— Невозможно, — сказала Мэйбил. — Если Хэсп соберет свою армию, а кто-то другой зарядит оружие, мы, возможно, сможем выступить через полчаса. Но до центра города пять лиг по самому прямому маршруту, и я не буду отправлять все эти фургоны по одним и тем же дорогам. Они могут добраться туда за три, самое оптимистичное — за два с половиной.
— Для нас это, скорее всего, будет слишком поздно.
Куэлл решительно щелкнул пальцами. — Мы все равно отправим их. Бранка и Мэйбил могут заняться логистикой. Гриндеру придется передвигаться по городу в одиночку — он ни за что не пролезет ни в один из люков этих фургонов, — но он может заехать во все сады отдыха и по пути подцепить еще кого-нибудь из приятелей, при условии, что у них не слишком поджарены мозги.
— А мы, Куэлл? — спросила Адрана.
Он поднес руку к отсутствующему взгляду. — От меня будет мало толку в любых неприятностях.
— Боюсь, что неприятности уже настигли нас. Как мы можем добраться до центра раньше фургонов?
— Нам придется ехать прямым путем.
Она кивнула, думая, что он имеет в виду поезда. — Беспосадочное сообщение?
— Ну, да... поскольку не сможем остановиться, как только наберем обороты. Мэйбил? Нам понадобится максимальное избыточное давление на двенадцатой линии разгрузки. Нам нужно довести скачок давления до конца Шестисотой улицы, до конечной станции на углу Полтер и Вайн. Ты можешь запустить дополнительные насосы?
— Могу, Хэспер, только подготовлю оружие и фургоны, которые ты просил. Что-нибудь еще нужно, пока ты этим занимаешься? Я могла бы погладить твои рубашки или заварить еще чаю.
— Только насосы, Мэйбил, — сказал Куэлл. — Этого вполне достаточно.
Сталлис и катер приближались к одной и той же цели по несколько разным направлениям. Их разделяло тысяча двести лиг, когда Разер заметил первый импульс локатора, вернувшийся с другого корабля; теперь это расстояние сократилось до менее чем шестисот.
— Давай я тебе кое-что покажу, мальчик, — сказала Фура, радуясь, что у нее есть что-то, что отвлечет ее от мыслей об отсутствии кисти. — Это небольшое украшение катера, то, что мы бы никогда не стали демонстрировать в приличном обществе. Не то чтобы в последнее время мы часто сталкивались с подобным, но ты поймешь идею.
Пока Серт и Меррикс управлялись с рычагами управления и приборами, Фура прошла по всей длине катера, чтобы открыть панель в полу, расположенную в нескольких шагах от люка, ведущего в трюм. Это было тесное помещение, в которое невозможно было протиснуться в скафандре. — Когда у тебя день рождения, Разер?
— Еще не скоро, капитан.
— Значит, отпразднуешь пораньше. Заберись в тот укромный уголок и надень перчатки управления симпатичной погонной маг-пушечкой. Это изящная штука, совсем не похожая на оружие, которое было у нас на "Мстительнице", но для катера это не проблема. — Она ободряюще посмотрела на него. — Как думаешь, справишься с этим?
— У меня... я никогда не держал в руках оружие, капитан.
— И я бы не просила тебя об этом, но здесь нет автоматического управления, а даже если бы оно и было, мы сейчас не в том положении, чтобы зависеть от Паладина. — Она наклонилась, запустив в пространство здоровую руку, чтобы снять предохранитель и включить подсветку прицельных экранов. — Ничего особенного, парень. В магазине десять патронов, и это твоя доля. Тебе просто нужно прицелиться и выстрелить. — Она просунула его голову в оружейный отсек с гораздо большей нежностью, чем в прошлый раз, когда держала его за вихры. — Этот экран — увеличенное изображение нашего локатора. Щенок — отличная, постоянная мишень, и с каждой секундой он становится больше. Как только он приблизится на расстояние двухсот лиг, уже можно стрелять. Я оставляю это на твое усмотрение.
— Должен ли я обращать внимание на свечение дула, капитан?
— Нет, с этими десятью снарядами ты никогда не дойдешь до него. Кроме того, я полагаю, что Инцер уже очень хорошо представляет себе нашу позицию. Единственная причина, по которой он до сих пор не выстрелил в нас, заключается в том, что в спасательной капсуле у него есть только такое же легкое вооружение — возможно, на вертлюге — или что-то еще, что он может носить в руках, — и он не захочет тратить впустую свои патроны.
К этому времени Разер уже немного разобрался в работе оружейного отсека. Поскольку обычно он был скрыт, его приходилось выдвигать из корпуса, чтобы орудие поворачивалось, и из-за этого весь отсек приходилось герметизировать сверху.
— Я... думал, вы хотите убить его лично.
— О, я хочу. Очень хочу — желательно, чтобы он обмочил свои маленькие штанишки у меня на глазах. Но он не будет торопиться оказывать тебе или мне такую же любезность. Сейчас он начнет в нас стрелять, Разер, и нам нужно что-то придумать в ответ. Было бы невежливо с нашей стороны не сделать этого, не так ли?
Разер заглянул в тесное нутро отсека. Теперь, когда предохранитель был снят, тусклый красный свет начал высвечивать границы этого ограничения и ужасные искажения, которые могут возникнуть у стрелка.
— Там он выглядит маленьким.
— Я хотела спросить, не беспокоит ли тебя замкнутое пространство. Потом вспомнила о твоей профессии.
— Это не хуже, чем некоторые каюты для хранения костей, — согласился Разер.
— Даже лучше. Там нет черепа, только холодный металл и магниты.
Мальчик приготовился пролезть внутрь. Ему нужно было нырнуть вниз лицом, волоча ноги за собой. Выбраться обратно было бы почти невозможно, если бы ему не помогли. Требовалось мужество, чтобы смириться с таким положением вещей: мужество и способность забыть обо всех ужасах, которые могли постигнуть человека в этой тесной маленькой камере пыток.
— Вы будете координировать действия, капитан?
— Нет, парень. Ты же не можешь один делать всю работу, не так ли? Я собираюсь надеть скафандр и что-нибудь, из чего я смогу прицелиться и выстрелить одной парой пальцев. Посмотрим, кто добьется больше всего попаданий: у нас будет грандиозная игра.
Разер заметно подавил свою нервозность.
— Я постараюсь вас не подвести.
— Ты этого не сделаешь, Разер. Может, у нас и нет корабля с нашим именем — по крайней мере, пока, — но я не жалею, что познакомилась с тобой и взяла тебя в свою команду. — Она остановилась, помогая ему втиснуть тело в отсек, Разер поморщился, когда его локти задели металлические края люка. — Запомни: вон то маленькое пятнышко на локаторе — это крошка дерьма, которая отняла у тебя Уэрранвелла и моих друзей Проз и Тиндуфа, и которая тоже не очень-то помогла Стрэмбли. Подумай о нем, когда будешь готов сделать выстрел, и подумай о тех, кого мы потеряли. Я поступлю так же.
Когда ноги Разера миновали люк, она заперла его, проверила, течет ли дыхаль, а затем с помощью рукоятки гидравлического толкателя выдвинула отсек из углубления в брюхе. Путь занял всего пять спанов, что совсем не шло ни в какое сравнение с размещением смотровой, но этого было достаточно, чтобы орудие могло работать, и при поворотах ракетного катера оно могло охватить полезный участок неба. Она задавалась вопросом, была ли она слишком строга к мальчику или просто выказывала ему доверие и уважение, которые он заслужил?
Разер должен разобраться в этом сам, — решила она. — Может, ей и не хватало корабля, но у нее все еще была команда, и каждый должен был сыграть свою роль.
Когда она оторвалась от ручки толкателя, ее уже ждал Эддралдер с вытянутым печальным лицом. — Вы, конечно, совершенно несерьезно относились к тому, чтобы выходить наружу.
— А почему бы и нет?
— Вы были без сознания, когда мы нашли вас. Неизвестно, что с вами произошло до того, как вас... доставили к нам. — И, словно спохватившись, добавил: — Вы потеряли руку.
— Это было непросто с самого начала. К этому я еще вернусь. Сейчас это меня не беспокоит, если не считать того, что вы продолжаете привлекать к этому мое внимание. — Она умоляюще посмотрела на него. — Помогите мне надеть скафандр, доктор. Мне нужно защищать корабль, и... — Она дотронулась пальцем до своего лица, прямо под глазом. — Он начинает покалывать и чесаться. Он хочет, чтобы я что-то сделала, требует, чтобы я что-то сделала, и на вашем месте я бы не стояла у него на пути.
— Вижу проявление глоуи. Я не могу этого не заметить.
— Тогда помогите, пока он не вцепился мне в кожу.
— Помогу. — Но в его голосе прозвучали предостерегающие нотки. — Вы ведь понимаете, в чем тут противоречие, не так ли? Глоуи хочет защитить вас. Чтобы выжить, ему нужна его хозяйка, а для этого вам нужно добраться до Тревенза-Рич. Где еще могут быть запасы мефрозина.
— Это не ускользнуло от меня, — угрюмо сказала Фура.
— Как вы собираетесь разрешить этот парадокс?
— Я еще не обдумала это до конца. Полагаю, нам с глоуи предстоит решить, как выровнять круг. Но, думаю, для начала неплохо было бы не умереть в ближайшие десять минут.
Эддралдер помог ей надеть собранный на скорую руку скафандр. Он был не ее собственным и не состоял ни из каких деталей, которые она обычно использовала, так что подгонка была скорее терпимой, чем удовлетворительной, но она не собиралась носить его долго. Серт и Меррикс управляли катером; к тому времени, как Фура прошла шлюз, локатор показал, что Сталлис приблизился на расстояние двухсот двадцати лиг. Между тем, сам по себе Тревенза-Рич был так же мучительно близок — и в то же время недосягаем, — как любой легендарный и коварный остров в любой из историй, которые им читал Паладин.
— Ты все еще удерживаешь цель на своем локаторе, Разер? — спросила она, используя канал ближней связи.
— Да, капитан, и я думаю о том, что вы сказали о наших друзьях. Но не думаю, что он уже достаточно близко.
— Он скоро будет готов, и, если я знаю, как работает его мозг, ему будет очень приятно думать, что преподнес нам сюрприз. Он увидит вспышку от твоего дула и от моего, так что мне бы очень хотелось, чтобы наши первые выстрелы не пропали даром. Но было бы ужасно приятно уязвить его гордость, не так ли? Колется-колется.
— Спайки... спайки, — эхом отозвался Разер, как будто эти слова были элементами какой-то тайной загадки, еще не известной ему. — Я думаю, это означает, что вы хотели бы, чтобы мы выстрелили первыми, если это вообще возможно? Но только если мы сможем попасть в него.
— Мы думаем одинаково, Разер.
Фура стояла на пороге шлюза, магнитные подошвы прижимали ее к металлу корпуса. Она взяла с собой только одно оружие из небольшого инвентаря катера, и при других обстоятельствах оно было бы далеко от того, что она выбрала в первую очередь. Это было портативное маг-ружье с шестизарядным магазином, что-то вроде гротескно раздутого и удлиненного охотничьего ружья. Его было неудобно носить, неудобно целиться, практически невозможно перезарядить в вакууме, особенно для человека, у которого функционирует только одна пара пальцев. Его убойная сила была невелика, а начальная скорость слишком мала, чтобы быть эффективной против быстро движущихся целей. Его применение было ограничено набором очень специфических ситуаций: ближний бой против противника в скафандрах или иной легкой броне, на расстояниях менее ста лиг. Это было своего рода оружие, которое взломщики вещниц использовали в качестве последней линии обороны против пиратов и нарушителей прав, когда группа ходоков по вещницам могла заметить вражеский корабль, движущийся по орбите рядом с их собственным кораблем-носителем. Оно было почти совершенно бесполезно против хищного, тяжеловооруженного и хорошо защищенного врага, такого как Боза Сеннен. То, что его вообще сохранили, объяснялось обычной привычкой капитанов ничего не выбрасывать, даже неуклюжую ручную моталку, которую лучше было бы переплавить на металлолом. Потому что всему рано или поздно приходит свой час.
Теперь настал момент для ружья с шестью патронами. Каким бы длинным оно ни было, держать ствол на прицеле было не так уж сложно благодаря быстродействующему гироскопу, который питался от тех же аккумуляторов, которые подавали импульс питания на соленоиды. Как и у всех инструментов Бозы, у него была очень тонкая оптика, поэтому обнаружить крошечный движущийся отблеск Сталлиса было не так уж сложно. Самое главное, что из него можно было стрелять, используя только пальцы правой руки Фуры. Левой рукой она закрепила ствол с помощью стабилизирующего приспособления. Теперь у нее даже были пальцы на этой руке: к скафандру прилагалась перчатка, и быстро снять ее было невозможно.
Она подняла маг-ружье, направив прицельную линзу на лицевой щиток, и оглядела сектор, где ожидала найти Сталлиса. Его было не так уж трудно найти даже на расстоянии двухсот лиг. Он был единственным движущимся объектом: Тревенза-Рич скрывался за другой стороной корпуса, звезды были неподвижны, и не было других миров, которые могли бы внести путаницу.
Она сосредоточилась на подсвеченном красным перекрестии.
Катер задрожал под ней: отдача от одиночного снаряда, выпущенного из закрепленного снизу отсека. — Очень хорошо, парень, — одними губами произнесла она, довольная тем, что Разер не стал дожидаться ее команды.
Ее прицел отклонился, но гироскоп вернул его на прежнее место, словно терпеливая рука инструктора по стрельбе. Прошла минута, и капсула вспыхнула, как будто на нее упал резкий солнечный луч. Разер попал в нее! Не было необходимости поздравлять парня с успехом, он и так прекрасно осознавал последствия взрыва. Когда вспышка утихла, капсула выглядела так же, как и раньше. В нее, несомненно, попали, и, вероятно, этого было достаточно, чтобы снести часть ее брони. Фура не была слишком удивлена этим, учитывая возможности орудия катера.
Разер выстрелил снова. На этот раз снаряд прошел мимо цели: возможно, это свидетельствовало о том, что Сталлис предпринял какие-то маневры для уклонения.
— Полегче, парень, — прошептала она себе под нос. — Дай ему подойти поближе.
Фура держала себя в руках, пока Разер не выстрелил в третий раз. В тот момент, когда она почувствовала отдачу через свои ботинки, она выпустила две пули, каждая из которых попала на долю секунды дальше цели. Это был рискованный и потенциально дорогостоящий шаг. Она рассчитывала, что Сталлис увидит вспышку из дула ружья и воспримет это как сигнал повернуть свою капсулу в ту или иную сторону. Имея всего шесть пуль в своем оружии, она не осмеливалась учесть все возможные направления, которые он мог выбрать, но, конечно, ради двух пуль стоило проявить немного безрассудства...
Капсула вспыхнула. Она попала в него, или Разер — неизвестно, да и незачем было знать.
У нее осталось четыре пули. У Разера — семь снарядов.
Прошла минута, затем другая, затем пять.
Ничего не произошло, ответного огня не было. Капсула все еще поблескивала перед ней. Интересно, он был мертв? Неужели они прикончили его так легко и бесцеремонно? Она не была бы настолько черствой, чтобы отказывать себе в такой победе, даже если бы это и вполовину не доставляло такого удовольствия, как смотреть ему в лицо, когда она давила на его трахею.
