Я побаюкал руку, кинув на нее лечение, кожа на костяшках слезла. Потом подошел к голой Сашке и вырвал у нее пучок волосьев с мохнатки. Чмошница заскулила, поморщившись от боли и зажмурила глаза, но продолжала стоять прямо, руки по швам.

— Не нравится сука? А так?

От еще одного удара справа, она наконец упала с переломанной челюстью. Я заботился о том, чтобы ее память сохраняла наши 'упражнения', каждый раз дописывая в структуру записи о наших тренировках и не допуская притупления чувств к боли.

Да че там Губошлепка! Я сделал световой меч джедаев, светящийся и фыркающий как в кино, но только настоящий, и развалил Лимона на две поджаренные половинки. Кстати, развалил стоящего на двух ногах, а не того, которого в инвалидном кресле катают с обрезанными культяпками. Останки то стекли в бутыль назад, но некоторая часть 'тела' испарилась и завоняла комнату. Как я не проветривал, все равно мать потом шмыгала носом и спрашивала, что я тут палил?

Моя мечта о сексе в реале воплощалась поначалу во всех немыслимых способах, какие мне подсказывали мои девочки из гарема. Но вскоре мне это надоело и я ограничивался чаще ежедневным простым трахом для здоровья перед сном. Потом объект страсти молча исчезал в бутылке, не требуя ни ухаживаний, ни подарков, ни выгулов в люди, ни даже простых разговоров о порочности мужской природы, которым нужно от честной девушки лишь одного. Гармония одним словом, и я ее обрел неустанным трудами.

Магия разума так же имела большое значение, но я не развил эти способности в должной мере, упор делал на структурную магию, хотя были и приятные испытания. Их я провел с Аллочкой. Не думайте ничего дурного, ебать ее я не стал, тем более ее копия была уже мною ебана — переебана к этому времени со всех сторон. Мы пошли в кафе, я внушил ей мысль, что это хорошая идея, посидеть со мной в городе летом в кафешке вечерком. Мы разговаривали, я мимолетно читал ее ощущения и корректировал, заставил к примеру, внушить мысль о том, что надо почесать ухо, а пирожное срочно поперчить. Она, несколько не сомневаясь, обтрусила его на моих глазах щедро красным перцем и слопала. Если бы я внушил ей идею снять при людях свои трусы, кинуть их на стол и посолить перед едой, думаю она это сделала бы с такой же непринужденной легкостью и грацией, как все в жизни.

Увлекся мастерить. Работать с разными материалами, для меня было просто без всяких инструментов. Беру чай пью, смотрю на чайную ложечку и меняю ее структуру. На моих глазах она растекается лужицей в ладошке, не обжигает при этом. Температуру то я ей не поднимал, а расплавил при комнатной. Никто такого не сможет научным методом при нормальном давлении, а я запросто! Потом вылил ее с руки в остывший чай. Так, там на дне, и плавало озерцо холодного металла, а сверху теплый чай. Я его допил, а металл опять в ложку превратил. Делаю теперь латы рыцарские, мне много не надо, кусок железяки притяну и ваяю из него что хочу, даже руками мять не надо как пластилин. Очень красивые работы выходят, рельеф, гравировка, покрытие разное, там еще разные способы обработки можно делать с металлом, думаю мои доспехи попрочнее современных бронежилетов будут. А сочленения у них лучше, чем у реальных, в старину на простых заклепках.

Экзоскилет получается, только я приводы к нему не делаю, хотя можно, но мне это не интересно. Хобби у меня теперь такое. Мать поначалу вопросы задавала, хули у меня комната железками завалена? Но потом замолчала. Я ей, кстати мозги не промываю со своими способностями. Себе тоже, Иссидор перво — наперво предупредил, что шаманить с собственным разумом — прямая дорога на погост. Странно это, можно же чем улучшить его работу? Но я пока в эти тонкости не лезу, у меня еще много других не испробованных способностей и возможностей. Дойдет потом и до этого дело.

Планы на будущее опять пересмотрел. Жалею теперь, что столько времени убил на обучение юриспруденция, карьеру дурак думал делать. До одного места мне теперь эта юриспруденция вместе с карьерой и работой. Планы о мировом господстве тоже полетели в топку. На кой хрен мне эта муть, если я могу и так делать все, что захочу? Стоит ли теперь заморачиваться из-за такой ерунды?

Переживу второй перелом как надо, и просто отправлюсь путешествовать по миру. Попробую японских узкоглазых, английский конопатых, французских умелых девчат, в естественной среде обитания.

План, мой хитрый план, он очень прост. Я смог сделать свою точную копию, она сыграет роль моего брата — близнеца. Из скупых обрывков сведений я понял, что таким образом можно существовать в двух мирах одновременно. Я останусь и в мире под покровом и здесь. Стану одним целым с моей копией, а между мирами не оборвется пуповина, они станут связанными. Это очень важный момент! Если теория о вторичности нашего реального мира верна, то он, после второго перелома, теряет связь с миром покрова, и его существование с формальной точки зрения обрывается!

А так, пока жив я, и мой двойник, наши миры имеют связь между собой. Я до конца не знаю, как это будет работать, остаются вопросы о том, что станет с моим телом в реале, после того как мое сознание останется в мире под покровом? Как это будет? Я буду двигать двумя телами одновременно в двух мирах, или как вообще все это произойдет? Но решил рискнуть, у меня необъяснимая уверенность в успехе, не могу передать это чувство словами. Спокоен и уверен.

В замке я на удивление не то чтобы слабый маг, а вообще никакой! Это определяется тем, что мои методы для реала, здесь фактически не работают! Но я сделал правильный выбор, мои знания решили мои главные проблемы там, а здесь я еще разберусь, по ходу дела. Без кирпичей в башке. Хотя много занимаюсь теорией.

Много времени провожу с девочками, но не так, как раньше. Просто живое человеческое общение стал ценить в первую голову. С детьми играю. Это так увлекательно, вновь видеть те игрушки, с которым нянчился совсем недавно. Мы строили на перегонки башенки из кубиков, гоняли управляемые машинки по залам замка, дурачились, я даже играл в дочки — матери с Василисой на куклах. Купил ей пони, на котором сам учил кататься. Мне приятно, что ее жизнь переменилась к лучшему. Вареник тоже была довольна в эти моменты, хотя немного грустила.

Я решил ей не говорить о своем решении, а сделать сюрприз. В последний день я не буду уходить, мы заснем в нашей большой кровати в гнезде любви вдвоем, а утром останемся вместе на всегда. Вот она обрадуется! Она стала для меня семьей, как и девочки, а Васю я если и не считаю в душе, своей дочкой, то младшей сестренкой уж точно.

Так прошло время, и наступило двадцать третье августа. Этот день перечертит мою жизнь на две половинки, до и после. Я конечно немного волновался, но чувствовал себя хорошо, хотя сегодня ночью мне приснился кошмар. Я лежал у себя в комнате, а из бутылки вылезла помимо моей воли девушка. Я не запускал никаких структур и потому опешил, но ничего сделать не мог, просто безвольно лежал на кровате. Когда она подошла, я рассмотрел, и увидел, что это была красавична с плаката. Она откинула с меня одеяло и села верхом, направляя мой вставший член рукой полновластной хозяйки в свое лоно. Девушка скакала на мне и давила на грудь руками, а потом ее пальцы оказались на моей шеи. Я не мог пошевелиться, и лежал пластом, а она трахала меня и душила мертвой хваткой. Как же хотелось хоть немного вздохнуть! Но я ничего не мог.

Я проснулся и сбросил одеяло, с моего члена вытекала сперма, я кончил во сне, чего давно со мной уже не было. Гадский сон, потом проходил полночи по квартире из-за него. Но все устаканилась за суетой дня. Два раза побывал в замке, создал в реале свою копию поздно вечером, когда мать заснула. Усадил клона в кресло, он безвольно смотрел по сторонам, туго соображая, что происходит. Сегодня я останусь в замке на всю ночь и наши сознания сольются. Влил в него такое количество маны, чтобы не распался и через неделю, а потом я смогу запитывать его уже иначе, через канал. Мое тело в реале станет своеобразным, практически бессмертным, и я смогу изменять его по своему желанию, как угодно.

Поплавал с девочками в бассейне, Аня удивила несказанно. Пришла тоже. В купальнике, я ее раньше не видел без закрытого платья. Смотрю — фигурка то красивая, а что толку? Она взяла коктейль с зонтиком и легла на шезлонг попивать. Тоже еще не видел, чтобы она пила или ела, что-нибудь. Варю толкнул, глянь говорю.

— Что?

— Пьет.

— Вижу, ты не знал?

— Нет.

— Она и кушает иногда, говорит что может пищу в манну переработать, но плохо, лучше заряжаться от кристаллов.

Аня увидела, что мы смотрим на нее и сделала выходку. Вначале показала мне язык, потом поприветствовав взмахом стакана, поставила его и раздвинула ноги. Ее тонкие пальчики отодвинули вбок край плавок и я увидел ее щель. Признаться до этого, я не думал о ее внутреннем устройстве, купил вариант секретаря, приближенный к человеку и все. Она в это время запустила два пальца к себе во внутрь и стала дрочить глядя на нас. Варя повернулась ко мне и огорошила новостью.

— Ты не видел, хочешь ее? Она кстати, трахается с Владимиром, у них шуры — муры. Он спрашивал у меня на это разрешения, я сказала, что тебе она не интересна и они могут встречаться, я не права?

— Да, нет...

Варя повернула к себе мое лицо за подбородок, и улыбнувшись поцеловала.

— Мой господин, давай пойдем к нам, ведь это наш прощальный секс?

— Ну...

— Значить, я права...

Глаза у Вари заблестели, но она взяла себя в руки.

— Можно это произойдет так, как я хочу?

— В смысле?

— Я хочу обласкать тебя напоследок, особым образом.

Мы закрылись в гнезде любви, и раздевшись, она протянула мне кожаные стринги с белым пушистым хвостиком на заду и большой металлической молнией спереди.

— Мне это одевать, ты шутишь?

— Ну пожалуйста, сделай как я прошу, подари мне такой вечер, если хоть немного любишь меня.

— Ладно.

Потом она удивила меня, достав оковы для рук и ног, в которые я иногда заковывал ее и некоторых девушек на этой кровати. По ее просьбе, кстати.

— Эй, эй!

— Андро, ну пожалуйста!

— Вареник, ты меня пугаешь. Ты не задумала напоследок меня связать, всыпать ремня и трахнуть в задницу?

Варя звонко рассмеялась.

— Нет, обещаю тебя не бить и не трахать. Я хочу просто пососать.

— Так соси, зачем меня связывать?

— Андро, это другое. Поверь, знаешь как это эротично, когда ты не можешь сдвинуться, связан, а твое тело долго и нежно ласкают...

— Долго и нежно?

Я подумал, что мы не плохо проведем время, тем более, что я твердо решился на свой эксперимент. Протянулся сознанием к структуре гомункулуса в реале, и ощутил, как встал там в кресле. Мои глаза смотрели на мое тело, лежащее на кровати и мерно дышащее, я обошел комнату и сел снова в кресло. Теперь главное не разрывать эту тонкую связь, держать ее на границе внимания и все пройдет нормально. Думаю наш 'прощальный секс' этому не помешает, а Варю узнаю с новой стороны, и укреплю наши чувства.

— Хорошо, давай попробуем.

— Нужно, чтобы ты разрешил себя связать, я так просто не могу. Ты все таки еще мой хозяин.

— И что нужно сделать?

— Просто скажи, что разрешаешь мне тебя связать и обездвижить.

— Да, разрешаю, давай покончим с этим, можешь делать все, что нужно.

Я улыбнулся и погладил ее по щеке, Варя ласково, но крепко меня застегнула в эти оковы с цепями, даже закрыла маленькие замочки на ремешках.

— Попробуй вырваться.

Я для вида подергался. Она достала шарик — кляп и кожаный намордник, который прикрывает и глаза и рот. Человек в нем ничего не видит. Девочка уговорила меня одеть и эту сбрую, ну как ей откажешь?

Потом я просто лежал и слушал как она открыла бутылку и наливает себе попить, после распалила ароматные свечи у изголовья. Пошел не очень приятный дым, у меня неприятно зачесалось в носу и хотелось чихнуть, а шарик во рту мешал и не давал говорить. Ее умелые пальчики начали гладить меня, распятого на кровати по рукам и ногам, чертить ноготками узоры. Потом она расстегнула эту молнию на стрингах и достала член. Они были такие узкие, что я не понял этой всей возни, было достаточно отвести их в сторону и сосать. Но Варя решила по своему. Как только ее рот принял вялого бойца, моя голова закружилась и я провалится в полусон — полубред.

Не знаю, сколько я так пролежал. Время, вместе со счетами потеряли меня или бросили на произвол судьбы. Я слышал, когда приходила моя дама сердца. Распалить новые свечи, от которых я впадал в забытье и пососать мой хуй. Она иногда говорила со мной, вернее мне, я не мог ей ответить из-за этой гадости во рту. Вареник спятила, я это понял только сейчас, мне не удалось это заметить раньше, может быть перемены происходили медленно и незаметно. Нет, я видел ее склонности к садо— мазо, знал, что она бьет других девушек, любит их наказывать, но не придавал этому значения до сего момента. Считал это чем-то на вроде игры.

Вот опять, плачет и сосет.

— Андро, я не знаю, что мне делать? Я не могла тебя отпустить, как я жила бы дальше без тебя? Понимаешь, мне нет жизни без тебя...

— Милый, как ты мучаешься, мне так больно смотреть на тебя. Но я не могу тебя развязать, понимаешь, не могу!

Сколько же я так дней провел? Я не мог пошевелится, моя связь с гомункулусом из реала пропала, сил вырваться у меня не было. Едкий противный дым лишал меня сил, а сама тюремщица пила противоядие. Мне оставалось только мычать и задыхаться от недостатка воздуха. Я не мог умереть без питья и еды, мои силы поддерживались теплым камнем, но на пределе между жизнью и смертью.

— Андро, ты наверное думаешь, что я боюсь тебя и не развязываю поэтому? Да? Нет! Я не боюсь смерти милый, я боюсь тебя потерять. Пусть хоть так, но ты со мной. Я могу приходить, смотреть на тебя, ласкать твое милого мальчика. Никто не заберет у меня эту радость, даже ты!

— Я люблю тебя больше жизни, если бы можно было отдать всю кровь до последней капли для тебя, я бы сделала это не задумываясь. Только бы жить рядом, всегда вместе, рядом с тобой...

Я почувствовал, что она наклонилась поцеловать мою ногу в колене и хотел взбрыкнуть и ударить, но даже этого не смог. Кто я теперь? В своем мере наверное погиб, уже и тушку мою, обнимающую шлем, закопали в землю. Гомункулус к утру распался пятном воды на ковре, мать наверное его и не заметила совсем, а только большую лужу. А здесь бывший хозяин замка и окрестностей лежит прикованный к кровати в одних кожаных стрингах, с вываленным хуем и белым пушистым хвостиком на заднице!

Это были недолгие минуты просветвления сознания, когда затухали свечи с дурманом и я приходил немного в себя. Сколько это еще будет так продолжаться? На Варю я уже не злился, она сошла с ума, а я дурак и не заметил этого. Возможно, если я как— нибудь выберусь из этой передряги, я даже вылечу ее. А потом буду искать дорогу домой. Безвыходных ситуаций не бывает, как говорил барон.

Маленькие пальчики залезли под намордник, чуть отодвинув его в сторону. Слало легче дышать. Это была не Варька.