Мы с мамой теперь читаем ее по очереди, а папа просто слушает нас, с улыбкой на лице и сигарой в руке. Обычно у нас есть горячее какао и иногда шоколадное печенье".
Лили взяла у него книгу и с улыбкой открыла ее.
— "Ты уже добрался до "Призрака Рождественского подарка", — ее глаза пробежались по оттиску. "Почитаешь мне ее?"
Римус улыбнулся, принимая от нее книгу.
— "Я бы с удовольствием".
И когда его голос рассказал историю о втором привидении, посетившем Скруджа, Лили удовлетворенно улыбнулась, откинув голову на спинку дивана и слушая.
Это стало началом новой традиции, которую они разделяли каждый год в последний вечер перед тем, как отправиться домой на рождественские каникулы.
— "Это замечательная история, Гарри. Она о ворчливом старике, который ненавидит Рождество, пока не узнает, в чем его истинное значение", — с улыбкой сказал ему Римус.
— "Моя мама читала мне ее каждый год, а потом, когда я поехал в Хогвартс, мы с твоей мамой читали ее вместе каждое Рождество. Твой дедушка читал ее ей каждый сочельник, когда она была маленькой девочкой".
Гарри улыбнулся Римусу.
— "Моей маме понравилась эта история?"
Римус обхватил мальчика, улыбаясь ему.
— "Ей понравилось. Хочешь, я начну читать?"
Гарри кивнул, радостно прижавшись к двум мужчинам, держа в руках свою кружку горячего шоколада.
— "Да, пожалуйста".
Гарри заснул еще до Призрака Рождества, но Римус продолжал читать, пока книга не закончилась. Когда он закрыл книгу и улыбнулся Сириусу, было уже почти полночь.
— "Я думаю, мы сегодня хорошо поработали", — сказал он с улыбкой.
Сириус усмехнулся своему другу.
— "Я тоже. Из нас получаются неплохие родители, Муни".
Римус хихикнул.
— "Ну, ты ведешь дом, так что, полагаю, это делает тебя мамой".
— "Пошел ты", — с рычанием сказал Сириус, заставив его рассмеяться.
— "Если что, ты — Муми, а я — бродяга".
Римус засмеялся.
— "Ты продолжаешь так думать, Сири".
Он нежно провел пальцем по щеке Гарри.
— "Завтра он проснется рано".
— " Думаешь?"
спросил Сириус, взглянув на часы.
— "Я не знаю, переживал ли он когда-нибудь настоящее Рождество. Посмотри на меня, я впервые слышу эту историю Диккенса, а я дружил с тобой и Эванс много лет".
Римус улыбнулся.
— "Это было то, что мы с Лили оба любили. Пойдем, отнесем его в постель".
Сириус кивнул, поднял спящего ребенка на руки и отнес его в свою спальню. Он как раз укладывал его, Римус стоял за ним с чучелами оленя и лани, которые Гарри принес с собой вниз, когда ребенок открыл глаза.
— "История закончилась, дядя Падфут?"
Сириус поцеловал его в лоб.
— "Время рассказа окончено, сохатик, уже поздно. Пора спать. Если ты не будешь спать, Дед Мороз не придет".
— "Дед Мороз?"
спросил Гарри, удивленно глядя на Сириуса.
— "Он все равно не придет".
Римус улыбнулся Гарри, его глаза были слегка недоуменными, когда он занял место на кровати рядом с Гарри и передал ему чучела животных.
Гарри покачал головой, обнимая оленя и лань.
— "Он никогда не приносит уродам подарки"."Разве нет?"
Глаза Сириуса слегка ожесточились, когда они встретились с глазами Римуса. Каждый раз, когда он думал, что Гарри прошел через то, как Дурсли обращались с ним, что-то вроде этого возвращало все назад, и это приводило его в ярость. Он подозревал, что у Гарри никогда не было настоящего Рождества, и его реакция на украшение елки и пение колядок только укрепила его в этом мнении, но неужели ему никогда не дарили рождественских подарков? После того, как он узнал, что день рождения Гарри никогда не праздновался, это не должно было удивлять его, но удивляло, и ему было больно думать об этом. Каким бы плохим ни было его собственное детство, родители все равно праздновали с ним его день рождения и каникулы, и он всегда получал экстравагантные подарки, несмотря на то, что его поведение вызывало у них разочарование.
Он наклонился и снова поцеловал Гарри в макушку.
— "Гарри, Дед Мороз каждый год приносит всем маленьким детям подарки. Если только они хорошо себя ведут".
Гарри нахмурился.
— "Дядя Вернон был прав. Я плохой".
— "Нет", — сказал Римус, взяв руку Гарри в свою.
— "Ты самый добрый мальчик на свете, и Дед Мороз никогда не забывал о тебе".
Его глаза встретились с глазами Сириуса, прежде чем он заговорил.
— "Я думаю, что твой кузен мог просто взять твои подарки себе, если честно, или твои тетя и дядя просто отдали их ему".
Сириус кивнул.
— "Дурслеи хотели, чтобы ты был несчастен, Гарри, а ты этого никогда не заслуживал. Но я обещаю, что Дед Мороз никогда не забывал о тебе, и если ты будешь верить в него, он оставит тебе несколько подарков под елкой сегодня вечером".
Глаза Гарри слегка расширились.
— "Правда? Для меня будут подарки?"
Римус поцеловал Гарри в щеку.
— "Правда. Но ты должен лечь спать, иначе он не придет".
Гарри устроился поудобнее, улыбаясь, когда Сириус укладывал его, а Мародер запрыгнул на край его кровати.
— "Дадли всегда выставлял молоко и печенье для Санты, Дед Мороз тоже их любит?"
Сириус улыбнулся.
— "Санта Клаус — это просто другое имя Деда Мороза, Гарри, и он любит молоко и печенье. Не волнуйся, мы с дядей Римусом поставим немного у елки перед сном".
Они оба поцеловали Гарри на ночь, Сириус закрыл дверь наполовину, и они спустились вниз. Сириус налил стакан молока и наложил на него охлаждающие чары, чтобы сохранить свежесть, а затем поставил тарелку с шоколадным печеньем.
— " Поможешь мне разложить все подарки?"
Римус кивнул, и они вместе заполнили пространство под елкой подарками для Гарри. Римус слегка ухмыльнулся, глядя на большую коробку, в которой, как он знал, находился мотоцикл.
— "Не могу поверить, что ты даришь ему это".
Сириус усмехнулся.
— "Он будет в восторге! Не то чтобы он действительно мог использовать его, пока не растает снег, но он будет в восторге".
— "Да, он будет", — сказал Римус с улыбкой, зевая.
— "Мне пора домой".
Сириус положил руку на плечо своего друга.
— "Нет, не стоит. Это Рождество, Муни. В другой комнате есть свободная кровать. Ты должен провести рождественское утро со мной и Гарри".
Римус улыбнулся.
— "Я планировал приехать засветло и рано".
Сириус усмехнулся.
— "Просто оставайся, и тогда ты ничего не пропустишь".
Римус благодарно улыбнулся своему другу.
— "Ну ладно."
Двадцать минут спустя Римус сбегал домой за пижамой и устроился в свободной комнате, а Сириус забрался в свою кровать. Он не мог дождаться утра, чтобы увидеть реакцию Гарри, и надеялся, что ему понравится.
Он уснул еще до того, как его голова коснулась подушки, и был удивлен, когда проснулся и увидел, что на улице все еще темно. Он взглянул на часы и увидел, что сейчас чуть больше шести утра. И тогда он улыбнулся.
Наступило Рождество.
Он поспешил в ванную, чтобы умыться и почистить зубы, а затем поспешил в коридор, чтобы проверить Гарри. Гарри все еще крепко спал, прижавшись к Мародеру, ноги торчали из-под одеяла. Это заставило его улыбнуться.
Он прокрался в свободную комнату, толкнул дверь и включил весь свет.
— "Ах, твою мать!"
воскликнул Римус, натягивая подушку на лицо.
— "Это рождественское утро, Муни!"
воскликнул Сириус, прыгая на кровати и смеясь, когда Римус просто отпихнул его.
— "Гарри уже проснулся, придурок?"
— "Но ведь это Рождество, Муни!"
Римус только закатил глаза. Сириус всегда с неимоверным нетерпением ждал рождественского утра. Каждый год ровно в пять часов утра сова будила Римуса запиской с рождественским поздравлением — обычно это был вопилер, чтобы выразить волнение Сириуса. Римусу было приятно думать, что некоторые вещи никогда не менялись.
— "Ладно, я встаю, а теперь уходи! Надень джемпер и тапочки или что-нибудь еще, ты замерзнешь!" — воскликнул он, толкая друга в голую грудь и указывая на его босые ноги.
Сириус широко улыбнулся и поспешил в свою комнату за джемпером и толстыми шерстяными носками, прежде чем спуститься вниз. Он включил беспроводную связь, чтобы послушать рождественскую музыку, сделал громче и щелкнул палочкой по елке, чтобы включить сказочные огни и разжечь огонь в очаге, а затем отправился на кухню, чтобы приготовить чай.
