— Нет. Я от них только что сбежал.
— Но ты знаешь, что они замышляют?
Не хотелось вдаваться в подробности. Кобольды — хорошие ребята, а Сас-Ша — приятный собеседник, но мне нужно было как-то выбираться на белый свет.
— То, что они собирались сделать, уже произошло. Думаю, скоро они уйдут отсюда и оставят вас в покое.
— Это хорошо. Они чужие. Чужим нельзя здесь находиться.
— Почему?— поинтересовался я.
Кобольд ответил не сразу.
— Недалеко отсюда находится Огненное Озеро. Чужакам туда нельзя.
+2000
Неужели это то самое озеро, о котором упоминал некий орк, пробравшийся однажды в Эльфийский квартал? То самое озеро, сведения о котором просил меня собрать Пакин-Чак, обещая место в рядах Избранных?
Что ж, будет, чем порадовать старика...
— Что это за озеро такое? И почему о нем никто не должен знать?— спросил я.
— Это священное озеро кобольдов. Там... Нет, я не могу тебе об этом сказать,— ящер замотал головой.— Нет.
Ну и ладно. Членство в клане Избранных было мне и так обеспечено. Оставалось лишь сообщить старому гоблину о пробуждении Малангира. Скажу больше — эту новость Пакин-Чак должен был узнать как можно скорее. Подозреваю, возвращение к жизни Богоборца — это только начало. Меня не покидало чувство, что мир стоял на пороге больших перемен...
Не об этом ли говорили мне Пакин-Чак и другие обитатели Годвигула, предчувствовавшие приближение грозы?
Правда, я понятия не имел, как связаться с гоблином. А к тому времени, когда я доберусь до Вальведерана, может случиться непоправимое...
— Слушай, Сас-Ша!— обратился я к Звездному кобольду.— Мне нужно как можно скорее попасть в Вальведеран. Это очень важно. Очень.
— Вальведеран далеко,— вздохнул ящер.— Я был там после того, как покинул остров Эрех. И мне понадобилось почти три месяца, чтобы добраться до гор Везимар. Я шел через степи, потом по пустыне, потом...
— Это слишком долго,— перебил я его.— Мне бы телепортационную руну в Вальведеран. В крайнем случае, куда-нибудь в Карнеолис.
Сказал и приуныл. Мы с трудом наскребли четыре сотни реалов, которых предположительно могло хватить на руну от Лимса до Вальведерана. Теперь же расстояние увеличилось втрое, а цена при этом могла возрасти и в десять раз.
Но ящер расстроил меня по другому поводу.
— Кобольды не пользуются магией хумансов,— показал головой Сас-Ша. Посмотрел на мою кислую физиономию и добавил: — Мне нужно посоветоваться со Шпаршем.
Он подошел к моему старому знакомому, и они о чем-то тихо зашипели на своем змеином языке. Шпарш выслушал его молча. Когда Сас-Ша замолчал, он выдержал внушительную паузу и кивнул.
— Мы поможем тебе добраться до Вальведерана,— объявил Звездный кобольд.— Но ты должен пообещать, что никто другой не узнает о нашей тайне.
— Кянусь!— охотно пообещал я. До сих пор ни у кого не было возможности уличить меня в том, что я посвящаю посторонних в чужие тайны. Хотя иногда это и могло бы избавить меня от лишних хлопот.
— Я верю тебе... Следуй за нами,— сказал Сас-Ша, махнул лапой, и наш отряд вошел в проход, уводивший на запад от подземной реки.
Шедший впереди кобольд достал из кожаной сумки небольшой кристалл — миниатюрную копию тех, что росли в большой пещере, но гораздо ярче, — и в темном проходе стало совсем светло.
Я понятия не имел, что задумали ящеры. Может быть, они собирались провести меня подземными ходами? Урсус говорил, что с их помощью возможно попасть практически в любой уголок Варголеза. Но подозреваю, этот путь был не намного быстрее и короче того, что я мог бы проделать по земной поверхности. Однако уточнять я все же не стал, не желая разочаровываться раньше времени.
Шли мы долго. Подземные ходы переплетались словно змеи. Запомнить все эти повороты, развилки, подъемы и спуски было невозможно. И все же кобольды двигались уверенно. Подозреваю, они ориентировались по одним им заметным меткам, но при этом не спешили посвящать меня во все свои тайны. Когда путь нам преградил водный поток, я решил, что мы все же заблудились, и придется возвращаться назад к развилке. Однако Шпарш активировал какой-то потайной механизм, и с противоположного берега к нам протянулась каменная плита, превратившаяся в прочный мост. Мы пару раз забредали в тупики. Но всякий раз наш проводник воздействовал на скрытые механизмы, после чего камни расступались, пропуская нас в следующий проход...
Незаметно закончился еще один день. Я ужасно устал, и моя Выносливость начала медленно проседать даже во время привалов. Но я упрямо шел за кобольдами, все еще на что-то надеясь.
И, как оказалось, не напрасно.
После того, как Шпарш активировал очередной потайной механизм, мы оказались в небольшой пещере, примечательной особенностью которой была...
...карта Годвигула, вырезанная в камне.
На стенах сияли кристаллы освещения, так что я мог рассмотреть большой мир в полной его красе. Над картой поработали умелые мастера. Я сразу же узнал Вальведеран, исполненный, хоть и схематично, но вполне узнаваемо. К северо-западу располагалась башенка Канинса, а чуть дальше — Стока. Населенные пункты не были подписаны, но я нашел и Арсвид, и Ималь, и Лимс. Другие города и селения были мне незнакомы. Возможно, тот, что стоял посреди Бескрайних степей, был Кра-Кьяром, который упоминал однажды Пакин-Чак. Впервые я увидел территории орков, не закрытые густыми облаками...
Надо же, у них, оказывается, тоже немало городов!
А крепостей — еще больше...
Да, карта была очень информативна. Однако я никак не мог понять, зачем мы сюда пришли? Надеюсь не для того лишь только, чтобы взглянуть, как далеко от гор Везимар находится Вальведеран?
— Нужно кое-что приготовить,— сказал мне Сас-Ша.— Ты пока можешь отдохнуть.
Что ж, тоже дело.
Кобольды опустились прямо на пол. Я же присел на камень, похожий на грубо вытесанное кресло. В это время Шпарш, разместившийся неподалеку, достал из сумки кусок белого камня с зеленоватым оттенком, какие-то инструменты и взялся за дело, временами посматривая в мою сторону.
— Чем он занят?— поинтересовался я у Сас-Ши.
— Шпарш собирается вырезать фигурку сон-шок из мыльного камня.
— Зачем?— удивился я.
Кажется, сейчас не самое подходящее время для того, чтобы заниматься какой-то ерундой?!
— Увидишь,— загадочно прошипел ящер.
Ладно, подождем...
Ждать пришлось недолго. Мыльный камень легко поддавался обработке, и уже через полчаса я увидел фигурку, очень напоминавшую меня самого. Сходство поразительное. Даже узор на лице был похож!
— Подержи ее в руке,— предложил мне Сас-Ша.
— Здорово!— усмехнулся я, разглядывая фигурку.
Но какой от нее толк?
— А дальше что?
— Видишь небольшую площадку рядом с Вальведераном?
Да, был там крохотный пятачок размером с монету. Точно такие же я увидел и рядом с другими населенными пунктами. И не только — они были разбросаны по всей карте.
— Поставь фигурку на эту площадку.
Я подчинился и снова уставился на ящера.
— Теперь понадобится твоя кровь.
Я насторожился. Все происходящее было похоже на какой-то магический ритуал. А раз уж речь зашла о крови, то его можно было с полным правом назвать ритуалом магии крови, которая, вообще-то, запрещена в Карнеолисе.
Но кобольды не были обязаны придерживаться правил, установленных хумансами. Они жили по своим, мало знакомым нам законам. А раз уж у меня не было другого выхода...
— Я согласен.
— Подойди к Шпаршу,— попросил меня Сас-Ша.
Мой старый знакомый стоял в углу карты, отмеченном выпуклым каменным диском. И он уже держал в лапе короткий ритуальный нож. Я протянул ему руку. Кобольд хладнокровно полоснул по запястью ножом и дал моей крови упасть на каменный диск.
— Прощай, Звездный! Храни тайну и помни: кобольды не враги хумансам,— сказал Сас-Ша... и начал таять. Так же, как и все остальное, что меня окружало.
Сначала мне показалось, что я окончательно утратил силы и был на грани смерти. Однако соответствующее оповещение не появилось даже тогда, когда свет померк, и меня поглотила кромешная темнота.
Зато появилось совсем другое — неожиданное и многообещающее:
Добро пожаловать в Вальведеран!
Глава 36
И все же в это трудно было поверить. Меня окружала темнота, поэтому первым делом я активировал медальон.
Подземелье...
Я снова — или все еще — находился в подземелье.
Не желая сдаваться, я открыл карту, и... сердце забилось чаще. Метка, обозначавшая мое положение в пространстве, пребывала в пределах столицы королевства Карнеолис. Теперь я уже мог с уверенностью сказать, что очутился в вальведеранском подземелье, в его юго-восточной части, не так далеко от того места, где находился Приют Избранных.
Обернувшись, я увидел точно такую же каменную карту, с какой началось мое стремительное путешествие. Правда, эта предлагала совсем уж скромный выбор точек перемещения. Крохотных площадок, на которые можно было поставить фигурку из мыльного камня, оказалось не больше десятка. Они были разбросаны по всей карте за исключением северной части Годвигула.
Моя фигурка стояла на той, что располагалась возле Вальведерана. Недолго думая, я взял ее и отправил в рюкзак. Как знать, может быть, она мне еще пригодится.
В мире стояла глубокая ночь. Все порядочные обитатели Годвигла спали, и мне не мешало бы последовать их примеру: день выдался долгий, насыщенный и тяжелый. Сколько всяких событий произошло с тех пор, когда я переступил порог крепости Лимс! Мне многое предстояло обдумать, проанализировать. Мне следовало принять пару непростых решений, но сначала...
Спать.
Место, в котором я оказался, было безопасным. Осмотревшись, я не обнаружил выхода из "комнаты каменной карты".
Уверен, он есть. Но его поисками я решил заняться потом.
Активировав кнопку логаута, я вышел в Междумирье...
Я не стал ограничивать себя в отдыхе, и не очень удивился, когда оказалось, что проспал почти весь день. Не так давно появившиеся на стене старинные часы показывали начало шестого. В Годвигуле наступал вечер.
Надеюсь, за это время не случилось ничего судьбоносного...
И все же я не стал спешить, решил все хорошенько обдумать, прежде чем сделать очередной шаг.
Итак, общий анализ событий.
Отступники вернули к жизни Богоборца Малангира. Событие далеко не рядовое, способное привести к непредсказуемым последствиям. В свое время он знатно потрепал Новых Богов. Однако с тех пор прошло немало времени. И Боги уже были не те, да и сам Малангир — иной. Кто знает, на что он нынче способен? Не думаю, что смерть позитивно сказалась на его способностях. Правда, в его власти находились три из двенадцати частей Лучезарных доспехов, которые могли восполнить то, что отняло время.
Зачем Отступники пробудили своего кумира? Подозреваю, не только лишь для того, чтобы сообщить о глубоком к нему почтении. Сарвансар что-то затевал...
Знать бы еще — что?
Может быть, Пакин-Чак окажется догадливее меня?
Таким образом, у меня появилась первая цель на остаток сегодняшнего дня: посетить старого гоблина и доложить ему о результатах разведки.
А заодно закрыть квест "Из глубины веков" и стать одним из Избранных.
Нужно ли мне это было?
Не знаю. С одной стороной не хотелось бы связывать себя клятвами верности, лишающими возможности для маневров и налагающими определенные обязательства. С другой же, что-то подсказывало мне, что пришла пора примкнуть к какому-нибудь союзу, потому как приближаются смутные времена, когда в одиночку выжить будет очень трудно. Единственное, в чем я не был уверен,— что Избранные — это именно та группа единомышленников, к которой мне стоит примкнуть.
Ладно, я еще подумаю об этом...
Ветератор...
Оказывается, поисками Лучезарных Доспехов для моего работодателя занимался не я один. Правда, с Сарвансаром ему не повезло: Старший Предвестник присвоил три части, что едва не привело к столкновению. И тут еще нужно разобраться, кто кого использовал в своих затейливых играх. Вспоминая встречу этих двух в пещере Последнего Вздоха, я не смог бы с уверенностью сказать, кто вышел бы победителем в "схватке гигантов", если бы они сошлись один на один. Сарвансар был могуч. Но и в Ветераторе чувствовалась сила, однако не достаточная для того, чтобы тягаться с группой Отступников и примкнувшими к ним леверленгами. Он уступил, но, подозреваю, не сдался.
Мне не терпелось задать ему пару вопросов, однако, немного подумав, я пришел к выводу, что лучше избегать всяческих контактов с этим человеком. Теперь, когда тремя реликвиями завладел Малангир, меч Карракша оставался единственным предметом из Лучезарного набора, до которого мой работодатель мог дотянуться. При его возможностях справиться со мной ему не составит особого труда. А мне очень не хотелось расставаться с могущественным артефактом.
Решено: к черту Ветератора!
Дальше. Калеоприс...
Мне, как и прежде, не хотелось убивать последнюю дриаду. С появлением Малангира это могло привести к непредсказуемым последствиям. Однако мой отказ мог разъярить Богиню Яри. А ссориться еще и с ней мне было не с руки. Если это произойдет, жизни мне в Карнеолисе не будет. В противном случае, она обещала помочь с преодолением Проклятия и гарантировала свое покровительство...
Заманчиво... и опасно...
Смилион не оставит намеченное злодеяние безнаказанно.
Хм... Я еще подумаю.
У меня было еще три дня, чтобы принять окончательное решение.
Стыдно, но о своих друзьях я вспомнил в последнюю очередь.
Где они? Что с ними?
За пару дней я растерял всех тех, кто мне был дорог: ушли на Возрождение и не вернулись Урсус и Малыш Бо, исчез Коль-Кар, теперь вот и Альгой с Эллис пропали. Я снова попытался выйти на связь, но безрезультатно. Если с ними что-то случилось, я уже никак не мог помочь. Поэтому я оставил сообщение о том, что добрался до Вальведерана, и вернулся к делам насущным.
Как и собирался в самом начале, первым делом я решил навестить Пакин-Чака — благо Приют Избранных находился неподалеку.
Но сперва мне предстояло выбраться из Комнаты Каменной Карты.
С этим повезло. Воровское зрение выделило участок стены, отличавшийся от остальной серой массы легким розоватым свечением, что означало наличие скрытого механизма. Активировав едва заметный выступ, я открыл каменную дверь и оказался в туннеле, уводившем в неизвестность. Дверь тут же встала на свое прежнее место, и я отправился на поиски Приюта.
Довольно забавно ориентироваться по карте, когда видишь собственную метку и пункт назначения, а между ними чернота неизведанной территории. Кажется, что по прямой до цели рукой подать. И стоит об этом подумать, как прямо перед носом вырастает стена, и приходится идти в обход.
Несмотря на кажущуюся близость Приюта Избранных, мне пришлось изрядно поблуждать. Моей радости не было предела, когда я вышел на финишную прямую, вплотную приблизился к метке, но... никакого Приюта я там не обнаружил.
