...Алард стоял рядом, пока Магде скручивали за спиной руки, связывали ноги, затыкали тряпкой рот.
— Я вернусь, — пообещал он. — Вернусь и всё объясню. Не беспокойся за Эрну, она будет учиться, она станет сильной ведьмой, мы будем гордиться ею. Всё будет хорошо.
В этом был весь Алард. В этом он весь. Неужели он не понимает, что разбойники убьют его, едва в нём отпадёт нужда?! Неужели разбойники не понимают, что ведьмы ещё никогда никому не платили, не заплатят и в этот раз?!
Почему Виль не идёт?!
Её бросили на пол, походя пнули под рёбра. Рябой разбойник опрокинул котёл и варево, растекаясь, обожгло ведьму сквозь одежду. Мухоморы он растоптал, распинал по кухне и вышел вместе с остальными.
— Запалить бы домишко, — раздалось со двора. — Для надёжности.
— Оставьте её, — не то потребовал, не то попросил Алард.
Разбойники снова захохотали.
— Это мы ещё посмотрим, кто сюда возвращаться будет, — посулил один из них.
— Не смейте! — пронзительно закричала Эрна, у которой страх наконец прорвался слезами. — Мама, мама, мамочка!..
Хлёсткий звук оплеухи. Крик оборвался. Послышались шаги... потом всё стихло. Магда осталась одна, связанной, скрюченной на земляном полу своего дома.
Ждать помощи не приходилось. Виль пропал, исчез именно тогда, когда был больше всего нужен, деревенские не сразу рискнут забраться в пустой с виду дом ведьмы. Поаукают от калитки и пойдут себе восвояси. Мало ли какие у ведьмы дела могут быть?.. Да Магда и не собиралась, не могла ждать. Надо было спешить. Надо было спасать дочь.
Сложнее всего было освободить рот. Магда чуть не задохнулась, пока обслюнявленная тряпка оказалась на полу. Её скрутил кашель. Верёвки больно впились в запястья и лодыжки.
Где-то здесь есть нож...
Ей не взять его скрученными за спиной руками...
Нет.
Не так.
Магда засвистела.
Сколько верёвочке не виться, а конец один...
Путы натянулись и как будто накалились. Их словно дёргали туда-сюда, перепиливая руки и ноги. Ведьма сосредоточилась на запястьях. На той боли, которая в них горела. Один виток... вот этот... он должен лопнуть...
Ох.
Её словно ошпарили.
Больно!
Магда встряхнула освобождённые руки.
Где-то здесь есть нож...
Ползая, извиваясь, подтягиваясь на руках, Магда нашарила первый попавшийся нож. Тупой, Виль как раз собирался его наточить, да руки не дошли. Сойдёт.
Руки и ноги были изрезаны верёвкой. Перевязать бы, приложить примочку... Не было времени. Кровь стучала в висках. Ведьма толкнула дверь... Она не открылась.
Подпёрли.
Магда бесполезно подёргала дверь.
Кто знает, вдруг они действительно вернутся...
И лучше её в это время здесь не будет.
Выбраться через окно было нечего и думать. Магда выбралась на чердак, через него на крышу и, поглядев вниз, в первый раз за долгое время осенила себя священным знаком. Зажмурившись, она прыгнула вниз, в бурьян, про который Виль ругался, что развела, мол, заросли. Травы, которые ведьма много лет поливала разными зельями, спружинили, смягчая удар, а после оплелись вокруг Магды, прижимая руки к телу.
Только этого не хватало!
Ведьма принялась извиваться, но травы держали крепко. Не то священный знак их "разозлил", не то они накинулись бы на любого, кто свалился сверху, не то...
Проклятье.
Надо было выкосить эту траву, когда Виль говорил.
Ни порвать, ни ослабить живые путы не получалось. Магда принялась насвистывать, больше с отчаяния, чем в надежде... там, где трава касалась кожи, стало больно, мучительно, невыносимо... ведьма закричала... путы лопнули, оставив на коже Магды зеленоватые ожоги.
Плевать.
Магда откинула кол, которым разбойники подпирали дверь, забежала в дом.
Зачем?..
Колдовать не было смысла. Ведьминские чары не быстрые, а с ними девочка — их оберег и пропуск.
Убить, убить их нужно!.. Растерзать только за то, что они посмели...
Магда схватила платок, накинула на голову и, не завязывая, побежала со двора, придерживая платок за углы руками.
Ноги сами несли её в замок. Она добежит, она успеет. Она скажет, что произошло. Ей помогут. Ей обязательно помогут. Разбойники, верно, идут пешком. На востоке её лес был совершенно непроходимым, на лошади не поскачешь. Далеко они уйти не смогли. А кнехтам барона она откроет дорогу. Они поскачут верхом, они успеют, они...
Магда бежала, не глядя перед собой, бежала так быстро, что ветки не успевали убираться с пути и хлестали её по лицу. Скорее. Скорее. Скорее!.. Она скажет. Она попросит. Ей помогут. Ей не могут не помочь...
Она выбежала, буквально вывалилась из леса на дорогу...
— Бертильда!
Ноги подкосились прежде, чем ведьма поняла: голос другой. Стоя на коленях, она подняла голову...
Отряд кнехтов с красными повязками на рукавах. Люди, которые подчиняются союзу баронов. А с ними... с ними...
Позади всадников на дороге стояла телега. Такая, какую она вдела в своём провидческом зелье. С клеткой. А в клетке сидел закованный в цепи Виль.
Убийца, разбойник и висельник Медный Паук...
...вот почему он так и не откликнулся.
Виль не повернул голову в её сторону, будто не видел и не слышал ничего. Лицо его сохраняло полную отрешённость.
Его казнят. Ему очень повезёт, если его просто повесят...
Пойманный Виль так поразил Магду, что она даже не задумывалась о других членах стоявшего перед ней отряда. Но они были там. Сидящая боком на белоснежной лошади Виринея, у которой светлые волосы рассыпались по плечам и от одежды, кажется, исходило сияние. Свет белой магии. Свет торжествующего волшебства.
И — Арне.
Оборотень, проклятый, который своими руками предал другого прозревшего в руки слепых.
За это убивают.
Арне спрыгнул с коня, бросился к ведьме.
— Бертильда! Что с тобой?! Кто... что с тобой сделали?! Что случилось?!
Магда поперхнулась.
Не сразу она услышала голос... хриплый прерывающийся голос, который выталкивал непослушные слова...
Она так и сидела на коленях на дороге и, сжав руки на груди, не то молилась, не то взывала о помощи.
— Пришли... не знаю... схватили... увели... Эрна, Эрна! Доченька!.. Сказали — ведьмы... велели... меня... связали, били... заперли... Эрна!.. Помогите! Они увели мою дочь! Им приказали ведьмы... ведьмы из Пустоши!
— Успокойся, — резко приказала Виринея. Магда поперхнулась и остановилась на полуслове. Волшебница так и не спрыгнула с коня, сидела и смотрела на подругу сверху вниз и, казалось, что-то раздумывала.
— Кто похитил твою дочь? — спросила Виринея.
— Я их не знаю! Разбойники... трое... И... Алард... отец... её отец. Обманул девочку, выведал дорогу... провёл их... Им приказали ведьмы! Сказали — обучат в Серой пустоши!
— Тихо! — всё так же холодно крикнула волшебница и повернулась к спутникам. — Я выполнила своё обещание. Я нашла убийцу Медного Паука. К баронам возвращайтесь без меня, я должна спасти девочку.
Кнехты переглянулись, один из них. Видно, старший, с седой окладистой головой, заговорил было что-то о том, что нехорошо волшебница решает, но махнул рукой.
Арне, который до того стоял рядом с ведьмой, обнимая её за плечи, повернулся к волшебнице.
— Я поеду с тобой, — твёрдо сказал он.
На этот раз седобородый кнехт не смолчал.
— Как же, господин Арне, вы не можете оставить пленника! Вас ждёт совет и вы не должны...
— Эта женщина — дочь рыцаря, — отрезал молодой оборотень. Кнехты с сомнением посмотрели на Магду, в драном крестьянском платье, простоволосую — платок потеряла в лесу, — с растрёпанными косами... — Я не могу бросить её в беде.
Глядя на недовольное лицо подчинённого, оборотень немного смягчился.
— Я тебе доверяю, Одон, — сказал Арне. — Ты сможешь сохранить пленника и довезти его до Сетора. Я последую за тобой как только смогу. Или дождитесь меня. В Фирмине вам смогут предоставить кров.
— Велено как можно скорее везти, — пробурчал Одон. — И так много времени потеряли, пока вы с госпожой волшебницей мудрили. А Фирмин, говорят, ему дом родной. Как бы не вышло чего.
— Тогда я вас догоню, — решил Арне. Он повернулся к волшебнице, которая нетерпеливо ждала, чем закончится спор.
— Зря, — тихо почти шёпотом проговорила Виринея. — Не надо тебе со мной ехать. Езжай с отрядом.
— Ты одна не справишься, — покачал головой оборотень. — Там четверо разбойников. А я должен помочь Бертильде.
Волшебница кивнула и перевела взгляд на сидящую на дороге ведьму.
— Я помогу тебе, — сказала она со странной торжественностью. — Как бы то ни было, клянусь тебе, твоя дочь ведьмой не станет. Я спасу её. Возвращайся в свой дом и ничего не бойся. Разбойники больше тебя не тронут.
Она взглянула Магде прямо в глаза и ведьма склонила голову. Она откроет волшебнице дорогу через свой лес... со стороны казалось, что женщина, полностью утратив силы, распростёрлась на земле. Арне наклонился было к ней, но Магда прошептала:
— Езжай. Спаси мою девочку. Верни её мне...
Оборотень отошёл к своему коню, оглядываясь на ведьму, вскочил в седло... волшебница тронула поводья и направила свою лошадь прямо в лес, даже не пытаясь найти тропинку. Деревья подняли ветки, кусты сдвинулись... кнехты ахнули, глядя, как природа расступается перед сияющей белым светом всадницей. Оборотень последовал за ней.
— Поехали, — приказал Одон, когда за волшебницей и рыцарем сомкнулись ветки. — Пора и нам.
— А как же?.. — кивнул на распростёртую на земле ведьму молоденький кнехт с пробивающимся над верхней губой пушком. — Может, ей помочь надо?..
— Куда её, в телегу, к пленнику? — недовольно проворчал Одон. — Эй, ты! Живая? Встать можешь?
— Да, — тяжело ответила Магда и в доказательство поднялась на ноги. Едущая через лес волшебница словно раздирала все внутренности. — Я... цела. Это... я... от горя...
— Не бойся, Арне добрый рыцарь, он поможет твоей дочери, — заверил её Одон и сделал отряду знак двигаться в путь.
Лошадь молоденького кнехта сделала несколько шагов и остановилась.
— А ты правда дочь рыцаря? — с интересом спросил он.
Магда кивнула, чувствуя, что скоро начнёт харкать кровью. Открывать дорогу двум всадникам было непросто. Если бы не Эрна, она никогда бы на это не решилась.
— Не повезло тебе, — посочувствовал молоденький кнехт и догнал отряд. Магда шагнула к краю, прислонилась к стволу дерева и долго смотрела им вслед.
Если Виля повесят, Эрна будет плакать.
Ведьма внезапно засвистела. Тихо, сама для себя. Звук, с которым нож упал на дорогу, никто не услышал. Магда тяжело поднялась, прошлась по следам отряда и подобрала с земли знакомый уже заговоренный нож — тот самый, который Виль дал ей тогда, семь лет назад, чтобы она смогла спастись от высшего посвящения. Кнехты отобрали его и кто-то из них заткнул себе на пояс. Простенького колдовства достаточно, чтобы подтолкнуть нож, и он выскользнул.
Хороший нож... проводил многих... многое видел. Нож высшего посвящённого.
— Глава седьмая. Смерть
Она вернулась к дому. Но внутрь заходить не стала. Дом, осквернённый разбойниками, больше не внушал доверия. Магда боялась. Боялась уйти, боялась остаться. Она спряталась было в лесу возле дома, потом, когда стали ложиться длинные тени, перебралась во двор, в сарай, где Виль оставил ход наружу, затаилась там, сжавшись в комок и прислушиваясь к звукам в лесу. Было очень страшно. Никогда ещё собственный лес не казался ведьме таким зловещим. Болели израненные верёвками запястья и лодыжки, болели ожоги, болели синяки. До обеда, который Магда не варила и не ела, и немного после него она мучительно ощущала продвижение волшебницы по лесу. Это было — будто режут изнутри. И что-то странное ещё ощущалось. Какая-то мрачная и безжалостная решимость. Как раз в то время, когда Виль обычно с ворчанием ставил на стол обед, стало совсем худо. Магда скрючилась на земле, хватая воздух ртом, не зная даже, где болит сильнее. В груди? В животе? Ниже? Боль, нет, настоящая мука перемещалась по телу, разрывая, казалось, его на куски... А потом она ослабла и постепенно сошла на нет. Магда, шатаясь, поднялась на ноги. Что это было? Почему Виринея не возвращается? Что с её девочкой?
Блеянье коз заставило ведьму отвлечься. Она нашла в себе силы, чтобы подоить их и задать корма. А потом ушла в сарай. Ожидание было невыносимым и ведьма решилась отправиться на поиски. Надо было дойти до алтаря, там, наверное, лес отзовётся на её зов, там откроет свои тайны... а после вернуться в дом, пересилить себя и сварить провидческое зелье... нет, зелье можно только завтра, она с утра готовила кашу, а на одном огне зелья и еду в один день не делают...
Магда шагнула в зловеще темнеющий лес, споткнулась о первый же корень, чего с ней давно не было... и только потому заметила тень, скрывающуюся на тропинке. Тень была... волчьей?.. человеческой?.. Магда бросилась туда...
— Арне! — ахнула она. Оборотень был в человеческом обличье, обессиленный и неподвижный. — Арне! Маленький мой! Что с тобой случилось?!
Она затормошила юношу, потом, когда он не откликнулся, отвесила ему оплеуху. Он застонал и ведьма ударила его снова.
— Арне! Очнись!
— Бертильда... — прошептал оборотень. — Прости... я не смог...
— Что с Эрной?! — закричала ведьма. — Она... жива?.. Что с ней?! Кто на тебя напал?! Ты ранен?!
— Нет... не оружием... жива... увезла... увезла её волшебница...
— Как увезла?!
— Мы настигли... я нашёл... убил разбойников... она ослепила их... сперва... четвёртый... я хотел биться... она... она... что-то сделала... сказала... чтобы он шёл в Раног... повинился там... взяла... девочку...
— Арне! Арне, не засыпай! Очнись, Арне!
— Я сказал... клялся... вернуть... вернуть девочку... тебе... она... сказала... не даст... ты... ты... она сказала... ты недостойна... неправда... я сказал... пусть отдаст... матери... девочка... девочка кричала... просила... она отказалась... тогда... девочка пыталась... колдовать... но она... она... сильнее...
Конечно, сильнее, с горечью подумала Магда. Белая магия для того и создавалась, чтобы воевать с чёрной и — с колдовством. Что может семилетняя ведьма против опытной волшебницы? Даже в своём лесу, но ведь Магда пустила... сама пустила... открыла ей дорогу... кто мог подумать, что Виринея — предаст?!
Магда вспомнила, как валялась, ободранная, израненная на дороге и как возвышалась над ней бывшая подруга, сверкающая убеждённостью в своей правоте.
Надо было догадаться...
— Я... тогда я пытался... я... я мужчина... я сильнее... я так думал... но она... не стала драться... что-то... что-то сделала... отбросила... волшебством... больно! Ох... я пытался... она отбросила меня... заставила обернуться... и... ус... ускакала... она сказала... дево... девочка должна учиться белой магии... подальше от проклятых... сказала, что ты зло... зло для своей девочки... не отдала... я... шёл... к тебе... предупредить... прости... не смог... прости...
