— Дайантийцы никогда на это не согласятся, — сказало Эрилк. — Если мы получим доступ к землянам подобным образом, они захотят чего-то подобного.
— И это прекрасно, — ответило Миркал, попеременно поводя носовыми клапанами в пожатии плечами. — До тех пор, пока мы заполучим этого секретаря Дэва ... Дэви, пока мы получаем доступ к их послу, у нас будет ключ к привлечению землян на нашу сторону.
— А если госсекретарь откажется принять чью-либо сторону? Что, если он решит остаться в "Нонагоне"?
— Тогда пригласите одного из его помощников. Наши наблюдатели говорят, что он смотрит на землянина по имени Абу всякий раз, когда ищет одобрения тому, что говорит. Мы можем пригласить Абу; похоже, секретарь прислушивается к его мнению.
— Это дало бы нам возможность узнать о них больше из первых рук, — размышляло вслух Джужир. — Я также смогло бы само взглянуть на одного из них. — Оно на мгновение задумалось, затем спросило: — Как ты думаешь, мы сможем уговорить землян пойти к нами?
— Думаю, что да, правитель клана. Мы можем представить это как проявление гостеприимства и дать им понять, что сочли бы невежливым, если бы они не пришли. Тогда — если они действительно здесь, ищут союзников, как они говорят, — они не смогут сказать "нет" с риском обидеть нас. — Оу приподняло оба носовых щитка в улыбке.
— Но что, если дайантийцы выступят против нас? — спросило Эрилк. — Что, если они попытаются удержать землян в Лизане?
Миркал огромным усилием воли сохраняло контроль над собой, несмотря на постоянные расспросы канцлера. Носителе действительно прошло расцвет своих сил, и Миркал поняло, что пришло время заменить его кем-то более молодым и агрессивным. Кем-то, очень похожим на Миркала, если уж на то пошло. Оно позволило себе еще раз улыбнуться, хотя и сделало вид, что это был ответ на вопрос канцлера, а не внутренний монолог оу.
— Ничего не может быть проще, канцлер, — ответило оу. — Будет нетрудно заручиться поддержкой наших союзников и клиентов в этом предложении. Фактически, мы сформулируем это так, что землянам придется посылать людей по всему Сарту, что даст нашим шпионам возможность наблюдать за ними в самых разных условиях. — Его носовые щитки весело зашевелились, когда оно прониклось этой идеей. — На самом деле, если мы распространим землян достаточно широко, им придется привлечь некоторых из своих младших дипломатов, которые могут быть немного более доступными или с большей вероятностью проговорятся о чем-то, чего может не знать один из их высокопоставленных чиновников. Да ... я думаю, что это убило бы несколько кратов одной стрелой.
— Мне нравится этот план, — сказало Джужир. Миркал заметило, что оу не смотрело на Эрилка для подтверждения, и улыбнулось само себе. — Свяжитесь с нашими представителями по всему альянсу и сообщите им, что нужно сделать, чтобы помочь воплотить это в жизнь. Убедитесь, что они знают, что это была моя идея, и что я буду очень недовольно, если они не смогут помочь в этом начинании.
— Что вы думаете о мозговом штурме Миркала? — спросил Дэйв Дворак, оглядывая стол переговоров на борту корабля "Распространение". На мгновение воцарилась тишина, затем Абу Бакр пожал плечами.
— С одной стороны, мне это не очень нравится. Я бы действительно предпочел придерживаться вашего первоначального плана игры и вести все переговоры и все контакты через единый интерфейс. Вы были правы с самого начала, когда сказали, что это лучший способ избежать недоразумений. С другой стороны, это дает нам возможность более тесно взаимодействовать с сартийцами в целом. До тех пор, пока мы не наступим на мечи, я думаю, что возможность разместить контактные группы в как можно большем количестве мест, вероятно, поможет преодолеть любую ксенофобию, которую могут испытывать эти люди.
— Конечно, есть кое-что о том, чтобы не "наступать на наши мечи", — вставил Эйликс Джексон.
Джексон, старший помощник Дворака, был втрое моложе Абу Бакра, хотя это уже не значило так много, как раньше, теперь, когда человечество приобрело антигероновые технологии Гегемонии. Он также был очень волевым, решительным парнем, который потерял всю свою семью из-за шонгейри.
— Расскажи подробнее об этом, Эйликс, — пригласил Дворак, хотя был уверен, что знает, к чему клонит молодой человек. Иногда ему казалось, что их взгляды слишком похожи, что ему, возможно, нужен был кто-то, кто с меньшей вероятностью видел бы вещи так же, как он, например, Артур Маккейб.
— Просто, несмотря на все, что есть в базе данных "Гегемонии", несмотря на все, что мы видели с тех пор, как попали сюда, мы все еще имеем дело с инопланетянами, мистер госсекретарь. — Джексон всегда старался соблюдать формальную вежливость на публике. — У нас есть — или у нас должно быть — гораздо лучшее представление о том, как они думают, как они, вероятно, отреагируют, чем у них есть для нас, но мы все еще чертовски далеки от того, чтобы по-настоящему понять их так, как мы могли бы понять других людей. Если это верно для нас, то с их стороны это должно быть в десять раз правдивее. И мы уже склонны очеловечивать их; что происходит, когда они начинают ... я не знаю, сартоморфизировать нас? Это обязательно произойдет, и если мы будем разбросаны по всей планете, у них будет гораздо больше возможностей сделать это. И совершать точно такие же ошибки, которые мы могли бы совершить, поступая так с ними.
— В этом есть доля правды, мистер госсекретарь, — сказал Артур Маккейб.
Именно так "специальный советник" обычно реагировал на замечание, с которым намеревался не согласиться, — иронично подумал Дворак. — Ему было всего за тридцать, лишь на год или два больше, чем сыну Дворака, Мэйлэчею, и он вырос в Роли, где был защищен от худших аспектов вторжения шонгейри. Он был прикреплен к миссии по жесткому настоянию — было бы неправильно называть это "настойчивостью" — небольшой, но растущей группы в сенате, которые были обеспокоены тем, что руководство "первого поколения" может быть настолько ослеплено своим травмирующим опытом, что у него развилось туннельное видение. Было бы грубым преувеличением назвать Маккейба "мягким" по отношению к шонгейри или Гегемонии, но он принадлежал к группе, которая указывала — правильно, признал Дворак, — что единственный реальный контакт, который человечество когда-либо имело с Гегемонией, был через шонгейри, и что собственные записи Гегемонии ясно показали, что остальная часть Гегемонии считала шонгейри кровожадными варварами. Возможно, было бы разумнее вспомнить, как такого рода ужасно травмирующий опыт мог повлиять на их интерпретацию Гегемонии в целом и на их предположение, что она автоматически должна быть враждебной человечеству, когда они, наконец, встретятся еще раз.
Лично Дворак не думал, что есть хоть малейший шанс, что они неверно истолковали что-либо о шонгейри или Гегемонии, но он признавал необходимость противоположных точек зрения. Последнее, в чем нуждались люди, ответственные за руководство человеческой расой в любой конфронтации с чем-то размером с Гегемонию, — это жить в проклятой эхо-камере. Слишком многие политики поступали именно так и в процессе забывали, что они должны были быть в первую очередь государственными деятелями, а уж потом политиками.
— Однако в то же время, — продолжил Маккейб, не сбиваясь с пути, — мы знаем гораздо больше о сартийцах и сартийской психологии, чем они знают о нас. И, благодаря программному обеспечению для перевода, любой из нас может совершенно свободно разговаривать с ними и быть уверенным, что мы не ошибемся в выборе слова. В любом случае, это не значит, что они не могут неправильно истолковать то, что мы говорим, но это произойдет не из-за языкового барьера. И у нас есть значительное преимущество в способности компьютеров считывать язык их тела и выражения лиц.
— Вполне возможно, что то, о чем беспокоится Эйликс, может развернуться и укусить нас, но суть в том, что это значительно увеличило бы нашу способность взаимодействовать с ними и узнавать больше о них из первых рук. Мне кажется, что теперь я гораздо лучше понимаю Йердаз, например, после наших личных бесед. На самом деле, я не могу не задаться вопросом, не является ли это частью причины, по которой они это предлагают. И в связи с этим нам нужно помнить, что, хотя империя, возможно, и предложила это, у нее есть твердая поддержка среди всех союзников Кверна и государств-клиентов. Это где-то от трети до половины всего населения планеты. Если мы проигнорируем просьбу, то рискуем оттолкнуть... — его губы слегка дрогнули от собственного выбора глагола, — эту часть Сарта.
— Верно, — сказал Абу Бакр. — Я не могу оспорить ни единого слова из этого. В то же время, однако, мне некомфортно позволять сартийцам диктовать условия, на которых мы получим доступ к их политическим лидерам. И мне особенно не нравится мысль о том, что наша миссия окажется запутанной в чисто сартийской международной политике и соперничестве за власть.
— При всем моем уважении, мистер Бакр, это их планета, — отметил Маккейб. — Если мы хотим убедить их присоединиться к нам в качестве союзников, разве мы не должны уважать их пожелания относительно того, как они ведут свои политические дела в своем мире?
Абу Бакр нахмурился. Дворак знал, что он не был одним из самых больших поклонников Маккейба, и он тихо — и конфиденциально — дал понять, что у него есть сомнения по поводу личных контактов советника с квернийцами. В целом, Дворак испытывал искушение согласиться с ним, но Йердаз тихо настаивала на встрече с молодым человеком, а возможности были слишком ценны, чтобы их упускать. И каждое слово из их разговоров записывалось персональным компьютером Маккейба для последующего воспроизведения, так что он не мог случайно втянуть их в что-либо без их ведома. Но Абу Бакр, очевидно, не был полностью согласен с последним комментарием Маккейба.
— Это, безусловно, верно в определенных пределах, — заметил госсекретарь сейчас, прежде чем его заместитель сказал что-то неприятное его специальному советнику. — Обратное заключается в том, что мы гораздо более развитая цивилизация — по крайней мере, технологически, — которая предлагает поделиться с ними этой технологией. Это означает, что у нас есть право устанавливать ограничения и условия на то, как мы будем это делать. И я довольно внимательно наблюдал за дайантийцами и их союзниками, пока Йердаз излагала 'предложение' Миркала. Они не говорили об этом так многословно, но, если только программное обеспечение верно считывало выражения их лиц и язык тела, они были совсем не в восторге от этого. Я думаю, что они, их союзники и клиенты очень хотели бы поддерживать единую точку контакта в самом близком к нейтральному месте, которое у них есть.
— Это потому, что республика — политически более зрелая система, сэр, — сказала Джейн Симмонс, третий заместитель Дворака по гражданской части. Она была всего на несколько лет старше Дворака, но до вторжения была атташе госдепартамента Соединенных Штатов в нескольких странах третьего мира.
— Я видела многое из этого с чисто человеческой точки зрения, — продолжила она. — Степень, с которой национальные лидеры могут подходить к внутренней и международной политике как ответственные взрослые люди, определяется способностью их собственной политической системы воспринимать подобное поведение. Однопартийные страны или страны, где обычно ожидаются политические махинации на выборах, не особо известны тем, что производят умеренных лидеров. И если вы соединяете такого рода проблемы с чувством неполноценности или жертвенности — даже если, или, возможно, особенно, если нация действительно стала жертвой, — вы создаете политику и дипломатов, которые в лучшие времена занимают оборонительную позицию и пассивно-агрессивны. Республика имеет многопоколенную традицию открытых дебатов, представительной политики, искусства учиться соглашаться на компромисс и важности правовой системы, обязательной для всех сторон. Я считаю, что квернийцы еще не дошли до этого, и это часть того, о чем идет речь. Они не доверяют никому другому, кто не заключал бы секретных сделок с нами в Нонагоне, поэтому они хотят распределить точки соприкосновения, хотя бы для того, чтобы дать себе и своим союзникам шанс заключить собственные секретные сделки. При условии, конечно, что в первую очередь заключаются какие-либо секретные сделки.
— Дайантийцы гораздо больше верят в процесс через Нонагон, отчасти потому, что у них есть такая внутренняя традиция, но также, честно говоря, потому, что они считают, что в окружении Нонагона могут разыграть ситуацию лучше, чем квернийцы. Им это более по душе, и они ожидают, что благодаря этому смогут танцевать круги вокруг империи. Так что здесь играет роль множество факторов с обеих сторон.
Дворак серьезно кивнул. Он всегда знал, что Симмонс — умница. И, конечно же, доказательством было то, что она в значительной степени согласилась с его пониманием ситуации, — сардонически подумал он. — Может быть, он был не совсем так свободен от этого мышления, ориентированного на эхо-камеру, как ему нравилось притворяться?
— Я думаю, что обеим сторонам есть что сказать, — сказал он наконец. — Суть, однако, в том, что Нонагон собирается проголосовать по этому предложению через пару дней. Если решение будет таким, чтобы принять предложение Миркала, то нам придется выбирать между тем, чтобы согласиться с их желаниями как наших хозяев или сказать им, чтобы они толкли песок, что вряд ли расположит нас к ним. Так что либо мы останемся при том соглашении, которое у нас есть, либо будем вынуждены разделить нашу миссию между национальными столицами. Я думаю, мы можем на законных основаниях настаивать на ограничении количества отдельных миссий, которые мы готовы укомплектовать персоналом, но как бы мы это ни сокращали, мы будем распределены намного тоньше, чем кто-либо предполагал, когда мы отправлялись в путь. Прямо в эту минуту я думаю, что мы настоим на том, чтобы наша основная миссия — наше официальное посольство — оставалось в Лизане и продолжало работать через Нонагон, и что это будет моим местом и контактным лицом как государственного секретаря и нашего старшего посла. Я думаю, мы должны сделать это, чтобы избежать видимости принятия чьей-либо стороны, приписав меня к какой-либо отдельной нации.
Он сделал паузу, оглядывая стол переговоров, пока в ответ ему не раздалась волна сдержанных кивков.
— Честно говоря, я надеюсь, что предложение провалится, но все наши источники предполагают, что оно с большей вероятностью пройдет, хотя разница, похоже, будет небольшой. В таком случае, я думаю, нам следует начать планирование на случай непредвиденных обстоятельств прямо сейчас.
— Абу, как бы мне ни было неприятно это говорить, думаю, что в качестве подачки любой потенциальной пассивно-агрессивности квернийцев тебе придется возглавить миссию в империи. Джейн, я бы хотел, чтобы ты была в Дайанто, но, по правде говоря, мне нужен твой опыт "третьего мира", поэтому я думаю, что ты, вероятно, окажешься на Делтаре, в Синханате или Чейзаре. Джефферсон, — он повернулся к Джефферсону Дэвидсону, помощнику Симмонс, чье имя было источником бесконечных плохих шуток, — я думаю, это означает, что ты получаешь Дайанто. Мы не представили этим людям никакой формальной иерархии, и я не собираюсь этого делать, поэтому ни империя, ни республика не должны думать, что у них появился более высокопоставленный представитель.
