— Ладно, я понял. — Согласился ящер. Армарке виднее, вдруг у нее очень чувствительный нос, такой, что даже Коготь запаха распознать не может. Он высунул язык, чтобы проверить и ощутил едва заметный запах разгоряченного физической работой тела. Глядя на него, Фрайя расхохоталась.

— Ничем ты не пахнешь, расслабься. — Успокоила она хаса. — Для обычного кыма, конечно. Но помыться тебе все же не помешает — чистую одежду лучше надевать на чистое тело.

Коготь ничего не сказал. В этом он с магичкой был согласен на все сто.

Утреннее солнце позолотило покрытые вечным снегом верхушки гор. Постепенно выползая из-за горизонта, оно касалось своими теплыми лучиками растущих на их склонах деревьев, приспособившихся к холодным условиям севера кустарников и низкорослой травки, показавшейся из-под снега. Вместе с выпрямляющейся травой просыпались от сна немногочисленные цветы, распуская свои лепестки навстречу солнечным лучам. Все это великолепие пробуждающейся от зимней спячки природы не могла оценить группа двуногих существ, вышедшая по своим делам в том самое время, когда ночь не собиралась сдавать свои права и неохотно уступала дорогу шествующему по ней дню. Да и идущим по узенькой звериной тропе некогда было любоваться красотами — тут бы вниз не упасть и шею не сломать. Вскоре земляные склоны сменились гранитными скалами, в которых дорожку себе пробил бурный ручей. Он прыгал с уступа на уступ, с переката на перекат, производя при этом столько шума, что переговариваться между собой можно было только громко крича. Но идущие по тропе существа двигались сосредоточено и молча. Они собрались вместе, потому что так сложились обстоятельства, а не потому, что знали друг друга до этого.

Первым в группе шел здоровенный бугай, облаченный в доспехи. За его спиной удобно устроился двуручный меч, на поясе в ножнах висел кинжал и короткий нож. Кроме этого громила нес пустой мешок, приготовленный для сокровищ. В том, что они там будут, он не сомневался.

За ним следовало усатое носатое хвостатое создание с серой шерстью, облаченное в короткие штанишки, рубашку и жилетку. По всей жилетке были расфасованы в специальные кармашки метательные дротики, а на правой руке (лапке?) существа закреплен маленький арбалетик, которым рахтрат пользовался изумительно ловко. Кроме этого в его арсенале присутствовали пара метательных ножей и кинжал. Этот спутник также тащил пустой мешок.

После рахтрата по тропе топал его давний недруг — мав, ростом превосходящий крысеныша вдвое. Облаченный в легкий доспех, имеющий на вооружении лук и колчан полный стрел, он также таскал на поясе кинжал и сумочку с лечебными снадобьями и зельями. За его спиной шла высокая армарка, белая кожа которой ярко контрастировала с ее черными одеждами. На первый взгляд оружия у девушки не было заметно, но в многочисленных складках можно было спрятать даже хаса, который плелся позади нее. Ящер ступал след в след со спутниками и незаметно контролировал вроде бы случайными поворотами головы идущего за ним бугая, размерами и габаритами не уступающего первому. Тот был вооружен мечом и боевым топором, которыми ловко работал обеими руками. Щита ни тот ни другой не носили, предпочитая атаку защите, однако ни мав ни хас не забыли об этом важном обмундировании воина. Не забыл о нем и спутник, идущий последним. Ростом не уступающий армарке, он был болезненно худ. Казалось одежда висит на нем как на вешалке, лицо — словно череп обтянутый кожей, в глазницах которого застыли внимательные и немигающие глаза. Двигался дармар так, словно был совершенно невесом и способен прямо сейчас взлететь в воздух.

Группа спустилась почти к самой реке и двинулась вдоль нее, прыгая с камня на камень. Утреннее солнце еще не удосужилось заглянуть в это пробитое водой ущелье и здесь царили предрассветные сумерки. Рахтрат изредка задирал свою остроносую морду вверх, нюхал воздух и подслеповато щурил глаза, непроизвольно закрываясь от солнечного света рукой. Пальцы его были не так сильно развиты как у мава или же хаса, но схватить и крепко удержать вещь они могли.

Идущий первым бугай чуть притормозил и издал громкий свист, чтобы его услышали в грохоте речки. Ответом ему был такой же сигнал и громила махнул рукой, мол, пошли. Обойдя завал из камней, он вышел на расчищенную за вчерашнюю половину дня площадку. Сторожа и по совместительству работники с настороженностью уставились на незнакомую им троицу.

— А?... — начал было один, указывая на них пальцем.

— Так надо. — Коротко бросил бугай. Он повернулся к старшему. — Внутрь не лазили?

— Меня туда никаким сладким рулетом и голой бабой не заманишь. — Ответил тот. — Всю ночь тут провели.

— Вой, вопли или крики слышали? — спросил худой дармар, подходя к ним. Свою родню он сознательно не замечал, игнорируя. Та, впрочем, отвечала ему тем же. Но хотя бы в драку не лезла, что уже говорило о ее вменяемости. Сам же дармар первым с ней разговор начинать не собирался, хотя ненависти не испытывал. Эти высшие сами себе там что-то придумали и сами же в это поверили.

— Нет, — мотнул головой старший, — тихо как в гробу.

— Оставайтесь здесь. — Куол расстегнул сумку и начал доставать какие-то пузырьки с зельями. Фрайя сразу же опознала, что это такое.

— Рехнулся? — произнесла она, пересилив свою гордость и обращаясь к дармару, понимая, что он хочет сделать. Тот мельком взглянул на нее, но копаться в сумке не прекратил. — Хочешь прямо сюда их призвать?

— А ты предпочитаешь сражаться с ними в темноте на их условиях? — огрызнулся Куол.

На это магичке нечем было возразить и она промолчала. Дармар же осмотрел площадку, внутренне усмехнувшись. Хорошо что девчонка не спесивая дура и не блажит от негодования. Возможно, что он с ней и сработается — одного мага здесь явно будет маловато.

— Места мало. — Пробормотал он вслух, думая о своем. Потом посмотрел внутрь темного провала, который охраняли бандиты. — Пещера глубокая, все могут и не услышать. — Повел головой так, как будто нюхал воздух. — И сила еще их не покинула.

— Ты их переполошишь раньше времени. — Прошипела Фрайя, подходя к темному. — Здесь отступать некуда.

Куол прекратил копаться и уставился на девушку своими темными, почти черными глазами. Две точки на фоне белоснежных белков.

— И что ты предлагаешь? — дармар не стал ерепениться, не стал корчить их себя недотрогу и оскорбленную гордость. Он имел непростой разговор с Большим Отцом, который очень просил забыть о прошлом и "качественно поработать на свою будущую репутацию". Здесь с ним Коул был согласен. Хотя, стоит сказать, что к армарам он был совершенно равнодушен — лично ему они не сделали ничего плохого. А раз теперь ему предстоит лезть в пещеру с одной из них, то и начинать с конфронтации явно не стоит. Он всю дорогу думал об этом.

— Тихо зайдем и также тихо выйдем. — Фрайя не отрываясь смотрела в глаза Куолу. — Не потревожив никого.

Дармар посмотрел на ее спутников, на девушку.

— Не получится. — Отрицательно качнул он головой. — Туда уже заходили. Они. — Он кивнул башкой в сторону бандитов. — Нашумели там как смогли и подняли всех, кто был в состоянии двигаться. Сейчас они уже настороже, только спят, но стоит кому-то пройти мимо...

— Я поняла. — Фрайя встряхнула кисти рук. С ее пальцев сорвались короткие синие искорки. Пара стражей поежилась — они по себе знали, что такое боевой маг. — Тогда призывай. — Армарка оглядела всех вокруг. — А вы не стойте столбом, готовьтесь к обороне. Когда уроды полезут из пещеры — первыми пусть работают лучники. Бейте по ногам, чтобы замедлить их. Остальные разберите факелы и поджигайте тварей. — Сейчас магичка забыла о прошлых разногласиях между народами. Пускай здесь и собрались бандиты, но все, практически все были представителями разных рас. Не хватало только рудокопов, дремаров и кочевников, детей южных степей. Среди бандитской стражи даже затесался один орк, вооруженный своей излюбленной кривой саблей и боевым топором. — И не стойте на месте, постоянно перемещайтесь. Копейщики, — обратилась она к Когтю и еще одному молодому парню, у которого заметила древковое оружие, — встаньте с обеих сторон пещеры и бейте их в ноги. Рядом с вами пусть держатся факельщики — как только тварь упадет, сразу же жарьте ее. Чем больше их падет здесь — тем меньше останется там. Это всем ясно? — спросила Фрайя таким тоном, чтобы сразу же пресечь все глупые вопросы. Однако они возникли.

— А почему ты здесь распоряжаешься? — спросил старший охраны, решив, что незнакомая магичка ему не начальник. Был он туповат по жизни и тугодум, до которого не сразу доходило. Но исполнительный тугодум.

— Потому что если бы старшим искателем назначили тебя, то все вокруг уже были бы трупами. — Спокойно ответил Куол и посмотрел на бандита. — Шаркуш, сядь и не отсвечивай, целее будешь. — Он повернулся к Зугурту, который шел первым. — Я не понимаю, почему Отец назначил старшим именно его?

— Потому что он дурак. — Просто ответил бугай. — И до сих пор не понял, что всю ночь провел рядом с умертвиями.

— Умертвия?!! — вздрогнул от страха бандит. — Там в пещере умертвия?!!!

— А ты думал кто? — хохотнул Фригрид.

— Я думал твари какие-нибудь вроде них. — Он мотнул головой в сторону хаса. — Или них. — Показал на рахтрата.

Тот проскрипел что-то нас своем языке — амулет с переводом не справился. Наверное в него не зашили нужный язык, подумал Коготь.

— Чего он сказал? — Шаркуш ткнул грязным пальцем в крысеныша.

— Пообещал перегрызть тебе горло, как только представится такая возможность. — Ответил за Скаара Зугурт.

— Зажигайте факелы. — Приказала Фрайя, видя, что Куол уже все приготовил к началу ритуала призыва. — Копейщики — по местам.

Коготь и молодой парень встали по краям пещеры, рядом с ними застыли факельщики. Лучники спрятались за наваленными камнями напротив пещеры. Фрайя же и Куол оставались на середине площадки, последний готовился начать.

— Кто будет приманкой? — спросила девушка.

— Да вон его в жертву и принесем. — Указал кончиком кинжала на Шаркуша дармар. Тот со страхом воззрился на темного.

— Не надо!!! — завопил кым так, что его, наверное, даже в Торнбьефе было слышно.

— Да не ори ты так, дурак, — поморщился с досады Куол, — эдак умертвия и без моего призыва на твой крик вылезут. Есть у меня здесь заготовка нужная... — Он достал нужный пузырек и принес от костра тушку свежепойманного попрыгунчика, которого он прихватил с собой.

Куол разложил животинку на камне, приготовил кинжал, направив его точно в сердце. Посмотрел на Фрайю.

— Ты знаешь, что будет дальше?

— Молись Хайоле как можно быстрее. — Не ответила, а выплюнул она слова. — А я заткну уши.

— Микандре. — Поправил ее темный. — Я молюсь Микандре, а не этой двуличной стерве.

Для армарки было удивительно услышать это и она немного рассеяно кивнула. Куол же посмотрел на Зугурта.

— Делайте все в точности, как она говорит, не пререкаясь, иначе все тут поляжем. Я... покину вас на некоторое время. — Жертвенный кинжал проткнул сердце попрыгунчика, кровь смешалась с жидкостью из пузырька. Глаза Куола закатились вверх, явив всем только белки, а сам темный маг зашептал какие-то слова, которые амулет категорически отказывался переводить.

Дармар начал с шепота, потом громкость его слов все возрастала. Он начал что-то читать нараспев, при этом руками потроша тушку кролика и рисуя прямо в воздухе какие-то знаки его кровью. Коготь видел, как в пространстве возникают и остаются непонятные следы, постепенно тая при этом. Кроме него на действо уставились все, кто присутствовал на площадке. Даже лучники выглядывали из-за камней, пока их не привел в чувство крик Фрайи.

— Не спите, демоново отродье!! — Магичка сама шевелила губами, вводя себя в боевой транс. Схватка с умертвиями это тебе не в таверне распоясавшихся пьяниц останавливать. Тут нужен полный контроль над чувствами и холодный разум. — Они приближаются!!

Коготь поудобнее перехватил копье, приготовившись ударить. Кто-то из лучников заметил шевеление в проходе и пустил туда стрелу. В его сторону немедленно прилетела парочка в ответ — лучник получил ранение в плечо и, ругаясь, спрятался за камнем, отползая в сторону речки. Рурк пока не высовывался, хотя уже увидел цель. Облаченный в древние доспехи кым, лицо которого напоминало высохшего мертвеца. В глазах твари натурально горел потусторонний огонь — оранжевые огоньки не освещали тьму, но по ним можно было хорошо ориентироваться в поисках цели.

Первый мертвяк бодро выбрался из пещеры и засеменил к Куолу. Он так бы и подошел к призывателю — все просто обалдели от его появления — если бы Фрайя не выкрикнула слово Оцепенения. Умертвие застыло и тут Коготь, очнувшись от увиденного одним из первых, хотя был морально готов, сильно ткнул его копьем прямо в подколенный сгиб. Мертвяк рухнул, попытался повернуться и встать, но возился как перевернутый на спину жук. Факельщик застыл рядом, таращась на это зрелище, пока ящер не вырвал у него из руки факел и не ткнул в тварь. Она неожиданно хорошо начала пылать, при этом из сохранившихся связок издавала жуткий вой и крик.

И едва он раздался, как из пещеры начали стрелять лучники, а на площадку один за другим выбегать умертвия. Коготь не глядя сунул факел своему напарнику и начал колоть копьем в ноги страшилищ, стараясь как можно скорее их обездвижить. От воплей и ругани очнулись и остальные бандиты и все живые немедленно ополчились на мертвых. Некогда было задумываться, что делать и как — ящер только колол и бил, не забывая отскакивать. Особо резвых мертвяков, которые успевали проскакивать вперед с разбега, стрелами встречал Рурк и еще один не раненый лучник. Фрайя создала возле себя магический щит и била напитанными заклинаниями молниями из-под него по умертвиям, заставляя их падать и рассыпаться в прах. Потраченную энергию магичка восполняла из специальных кристаллов-накопителей, которые предусмотрительно расположила рядом. К тому же на одного мертвяка уходило довольно много магии — сила в них так и бурлила. Теперь уже Фрайя понимала Большого Отца, который не пожелал отправлять своих разбойников на убой — в пещере явно находился какой-то источник, из которого умертвия и подпитывались. Коготь не считал, сколько именно восставших трупаков вылезло из пещеры, но с десяток появился точно. Троих он успел опустить на колени, а его напарник поджечь тела, пока какой-то особо ретивый мертвяк взмахом меча не резанул факельщика по руке. Тот заорал от боли и отшатнулся в сторону, бросая огонь. Коготь действовал чисто на инстинктах, не задумываясь. Он присел — меч оказавшегося близко к нему мертвяка прошел над головой ящера — и, используя копье как палку, размашистым движением подрубил ноги умертвия. Тот пошатнулся, но устоял попытался атаковать хаса, как тот умудрился на карачках отпрыгнуть от твари и со всей силы рубануть по ногам, попав наконечником копья в голень. Мертвяк рухнул и тут же рассыпался в пыль — Фрайя обратила внимание на малоподвижную цель.