"А-а-а-а-а-а! Пристрелите меня!"
Да, они все хорошие и правильные.
А я — нет.
— Деда... Если "осы" узнают... Я во второй раз — смоюсь! — Предупредил я "Злого глаза Матти", от всей души. — Ты меня знаешь.
— Сиди на попе ровно! — Огорошил меня дед старинной фразочкой. — Раз до чинов дорос, значит, не пропадешь. Только, извини, будь добр — соответствовать!
"О-о-о-о-о НЕТ!!!"
Вот именно от этого "Соответствовать" я и сбежал из дома.
Сбежал — в чем был.
— Что за "Рогатина"? — Поинтересовался я, понимая, что метаться поздно — коготок увяз и птичка пошла в духовку. — Две селедочницы?
— Селедочницы?! — Замер дед и расхохотался. — Нет! Селедочницы это ваши новые носители! По десятку душ на кораблик. А "Рогатина"... Это внучек — зверь! Хочешь — медведя вали, хочешь — кабана.
По его жесту, над столешницей воспарил новейший истребитель — перехватчик и я почувствовал — пропал!
За что его назвали "Рогатиной", я так и не понял.
Дед, для масштаба вывел рядом "Иглу" и я увял — "Рогатина" была вполовину длиннее и толще, просто мечта любой турели обороны!
— Деда, это что — издевательство?! — "Скис" я, сравнивая два истребителя и понимая, что хоть внешне "Рогатина" мне нравится больше, но пересяду я на нее — только под страхом расстрела. — Ее, пока развернешь... Я уж не говорю, что в атмосфере ей вообще делать нечего!
— Но-но, лейтенант Коржик! — Пригрозил мне адмирал и подмигнул. — По картинке не суди!
— По одежке встречают! — Парировал я.
— Провожают — по уму!
* * *
— Тебе никто не говорил, что твой дед — редкая сволочь?! — "Вопль души", вырвавшийся у Перчика, опередил мой собственный, всего на пару секунд.
"Рогатина", которую крутил на заставке дед и истребитель "РГТ-57" ничего общего не имели.
Легкий, буквально воздушный, "РГТ" с семью тяжелыми коррект-аннигиляторами, носовой пушкой калибра 520 мм и группой из семи двигателей, связанных накрест, из которых два — смотрело вперед, являясь дополнительной броней для пилота — и длинная, неуклюжая "Рогатина", с бочонкообразным корпусом...
С открытым ртом рассматривал наши новые истребители.
Увы, из "Ос" нас всех поперли, вежливо поддав под зад коленом и навесив по полной планке наград, чтобы подсластить пилюлю. Так же вежливо, нас списали с довольствия на "Сателлите" и перевели в эту задрипанную и засиженную всеми известными мухами, базу, далеко на окраине системы А-59. Видимо, чтобы о нас точно, поскорее забыли.
По крайней мере, после появления адмирала Матти, все дела нашей эскадрильи вошли в крутое пике, и выбираться не желали.
Первой доброй новостью стало для нас прибытие "Рогатин" и десятка инструкторов к ним. За пять недель, что мы шкурили этот кусок железяки, нас всех прогнали и через ментосканер, и через психологов, и мои коллеги — обработали нас всеми возможными наркотиками. Обломав на нас зубы, меня так лично вообще, чуть не поставив к стенке — за "немерянную" наглость, нас объявили совершенно "чистыми", только охреневшими от безнаказанности.
Проводив "контру" и психолохов, все сто восемьдесят рыл принялись поочередно шпынять бедолагу Магу и нашу самую большую шишку — "Мисс Всезнайку", Гермешу Тианетай.
Мы с Перчиком, под шумок, оккупировали одну из имитационных капсул и принялись "крутить баранку", отрабатывая все те наработки, что пришли нам в "головы" за время боя, стоившего нам так дорого, и за время вынужденного сидения на развалинах "Морской Осы", когда "задний ум" заработал на всю катушку.
Присоединившиеся к нам, на третьи сутки пилоты, ждали моего выхода из капсулы погружения с отломанными ножками стульев.
Спасло меня только прибытие транспорта с новенькими — в ящиках — истребителями.
Впрочем, на почте поднакопилось целое море добрых пожеланий.
— Что делать будем? — Перчик крутился вокруг истребителя, со счастливой для меня цифрой 13, намалеванной на носу. — Всю имитацию похерим!
— Заново рассчитаем. — Отмахнулся я, давая Перчику отмашку, при виде наших инструкторов.
— Э-э-э-э... Это... Забыл сказать... — Начал было Перчик, но то, что он забыл сказать, я уже видел своими собственными глазами.
И шло "это", прямо на меня, ядовито улыбаясь и придерживая под локоток, словно лучшую подругу, рыжую, наглую, докапистую психологиню, старшего лейтенанта Элвару Т'К'Н'Вага!
— Что, "мляттт"? — Застенчиво поинтересовался Перчик и скрылся с глаз моих, спрятавшись за неподвешанные ракеты, стоящие под крыльями у истребителя.
— Лейтенант Коржик! — Обратилась ко мне Т'К'Н'Вага, — разрешите представить Вам главвоенспеца — Ольгу Матти.
— Очень приятно, — выдавил я из себя, пытаясь делать два дела одновременно: не придушить рыжую "психундру" и не бросится обнимать любимую сестру. — Очень рад, такому лестному знакомству! Каким образом, столь высокая птица пала до наших...
Сестра чуть качнула головой, давая понять, что тоже рада меня видеть, но все — позже.
— Думаю, Вы уже ознакомились с характеристиками истребителя... — Начала Ольга, отпустив Элвару и встав напротив меня. — Даже впечатляющие характеристики Вашего крыла, как физиологические, так и психологические, совершенно недостаточны для этих "птичек". Вот и будем мы, с госпожой старшим лейтенантом, подтягивать вас под нужные кондиции.
Я поискал глазами Перчика и еще раз согласился с его мнением по поводу деда.
В том, что появление эти красавиц дело именно его рук, ног и прочих частей тела, я совершенно не сомневался. А значит, у адмирала Матти, очень далеко идущие планы на эту рыжую красотку, бывшее подразделение "Ос" и мою собственную сестру, то бишь — его внучку.
— Сегодня Вы, все, сделаете по два вылета. — Продолжила моя сестренка, обходя вокруг меня и похлопывая чертову дюжину по серебристому клюву. — На этих красотках. Мы отработаем ваши анализы и реакции, и выдадим свои рекомендации.
— Мало никому не покажется... — Вздохнул Перчик у меня в ухе, воспользовавшись уже отлаженной связью "человек — машина". — Прочитал я, тут... Всех, кто меньше С-19 будут тянуть за уши. Иначе — спишут.
— Не ройся, Перчик, у нас "саней" нет... — Ляпнул я, к сожалению, вслух.
— "Саней"? — Сделала стойку "психучка" и замерла, ожидая объяснений.
— "Сани" — это псиформация типа "С". — Моя сестра, не зря внучка адмирала и дочь двух профессоров — психологии и прикладной математики. — Обычный жаргон, некоторых личностей, мнящих себя выше всех.
"Ну, спасибо, сестренка! В следующий раз, кормить тебя, тайком, будет твой супруг. Когда найдется такой псих, который рискнет с тобой связаться!" — Улыбнувшись в карие глаза сестры, кивнул.
— Лейтенант Коржик! Ваш инструктор, Лель Онгарбаев будет здесь через десять минут. Надеюсь, вы готовы совершить первый вылет, так сказать, проложить дорогу, своим товарищам? — Рыжая снова попыталась воткнуть шпильку, но промазала: Перчик уже разблокировал истребитель и забрался на отведенное ему место, тестируя системы и ругаясь на всех 400-ах волнах нашей эскадрильи.
Появившийся Лель, детина двух метров высотой, с иссиня черными волосами и синими глазами, при виде чертовой дюжины, в качестве первого старта, едва не расплакался.
Пряча смешок, забился на свое "рабочее" место в кабине истребителя.
Перчик, от души потчевал всех "Ос" прямым включением, передавая все в режиме реала, на сервак базы, которую мы, в пику всем военным обозвали "Золушка".
Первое, что бросилось в глаза — приборы нависающие над головой.
Если в "Иглах" мы, худо — бедно, сидели, то здесь — лежали, уставившись в потолок, как...
Пробежавшись взглядом, отметил выросшие деления скорости и крена — "РГТ-57" могла развернуться на носовом платке и уйти в дабл-кик, не размазывая пилота по сиденью. Рукояток, верньеров и ручек — значительно убавилось, что не могло не радовать. Зато, добавилось странное образование в изголовье сиденья, очень меня нервирующее своей несдвигаемостью.
Перчик обрадовал, что это новый тип шлема, но в первом полете он мне не пригодится.
Лель зачитывал команды и проверял их исполнение по своему экрану.
Я шустро шевелил руками исполняя распоряжения инструктора и одновременно — рассматривал рыжую психушницу через прицел главного калибра.
Очень даже я вам скажу, увлекательное зрелище: прицел обладал несколькими режимами, благодаря которым весь ее наряд таял, как сахар в горячем чае, совершенно не оставляя никакого простора для фантазии.
Ольга уже упылила, а вот это чудо, с какого-то бока так и продолжало крутиться здесь.
И Лель ей ни слова не сказал, что меня поразило до глубины души.
— Лейтенант, отключите, пожалуйста, прицел. — Вздохнул — попросил инструктор, нарвавшись на картинку "бесштанной" психологушки и добавил, на текстовом — Не хамей.
Пришлось прекратить целиться в девушку, представляя, как чудесно калибр 520 сможет разобраться с противником, за один выстрел.
— Борт 13! Разрешаю взлет. — Онгарбаев со вздохом допустил меня до первого вылета. — Все максимальные функции истребителя заблокированы. Все экстремальные — отключены. Стандартный ознакомительный полет, лейтенант.
— Есть, господин инструктор! — Придурковато гаркнул я и поднял свою птичку над палубой, на малой тяге АГ. — Разрешите выполнять?
— Разрешаю! — Благославил меня мой ангел-учитель и взвыл, но — поздно!
Перчик и не такие коды — пароли ломать приучен!
Не успел Лель дать добро, как мой БК уже разблокировал заблокированное и включил отключенное.
Шлем соскользнул со своего места и мягко обнял мою голову, подключаясь, на прямую.
Кабина потемнела и вспыхнула новым, мягким, освещением переместившись в голову.
"Рогатина", встала вертикально — благо высота потолков позволяла, крутнулась, как монетка на ребре, замерла и замерцала, включив маскировку.
Из ангара я вылетал под жуткий мат инструктора — госпожу старшую лейтенант сдуло потоком воздуха и усадило на ракеты.
Пусть радуется, что усадило попой, а не тем, куда она ест!
Наша "Золушка", затурканная в самый край и на задворки, не отличалась яркими созвездьями или уникальными астероидными полями — обычная, учебно-тренировочная база.
Вырвавшись на волю, первым делом дал полного пинка, лошадке.
Стало тяжело. Очень тяжело.
А раскрутив боевой разворот — едва не потерял сознание.
Истребитель "РГТ-57" явно требовал к себе Большого уважения.
Отыграв атаку на мелкие камни, поцокал языком — с пушками поработал гений, увеличив дальность, кучность и мощность.
С такими "лапочками", "глиссеры" мы бы уделали намного быстрее, а главный калибр, просто убил наповал своей скорострельностью — два выстрела в минуту! Вместо него, могли поставить еще пару КА — толку было бы больше!
Онгарбаев, видя, что я разошелся не на шутку, выпустил против меня десяток целей и ехидно свалил с эфира, оставив меня тет-а-тет с имитацией керраннского "Толкалити" и его группу поддержки — пять мелких "Оххергоф" и тяжелые "Ушшаниши".
Первым отгреб — самый большой.
Полукилометровый малый эскадренный крейсер словил два залпа в корму от ГК и отвалил в сторону звезды, дожидаться призовой команды.
"Тапочки", как у нас называют истребители — перехватчики "Оххергоф", устроили мне трепку — сказывалась непонятная маневренность машины и ее запредельные перегрузки, которые вполне могли отправить меня на тот свет намного раньше, чем противник.
Помог — как всегда — Перчик, заблокировавший "критику" и, пересчитавший, на ходу, секунды маневра.
Пока гонял "тапки", прилетели "Самовары" — тяжелые штурмовики "Ушшаниш" — и добавили мне пары седых волос, нежно взяв в прицел мою мягкую задницу.
Тут уже Перец снял все ограничения и из боя я вышел помятый, с кровоточащими ушами и глазами, но не побежденный.
В горячке боя я пальнул в сторону базы главным калибром и, возвращаясь, внимательно осмотрел нанесенные повреждения.
Свою антипатию к ГК я послал следом за сбитыми противниками.
Лучше ждать 30-ть секунд, чем летать сквозь заградительный огонь!
Перец, исправно транслирующий все мои достижения на экран в общей столовой, обломал всем инструкторам весь интерес, заинтриговать новичков.
Увы, у нас так не принято.
Тем более, в отличие от всех выживших, у меня за плечами самая долгая и мощная учебка — Тихоокеанская, гвардейская имени Ю.А.Гагарина, с послужным списком в 2374 вылета и 61 сбитым противником!
Еще сам Матвеев, гонял нас, старичков, чтобы мы не сидели на знаниях, я вбивали их в головы новичков, всеми возможными, методами.
При посадке "РГТ-57" взбрыкнул и едва не ввалил меня в соседний ангар — пустующий и закрытый. Пришлось отключать автоматику и садить "пешком и под ладошку", то есть по приборам и очень медленно.
Онгарбаев молчал, как рыба об лед, пока я не поставил свою "чертову дюжину" на парковочное место.
Ольга, отправила в приват только одно слово — "дурак".
"Психушки" в ангаре не наблюдалась — скорее всего, пошла, переодеваться, после масляных ракет.
Из пилот-ложемента, опускавшегося к палубе на манер откидного трапа — нижней челюсти, я выпал.
Болело все.
Одной фразой — "ушиб всей бабки"...
Ага. На всю голову.
Лель, повертел пальцем у виска и протянул мне планшет.
Оказывается, для полетов на "Рогатине", нужно одевать специальный костюм, который шьется, как раз после первого полета и использует тренировочные режимы, как контрольные — это раз.
Коктейли, тоже заливаются по другому расчету — это два.
Шлем, в первом полете не одевается для чистоты сканирования психоформы — это три.
Кроме личного БК пилота, типа моего Перчика, на борту находится БК самого истребителя, который и регистрирует все показатели, режимы и применение коктейлей — это четыре.
Сложив все вместе, получается, что мой БК уже вполне зарегистрировал, что его пилот — полный отморозок и летать с ним — себе дороже!
А поведение Перчика его в этом только убедило, ибо каков пилот, таков и его искин!
— На, пей! — Протянула мне Ольга пластиковый стаканчик. — Залпом и не морщась!
От сестры подляны я не ожидал.
Белые стены и зеленые полы госпиталя на "Золушке", меня совершенно не восхищали. Да и моё присутствие в нем — не добавляло радостных минут или оптимизма.
"Звезды колючие! Моя сестра — Садистка!" — Кряхтел я про себя и молча, ибо первое же мое слово приводило к тому, что надо мной начинали работать в ускоренном темпе. — "Может быть, дед был и не так уж и не прав, что выпорол ее?! Да... Ну сколько же можно!"
Последние мои мысли относились, к возникшей на пороге моей палаты, рыжей Элвары.
Став подругой Ольги, она, словно садовник, принялась неторопливо меня окучивать!
А эта крашеная с... сестра, ей в этом помогала!
— Я принесла вам обед! — Обрадовала меня Элвара и из-за ее спины выкатился робостюард, с аккуратно сервированным на двоих, столиком. С розой, в хрустальной вазе, точно в центре стола!
— Надеюсь, там есть цианид! — Услышал я собственный голос, прежде чем успел изобразить хоть какую-нибудь, улыбку. — Или — что-нибудь, крупнокалиберное...
