— Экран, или как его они называют, — террийка кивнула в сторону пепельноволосых детей, что-то говорившим капитану Дорсет, — Подглядывательное окно, что-то типа прокола пространства, но только визуального и одностороннего. Вы же заметили, что те за кем мы наблюдали, нас не обнаружили. А сделал его Дени.
— Почему? Эээ... Почему вы так решили? — Невпопад спросил полковник.
— Вы должны были заметить, что края у окна были неровными. Если бы делала Найтин, граница окна была бы аккуратной, а если бы Ихха, то была бы ещё и рамочка.
— Эээ... Я имею в виду как такое вообще возможно?
— Полковник, почему вас не удивляет, что мы прыгали через гипер за линкором союзовцев, вообще не включая прыжковых двигателей? И что они нас не смогли обнаружить? И то, что их линкор тоже перемещался подобным образом? Точнее, его перемещал этот Фанор, кто он там — божок или демон. — Обратила внимание разведчика на прошедшие события террийка Анна. Видя недоумение разведчика, она пояснила, — Перемещаясь подобным образом, мы не создаём пространственных возмущений, а, следовательно, нас и невозможно засечь ни одним прибором.
Анна умолчала, что перемещались подобным образом они впервые, что к этому приложили руку дети капитана Дорсет. Впрочем, разведчик это и сам понял. Понял он, что об этих способностях детей знают и адмирал Романов и его ближайшее окружение. Наверняка знают и соответствующие службы Империи. Но эта информация настолько засекречена, что даже он, занимавший значительный пост в центральном аппарате не был к ней допущен. И что его перевод в Восточный сектор не опала как он раньше думал, а знак доверия, следующая ступенька в его карьерном росте.
Хоть полковник и задумался, но он отметил, что "Лесная Волшебница" совершила первый прыжок, уводящий её из пространства, контролируемого Союзом, не включая двигателей. Уже потом заработали преобразующие генераторы, и корабль взял курс на район дислокации флота Восточного сектора.
Борт линкора "Возмездие", адмиральский салон. Адмирал Берковин и капитан Смит смотрели на большой тактический экран, показывающий растянутый строй кораблей эскадры. Впрочем, назвать это эскадрой было трудно, скорее конвоем, поскольку, боевых кораблей было меньше половины. Боевые же корабли шли как охранение колонны транспортов.
— Адмирал, вы думаете, нам удастся прорваться через точку перехода со всем этим цыганским табором? — Капитан Смит, сморщился так, как будто откусил пол-лимона.
— Капитан, я не думаю, я уверен в этом, тем более что мы не пойдём через точку перехода. Наш союзник обещал провести наш флот, минуя её. Вы что, сомневаетесь в этом, капитан? — Адмирал начальственно поднял брови. — Вы же присутствовали, когда Фанор дал нам гарантии этого.
— Так-то оно так, но что-то я сомневаюсь, что мы сможем миновать точку перехода, а там нас ждут наверняка. Тем более что мы почти восемь месяцев это собирали... — Капитан мотнул головой в сторону экрана с отметками кораблей. — Ведь разведка Империи не могла не обратить внимание на такие масштабные приготовления.
— Всё будет хорошо, капитан, а Имперцы... Пускай ждут нас у точки перехода, мы туда не пойдём...
— Все-таки, адмирал, у меня тоже есть сомнения, — подал голос ещё один присутствующий сидящий в кресле. — Мне не кажутся убедительными гарантии этого вашего Фанора, кто бы он ни был.
— Господин комиссар, — начал адмирал, но договорить не успел, в помещение вошёл Прест Торнс в сопровождении довольно симпатичного молодого человека. Только вот его симпатичность портили бараньи рога на голове и оттопыривающиеся в районе пятой точки штаны. Торнс слышал последние слова мужчины сидящего в кресле, слышал его скептическое высказывание, поэтому он напористо начал:
— А вот сомневаться не надо, господин комиссар! Не надо! Мы предоставили правительственной комиссии достаточные доказательства наших договорённостей с гм, с сущностью из закрытой галактики именующей себя Фанором! И достаточные доказательства того, что первоначальная часть операции прошла успешно!
— Но советник, те видеозаписи, конечно убедительны, однако же, есть много моментов, которые... — Договорить комиссар не успел, со стороны рогатого молодого человека раздался характерный звук опорожняемого кишечника, и в помещении повисло почти осязаемое зловоние. Прервавшийся на полуслове комиссар сморщился, а адмирал с военной прямотой заявил:
— Господин советник, вы бы приказали своему племяннику, раз вы его взяли к себе в секретари, принять какие-нибудь меры. Затычку туда вставить, что ли.
Ерк Торнс, а это был именно он, обиженно воскликнул:
— Я принял меры...
— Вставил затычку? А её, что сейчас вышибло?
— Нет, господин адмирал! Я отдел памперсы, три штуки! — Начал оправдываться Ерк и почти плачущим голосом добавил, — На них же было написано — до восьми килограмм, а я же целых три штуки одел!
— Эээ, молодой человек, вы хотите сказать, что вот сейчас, за один раз вы насра... Навалили больше двадцати четырёх килограмм? Раз прошибло сразу три слоя памперсов? — Удивился адмирал. — И с чего вы это решили, что туда можно наср... Гм, наложить восемь килограмм за раз?
— Так в инструкции же сказано — до восьми килограмм и до трёх лет... — Тем же плачущим голосом сообщил молодой человек.
— Гм, вы хотите сказать, что в этих, ваших памперсах, можно ходить три года? Не снимая? Предварительно навалив туда восемь килограмм? — Удивился адмирал.
— Инструкции надо читать внимательно, молодой человек, — наставительно сказал капитан Смит, — Там мелкими буквами написано — для детей возрастом до трёх лет и весом до восьми килограмм.
— Да, молодой человек, прежде чем использовать какое-либо устройство следует внимательно изучить инструкцию. Инструкции недаром написаны! Они пишутся кровью! — Поучительно провозгласил адмирал.
— В данном случае он пишет дерьмом, — тихо, но так что бы услышали все, пробурчал комиссар. Сморщившись, уже громче добавил, — Именно дерьмом, и неизвестно, что для нас хуже.
Молодой человек потупился, он собирался сказать что-то в свое оправдание, но его кишечник выдал следующую порцию, сопровождавшуюся звуковыми и обонятельными эффектами.
— Гм, что это тут у вас? — Раздался голос мужчины, появившегося в центре адмиральского салона. Ерк Торнс приветствовал его очередной порцией звуковых эффектов, сгустивших зловоние в помещении до немыслимого предела. Мужчина поморщился, и зловоние исчезло, помещение наполнилось хвойным ароматом. Но не успели присутствующие вздохнуть с облегчением, как кишечник младшего Торнса исправил это положение. Запах хвои безнадёжно утонул в характерной вони. Соревнование запахов продолжалось почти минуту, первым не выдержал появившийся мужчина, он не довольно произнёс:
— Молодой человек, не могли бы вы покинуть нас и переместится в помещение специально предназначенное для... — Он помахал рукой, как будто пытаясь разогнать зловоние повисшее в помещении.
— Да, Ерк, иди в свою каюту, — тоже замахал руками Прест Торнс.
После того как молодой человек удалился, старший Торнс церемонно поклонился вновь прибывшему:
— Мы приветствуем вас, господин Фанор. Вы прибыли как нельзя более вовремя!
— Да куда уж более чем вовремя, — недовольно ответил тот, при этом хвойный аромат усилился. Но это только усугубило атмосферу в салоне. Наложение запахов создало ощущение большой кучи дерьма лежавшего под ёлкой. Капитан выдвинул из стены маленькую консоль, щёлкнул клавишей и под потолком загудели мощные вентиляторы, высасывающие загаженный воздух. Через некоторое время все с облегчением вздохнули. Пока присутствующие приходили в себя, Прест Торнс тихо обратился к мужчине:
— Это мой племянник, он был вполне нормальным молодым человеком, но потом подвергся немотивированной агрессии со стороны какой-то злобной сущности. Вы не могли бы ему помочь? Вернуть, так сказать, в первоначальный вид?
— То, что случилось с вашим племянником очень похоже на божественное проклятие, его очень трудно снимать. И снимая его, я не хотел бы привлекать к себе внимания того, кто это сделал. Понимаете, боги, как и демоны, очень не любят вмешательства в свои действия. А, судя по тому, как это проклятие сказалось на вашем племяннике, его наложил явно какой-то могущественный демон. Рога и этот побочный эффект. — Так же вполголоса пояснил Фанор, он уже попытался снять это "проклятие" с юноши, но у него ни чего не получилось. И это его напугало. Он чувствовал, что-то знакомое, но не мог определить, что. Вернее, того кто это сделал. И потом, он не знал никого, кто бы мог обладать подобной силой. Поэтому он решил не связываться с объектом, на который наложено это странное проклятие.
— Мы рады вас приветствовать, господин Бог! — Громко провозгласил отдышавшийся адмирал. — Я бы хотел уточнить последовательность наших последующих действий.
— Через полчаса я открою проход, и ваши корабли, минуя точку перехода, переместятся в закрытую галактику. А там вы традиционным способом, через гипер, прыгнете к интересующему нас миру.
— Это замечательно, господин эээ... Фанор, но как мы будем ориентироваться в закрытой галактике? Вы же должны знать, что наши навигационные приборы там не действуют? — Спросил капитан корабля.
— В прошлое моё посещение у вас же был хрустальный шар? Именно с его помощью вы и находили дорогу.
— Господин Бог, это был шар сэхэ Виренталя, и только он мог с ним работать. И когда мы вышли из гипер прыжка над Новым Техасом, этот мерзавец сбежал, каким-то непонятным образом сбежал, прихватив с собой не только своих людей, но и захваченных нами пиратов. — Ответил адмирал.
— Сбежал, и как вводу канул. Несмотря на все усилия по его розыску всех наших служб и полиции. И это в вполне цивилизованном мире. Где всё находится под строгим контролем соответствующих наших служб! — Не то пояснил, не то пожаловался Пресс Торнс.
— Не расстраивайтесь, — Ухмыльнулся тот, кого адмирал назвал господин Бог, — Его уже давно нет на той вашей планете. Я это предвидел, поэтому, вот это вам поможет!
На столе в центре салона появился хрустальный шар. Его гладкие, словно полированные, бока светились загадочным голубым светом. Бог удовлетворённо кивнул и сказал:
— Вот с помощью этого артефакта, вы сможете ориентироваться в закрытой галактике. Такие же иллюмины я переправил на все ваши крупные корабли, а полчаса нам надо, чтоб я смог обучить вас ими пользоваться.
Присутствующие благоговейно смотрели на артефакт. Никто не заметил беспокойства проявленного Фанором. Он почувствовал, что за ними кто-то наблюдает. Кто-то, судя по тому, что это наблюдение было чуть заметным, очень могущественный. И ещё, что-то неуловимо знакомое снова показалось Фанору в этом наблюдении. И, как будто почувствовав, что его обнаружили, невидимый наблюдатель исчез.
"Лесная Волшебница" прикрытая мощным полем отражения, уже давно шла параллельно колонне союзовцев. Но даже мощное поле отражения не давало гарантии, что корабль не будет обнаружен сканерами пространства кораблей конвоя. Но это не волновало капитана корабля, Энеллину Дорсет, она знала, что кроме поля отражения её корабль прикрыт более действенной маскировкой. А вот представитель центральной конторы разведуправления этого не знал. Поэтому, не смотря на спокойствие окружающих, он немного нервничал, что, впрочем, не мешало ему наблюдать по необычному экрану за событиями, разворачивающимися в адмиральском салоне флагманского линкора союзовцев. На этот раз слегка колеблющаяся поверхность была окружена аккуратной рамочкой. Полковник, теперь он был в мундире полковника космопехоты, вспомнил, что ему говорили — такой экран делала старшая дочь капитана, Ихха. Младшие дети тоже присутствовали на мостике, они оба сидели на привычном для них месте канонира. На капитанском мостике "Лесной Волшебницы" кроме штатной смены операторов, самой капитана, её детей, представителя командования Восточного сектора и полковника, присутствовала ещё молодая красивая девушка. Когда и как эта девушка появилась на корабле, полковник не заметил, хотя он мог поклясться, что когда "Лесная Волшебница" покидала место базирования флота Восточного сектора, этой девушки не было ни среди членов экипажа, ни среди пассажиров. Полковник украдкой кидал на неё взгляды. Девушка была необычайно красива, матово светящаяся бронзовая кожа, русые волосы, уложенные в сложную причёску, правильные, соответствующие всем канонам красоты черты лица. А уж фигура! Фигурка у девушки была просто божественна! Этого не скрывало, а скорее открывало её зелёное платье, почти полностью прозрачное. При этом полковника не покидало чувство, что эта девушка ему знакома, что он её где-то раньше видел.
Когда Фанор приступил к обучению союзовцев приёмам работы с хрустальными шарами, при этом как-то нервно и подозрительно оглядываясь, Ихха погасила экран. Некоторое время все молчали, как бы осмысливая увиденное, а потом девушка в зелёном платье произнесла:
— Нет, ну каков лучезарный, а? Решил подсуетиться раньше всех, и подгрести под себя бесхозный мир.
— А почему же бесхозный? — Удивилась старшая девочка. Младшие дети согласно кивнули, видно их тоже заинтересовал этот вопрос. Девушка улыбнулась и стала объяснять:
— Раньше на Рее был культ всех богов, то есть, мир был как бы всех и в то же время ни чей. Ведь верующие молились всем одинаково, не давая никому предпочтения. Ну и вы своей аурой отпугивали желающих посетить мир и лично укрепить своё влияние. А теперь, когда вы научились прятаться, и в мире появились верховные богини, он как бы приобрёл хозяек. Но, по мнению лучезарного — слабых хозяек. Вот он и решил — а почему бы не подсуетится и пока другие не опомнились, захватить лакомый кусочек.
— Тейли, а ты разве слабая Богиня? — спросила младшая девочка.
— Слабая, была, да и пока ещё не очень сильная, многие из богов могут со мной справиться. Пока Энна была развоплощена, я потеряла почти всю силу. Многие, особо наглые, вообще перестали со мной считаться. Они решили, что опустили меня до уровня плинтуса, в смысле — элементали. — Тейли произнесла это с некоторой грустью. Старшая девочка подошла к ней и обняла её. Богиня погладила девочку по голове, а девочка сказала:
— Тейли, ты хорошая и мы не позволим тебя обижать!
— Да! Не позволим! — Поддержала старшую сестру младшая девочка, и грозно сдвинув брови, добавила, — А сейчас надерём задницу этому конкретному лучезарному! Чисто конкретно надерём, ну и всем остальным лучезарным тоже...
— Найтин! Ну разве так можно говорить! — Сплеснула руками Энеллина Дорсет. В это момент она совсем не была похожа на капитана грозного рейдера.
— Мама, он же хочет Тейли обидеть! — Возмущённо сказала девочка, — Ну если нельзя надрать задницу, давай надерём ему какое другое место!
— Найтин, так тоже нельзя говорить!
— Хорошо, мама, не будем говорить, просто надерём и всё! Молча!
— Найтин, твоя мама совершенно права, — вмешалась Тейли, — Так говорить не совсем прилично, по крайней мере, для маленькой девочки. И потом лучезарный Фанор очень сильный Бог.
