Но она выстояла, несмотря ни на что. И аватар Снежной Королевы тоже выстоял под этими ударами. И пускай повреждения были значительными, им не удалось полностью разбить тело голема. Но самое главное — они не смогли разрушить наложенные на него заклятия, и статуя оставалась всё тем же грозным ретранслятором магии, что обратил в бегство войско друидов. А раз эти чужаки слов не понимают, придётся перейти к языку силы.
Тем более что остальные стражи ледяного дворца поднялись из засады, дружно встав на защиту своей хозяйки от агрессора. Они действовали согласно старым приказам, отвечая на нападение, которому подвергся их собрат. И сейчас вид подымающихся из сугробов снежных солдат и двух снежных монстров произвёл требуемый эффект. Хадорцы дрогнули, опасаясь сделать хотя бы шаг вперёд, а эльфийские наёмники и вовсе начали отступать. Страх был слышан даже в голосах офицеров, что пытались удержать своих подчинённых от бегства. И эта заминка дала бывшей герцогине Аренделла те самые секунды, которые были так необходимы, чтобы подавить боль, восстановить дыхание, собраться с силами, гордо выпрямиться и двинуть своего аватара в бой.
Эльза сплетала заклинания так быстро, как только могла. Она использовала заложенные в руки голема заклятья практически сразу, но этого было явно недостаточно. Ей нужно было произвести впечатление. Показать, что ей под силу уничтожить их всех до одного, оставаясь неуязвимой. И для этого Снежная Королева использовала все имеющиеся знания и навыки. Но она всё равно не могла убивать людей, которые были виноваты только в том, что исполняли приказ. Не могла губить жизни тех, кого клялась защищать. А потому она не вкладывалась в заклинания в полной мере. Не била на поражение. Даже эльфийских наёмников, несмотря на то, что они не были людьми, потому что они были представителями полноценного разумного вида, хоть и другого. При заключении контракта они наверняка отдавали себе отчёт в том, что могут погибнуть, но, тем не менее, у неё не поднималась рука убивать почти людей. Что уж говорить про остальных.
Первые заклятья она специально замедлила, чтобы от них проще было увернуться. Укус холода — одно из титульных заклятий колдунов Ковена Серых Владык, чья непревзойдённая эффективность признавалась далеко за пределами Хадора, было тем самым инструментом, который мог обратить солдат в бегство, сколь бы не был упорен и кровожаден их командир. А потому первые заклинания она специально запускала медленнее, чем было необходимо, обозначая рукой голема направление удара заранее. Всего пары секунд достаточно, чтобы потенциальные жертвы успели спастись от неприцельного удара. И при этом сохранилось впечатление полноценной атаки. Ниссы не без труда ушли от потока ледяных лезвий, а солдаты оказались неуязвимы, защищённые какими-то чарами, превращавшими человеческие фигуры в неровные, размытые пятна, более похожие на ожившие кляксы, через которые её заклинание просто прошло насквозь, не нанеся никому вреда.
Но нельзя было ограничиваться только этим. Нужно было нанести отряду значительный урон, чтобы заставить хадорцев отступить. Иначе демонстрация силы превратится в демонстрацию слабости, и они навалятся на её воинство с новыми силами. И тут как нельзя кстати оказалось наличие варджека. Бездушную машину можно с чистой совестью разбить, лишив атакующих тяжёлой техники и надежды на победу над войском Снежной Королевы. Автоматон всё равно ничего не почувствует, а такое дорогое военное имущество наверняка потом эвакуируют и восстановят, так что это даже не безвозвратная потеря. А что касается живых, то на них проще всего будет наслать ледяные оковы — они и не погибнут, и сражаться не смогут, пока не оттают, а остальных подобная демонстрация хорошенько припугнёт.
Это был хороший план, красивый и элегантный. План, который родился в разуме бывшей герцогини, когда она ещё только рассматривала ряды наступающих хадорцев глазами своего голема. Но у любого плана есть одно крайне паршивое свойство — чем дольше ты его придерживаешься, тем сильнее его расхождение с реальностью. Если сковать солдат ледяными чарами удалось без особого труда, то дальше всё пошло наперекосяк. Чёртов автоматон демонстрировал просто невероятную живучесть, подтверждая славу тяжёлых варджеков Империи как самых надёжных и мощных. Ледяные стрелы разбивались об его толстую броню одна за другой, сколько бы дополнительной энергии не было в них заряжено. Казалось, что эта боевая машина была заговорённой — настолько она не поддавалась магии Снежной Королевы. Из четырёх колдовских снарядов только один пробил толстый стальной панцирь конструкта в районе левого плеча и даже на несколько секунд застрял в нём, пока не был расколот пришедшими в движение приводами руки.
Нанесённого урона было недостаточно, чтобы остановить тяжёлый варджек. Эльза слышала немало историй о том, какие подвиги совершались при помощи подобных машин, и насколько опасен был даже сильно повреждённый боевой автоматон. Тем более под управлением варкастера, который мог выжать всё возможное и невозможное даже из откровенного металлолома, которому оставалось в лучшем случае доковылять до свалки. Чего уж говорить про полностью функционирующий конструкт, которому даже ни одной конечности не оторвали. А этому стальному монстру до состояния металлолома было ещё очень далеко.
В отчаянии, Эльза запустила в него заклятье ледяных оков, чтобы хоть как-то замедлить этот проклятый конструкт. И когда боевую машину покрыла толстая ледяная корка, которая не позволяла ей даже пошевелиться, появилась хотя бы слабая надежда на победу. Если постоянно накладывать это заклятье, не давая автоматону нормально сражаться даже не смотря на активное противодействие варкастера, у её снежных монстров будут все шансы покончить с ним. Потому что сколь ни была бы толстой броня боевой машины, против множества мощных ударов ледяных когтей она не устоит. В крайнем случае, её можно будет скинуть в пропасть.
И это был единственный бескровный выход из сложившейся ситуации. Был ещё другой путь, который позволял достичь победы, обойдясь малой кровью — убить варкастера. Именно он командовал отрядом. Именно на нём держалось единство солдат, наёмников и ополчения. Именно он управлял варджеком. Защитные системы доспехов и магия превращали его в очень сложную цель, но он всё равно оставался человеком, убить которого значительно проще, чем многотонного стального монстра. Без командира отряд распадётся. А без варкастера варджек встанет, не способный сделать и шагу, пока его не вернёт к работе другой варкастер, или не перепрограммируют на автономную работу.
Но она не могла убить его. И не только потому, что он тоже был человеком. Эльза чувствовала, что с этим варкастером всё далеко не так просто, как могло показаться. Его явило ей ледяное зеркало в окне грядущего. Он был одним из тех, кто сражался с ней по зову долга, как и предсказывала Старая Ведьма Хардова. И за его смерть Империя будет мстить с утроенной силой. Обученный и подготовленный варкастер — слишком ценный кадр, чтобы его убийство могло быть спущено на тормозах. Прикончи она хоть самого посадника Лаэдри с его свитой, это было бы менее тяжким преступлением перед Империей. Но кроме всего этого было в этом человеке ещё что-то. Что-то важное. Что-то, что она знала, но не могла вспомнить, сколько бы ни старалась.
С отчётливым глухим треском ледяная корка, сковывавшая варджек, лопнула, разлетевшись на мелкие кусочки. А освобождённый автоматон вздрогнул всем корпусом, после чего пригнулся, и в окружении сияния наложенный чар, начал разгоняться. Какое бы заклятье не применил варкастер, он добился своего и конструкт очень быстро набрал ход, и теперь нёсся в атаку на ледяного голема со скоростью, достойной породистого скакуна.
Эльза плела новые чары так быстро, как только могла. Ледяные оковы оказались даже менее эффективны, чем она предполагала. Но в её магическом арсенале было другое заклятье, которое могло ей помочь — ледяные тиски. Не столь мощное, чтобы полностью обездвижить жертву, оно всё ещё позволяло замедлить цель, делая её значительно более лёгкой мишенью. А главное — его нельзя сбросить, не прибегая к средствам борьбы с магией. И против такого заклятья не помогут никакие защитные протоколы, зашитые в программу автоматона. Это должно было стать неприятным сюрпризом для хадорцев. Пускай ей не удастся полностью нейтрализовать варджек, так хоть он не успеет добраться до её аватара раньше, чем его перехватят снежные монстры.
И когда заклятье уже было готово, и оставалось только верно его направить, запустив в несущуюся на всех парах боевую машину, острая боль пронзила правое плечо Снежной Королевы. Хадорские артиллеристы нанесли свой удар в самый неподходящий момент. От попадания бронебойного снаряда голем дёрнулся на ходу, потеряв равновесие, а заклятье распалось, так и не найдя свою цель. И словно этого было мало, второй снаряд угодил статуи прямо в голову. Заострённая стальная болванка впилась в зачарованный лёд и разбила его, отколов половину лица, которое и так уже было оплавлено магическим пламенем. Удар был такой силы, что достаточно тяжёлая скульптура повалилась навзничь.
От отдачи перед глазами бывшей герцоги Аренделла поплыли разноцветные пятна. Потому что она чувствовала, словно это в её скулу попал бронебойный снаряд полевой пушки, свернув половину лица. Эльза прекрасно понимала, что это фантомная боль, и что ей самой никто ещё не причинил никакого вреда. Она была недосягаема для врагов в безопасности ледяного дворца. Но как невероятно сложно было справиться с этой болью, порождённой магической связью с ледяным големом, которого терзали там, на склоне перед лестницей. Это была цена возможности колдовать через ретранслятор магии, и она не могла разорвать энергетический канал, не утратив это преимущество.
А когда через несколько мучительно долгих секунд Снежная Королева всё же смогла подавить боль и вернуть контроль над телом своего аватара, то его глазами она увидела ярко-голубое небо без единого облачка, невероятно далёкое и прекрасное в своей чистоте. И возникший на его фоне перемазанный кровью и копотью, покрытый следами множества попаданий тяжёлый варджек был ещё более ужасен. Боевая машина, набравшая скорость, достойную паровоза, со всего маху обрушила свои шипованные кулаки на ноги ледяной статуи, перебив их. В этот удар были вложены вся масса и вся скорость автоматона, и зачарованный лёд не выдержал, рассыпавшись в мелкое крошево.
От нестерпимой боли у Эльзы перехватило дыхание. Это всё было так неожиданно, что она не успела разорвать канал связи с раскалываемым на части големом. Но она всё ещё была в сознании и даже пыталась кое-как защититься от этого механического чудовища, что рвало и крошило её ледяную плоть. И она видела пламя ненависти, что пылало желтоватым сиянием в визорах варджека из-под погнутой лицевой маски, когда тот схватил правую руку её аватара и со всей силы дёрнул на себя, с глухим треском оторвав конечность от статуи.
Крик нестерпимой боли прокатился по залам ледяного дворца, заставляя стены и люстры звенеть, вторя затухающему эху. Эльза больше не могла сдерживаться. Боль, пусть и фантомная, была нестерпима. Слово это ей оторвали руку. Не в силах больше терпеть эту пытку, она усилием воли разрушила заклятье, связывавшее её разум с телом голема. И картина тяжёлого варджека, сжимающего оторванную руку ледяного конструкта вместо дубины, которую он уже занёс для удара, моментально растаяла. Исчезла, словно страшный сон. И только медленно угасающая боль напоминала о том, что именно пришлось пережить бывшей герцогине Аренделла.
Привычные ощущения медленно возвращались по мере того, как разделённый было разум собирался воедино, вновь привыкая воспринимать информацию только об одном теле, которое было для него таким родным и знакомым. Открыв глаза, Снежная Королева вновь увидела своды и потолок холла своего ледяного дворца, а так же большую ажурную люстру над головой, сияющую тёплым, мягким светом утреннего солнца, который направлялся в неё с освещённых стен по специальным каналам, которые она сама внесла в конструкцию здания только вчера. Аккуратно пошевелив левой рукой, она почувствовала под собой идеально гладкую поверхность ледяного пола, на котором она лежала там, где упала. Поочерёдно закрывая то один, то другой глаз, она вскоре убедилась, что, по крайней мере, её голова цела и не пострадала.
Медленно ощупывая себя левой рукой, Эльза проверила, что в её животе и груди нет ни дыр от снарядов, ни ожогов от магии, и рваных ран от взрывов ракет. А дойдя до плеча, она так же убедилась в том, что и правая рука была на месте, цела и невредима, а не вырвана тяжёлым варджеком. Но для того, чтобы пошевелить ею, пришлось приложить заметное усилие. Словно её собственный мозг сопротивлялся этому, считая эту конечность утерянной и нефункциональной. Наконец ей удалось поднять руку, поднеся ладонь к глазам и пошевелив пальцами. И только после этой демонстрации разум окончательно отринул наваждение, порождённое обратной связью заклинания энергетического канала.
Осторожно сев, бывшая герцогиня Аренделла принялась ощупывать ноги, которые тоже потеряли чувствительность. И только когда она убедилась в том, что все кости целы, а на коже нет не то что синяка, ни единой царапины, она смогла встать на ноги. Ощущения были не из приятных. Фантомная боль отступала медленно, а голова слегка кружилась. Она не помнила, как упала, но, судя по отсутствию синяка на затылке, головой при падении она если и ударилась, то несильно. Звуки битвы почти не проникали через закрытые двери, и о том, что под стенами ледяного дворца идёт бой, напомнили только глухо ухнувшие вдалеке пушки.
Когда варджек всё же сокрушил ледяного голема, Ланиссе показалось, что она услышала чей-то отдалённый крик боли. Но из-за ружейной трескотни и шума работающего двигателя хадорские солдаты и ополченцы не заметили его. У людей вообще были заметные проблемы с органами чувств, и ни зрением, ни слухом, ни обонянием они не могли тягаться с эльфами, но компенсировали этот недостаток грубой силой.
Но не всё можно решить силой. Далеко не всё. И будь люди хоть чуточку повнимательнее, то они тоже бы заметили, как этот крик подействовал на снежных монстров. Твари буквально взбесились, словно кто-то подстегнул их невидимым хлыстом. И теперь это ужасное воинство рвалось вперёд с ещё большей скоростью, клацая ледяными когтями и глухо ревя, эхом вторя затихшему звуку. А здоровые чудища, что шли позади мелких снеговиков, ещё и ощетинились как ежи сосульками, торчащими прямо из их горбатых спин.
-Держать строй! Не давайте им сократить дистанцию! — надрывался лейтенант хадорцев, видя множество снежных монстров, атакующих его отделение. — Картечью заряжай! Огонь по готовности!
Ну конечно. Чего тут думать. Эти чёртовы мушкетоны и без того грохочут так, что уши закладывает. Но они разрывают дробью этих снеговиков на куски. А от луков толку кот наплакал. Ланисса собственноручно всадила две стрелы подряд в несущуюся к ней мелкую тварь, а той хоть бы хны. Разве что только руками теперь не так сильно машет, потому что торчащие из груди и головы древки с оперением мешают. Хотя от винтовочных пуль тоже было не много проку. Хадорские стрелки старались прикрыть огнём своих товарищей и союзников, но их стрельба тоже не приносила никаких результатов, потому что аккуратные дырки от попаданий в этом оживлённом магией снегу затягивались буквально на глазах.
