Гость озадаченно потер вспотевший лоб. Операция, призванная обеспечить его будущее и поссорить Келл-номарха с Нидосом, провалилась.
— Что скажешь? Втравил меня в гиблое дело, а сам спрятался? Не получится!
— Скажу, что хватит орать, — негромко проговорил Скунд Арбон, нагло усаживаясь на табурет.
Его уверенное спокойствие благотворно подействовало и на хозяина дома. Приказав подать вина, он велел оставить их одних.
— Твой человек продал нас! — советник до дна осушил серебряный кубок.
— Нет, — уверенно возразил радланин. — Он еще вчера вечером сбежал из усадьбы и сейчас прячется у меня на квартире.
Хозяин дома на долю секунды смутился, но продолжил обвинять:
— Вот из-за его отсутствия и подняли тревогу.
— Не говори глупостей, — поморщился гость. — Слуги и солдаты часто бегают в город к женщинам.
— Значит, предал кто-то другой! — упрямо твердил Маний Касс. — Ты отвечаешь за своих людей!
— А как на счет твоих? — прищурил глаза Скунд Арбон. — Что если проболтался кто-то из них?
— Все подробности знал только я один, — сурово поджал губы советник. — Даже стратегу сказал только за ужином.
— Тогда этот жирный боров и растрепал, — облегченно выдохнул радланин.
— Тогда об этом уже знал бы Ипий Минуц, — наставительно проговорил хозяин дома. — Стратег не только дурак, но еще и трус. Он побоится ссориться с этой семьей и будет держать язык за зубами. А стражники не рискнут распечатывать подброшенное в казармы письмо, если оно адресовано лично стратегу. Может, келлуан предупредил тот, кто его написал?
— Это я писал, — покачал головой Скунд Арбон. — Сам запечатал в футляр и положил туда перстень Сентора.
— Тогда это кто-то из тех, кто тебе помогал, — уверенно заявил советник.
Радланин подавленно молчал. Подобное никак не укладывалось у него в голове.
Вдруг из прихожей донесся какой-то шум.
— Кто там еще?! — крикнул Маний Касс. — Я же сказал, чтобы не мешали!
Оттолкнув привратника, по ступеням поднимался коскид.
— Господин, ты сам приказал докладывать, как только узнаю что-нибудь о келлуанах.
— Говори! — встрепенулся советник, словно позабыв о госте.
— Ночью у них случился какой-то переполох, — быстро проговорил мужчина. — Из соседнего дома видели множество людей с факелами. Словно они кого-то искали или ловили.
— Где?
— Да по всей усадьбе и во дворце, и в саду, и в домах писцов.
— Ты молодец, — пробормотал Касс. — Иди, если еще что-то узнаешь, сообщи, а вечером тебя ждет награда.
— Теперь совершенно ясно — мои люди тут ни при чём! — победно улыбнулся Арбон, от всей души благодаря богов за то, что стал свидетелем этого разговора.
— Почему же? — нахмурился советник.
— Потому, что труп пролежал в земле целые сутки, — любезно пояснил радланин. — Нашли его только накануне.
— Возможно, кто-то просто долго не решался тебя предать? — упорствовал хозяин дома.
— Ты сам то в это веришь? — рассмеялся гость. — Нет. Тревогу поднял тот, кто узнал обо всем вечером. Может твои приятели из "синих"?
Взгляд Мания Касса замер. Он сделал глотательное движение и отвел глаза.
— Кто-то из них? — подался вперед Скунд Арбон.
Но лицо советника вновь приобрело привычное раздраженное выражение.
— Никто из них не знал о письме до утра.
— А о законе?
— Тоже, — кивнул хозяин дома. — Я готовил его лично с тремя друзьями. Никто из них не станет предупреждать наместника, да еще ночью! А остальные наши поддержали бы его в любом случае.
— Но ведь было же еще что-то? — допытывался радланин, пристально глядя на собеседника. — Говори! А то так и будешь мучиться, словно матрос, вернувшийся из долгого плаванья. Кувыркалась его жена с соседом или нет? Рассказывай в чем дело?
Какое-то время советник молчал, но, видимо, им тоже владело желание разобраться, понять причину неудачи и найти хоть какое-то оправдание перед хозяевами города.
— Мы решили, что будет лучше, если закон предложит кто-то из "красно-черных". Это их озадачит, и многие растеряются.
— Кто?
— Сарвий Корнелл Апер, — ответил советник и пояснил. — Его старший сын наделал кучу долгов, о которых отец не имел никакого представления. Месяц назад заложил фамильный перстень. Я скупил его долги и теперь могу не только разорить Корнелла, но и опозорить на весь город. Если, конечно, он не выполнит мою маленькую просьбу.
— Умно, — хмыкнул гость. — А дальше?
— Все.
— Ты что-то недоговариваешь? — криво усмехнулся Скунд Арбон. — Не надо на меня так смотреть. Я чувствую, это еще не вся правда.
— Да как ты смеешь?! — вскочил Маний Касс. — Радланская крыса!
— Сядь! — махнул рукой собеседник. — Ты не меньше виноват в том, что случилось. Тебе не удастся свалить все только на меня. Не забывай, я еще многим нужен в Нидосе.
— Корнелл стал упорствовать, — тихо проговорил хозяин дома. — Заявил, что это бесполезно, потому что наместник никогда не пропустит этот закон.
— Ну а ты?
— Сказал, что у него не будет выбора, — продолжил Маний — Иначе в городе вспыхнет бунт.
— И все? — вскинул брови гость.
— Клянусь памятью предков, — заверил советник, прижимая к груди пухлую ладонь.
— Ты видел его сегодня?
— Нет, — покачал головой Маний. — Я послал к нему коскида. Корнелл заболел и не встает с постели. Его младший сын говорит, что тот может вот-вот умереть.
— Врет трусливый баран, — с сомнением в голосе проговорил Скунд Арбон.
— Мой человек видел его своими глазами,— покачал головой хозяин. — Здоровый человек так выглядеть не может. Там была куча лекарств на столике и лекарь.
— Это не могло помешать ему отправить раба с письмом к наместнику, — заметил радланин.
— Ты плохо знаешь келлуан, если полагаешь, что слуги станут будить господина среди ночи из-за какого-то раба, — насмешливо проговорил советник. — Мало ли кто по ночам бродит.
— Солдаты наместника не такие дураки, — покачал головой гость. — Но Корнелл мог послать человека, которого наместник знает лично.
— Кого? — фыркнул Маний Касс. — Сына?
— Ты знаешь, кто снимает лавку в его доме?
— Нет, но при чем тут какой-то лавочник?
— Ты слышал об Алексе Дрейке?
— Что-то знакомое, — силился вспомнить советник.
— Это коскид Джедефмоота.
— Чепуха, у келлуан не бывает коскидов, — отмахнулся хозяин дома. — Только слуги и господа.
— Называй, как хочешь, — не стал спорить гость. — Только наместник вступился за него в суде. Вот кого Корнелл мог послал к нему с письмом.
Радланин понял, что советник тоже вспомнил это имя. До убийства Сентора Минуца весь город только об этом и говорил.
— Какое это имеет значение? — вскипел Маний Касс. — Труп не нашли. Мы опозорены, а ты должен вернуть аванс!
— Ну, уж нет! — рассмеялся Скунд Арбон, радуясь, что почти разгадал секрет этой головоломки. — Свою часть работы я выполнил. Это вы провалили все дело.
— Хочешь поспорить с Верховным Тайным советом? — зловеще прошептал советник.
— Я собираюсь доказать, что невиновен в неудаче, — парировал радланин.
— Как?
— У меня еще остались люди в усадьбе наместника, — уклончиво ответил гость. — Поговорю с кем-нибудь из рабов Корнелла, побеседую с Дрейком.
— Мы долго ждать не будем, — с неприкрытой угрозой проговорил Маний Касс. — И надеюсь, у тебя будет что-то кроме пустых слов.
— Передай совету, пусть не сомневаются, — твердо пообещал Скунд Арбон, хотя сам был в этом не уверен.
Он встал из-за стола, собираясь уходить. Но, передумав, наклонился к собеседнику.
— Ипий Минуц знает о письме и кольце?
— Нет, конечно! — отшатнулся советник.
— Так расскажи, пока этого не сделал стратег, — посоветовал радланин. — И оправдаешься перед могущественным человеком. А то ведь он обидеться может за то, что скрыл от него такую информацию.
Хозяин дома неопределенно хмыкнул.
На самом деле Скунду не было никаких дел ни до Мания Касса, ни до Ипия Минуца. Но безутешный отец мог приказать своим людям обшарить канализацию и улицы в окрестностях усадьбы. Вряд ли келлуане решили оставить труп отпущенника у себя. Скорее всего, сбросили в слив или отнесли куда-нибудь? Конечно, олигарх может ничего не предпринять, но почему бы ни попробовать? Даже простое подозрение в убийстве сына испортит отношение нидосского богача с наместником.
Сгоряча радланин решил сразу же навестить продажного келлуанского садовника, но, подумав, решил, что тот может и подождать. Существовал еще один человек, посвященный в тайну. Пирес сын Глеона. В его лавку ведет подземный ход из усадьбы. Прежний наместник использовал его для всяких темных делишек. Посещал призовые бои, шлялся по подозрительным публичным домам, где посетители получали самые изощренные удовольствия, после которых хозяева покупали новых рабов, а комнаты приходилось отмывать от крови. Увы, поймать его с поличным не удалось. Слишком поздно Скунд перекупил жадного лавочника. Наместника Снорамоша вызвали в Келлуан, где казнили, обвинив в заговоре. С тех пор подземным ходом почти не пользовались. Тем не менее, Пирес исправно получал деньги от келлуан, но не отказался взять тысячу империалов и у радланского лазутчика. Но, что если он по-прежнему работает на наместника, а вся его продажность лишь способ заработать побольше? Это и надо выяснить в первую очередь. Вот только разговаривать с ним в одиночку будет неудобно. Жена, дети могут закричать, поднять тревогу. Да и сам Пирес — мужчина сильный. Нужно прихватить с собой ребят Арута и побеседовать обстоятельно. И надо торопиться, как бы эта сволочь не сбежала.
Одноглазый харчевник сразу сообразил, что у Скунда Арбона большие неприятности. Он пригласил его в свою спальню, принес вина и сыра.
— Награды не будет, господин? — спросил он, собираясь оставить его одного.
— Не за что награждать, — усмехнулся тот.
— Как же это? — всполошился верный помощник.
— Этой дохлятины не оказалось там, где мы её закопали, старый дурак! — выпалил господин. — Тиллий испарился! Улетел, провалился сквозь землю.
— Мертвяки обычно так не делают, — покачал головой Арут.
— Соображаешь, кривой, — хмыкнул Скунд Арбон. — Садись, выпьем.
Он налил ему вина.
— Нас предали. И надо обязательно узнать кто.
— Как?
— Спрашивать будем, — усмехнулся радланин. — А чтобы отвечали честно, возьмем с собой Грозда и Рвача.
Время сглаживает обиды, но любопытство помогает забыть о них еще быстрее. Едва Айри пришла к колодцу, как женщины тут же забросали её вопросами о самочувствии Сарвия Корнелла. Весть о его внезапной болезни уже облетела округу, и теперь люди гадали, кто же займет его место в Совете Ста?
— Правда, что Гернос вернул его из царства мертвых? — смущенно спросила соседка. Она проспала и пришла за водой позже обычного.
— Нет, он же не маг, а всего лишь лекарь, — со снисходительным видом объяснила девушка. — Советник просто лишился чувств.
— Он умрет?
— Гернос говорил, что если боги будут благосклонны, то поправится, — обтекаемо ответила Айри.
Тут же кто-то стал вспоминать похожие случаи, а другие жаловаться на здоровье. Девушка приглашала всех страждущих посетить их лавку, где опытный лекарь без труда разберется с их болячками, а поскольку он евнух, то нет ничего постыдного для женщины в том, чтобы позволить ему себя осмотреть.
Когда восстановившая свою репутацию Айри вернулась, у закрытых дверей лавки топтался один из рабов советника. Молодой невольник объяснил, что господина Герноса срочно позвали к господину Корнеллу, а он просто сторожит дверь, дожидаясь госпожи.
— Советнику хуже? — забеспокоилась она, опасаясь прослыть лгуньей в глазах знакомых.
— Нет, госпожа, — покачал головой раб. — Господин Мерк Корнелл желает что-то узнать.
Едва войдя в лавку, озабоченный евнух тут же принялся за изготовление какого-то снадобья. Пока девушка собирала на стол, он пояснил, что вчера при падении советник крепко приложился затылком об пол. Сегодня эта шишка стала его беспокоить. Словно в подтверждении этих слов пришла невольница Корнелла и стала терпеливо ждать, когда лекарь закончит готовить мазь.
Они еще завтракали, когда перед дверью уже появились первые больные. Гернос занялся приемом, а Айри стала ждать Алекса, выполняя мелкие поручения лекаря. Подай, принеси, не мешай. Девушка невольно подумала, как же он изменился по сравнению с первыми днями в Нидосе. Сейчас евнух держался уверенно, говорил властно, как человек, привыкший к тому, что его слушают. Он ловко осматривал больных, задавал четкие вопросы, быстро ставил диагноз, рекомендовал лекарства или назначал срок, когда за ним надо прийти. Записывал имя человека и название снадобье на вощеной дощечке, чтобы его приготовить.
Сегодня какой-то богач прислал за знаменитым лекарем носилки. Подробно расспросив раба о самочувствии господина, Гернос собрал нужные лекарства и отбыл на вызов к разочарованию четырех оставшихся больных. Посовещавшись, те решили иди к другому врачевателю.
Оставшись в одиночестве, Айри стала нервничать. Алекса не было слишком долго. От их дома до дворца наместника не так уж и далеко. Почему же он до сих пор не вернулся? Она прекрасно знала, как опасны ночные улицы Нидоса. И хотя девушка верила в силу и удачу возлюбленного, тревога все сильнее сжимала сердце.
Чтобы хоть чем-то себя занять и помочь юноше, Айри решила помолиться Баст, догадываясь, что именно её он считает своей покровительницей. Недавно даже купил статуэтку из красного дерева. Перед ней девушка и собралась просить помощи. Для того, чтобы покровительница удовольствия и детей лучше расслышала молитвы, нужно принести жертву. Жаль, что в Нидосе нет её храмов. Хотя в детстве Айри слышала, что бывает достаточно накормить священное животное бога, чтобы просьба дошла быстрее. Жрецы не одобряли подобную традицию, но простые люди так делали часто.
Девушка огляделась. Кот, совсем недавно сидевший на лежанке, куда-то исчез.
— Герой, — позвала она. — Кис, кис.
Никакого ответа, но едва Айри сдвинула блюдо, покрывавшее чашку с жареной рыбой, на лестнице послышался торопливый шорох и озабоченное: "Мяяу, Мяяу!".
Кот в два прыжка сбежал с антресоли и преданно уставился на хозяйку, щуря глаза.
— О великая Баст, услышь просьбу слуги твоей.
Сопровождаемая довольно урчащим Героем, она прошла в уголок и положила кусок рыбины в плоскую миску.
За спиной послышался шум. Девушка резко обернулась, и улыбка тут же погасла на её лице. В дверях стояла Гарби.
— Чего тебе? — грубо поинтересовалась Айри. — Лекаря нет.
— Пришла тебя проведать, — натужно улыбаясь, сказала женщина. — Оставила мальчиков с рабыней соседки. Ходила в лавку Прокаса и решила к тебе зайти. Ты же у меня не показываешься.
Девушка вскинула голову.
— Мне нечего у тебя делать! Другую дуру ищи!
— Ну, за чем ты так? — запротестовала Гарби, входя в лавку. — Ты же ничего не знаешь.
— Все я слышала, не глухая! — резко оборвала её Айри.
Глаза гостьи заблестели от слез.
