Только пока что вариантов, как это сделать, нет и не просматривается. Наши церберы выдали подносы со скудным ужином, заперли мощную железную дверь в здание и свалили в столовую. Но ведь они не до утра свалили, через часок обязательно вернутся и, как пить дать, заявятся с проверкой. Хоть глуши их прямо на входе, честное слово.
Однако, проблема разрешилась сама собой, как бы странно это ни звучало. Мы с соседкой-напарницей даже толком не успели приступить к еде, как вновь скрежетнули запоры и на пороге показалась Инна, та русская, которой Ингрид сегодня сломала наш шкаф. И весь ее внешний вид, все поведение буквально в голос кричали, что она задумала какой-то блудняк, на который очень хочет подписать или меня, или шведку, или нас двоих оптом.
— Не-не-не! Никаких больше приключений и мутных планов. — Моментально сориентировавшись в ситуации, Бьорк отрицательно замотала головой, не давая Скворцовой и слова вымолвить. — Мы в тюрьме, у нас режим, нам нельзя. Сама-сама-сама. Без нас.
— Вы меня даже не выслушали! — Возмутилась патрульная, воровато оглядываясь и поспешно прикрывая дверь. — Может, я что дельное хочу предложить? Или вообще пришла с выгодным предложением, или на свидание хочу позвать в хорошее место, а ты сразу отказываешься?
— Да у тебя все на морде написано, чего тебя слушать? — Без интереса тыкая вилкой в рыбу, ответила скандинавка. — С такой физиономией предлагают в нужник нырнуть, а не взаимовыгодную сделку или свидание. Так что сразу нафиг-нафиг. У нас еще уроки не сделаны, пыль по углам не протерта, шнурки к завтрашнему осмотру не поглажены. Недосуг нам, ужин у нас.
Инна, обескураженная неласковым приемом, помолчала, подумала, поморгала, наблюдая, как мы без аппетита поглощаем пресную еду и начисто ее игнорируем, но решила продолжить уговоры.
— Я, вообще-то, на самом деле хотела вас обеих в одно интересное место пригласить. Что вам вечером в камерах делать? А так получилось бы клевое развлечение и вообще, просто так в это место не попадешь, а я бы вас провела. — Мы с Бьорк переглянулись, и во взгляде каждой из нас отчетливо крепло убеждение: "Точно блудняк". — Я вас и за забор выведу, до утра никто не хватится, с Анзу и Мияко уже все договорено. Пойдемте, а?
— Ты сама-то понимаешь, какой бред ты сейчас несешь? И где? А самое главное, кому? — Ингрид только отвернулась, не желая продолжать бессмысленный разговор, русская отвела глаза и слегка покраснела, а вот я решил побеседовать. Скучно же. — Инна, ты нам не подруга, близко мы никогда не общались, с чего тебе нас приглашать куда-то, да еще брать на себя ответственность за наш побег? А ты возьмешь, иначе ни я, ни она даже в теории никуда не пойдем. Ты просто вдумайся, как подозрительно звучит твое предложение.
Лишенная такта блондинка согласно хмыкнула, не поворачивая головы, патрульная мрачно на нее зыркнула, но никакого видимого эффекта не добилась. На вредную мелочь зыркать бесполезно, по себе знаю. Ее таким не проймешь, в нее надо что-то тяжелое запустить, чтобы она как-то отреагировала, а на любые взгляды ей начхать.
Я едва заметно усмехнулся, в принципе, и так понятно, кто стоит за русской. "Отель Москва", к гадалке не ходи, больше некому. А кто в "Отеле" может заинтересоваться двумя добрыми, красивыми, талантливыми в своем роде, а главное, удивительно скромными школьницами? Особенно после вчерашней рекламной акции на яхте? Ледяная змея Владилена, двух мнений быть не может.
— Давай так: если тебе зачем-то надо, чтобы мы с тобой отправились в какое-то место, откровенно расскажи, зачем это нужно нам и кто там, в этом месте нас будет ждать. В то, что это твоя идея, уж прости, даже ребенок не поверит. — Было откровенно забавно наблюдать, как в Инне намертво сцепились приказ привести нас на встречу и обещание скрыть личность организатора этой встречи. — Ну что ты мнешься, как девочка-целочка, рожай быстрее, время дорого. Госпожа Балалайка желает нас видеть и дала тебе задание нас куда-то доставить, а тут, засада такая, мы раз, и в домике, то есть, в тюрьме. Все планы, как это сделать без палева улетели коту под хвост и пришлось импровизировать, но импровизация — не твой конек, и потому получается вот такая лажа с невероятной тупости предложением пойти на свидание. Так?
— А ты бы лучше придумала в моей ситуации? — Огрызнулась Инна, в очередной раз густо краснея. — Да, ты умная, я тупая, ты угадала, я залажала. Довольна? И да, тебя ждет тетя Владилена лично, отказываться не советую.
Делать нечего, придется идти. И должен я Балалайке, и вчера она себя по-человечески повела, и вообще, из пустой блажи рандеву назначать не станет. Значит, или предложить что-то хочет, или узнать. В любом случае, для здоровья будет полезней не отклонять приглашение, тем более, что в следующий раз пригласить могут совсем не так вежливо.
— А я и не собиралась. Ингрид, подъем, времени мало, дел много, и все такое. — Пожимаю плечами в ответ на испытующий взгляд напарницы. — От таких приглашений не отказываются, сама понимаешь.
— Да я-то понимаю, что тут непонятного, нельзя заставлять ждать уважаемую госпожу Балалайку. — За полтора месяца, проведенных в Роанапуре, мелкая прекрасно изучила, кто есть кто в иерархии города и прекрасно осознавала, чем грозит проявление неуважения к такой фигуре. — Но есть проблема. Мы что, вот так и помчимся к ней навстречу через весь Верхний город, привлекая внимание модными полосатыми макинтошами с именем на груди? Как по мне, идея не выдерживает никакой критики, полгорода со смеху умрет, как нас увидит.
Но, как оказалось, Инна хоть в этом моменте догадалась сделать все не через задницу, а так, как надо, утащив наши же шмотки из нашей комнаты в общаге. Правильно я предполагал, что в ней теперь только ленивый не побывает, очень вовремя Ингрид увезла в домик весь компромат. Так что по красивым улицам Верхнего Роанапура мы прогулялись в не привлекающей внимания приличной молодежной одежде, а не щемились по кустам в позорных арестантских робах. И чем дальше мы шли, тем больше во мне крепла уверенность, что я знаю, куда именно с таким таинственным видом нас ведет Скворцова. Поэтому, когда мы оказались на улице Роз, я уже внутренне смирился с очередным пересечением разных слоев моей бурной жизни.
— Вот, смотрите, какое интересное кафе. Я вас не обманула, это очень непростое место, не для всех. Сюда так просто не попадешь. — Хвастливо заявила Инна, останавливаясь около входа в "Розу и лилию". — Оно только для девочек, причем богатых девочек. И для очень влиятельных женщин. Вы бы сюда сроду не попали, да и мне еще год как минимум не светило сюда зайти, если бы не задание сами знаете кого.
— Ага, конечно. Не попали бы, куда нам. — Открывая дверь и заталкивая внутрь расхваставшуюся второгодку, подтвердил я. — Ингрид, заходи, не тормози. Привет, Грейс. А почему сегодня ты за стойкой стоишь, куда Фрогги подевалась? И Элли что-то не видать, у них сегодня что, выходной?
Глава 28. Из князей в грязь
Мисс Верди фирменным ироничным взглядом, останавливаясь на каждой из вошедших девчонок отдельно, окинула единственных на этот час посетителей кафе.
— Привет, Рэнге. Сегодня у нас закрыто на спецобслуживание, девочек я отпустила. — Она еле слышно хмыкнула, заметив широко раскрывшиеся глаза Инны. — А ты тут какими судьбами? По договоренности с твоим школьным руководством на неделе будет работать твоя замена. Раньше субботы я тебя не ждала. Решила перед подругами похвастаться? Сегодня, к сожалению, у вас здесь посидеть не выйдет, сегодня мы не принимаем гостей.
— Так ты что, здесь работаешь? — Выделив слово "здесь" свистящим шепотом, от которого, казалось, по всему помещению прошелся легкий ветерок, поразилась Скворцова. — Ну ты, блин... Ну, вот ведь... А как вообще...
— Каком кверху. Инна, когда-нибудь я тебе расскажу увлекательную историю моего трудоустройства. Но не сейчас. — Вновь поворачиваю голову к своей начальнице, с легкой улыбкой взирающей на нашу скучившуюся у дверей троицу. — Грейс, подскажи пожалуйста, где сейчас находится мисс Балалайка? Она ждет именно нас.
— Значит, она ждет тебя, моя загадочная Алекс. Какая, однако, у тебя насыщенная жизнь. Старшая Курихара договаривается со мной о твоем временном отсутствии. Младшая Курихара посылает своих клевретов заменить тебя на работе. Моя... партнерша по бизнесу хочет с тобой встретиться и, видимо, не знает, что ты здесь работаешь. Любопытно. — Сногсшибательная итальянка заговорщицки усмехнулась, указывая пальцем наверх. — Второй этаж, лазурная комната. Перед тем, как пойдешь туда, переоденься в мундир. Ты все же на работу пришла. Устроим Владилене маленький приятный сюрприз. Ей нравятся люди в форме.
Сзади негромко фыркнула Бьорк, потянула выбитую из колеи русскую к барной стойке.
— Пойдем-пойдем. Сейчас лимонада попьем, подождем, пока Рэн в адмирала преобразится и двинем твоего босса поражать. Знаешь, как ей белый китель к лицу? Не знаешь, откуда тебе, ты же здесь ни разу не была. — Мелкая запрыгнула на барный стул, похлопала ладошкой по соседнему, приглашая присесть нашу провожатую и преданно вытаращившись на понимающе подмигнувшую ей итальянку, попросила. — Нам два вкусных зеленых напитка, мадам. Не помню, как они правильно называются, но, когда я сюда пробиралась, ваши девочки всегда его предлагали.
На второй этаж поднялись молча, Ингрид меня в форме уже видела, как я с подносами рассекаю, тоже наблюдала, и ей был больше интересен интерьер неоднозначного заведения Грейс, а Скворцова в очередной раз пыталась собрать в кучку оттоптанную гордость. На краю сознания мелькнула мысль: "Что-то не везет ей сегодня, на диво неудачный день. И все неприятности или неожиданности она огребла через нас и при нашем непосредственном участии. Надо бы как-то ее взбодрить, что ли, исправить впечатление. А то затаит обиду, будет пакостить исподтишка, нафиг-нафиг, нам с мелкой и так недоброжелателей хватает".
Перед дверью в комнату, куда нас отправила мисс Верди, притормозил, развернулся и, балансируя подносом с напитками на полусогнутых руках, отвесил Инне короткий уважительный поклон.
— Мисс Скворцова. Прежде, чем мы пройдем внутрь, хочу принести вам свои глубочайшие извинения. Мы с мисс Бьорк сегодня невольно стали причиной ваших неприятностей. Неоднократно поставили вас в неудобное положение. — Да, говорил подчеркнуто официально, потому что действительно чувствовал свою вину. — И я, и мисс Бьорк и в мыслях не желали как-то задевать вас, так складывались обстоятельства. Надеюсь, в будущем мы сможем преодолеть возникшую между нами отчужденность и будем если не подругами, то хотя бы сохраним ровные отношения. Еще раз прошу меня извинить.
— Ох, Рэнге, Рэнге... Вот вроде нормальный ты человек, но иногда в тебе щелкает какой-то долбанутый переключатель, обычно не вовремя и не к месту. На поверхность вылезают ваши японские заморочки, и ты начинаешь нести непонятную высокопарную чушь. — Ехидная скандинавка хлопнула по плечу недоуменно смотрящую на меня русскую и разъяснила ей на пальцах то, что я пытался высказать в высоком духе страны Ямато. — Значит, так, слушай сюда, девица-красавица. Мы не хотели тебя сегодня подставлять и уж точно не собирались топтаться на твоем самолюбии. В камере жестко пообщались — так не понимали, что ты хочешь и чего от тебя ждать. Про "Розу и лилию" никому не говорили, потому что, сама понимаешь, кто запретил. Короче так, мы извиняемся, с нас магарыч, когда вся свистопляска закончится. На этом все, спасибо за внимание, шнель-шнель, за этой дверью важный человек ждет-не дождется. И, что характерно, не один и не только здесь. Время дорого. Рэн, вперед!
После чего, не дожидаясь ответа, обошла зависшую в который раз за вечер патрульную, распахнула передо мной дверь и мягким кошачьим движением ушла в сторону.
— Мы же договаривались с Грейс, чтобы сегодня никакой обслуги в ее заведении не было. Ольга, возьми поднос у девочки и сходи разберись, почему тут находятся лишние люди. — Балалайка сидела боком к открывшейся двери, к тому же, не тратя времени даром, работала с какими-то документами, потому заметила лишь то, что кто-то в униформе вошел в комнату, но ни лица, ни фигуры не разглядела. — И поторопи Инну с подругами, Борис десять минут назад доложил, что они вошли в здание.
— Ээээ... Софья Павловна... — Знакомая по вчерашнему вечеру молодая женщина, сделав шаг вперед и с немалым удивлением узнав в вошедшей ту, кто довольно бестактным способом призывала ее подать голос, рефлекторно прикрыла ладошкой пострадавшую часть тела. — Они здесь. В смысле, Инна с теми, кого вы ожидаете, уже здесь.
Делаю два быстрых шага навстречу замешкавшейся секретарше, или кем там она у Балалайки подвизается, впихиваю в автоматически поднятые руки поднос с запотевшими прохладительными напитками. Легким пируэтом обхожу ее и сгибаюсь в глубоком уважительном поклоне. Дело не только в пресловутой японской вежливости, нет, себе-то я могу откровенно признаться: я попросту боюсь непредсказуемую русскую. Страх не парализует, он не помешает при острой необходимости пустить в нее пулю, но только в том случае, если не будет другого выхода. Такая реакция мне самому не до конца понятна, других людей, кого бы я настолько опасался, в Роанапуре нет, или я с ними еще не сталкивался, но факт есть факт: Владилена — последний человек, кого я хотел бы задеть даже случайно или по неосторожности. Так что вежливость и только вежливость.
— Госпожа Балалайка, добрый вечер. Мне передали, что вы хотели меня видеть. Я к вашим услугам. — Не разгибаюсь, но по звукам угадываю, что мисс Ириновская отложила бумаги в сторону и с легким удивлением разглядывает мою одежду. — Я работаю в "Розе и лилии", мисс Верди показалось правильным приказать мне облачиться в униформу и доставить вам коктейли, если уж я пришла на работу.
— Работаешь здесь. Понятно. Ольга, вызови завтра в десять утра Костика, кажется, он предоставил мне неполную аналитику по Такаяме Рэнге. У меня появилось горячее желание пообщаться с ним на эту тему. — Меченая сосредоточенно, не обращая внимания на мою склоненную макушку, разглядывала стоящего со скромно опущенными глазками белокурого ангелочка, которого так умело изображала моя соседка время от времени. — А пока не будем ходить вокруг да около. Инна, сопроводи Ольгу, посидите внизу. Боюсь, в вашем присутствии откровенного разговора не получится. Ингрид Бьорк, если не ошибаюсь? Присаживайся, хватит изображать невинный цветочек, я читала твою биографию. Рэнге, выпрямись и тоже садись за стол. У меня есть к вам вопросы, девушки, и вы дадите на них исчерпывающие ответы, так или иначе.
Делать было нечего, глава "Отеля Москва" — не тот человек, который станет повторять свои просьбы дважды. И воспринимать эти ее как-бы просьбы следует именно как приказы, облеченные в вежливую форму, такую мелочь знает любой житель Роанапура.
Опустились на стулья, не глядя друг на друга, воспитанно сложили ручки на коленях, сидим, ждем продолжения. А Балалайка, задумчиво барабаня пальцами по отложенным документам, разговор начинать не спешила. То ли прекрасно зная, какая суровая слава о ней гремит, играла на нервах, то ли наоборот, хотела начать разговор так, чтобы не показаться излишне грозной, не передавить в самом начале, и чтобы мы в результате ее наезда не замкнулись в обороне.
