Хорошей новостью было то, что у нее было значительное численное превосходство над манти. На борту тех было меньше сотни, и они были разбросаны в уязвимых местах. Она была уверена, что сможет победить их всех, особенно с преимуществом внезапности, но что потом?
Она глухо зарычала и ускорила шаги.
* * *
Портос Радецкис наблюдал, как Барте расхаживает по помещению, и в глазах его было отчаяние. У него не было выбора выполнять или не выполнять ее приказы, поскольку его единственной альтернативой был бы пульсерный дротик, либо от нее, либо от расстрельной команды госбезопасности, когда ее доклад достигнет Нового Парижа. И, как и у всех остальных в Слокуме, у него дома были "заложники судьбы". Он мог бы рискнуть собой, но...
Все, что ты можешь сделать, — это сказать: — "Да, мэм, да, мэм, три полных чемодана, мэм", и приложить все усилия, чтобы удержать ее от какой-нибудь невероятной глупости, — сказал он себе и знал, что это правда.
Но он был бы гораздо счастливее, если бы она не была одной из террористок СПГ. Террористкой, которая мыслит категориями захвата заложников и "ведения переговоров с позиции силы". Он сильно подозревал, что она бы уже попробовала что-то в этом роде, если бы не военные корабли манти. На самом деле, вероятно, именно это она и задумала с самого начала. Но, по крайней мере, даже она не была настолько глупа, чтобы думать, что сможет противостоять кораблям стены с помощью пульсеров и плазменных ружей.
По крайней мере, пока.
* * *
— Гиперслед!
Элистер Маккеон повернулся к тактическому отделу.
— Множественные следы, — продолжила техник-сенсорщик. — Расстояние пять целых пятьдесят шесть сотых световой минуты.
Брайан Чен стоял за плечом старшины, наклонившись вперед, чтобы посмотреть на ее дисплей, и его глаза сузились. Он понаблюдал еще мгновение, затем повернулся к Маккеону.
— Отсюда трудно сказать наверняка, шкипер, но, похоже, это полдюжины линкоров с кораблями сопровождения.
— Понимаю. — Маккеон сложил руки за спиной и повернулся к главному дисплею, на котором БИЦ обновлял данные. Требовалось время, чтобы что-то большее, чем сигнатуры импеллеров прибывших кораблей, достигло их датчиков на скорости света, а коды данных рядом с кроваво-красными значками мигали, указывая на неопределенность в отношении их классов и тоннажа, и он ждал так терпеливо, как только мог.
Некоторые из них начали стабилизироваться по мере того, как укреплялась уверенность БИЦ в своей сверхсветовой экстраполяции данных, но прошло более пяти минут, прежде чем все они стабилизировались. Тогда они засветились в сюжете, и его губы сжались, когда он посмотрел на младшего лейтенанта, замещавшего Андерсона Макклоски в отделе связи.
— Соедините меня с лейтенантом Болджео и майором Хендреном, лейтенант Хорн.
* * *
— Пройдет еще несколько минут, прежде чем адмирал Стайгерт сможет подтвердить наши данные, учитывая задержку связи, но БИЦ уверен в этом, — произнес голос капитана Маккеона в наушнике Брэнди. Она посмотрела на Клинта Хендрена, который слушал ту же передачу. — Мы наблюдаем шесть линкоров, пять крейсеров и шесть эсминцев. Они направлялись в систему, но в данный момент снизили ускорение. Я полагаю, — его тон стал очень сухим, — они, возможно, заметили дредноуты адмирала Стайгерт.
Брэнди фыркнула. Ее пульс, возможно, и забился чуть быстрее, и она почувствовала странную пустоту в животе, но понимала, почему хевы могут быть немного насторожены. Масса дредноутов Стайгерт класса Беллерофон составляла чуть менее семи миллионов тонн каждый, в то время как масса линкора хевов класса Триумфатор составляла всего около 4,5 миллионов тонн. Это давало новоприбывшим преимущество в шесть миллионов тонн по массе, но каждый из их кораблей был легче вооружен, легче бронирован, с более слабыми боковыми стенками, меньшим количеством противоракет, меньшей точечной защитой и более слабыми средствами радиоэлектронного противодействия.
И никаких ракетных капсул.
— Если у них есть хоть капля здравого смысла, они признают, что прибыли сюда слишком поздно, и сочтут поездку плохой идеей, — продолжил капитан Маккеон. — К сожалению, мы не можем гарантировать, что это произойдет. Так что сейчас вам нужно сидеть тихо, пока мы не выясним, что они собираются делать. А пока я отодвигаю "Принца Эдриэна" немного подальше от платформы. Я не ожидаю, что они начнут запускать ракеты в этом направлении, особенно с такой дальности, но они могут это сделать, и я не очень-то верю в бортовое отслеживание их ракет.
— Поняла, сэр. — Брэнди была довольна, что ее голос звучал тверже, чем она себя чувствовала.
* * *
— Это, должно быть, Андрокл! — торжествующе прошипела народный комиссар Барте, ее глаза горели, когда она смотрела на дисплей ретранслятора. Схема была слишком мала, чтобы разглядеть все детали, но Радецкис, к сожалению, был уверен, что она права.
— Возможно, мэм, — сказал он, и она бросила на него уничтожающий взгляд через плечо, прежде чем снова обратить внимание на дисплей.
— Подключите меня к коммуникационному бую, — сказала она.
* * *
— Жаль, что мы опоздали, гражданин комиссар, — сказала Ингунн Андрокл, когда БИЦ обновил тактическую схему ее флагмана.
Линкор народного флота "Сплендор" и остальные пять линкоров неполной 217-й боевой эскадры, находившейся под ее командованием, двигались по баллистической траектории к звезде системы со скоростью всего 1410 километров в секунду. Это была скорость, которой они достигли до того, как ее датчики на скорости света обнаружили мантикорские дредноуты и их эскорт на расстоянии трех световых минут, сразу за гиперграницей Слокума и почти прямо между ними и звездой. Превосходные стелс-системы манти скрыли маломощные импеллерные клинья дредноутов. К счастью, Андрокл знала о превосходстве их систем, именно поэтому она отправила впереди себя три разведывательных беспилотника. Один из них заметил манти своей оптикой и указал на них более мощным корабельным сенсорам.
Потребовалось немного больше времени, чтобы обнаружить пару тяжелых крейсеров, развернутых для прикрытия Сигизмунда и Слокума IV, но она знала, что они — или, по крайней мере, несколько кораблей манти — должны были быть там.
— Что значит "слишком поздно", гражданка коммодор? — голос народного комиссара Андре Симпсона был ледяным.
Губы Андрокл сжались. Она заставила себя еще несколько секунд изучать экран — пока не убедилась, что контролирует выражение своего лица, — а затем внимательно посмотрела на своего политического наблюдателя.
— Гражданин комиссар, — сказала она спокойным, уважительным тоном, — боюсь, очевидно, что манти уже установили контроль как над Сигизмундом Альфой, так и над Слокумом IV.
— И? — Симпсон нахмурился, глядя на нее. — На ваших кораблях больше космопехотинцев, чем они могли бы высадить с пары крейсеров. У них не будет другого выбора, кроме как сдаться, когда вы пригрозите абордажем.
— Это было бы правдой, сэр, если бы мы могли взять под контроль орбитальное пространство планеты. — Она предпочла не упоминать, что на дредноутах манти было гораздо больше подразделений космопехоты, чем на ее линкорах. Это было бы нетактично и могло бы прозвучать "пораженчески". Впрочем, это тоже не имело значения. — К сожалению, мы не можем этого сделать, когда на заднем плане маячат три корабля стены.
— Тогда атакуйте их, — холодно сказал Симпсон. — У вас в два раза больше боевых кораблей!
— Каждый из которых имеет, возможно, треть боевой ценности одного из их дредноутов, сэр, — Андрокл крепко сцепила руки за спиной. Неужели Симпсон ничему не научился из того, что произошло в местах с такими названиями, как Сэмсон? — У них более мощное бортовое вооружение, более активная защита и гораздо более толстая броня, чем у нас, гражданин комиссар.
— Это корабли класса Беллерофон, верно?
— Да, сэр, это подтверждено БИЦ, — Андрокл сохраняла спокойствие, но ее сердце упало, когда она увидела торжествующий блеск в глазах Симпсона.
— Что ж, я потратил время, чтобы найти их в базе данных разведки, — сказал народный комиссар, нажимая на свой унилинк. — Согласно этим данным, на каждом из них установлено по тридцать три ракетных трубы. Таким образом, у них в общей сложности девяносто три ракеты за один залп, в то время как у ваших шести линкоров с тридцатью пусковыми установками на борту мощность залпа составляет сто восемьдесят. Это дает нам преимущество в восемьдесят ракет, гражданка коммодор, то есть преимущество в "забрасываемом весе" более восьмидесяти процентов!
Андрокл прикусила язык, но не заговорить было трудно.
Два стандартных года назад гражданка коммодор Ингунн Андрокл была коммандером Ингунн Андрокл, которая никогда не командовала ничем крупнее эсминца.
Удивительно, как много могли изменить два года.
Лично она никогда не верила в доказательства того, что адмирал Парнелл имел хоть какое-то отношение к попытке государственного переворота. Конечно, она также знала, что, сказав что-либо в этом роде, она бы купила билет в один конец в лагерь для военнопленных... или была бы расстреляна. К сожалению, она также была дочерью долистов и до войны состояла в партии прав граждан. Это сделало ее одним из немногих "надежных" офицеров в глазах комитета общественного спасения после "переворота Парнелла".
Поначалу перспектива ускоренного продвижения по службе казалась заманчивой. Но это было до того, как ее повысили сначала до командира линейного корабля, а затем и до командования целым дивизионом линкоров. Никто во всей галактике не мог бы лучше нее осознавать, насколько она неквалифицирована для командования одним-единственным крупным кораблем, даже таким небольшим, как линкор, но сказать "нет" продвижению по службе в нынешней Народной республике было просто невозможно. Ситуация ничуть не улучшилась, когда ее народным комиссаром назначили Симпсона. С его страстью к комитету общественного спасения могло сравниться только полное отсутствие у него опыта на военном флоте. Он, вероятно, был единственным человеком в высшем командовании 217-й эскадры, еще менее квалифицированным, чем она, но, похоже, этого не осознавал. Насколько она могла судить, он искренне верил, что просмотр данных о корабле в электронном файле дает ему право принимать тактические решения. Это было уже само по себе плохо. Тот факт, что его положение официального блюстителя корабля давало ему возможность диктовать тактические решения, был намного, намного хуже.
А потом она оказалась старшим офицером, командовавшей — под пристальным, недоверчивым взглядом Симпсона, разумеется, — едва укомплектованной эскадрой линейных кораблей... и эскортом. Но, по крайней мере, ей было приказано всего лишь выставить пикет в захолустной звездной системе, охраняя сугубо второстепенную базу. На самом деле она с нетерпением ждала, когда у нее будет время — надеюсь, недели или даже месяцы — провести, тренируя свое командование, свой командный состав и саму себя. Возможно, у них действительно было бы достаточно времени, чтобы стать достаточно опытными в своей работе.
И теперь это.
— Это правда, что у нас большое численное преимущество, сэр. По крайней мере, в корабельных пусковых установках, — заставила она себя признать она. — У них также на пятьдесят процентов больше — и значительно более мощного — энергетического оружия, чем у "Сплендора".
Глаза Симпсона сузились, но она продолжила тем же размеренным, рассудительным тоном.
— По общему признанию, разница в энергетическом вооружении не будет фактором при ракетном ударе, и у нас будет преимущество в маневре. Нам не придется выходить на дистанцию действия, если мы этого не захотим. Но их ракеты также крупнее наших, с более мощными лазерными головками. Это означает, что каждое попадание наносит больше урона, что частично нивелирует наше численное преимущество в пусковых установках. Если вы помните, разведка флота также считает, что их ракеты более точны, чем наши, а это значит, что процент попаданий у них также выше. — Она сохраняла на лице серьезно-почтительное выражение. — Тот факт, что их бронированная защита значительно превосходит нашу, и что у них гораздо более мощная активная оборона, еще больше снижает наше численное преимущество. И я также должна отметить, что мы не знаем, развернули ли они ракетные капсулы.
Она посмотрела ему в глаза, заметила, как они чуть заметно блеснули, и позволила себе осторожный проблеск надежды.
— Возможно, капсулы годятся только для одиночного залпа, гражданин комиссар, — сказала она, — но на каждой из них установлено по десять коробчатых пусковых установок. Это означает, что три таких будут равны залпу всего борта "Сплендора". И ракеты, которыми они стреляют, даже тяжелее и мощнее, чем предназначенные для крупных кораблей стандартные ракеты манти.
Симпсон выглядел недовольным, но он также медленно кивнул, и она позволила этому проблеску разгореться немного ярче.
— К сожалению, это разумные доводы, гражданин коммодор, — сказал он. — Я все еще думаю, что нам следует...
— Извините меня, гражданин комиссар. Гражданка коммодор.
Андрокл повернула голову и подняла бровь, глядя на гражданина лейтенанта Хэтчера, своего офицера связи.
— Да, Эд?
— Прошу прощения, что прерываю, но мы только что получили сообщение. Это срочная передача от гражданки комиссара Барте.
* * *
— Хевы на самом деле маневрируют, чтобы вступить в бой, шкипер, — сказал лейтенант-коммандер Чен.
— Вы шутите. — Элистер Маккеон поднял руку, прерывая разговор с коммандером Карсоном.
— Нет, сэр. Они только что начали ускоряться по направлению к адмиралу Стайгерт. Пять-три-ноль g.
Маккеон взглянул на главную схему и нахмурился еще сильнее, когда понял, что Чен прав. Хевенитские линкоры приближались к боевому подразделению 17.2. Это было либо удивительно смело, либо удивительно глупо.
Или и то, и другое.
В данный момент они все еще находились в трех световых минутах от контр-адмирала Стайгерт. Эффективная дальность полета ракеты по маневрирующей цели составляла всего около 6,8 миллиона километров, так что им пришлось бы сократить разрыв по меньшей мере на две световые минуты, прежде чем они смогли бы атаковать, что при их нынешнем ускорении заняло бы тридцать четыре минуты.
Вопрос был в том, почему они поступили так... неразумно.
Конечно, если бы хевы смогли приблизиться на расстояние полета ракеты и запустить ее на половинном ускорении, они оказались бы в пределах цикла реакции Стайгерт. Время полета составило бы всего три минуты, что на полторы минуты меньше минимального времени выхода из гиперпрыжка. Но только их первый залп мог достичь кораблей Стайгерт до того, как они исчезнут в гипере, а первые залпы, как известно, были менее точными, чем последующие. Так что, если бы она решила уйти в гипер, а не сражаться, они вряд ли нанесли бы какой-либо значительный ущерб. И если бы она все-таки решила выстоять и вступить в бой, ракетная дуэль между шестью линкорами и тремя дредноутами, каждый из которых имеет по восемь ракетных капсул на буксире, была бы очень неприятным испытанием для хевов. Если не...
