— Здравствуйте, молодая госпожа. Господин приказал мне служить вам. Здесь завтрак.
— Ну, так неси его на стол, — распорядилась Платина. — И скажи: как тебя зовут?
— Укена, госпожа, — представилась простолюдинка.
При взгляде на грубые черты круглого лица, на тонкие, плотно сжатые губы и маленькие, воровато бегавшие глазки, у приёмной дочери бывшего начальника уезда пропала всякая охота с ней болтать. Тем не менее она всё же поинтересовалась:
— Кто ты такая и что умеешь?
Выяснилось, что её новая служанка — вдова богатого крестьянина. Будучи второй женой, она не успела родить мужу сына, поэтому и не пользовалась в семье уважением. После смерти супруга его наследник от первой, давно умершей жены не выказывал мачехе должного почтения и чуть не выгнал её из дома.
Женщине даже пришлось пожаловаться на подобную непочтительность господину Каямо. Тот приказал крестьянина выпороть за пренебрежение моральными принципами, а когда барону понадобилась служанка для молодой госпожи, управитель вспомнил об Укене.
Та заверила молодую госпожу в своём старании, аккуратности и трудолюбии, после чего Ия поняла, что собеседница совершенно не обладает навыками, необходимыми для обслуживания благородной госпожи. Она здесь только из-за преданности управителю замка, и, значит, делать причёску и наносить макияж Платина, как и раньше, будет сама.
Поддев ложкой ещё тёплую кашу, она сухо распорядилась:
— Уберись в комнатах и постирай бельё.
— Слушаюсь, госпожа.
Ещё примерно минут через сорок явилась Яира с приглашением от господина посетить лотосовый пруд, где уже распустились бутоны.
"Ну да, красиво, — думала пришелица из иного мира, держа в руке полупустую чашечку с остывшим чаем и глядя на большие нежно розовые цветы в обрамлении зелени листьев, отражавшиеся в зеркальной глади воды. — Только мы здесь уже целый час сидим. Я уже литра два выпила. Того и гляди из ушей польётся".
Но землевладелец молча сидел, откинувшись на низенькую спинку кресла, и по его губам блуждала лёгкая, мечтательная улыбка.
"А может, сбежать в столице? — внезапно пришло в голову девушке. — Или в каком-нибудь другом большом городе, где много народа и легче затеряться? Нет, тогда она меня точно искать будет. Бежать надо отсюда, разыграв самоубийство. И обязательно в мужской одежде. Скорее всего, выстиранное и по ночам у прачечной сушится. Здесь же чужие не ходят. Можно не бояться, что своруют. Но в чём туда идти? Не в шёлковом же платье? И не в нижнем белье. Хорошо хоть, джинсы остались. Только к ним надо ещё что-нибудь. Не шататься же топлесс? Холодно, и комары сожрут. А все "пижамы", как на зло, белые! Их в темноте разве что слепой не заметит".
Ия нахмурилась, допила остывший чай, вздохнула, бросив короткий взгляд в сторону задумавшегося аристократа, и вдруг усмехнулась.
"А если её выкрасить тушью? Не обязательно сплошняком, а большими пятнами — на манер маскировочных костюмов. Это же лучше, чем совсем белый."
Подобная идея пришлась ей по душе. Даже настроение улучшилось. Тут ещё и барон подал голос, поднимаясь:
— Сегодня я не могу остаться у вас, Ио-ли. Надеюсь, вы не обидитесь?
— Что вы, Тоишо-сей! — делано возмутилась Платина, едва не ляпнув: "Совсем наоборот!". — Я же вижу, как вы устали после дороги.
Потом приёмная дочь бывшего начальника уезда продемонстрировала Хваро свои успехи в стрельбе из лука.
Хозяин замка пригласил её на ужин в главную башню, однако девушка отказалась, сославшись на свой далеко небезупречный внешний вид, словно бы ненароком указав на всё ещё распухшую щеку.
Тогда явно расстроенный землевладелец приказал накрыть им стол в павильоне на островке.
Жара вновь вернулась, но от озера веяло прохладой. Выпив, аристократ вновь прочитал стихи. Ия тоже не осталась в долгу и продекламировала:
С утра все двери
Открываю снова,
Встаю, сажусь,
Но не сидится что-то.
Когда ж дождусь я
Гостя дорогого, -
Его встречая,
Выйду за ворота?
...Но отзвучали
Колокола звуки,
Весенний дождь
Пронёсся над столицей.
Ужель меня
Забыли вы в разлуке -
И грусть надолго
В доме воцарится?
— Прекрасно! — улыбнулся барон. — Вы вспомнили эти стихи или выучили их уже после болезни?
— Увы, Тоишо-сей, — виновато вздохнула девушка. — Я больше ничего не помню из своей прошлой жизни. Эти стихи я нашла в книге из вашей библиотеки и очень хотела прочесть их при первой нашей встрече после разлуки.
— Но вы же знаете, почему так получилось, — видимо, чувствуя упрёк, досадливо скривился Хваро. — Это было лишь недоразумение!
— Конечно, Тоишо-сей! — поспешила успокоить его Платина, раздражённо отметив про себя: "Вот же-ж какой обидчивый! Слово ему поперёк не скажи. Казёл!". — Я не хотела сказать ничего плохого. Просто так получилось, что я забыла вам его прочесть.
Тем не менее весь остаток ужина хозяин замка хмурился и почти не разговаривал. Землевладелец даже не пошёл её провожать, и они расстались на причале.
Добравшись до Дома за озером, беглая преступница приказала служанке зажечь светильник и отправила её ужинать на кухню. После чего, торопливо перебрав нижнее бельё, выбрала подходящую курточку для сна. Затем положила её на пол поверх бумажных листов, взяла самую толстую кисть и стала торопливо покрывать белый шёлк чёрными пятнами.
Вернувшись, Укена постучала в дверь кабинета, спросив, не нужно ли госпоже чего-нибудь?
Не отрываясь от своего занятия, Ия отправила ту спать, ответив, что не нуждается в её услугах.
Изрядно перепачкавшись, девушка повесила измазанную курточку на спинку кресла, собрала бумаги и вышла на открытую веранду.
Не успела она спуститься на задний двор, как из из кладовки выглянула новая служанка.
— Вам что-нибудь нужно, госпожа?
— Да, — недовольно буркнула приёмная дочь бывшего начальника уезда. — Я тут тушь пролила... случайно.
— Да как же вы так! — выбегая, всплеснула руками собеседница.
— Вот, сожги, — протянула ей грязные листы Платина. — И полей на руки.
Чтобы их отмыть, ушла вся вода из вёдер. Теперь Укене придётся идти к озеру ни свет ни заря.
Следующие дни хозяин замка всё также проводил много времени с Ией. Они любовались цветущими лотосами, гуляли по аллеям парка, часто навещали беседку над водопадом и галерею ласточек. Землевладелец регулярно давал ей уроки стрельбы из лука, но ночевать уходил в главную башню.
Всё это время трое плотников продолжали сооружать купальню. Посетив пару раз берег озера, пришелица из иного мира подумала, что не очень-то они и торопятся. Девушка хотела даже напомнить аристократу о его обещании, но потом передумала, поскольку тот вёл себя просто образцово: не приглашал её к себе, не оставался у неё на ночь, при этом не забывал напоминать о своих чувствах, но не позволяя себе даже поцелуя. И это несмотря на недавнюю разлуку.
Поначалу девушка воспринимала это как должное, но на третий день слегка удивилась столь несвойственной для Хваро сдержанности.
Ночью, перед тем как уснуть, она вдруг подумала, что, возможно, своим отказом от секса любовница демонстрирует ей своё неудовольствие?
Забравшись под одеяло, Ия долго смеялась над подобного рода "наказанием", опасливо прикрыв рот ладошкой, подумав: "Да лучше бы ты вообще о нём позабыла!"
За эти дни она несколько раз случайно оказывалась наедине с господином Мукано. Но к счастью, старый убийца её просто игнорировал, глядя как на пустое место.
А вот новая служанка приёмной дочери бывшего начальника уезда, наоборот, старалась всегда держать госпожу в поле зрения.
Возвращаясь по ночам из уборной, Платина всякий раз слышала тихий скрип дверных петель и доносившийся из кладовки шорох. Похоже, бдительная Укена проверяла: кто это тут шляется в темноте? Однако, в отличие от первого раза, больше не выглядывала.
"Следит гадина, — думала девушка. — Интересно, докладывает она только Каямо или ещё и барону?"
Только на четвёртый день хозяин замка повёл её смотреть наконец-то построенную купальню. Узкое, сколоченное из плотно подогнанных досок, строение уходило от берега метров на пять. Под двускатной крышей, покрытой тонкими, деревянными планками, мастера сделали узкие, как в повозке, окна, заклеенные плотной, белой бумагой. Внутри за глухой дверью с массивным засовом на гладком полу стояла широкая скамейка, туалетный столик с металлическим зеркалом и бамбуковая вешалка. Для удобства купальщицы в воду спускалась деревянная, снабжённая перилами лестница.
Рассчитывавшая на что-то менее фундаментальное, Ия поневоле пришла в полный восторг и, пользуясь тем, что они вошли туда только вдвоём, поцеловала землевладельца в щёку.
Расчувствовавшийся аристократ тут же пригласил её на ужин в главную башню, которую она покинула лишь утром.
То ли девушка на сей раз лучше сыграла свою роль, или унижение с мордобитием уже воспринималось не так остро, или же любовница просто соскучилась, только никаких нареканий с её стороны не прозвучало.
А вот пришелица из иного мира, вернувшись в Дом за озером, первым делом взяла бельё и отправилась купаться. Ей хотелось поскорее смыть с себя следы поцелуев Хваро.
Служанка хотела было увязаться за ней, но Платина отправила её на кухню за завтраком.
Приведя себя в порядок и покушав, приёмная дочь бывшего начальника уезда примерно с час подождала хозяина замка, но поскольку тот не пришёл, взяла лук со стрелами и направилась на стрельбище, решив, что будет представлять на мишени его/её смазливую физиономию.
— Хотите пострелять? — спросил землевладелец, встретив Платину на дорожке.
— Да, Тоишо-сей, — отвесила та церемонный поклон, и выдавая заранее приготовленную, изрядно приправленную лестью речь: — Вы же знаете, что для достижения мастерства нужно усердно заниматься. Если мне когда-нибудь придётся соревноваться с другими дамами, я хочу, чтобы вы мной гордились.
— Тогда пойдёмте вместе! — предложил аристократ. — Но сначала...
Он достал из широкого рукава маленькую лакированную коробочку вишнёвого цвета.
— Примите ещё один подарок.
Чтобы открыть, пришлось нажать на крошечный выступ на боковой стенке. Раздался лёгкий щелчок, и крышка чуть приподнялась.
На синем шёлке лежали ажурные золотые серьги с чёрными жемчужинами.
— Я купил их специально для вас, Ио-ли, — голос барона чуть дрогнул. — И ждал только подходящего случая, чтобы вручить.
— А сейчас он подходящий? — не удержалась от ехидного вопроса девушка.
Хваро довольно рассмеялся.
Не дожидаясь ответа, Платина церемонно поклонилась.
— Спасибо, Тоишо-сей.
— Я хочу, чтобы вы надели их прямо сейчас! — заявил хозяин замка не терпящим возражения тоном.
— Тогда вы должны мне помочь, — попросила собеседница. — Мне одной неудобно. Здесь же нет зеркала.
— С удовольствием! — широко улыбнулся землевладелец.
Закончив возиться с серёжками, он не удержался и поцеловал её в шею.
Девушка отпрянула с деланным возмущением.
— Нас же могут увидеть, господин!
Не слушая её, аристократ отступил на пару шагов и окинул приёмную дочь бывшего начальника уезда сияющим взглядом.
— Вы прекрасны, Ио-ли!
— Благодарю, Тоишо-сей! — поклонилась та. — Но, может, всё-таки пойдём на стрельбище?
— Конечно! — кивнул барон.
Едва Платина успела выпустить пяток стрел, как припёрся господин Мукано и сообщил, что прибыл гонец из Букасо с важными вестями.
Сокрушённо разведя руками, Хваро попрощался с девушкой.
Следующий раз они встретились в полдень, при этом хозяин замка предложил ей пройтись до беседки над водопадом.
— У вас неприятности, Тоишо-сей? — осторожно спросила она, поднимаясь вслед за ним по лестнице.
— Совсем нет, — как-то уж очень энергично возразил землевладелец. — Просто кое-какие денежные дела. Но у меня и для вас есть новости.
— Что-то случилось с госпожой Амадо Сабуро? — не пытаясь скрыть тревогу, спросила собеседница. — Или казнили маленького Чиэсо?
— Хвала Вечному небу, речь не о них, — попытался успокоить, а на самом деле ещё сильнее взволновал её аристократ. — В Букасо видели Рокеро Нобуро.
— Но вы же говорили, что он сбежал, — напомнила Платина.
— Получается, что недалеко, — попытался пошутить барон.
— А что он делал в городе? — продолжила расспрашивать девушка. — Его же могут поймать!
— Ходят слухи, что кого-то искал, — ответил Хваро. — Помните, я рассказывал о пропаже господина Андо?
— Да, — подтвердила собеседница.
— Скорее всего, его убил именно Нобуро, — мрачно сведя брови к переносице, сообщил хозяин замка.
— А зачем ему это? — задала пришелица из иного мира вполне резонный с её точки зрения вопрос.
— Откуда я знаю!? — возмущённо фыркнул землевладелец. — Разве благородный человек способен понять мысли подлого преступника, начисто лишённого моральных принципов? Может быть, господин Андо ему чем-то не понравился? Или он почему-то посчитал именно его виновником своего разоблачения?!
Выслушав данную отповедь, Платина поняла, что аристократ не намерен разговаривать на эту тему.
"Лишь бы Нобуро не попался стражникам и не разболтал обо мне, — думала она, стоя у перил и глядя на падающую воду. — Если так случится, Хваро обязательно обо всём узнает и меня убьёт. Вот же-ж! И бежать страшно и здесь оставаться стрёмно".
Как и следовало ожидать, эту ночь барон собрался провести в одиночестве, пообещав Ие встретиться с ней утром.
Та тоже не стала засиживаться в сумерках и зря жечь масло, но долго не могла заснуть, обуреваемая самыми противоречивыми чувствами.
Рассудок или трусость настойчиво советовали не рисковать, продолжая и дальше жить под защитой барона, полагая лесбийские игры не самой высокой платой за безопасность, комфорт и надежду на будущее.
Однако против этого восставали все прочие чувства пришелицы из иного мира. Девушка уже не считала их чувства любовью, по крайней мере, со своей стороны. Даже секс не приносил того удовольствия, что вначале.
Необходимость ежесекундно контролировать себя, постоянно притворяться угнетала, выматывая душу. К тому же оказалось, что любовница самолюбива, чрезвычайно ревнива и не сдержана по отношению к ней. К тому же ощущать полную зависимость от человека, которого не любишь и даже боишься, было крайне неприятно.
После встречи в лесу Хваро обещал учитывать её мнение в том, что касалось их обоих, но выгнал Охэку, не принимая в расчёт желание приёмной дочери бывшего начальника уезда.
"И это только начало", — мрачно подумала Платина, но так и не решилась сходить к прачечной и поискать развешанную мужскую одежду, трусовато рассудив, что для начала стоит провести более тщательную подготовку к возможному побегу.
Приняв решение, пришелица из иного мира сразу же успокоилась и уснула.
— Госпожа! — ворвался в сон знакомый женский голос. — Госпожа!
— Ну, чего тебе? — недовольно проворчала Ия.
— Так утро давно. Уже за завтраком идти надо.
— Тогда надо вставать, — согласилась Платина, садясь на постели и протирая заспанные глаза. — Тащи воду умываться.
