— Вы правы насчет его влияния, но мне интересно, сколько людей понимают, какую большую роль он сыграл в начале всего восстания? — Мерлин задумался.
— Не так много, и многие из тех, кто знал, теперь мертвы, — полный аватар маленького князя печально покачал головой. — Вокруг было много такого.
— И их будет намного больше, если этот ублюдок Спринг-Флауэр и его любимчик Квейду когда-нибудь ворвутся в долину, — сказал Мерлин более мрачно.
— Они не собираются делать это завтра или даже послезавтра, — отметил Нарман. — На самом деле, Сова и я оцениваем, что пройдет по крайней мере пара лет — минимум — прежде чем кто-то вроде Спринг-Флауэра или Квейду сможет серьезно угрожать им, за исключением того, что ни один из нас не может предвидеть в данный момент.
— Согласен. Но если Спринг-Флауэр когда-нибудь получит достаточную поддержку, ему придется попытаться. Это способ, которым работает его разум. Он не может позволить себе, чтобы долина находилась там, на его фланге, как какая-то земля обетованная для сбежавших рабов.
— Эта идея просто запечатать оба конца долины многое бы опровергла. Нарман, ты когда-то был князем. Скажи мне, что простое запирание двери заставит кого-то вроде этого ублюдка решить оставить спящие долины в покое!
— Нет, не заставит, — признал Нарман, и Мерлин фыркнул.
— Хорошая новость заключается в том, что у Сингпу и других есть такая надежная база поддержки в долине, — сказал он через мгновение. — И тот факт, что Сингпу, вероятно, примерно на две тысячи процентов лучше как командир, чем Квейду или кто-либо еще на зарплате Спринг-Флауэра. Плохая новость заключается в том, что долина существует сама по себе, а база власти Спринг-Флауэра продолжает расти, Нарман.
Мерлин покачал головой, его голубые глаза стали еще темнее, чем обычно. Военачальники в центральном Харчонге были такими же плохими, как и всегда, просто другими. Мелкая рыбешка дохла, когда большая рыба поглощала маленьких. Это был медленный процесс, который пережевывал и выплевывал множество человеческих существ, и хаос "каждый сам за себя" не собирался заканчиваться в ближайшее время. Действительно, это, вероятно, будет продолжаться еще долгие годы. Однако становилось очевидным, какие игроки с наибольшей вероятностью выживут в конце дня, и Спринг-Флауэр, к сожалению, занимал первое место в этом списке. Это означало, что, в конце концов, он и Квейду попытаются провести кампанию вверх по Чиндуку.
— Местность на их стороне, и их оружие по крайней мере так же хорошо — на самом деле лучше. — Нарман, — подумал Мерлин, звучал как человек, пытающийся подбодрить его. — На самом деле, если Спринг-Флауэр достаточно нетерпелив, чтобы подтолкнуть Квейду к преждевременной попытке вторжения, потери могут просто открыть дверь для кого-то из его собственных конкурентов, чтобы ударить его сзади с, надеюсь, фатальными последствиями.
— Именно поэтому они вместо этого придумали эту стратегию, — мрачно сказал Мерлин. — Я бы хотел, чтобы Стар-Райзинг и другие стали более агрессивными в продвижении к перевалу Клиффуолл!
— Нет никаких сомнений в том, что в конечном итоге они направятся именно туда, — отметил Нарман.
— Нет, и я понимаю все причины быть осторожными, точно так же, как понимаю, почему предъявление официальных претензий к Шэнг-ми, вероятно, будет иметь... скажем, значительные дипломатические последствия. На самом деле у меня нет проблем с методическими достижениями. На самом деле, я полностью за то, чтобы не откусывать больше, чем они могут прожевать! Я просто хотел бы, чтобы они откусывали эти кусочки чуть ближе друг к другу. Чего я боюсь, так это того, что если они будут ждать слишком долго, им придется довольствоваться западным концом перевала. Мне ненавистна сама мысль о том, что сделают Спринг-Флауэр и Квейду, если ворвутся в долину, но долгосрочные последствия для Соединенных провинций во многих отношениях так же плохи. Им нужен восточный конец перевала, если они действительно хотят использовать Чьен-ву в качестве оборонительного бастиона. Главная дорога через перевал имеет почти восемьсот миль в длину, Нарман! Подумайте обо всех оборонительных позициях, которые они могли бы получить. Но если они будут ждать слишком долго, у Спринг-Флауэра будут точно такие же преимущества перед любым, кто пойдет другим путем.
— Я знаю, — снова кивнул Нарман. — И думаю, что обучающий персонал Корина довольно хорошо справляется с ними, имея в виду именно эти моменты, независимо от того, полностью ли он обсудил их со Стар-Райзингом или нет. Конечно, многое зависит от времени. Во-первых, потому что я не думаю, что ополчение Соединенных провинций готово проводить кампанию на таком большом расстоянии, хотя бы из-за того, какую территорию им придется удерживать после того, как они туда доберутся. Им нужно по крайней мере еще пару лет, чтобы обучить больше людей просто для того, чтобы иметь достаточно войск, не говоря уже о том, чтобы найти им оружие! И, во-вторых, потому, что переброска сил на такое расстояние отнимает много времени. Их способность быстро реагировать на любую просьбу о помощи из долины — или на любое наше предложение о том, что они должны вступить в контакт с жителями долины, — вероятно, будет довольно болезненной.
— Именно по этой причине я и беспокоюсь, — согласился Мерлин. — Просто открытие линий до Шэнг-ми, чтобы они могли отправлять войска по железной дороге, по крайней мере, так далеко, было бы огромной помощью, и я знаю, что вы правы. Они не могут двигаться намного быстрее, чем сейчас. Просто дело в том, что....
Он надолго замолчал, затем резко покачал головой.
— Черт возьми, я не хочу видеть, как эти люди умирают, Нарман! Знаю, что никто в круге этого не делает, но они такие порядочные люди, и я видел, как слишком много порядочных людей попали в переделку.
— Знаю, — повторил Нарман, грустно улыбаясь своему другу,— я знаю.
— Что нам нужно, — медленно произнес Мерлин, — так это какой-то... план быстрого реагирования на случай, если ситуация в долине внезапно изменится. Что-то, что могло бы выиграть жителям долины время, необходимое Соединенным провинциям, чтобы продвинуться к ним — при условии, что мы сможем их уговорить.
— Я полагаю, это называется "магия", — сухо сказал Нарман, и Мерлин невесело усмехнулся.
— Может быть. Но "магия" — это то, что мы, чарисийцы, делаем на регулярной основе, не так ли?
Он сделал еще один глоток вишневого чая и откинулся назад, держа чашку в правой руке, постукивая указательным пальцем левой руки по кончику носа, размышляя. Затем, постепенно, его глаза сузились, и постукивание пальцами замедлилось. Он остановился, и аватар Нармана склонил голову набок.
— Поскольку Ниниэн здесь нет, я за нее, — сказал он.
Мерлин моргнул, подняв брови, и эмерэлдец ухмыльнулся.
— Процитирую ее любимый вопрос: — Что ты придумал на этот раз?
— Ну, я бы пока не назвал это полностью сформированным планом, — сказал Мерлин с легкой ответной улыбкой и ярко выраженным блеском в глазах, — и чтобы это сработало — если мы сможем заставить это сработать — нам нужно... направить некоторые вещи в другое русло. На самом деле, мне тоже нужно довольно быстро приступить к этому. Не то чтобы это не имело смысла само по себе, теперь, когда я думаю о....
Его голос затих, и Нарман впился в него взглядом.
— Это моя работа — выводить людей из себя дразнящими намеками, а не твоя! — прорычал он. — Мне не нравится, что ты крадешь мои маленькие развлечения, Мерлин!
— Что? — Мерлин моргнул, затем ухмыльнулся ему. — Извини! Не то чтобы ты не заслуживал того, чтобы время от времени получать что-то свое взамен. Но на самом деле я не пытался быть загадочным. Просто мне пришло в голову, что иногда, когда на пути возникает препятствие, больше смысла в том, чтобы перепрыгнуть его, чем пройти через него.
.VII.
Ки-су, перевал Клиффуолл, провинция Тигелкэмп, Северный Харчонг
Чжинчжоу Сянг откинулся на спинку стула, положив пятки на камин перед тихо бурлящим пламенем, и задумался над изысканным каллиграфическим почерком письма в своей руке. Он был простым человеком, и сложные, подсвеченные заглавные буквы были слишком эффектными на его вкус. На самом деле, из-за них ему было трудно разобрать некоторые слова.
Но под всей этой вычурностью письмо было таким же простым, как и он сам.
Он перечитал его еще раз — с трудом, учитывая качество лампового масла, доступного в горах Чьен-ву с наступлением осени, — затем встал, бросил его на потрепанный стол, который служил ему как письменный, и подошел к окну.
По мере того, как год подходил к концу, на глубокие перевалы Чьен-ву быстро опускалась тьма, и ночь за мутным стеклом окна была темной, пронизанной первыми хлопьями снега, который был ранним даже для северного Тигелкэмпа. Он задавался вопросом, останется ли от этого снега что-нибудь. Вероятно, не так много, так рано, и все, что накопилось, быстро растает. Но пройдет еще не так много пятидневок, прежде чем снег, который не таял, начнет скапливаться на узких улочках Ки-су.
Ему удалось накопить достаточно припасов, чтобы пережить зиму... — подумал он. — Он никогда по-настоящему не задумывался об административных обязанностях даже мелкого дворянина, но, похоже, у него был талант к этому. Правильное сочетание безжалостности и организованности. Это была настоящая причина, по которой он выжил так долго. Дезинтеграция и хаос восстания могли предложить возможности, но риски были столь же велики, и он знал, что не был военным гением. И все же его способность прокормить своих последователей во время зимы в Тигелкэмпе была всем тем "гением", который им был нужен. Теперь они ожидали, что он сделает это снова, и если зима не продлится дольше обычного или не окажется, что он где-то просчитался, он должен быть в состоянии это сделать.
Возможно.
Он вздохнул, глядя в ночь, чувствуя, как будущее приближается к нему, и подумал о том письме.
Прошлой зимой фермеры долины Чиндук добились успеха для Ки-су. Их готовность торговать с ним, продавать ему еду, в которой он нуждался, — это все, что помогло ему пережить, и он купил много зерна — большую часть которого их мельницы перемололи в муку — и в этом году. Но в его кошельке было дно, и ему не хватало сил, чтобы расширить свою территорию. На самом деле, ему было трудно удержать то, что у него уже было. Он поддерживал экономику на уровне бартера в основном за счет набегов за пределы своих собственных границ, но грабеж становился все более редким. Вся легкая добыча исчезла, и он был слишком мелкой рыбешкой, чтобы конкурировать с кракенами, появляющимися из хаотической утробы восстания. У него было слишком мало земли и слишком мало фермеров, чтобы прокормить своих последователей за счет собственных ресурсов, и по мере того, как в долину стекалось все больше и больше беженцев, у жителей долины оставалось все меньше и меньше излишков продовольствия для торговли, даже если бы у него были средства, чтобы купить его.
Он наклонился ближе к окну, положив руки на подоконник, и закрыл глаза, чувствуя, как от стекла исходит ночной холод, более мягкое обещание грядущих сильных холодов.
Да, — подумал он. -Эту зиму удастся пережить. Но он не мог вечно продолжать в том же духе, и он видел, что случалось с другими потенциальными военачальниками, когда это случалось.
Он глубоко вздохнул и снова открыл глаза, глядя в холодную, ветреную темноту, и взглянул правде в лицо. Его не очень заботило неизбежное решение, но таким оно и было: неизбежным. У него оставалось все меньше товаров для торговли; жители долины не стали бы кормить его людей бесплатно по доброте душевной; а у него не хватало сил заставить их кормить его. Даже если бы он смог успешно прорваться в долину, он никогда не смог бы удержать ее. И это означало, что у него действительно не было выбора, не так ли?
Ему не нравилось многое из того, что он слышал об этом Спринг-Флауэре, а Чжейло Лоран был занозой в заднице, даже когда Сянг превосходил его по рангу. Мысль о признании его своим начальником была не из приятных. Но если неожиданно не появится еще более эффективный хищник, неуклонная экспансия Спринг-Флауэра в конечном итоге достигнет перевала Клиффуолл. Оставаться его союзником должно было быть хорошо, особенно если это "упорядочит" статус Сянга как барона Клиффуолла. Он сомневался, что намеки Спринг-Флауэра на то, чтобы разделить с ним долину, принесут много пользы, но Чжинчжоу Сянг многому научился за последние четыре года. Он понял, что власть и богатство могут быть замечательными вещами, но что-то другое было еще важнее.
Это называлось "выживание".
.VIII.
Жутиян, долина Чиндук, провинция Тигелкэмп, Северный Харчонг
— И кланяйтесь своим партнерам!
У глашатая был глубокий, звучный баритон, который гремел над скрипками, флейтами и барабанами, когда танец подошел к концу. Зрители одобрительно закричали, когда танцоры повиновались призыву, низко поклонившись друг другу через площадь, затем потянулись друг к другу, смеясь, в то время как мужчины хлопали друг друга по спине, а женщины обнимались.
— Десять минут! — объявил глашатай, когда отец Ингшвэн торжественно перевернул большие песочные часы, установленные на стене позади него. — Десять минут! Вы, ребята, — он улыбнулся музыкантам, — лучше воспользуйтесь шансом намочить свои свистульки! Следующий номер — танец ветра, и за последние двенадцать лет у меня ни разу не кончился ветер! И сегодня этого тоже не произойдет!
Громкий смеющийся стон — и немало криков — приветствовал его объявление. Традиционный харчонгский танец ветра продолжался до тех пор, пока либо у каждого из танцоров — либо у вызывающего — "не кончился дух" и он не признал свое поражение, и конкуренция за право вызова была жесткой. Точное время объявления всегда было хорошим тактическим решением для глашатая, основанным на конкурирующих уровнях усталости его танцоров и его голоса. Только в высшей степени уверенный в себе посетитель действительно предложил танцорам отдохнуть перед танцами, но если дородный седовласый фермер, приглашающий на сегодняшний танец, и испытывал хоть малейшие сомнения, то никаких признаков этого не было.
— Может, и мой свисток тоже намочим! — он вытер лоб — погода была не по сезону теплой для гор Чьен-ву в октябре, и он работал до седьмого пота — и его улыбка стала шире. — Подготовка к моей лучшей работе, можно сказать. Никто из вас, неженок, все равно меня не переживет!
В ответ раздалось еще больше смеющихся выкриков, затем он спрыгнул со своего насеста на крыше фургона и сам направился к бочонкам. По меньшей мере дюжина мужчин ждали, чтобы угостить его пивом, и он это заслужил. Он уже много работал этим шумным вечером, и танец ветра, особенно его версия, исполняемая в долине Чиндук, могла длиться долго, очень долго.
Тэнгвин Сингпу стоял со своей собственной пивной кружкой, наблюдая за происходящим со своей собственной улыбкой. Он нашел тихий, уединенный маленький уголок между двумя стенами из тюков сена, из которого можно было наслаждаться празднеством. Эти тюки сена были чисто декоративными, но в этом не было ничего удивительного. Технически, огромное строение вокруг него было сараем, и там был даже чердак, заполненный сеном, но его пол был не только обшит досками, но и покрыт лаком, а фургон с традиционным насестом глашатая был ярко выкрашен, его металлические детали отполированы. Он был вполне уверен, что машина была припаркована именно там, где стояла, с того самого дня, как ее построили. С того самого дня, как был построен весь амбар. Лэнгхорн, они, наверное, построили вокруг нее сарай!
