Я такой же, но я, не смотря на неисправимость процесса хождения по тем же граблям, хотя бы понимаю, в чем моя проблема. И пусть и слабо пытаюсь это исправить. Но они упорно с каждым разом отказываются признавать эту истину.
— Что же, не хотите этого признавать хрен с вами. Пройдёт время, и вы сами поймете, что Братство Чародеев сдает позиции по многим параметрам. Но забудем на мгновение об этом. Я продолжу. Кроме Демавенда в этом принимал участие явно Эстрад Тиссен!
— Хм. Почему решил? — серьезно заинтересовалась Филиппа.
— Мои люди заметили незадолго до моего прибытия в Цинтру шевеления агентов Тиссенов. Он умный мужик, пусть пока и не показывает этого открыто, как некоторые правители. Но в этом его особенность. Он не менее опасен, чем… в общем не важно. Он очень умён и опасен. И я уверен, что он так же хочет меня убрать. Хотя бы за то, что Ситхи помешали ему с Повиссом.
— Ты-то здесь причём. Там воевала и командовала Искра!
— Он дальновидный и не глупый. — стоял я на своём. — Его не сколько обижает проигрыш и потери в войне против Повисса, а сколько гнетет само появление меня и ситхов, как тех кто заявили себя на Севере как про грозную силу, а так же свои интересы в определенном регионе. Вы сами понимаете, что ещё десять лет и Ситхи укрепятся на Севере окончательно и бесповоротно. Вот и он это понимает.
— Окончательно и бесповоротно? — улыбнулась Эйльхарт, веселясь моими словами. — Пусть будет так. Но этот… он действительно мог помочь слухами и разведкой. Мои люди так же подтверждают то, что у Ковира хорошая разведка благодаря их королю. Так что определенную лепту он внёс.
— А ещё Францеска! — задумавшись добавила мама. — Ты читал её эмоции во время заседания?
— Да. Из всего что произошло, могу сказать, что она не питает ко мне любви, но и ненависти так же. Кроме этого её позиция, скорее всего нейтральная не смотря на помощь Хену и Радклиффу. Она не хочет ввязываться во все это и наживать себе лишних как врагов, так и союзников. Она выжидает. Только чего и для чего это вопрос хороший.
— Наши теории сейчас разбиваются об судебный процесс. — веско заметила Филь. — И время на перерыв заканчивается. Йен! Отдохни и внимательно следи за обстановкой в зале. Я сделаю всё остальное. Дэмиан? Не напортачь. Просто сиди и молчи!
Интересно девки пляшут. Устроили мне тут феминизм на две ставки. Ладно, пусть тешатся и расслабляются. В любом случае, многое сейчас будет зависеть не от меня.
— Ладно. Мама, передай это Детлаффу. — всунул ей в руки небольшую записку.
— Что это?
— Номер счёта, который нужно открыть и с него вести дела.
— Ты хочешь кого-то подкупить? — глаза Филь сверкнули. — Нужно такое решать через меня. Да и к тому же, кого можно мы уже купили и договорились. Дело теперь за логическими доводами и рассудительностью Тиссаи.
— Это просто новый счёт для бизнеса. В Повиссе мы с Детлаффом решили открыть пару суконных мануфактур под патронажем компании вот и всё.
— Просто бизнес? В такой момент?
— Ну да. Если мне нужно молчать на суде, пока не спросят, то хоть отвлекусь и займусь чем-то полезным. К тому же я верю в тебя Филь.
— Ты ей ещё предложение руки и сердца сделай. — закатила глаза мама и отошла к окну.
— Не волнуйся я могу и жениться. — сказал я, но уже в потолок. Не адресуя кому-то конкретному эту фразу. — А могу и не жениться, я вообще малопредсказуемый персонаж.
— Это мы заметили. — промолвила Филиппа. — Пошли, нам уже пора.
После этого мы проследовали на место суда и вскоре все важные фигуры вновь собрались.
— Объявляю, что заседание по делу Дэмиана Блэкхарта возобновилось! — громогласно произнесла Тиссая. — Прошу всех садиться. Итак, не будем терять времени и приступим к рассмотрению первого пункта обвинения в адрес подсудимого. А именно: «Целенаправленное истребление чародеев разного ранга, принадлежности к разным странам и расам, а так же издевательства над их честью». Слово дается стороне Обвинения.
Хен встал и прошёл чуточку вперед, обратившись к судейской комиссии:
— Благодарю за слово. Как думаю, вы уже все получили все улики к рассмотрению. Сторона Обвинения предоставила список убитых Дэмианом Блэкхартом. Общий список составил перечень девяносто три имени. Дэмиан Блэкхарт, — обратился он ко мне уже. — вы признаете, что в списке, с которым вы несомненно ознакомились, находятся имена убитых вами наших собратьев?
— Признаю, но он преувеличен.
— Насколько преувеличен? — спросила Тиссая.
— Последние четыре имени и под номером сорок шесть и сорок девять. Этих чародеев я знаю только заочно и встречался с ними раз или два в жизни, да и то на каких-то приемах. Они как я подозреваю, погибли либо во время Темеро-Аэдирнской войны, или же во время восстановления законной власти в Нильфгаарде. Но я их и пальцем не трогал. Я с ними не враждовал, ничего не делил и поэтому сражаться, а тем более даже убивать. В этом не было бы никакого смысла.
— То есть вы отрицаете только смерть от ваших рук лишь в шести случаях? Остальные восемьдесят семь имен, что там указаны, убиты вами?
— Да. — кивнул я.
— И совершенно не жалеете о содеянном? Не жалеете о том, что залили землю кровью чародеев и к тому же поругали их честь и память?
— Ну, во-первых, я не могу жалеть врага. Они были моими противниками, а если мы будем жалеть наших противников, то останемся сами без голов. К тому же, следует заметить, что хоть и все в списке умерли по моей воле, но из оставшихся восьмидесяти семи особ примерно тридцать умерли не от моих рук, а от рук моих подчиненных, которые убили их по моему приказу во время боевых действий.
— Да. Мы наслышаны о талантах ваших диверсантов, как вы их кстати назвали? Кажется…
— Протестую! — Филиппа. — Господин Гедымгейт уводит следствие в совершенно иную сторону. Мы здесь для рассмотрения конкретных вопросов, а не расспросов моего подопечного о его армии и подчиненных.
— Протест принимается! — приняла протест главный судья. — Обвинение, попрошу придерживаться регламента и сути дела. Нет смысла обсуждать бессталанов, что служат Блэкхарту. Это не имеет смысла и лишь утомляет.
— Если Дэмиан Блэкхарт, — заговорил вдруг Терранова. — признал, что наши павшие собратья пали фактически в только официальных стычках и войнах на континенте и не скрывается от нас, то не свидетельствует это о том, что этот пункт его прегрешений… преувеличен и раздут? К тому же к тридцати смертям он фактически и не причастен полностью. Лишь его приказ в условиях войны. Не вижу смысла их указывать как вину в его адрес. Да и вообще здесь слишком много наших собратьев, что пали во время войны. Лишь некоторые имена могли бы рассматриваться в контексте обвинений. Но их слишком мало для реального дела. Благо хоть уважаемый Хен Гедымгейт не внес сюда Ортолана, которого наш подсудимый убил в десять лет, когда тот со своими подчиненными похитил для неизвестных целей. И тем самым между прочим поставил все наше сообщество в невыгодном свете. — Хен был очень недоволен Террановой, но молчал. — Хотя быть может вам не хотелось просто упоминать, что Ортолан был настолько стар, что его смог убить ослабший от истязательств мальчишка? Кажется, вы с ним были очень дружны. Наверное, это оскорбление памяти и чести чародеев вы имели ввиду? Но учтите, если опытный чародей был настолько беспечным, что его убил десятилетний мальчишка, то он скорее позорит наше братство. Подсудимый скорей сделал нам всем одолжение, избавив от Ортолана наши ряды.
Ты смотри, а этого момента о взаимоотношений между Гедымгейтом и Ортоланом я не знал. Всё же не все факты у меня имеются для составления всех мотивов Хена по отношению ко мне.
— Я так же считаю, что этот пункт раздут госпожа де Врие. — Феркарт. — Предлагаю и вовсе его убрать из списка.
— Поддерживаю! Меня так же это утомляет. — сказал своё слово и Вильгельфорц.
— Тогда ставлю на голосование судейской комиссии вопрос о снятии обвинения в первом пункте. Кто За — поднимите руки. — договорила Тиссая и подняла руку первой.
За ней это сделал Терранова, Вильгефорц, к моему удивлению Францеска, что сделала это довольно быстро и с каменной миной. Вслед за ними это же сделали все члены Совета кроме Радклиффа и Кардуина из Лан Эксетера (ставленник Эстрада Тиссена). Лишь Филиппа и Хен не могли голосовать, ведь они представляли Защиту и Обвинение.
— Решением большинства голосов объявляю снятия первого пункта обвинения — «Целенаправленное истребление чародеев разного ранга, принадлежности к разным странам и расам, а так же издевательства над их честью».
Хен и Рандклифф были недовольны. Это очень хорошо читалось в их эмоциях и глазах, но молча это приняли. Но хоть такой исход был мне на руку, я понимал, что это лишь начало.
— Приступаем к рассмотрению следующего пункта обвинения — «Использование запрещённого заклинания Огонь Мелгора в Зангвебаре». Это обвинение весьма тяжелое и все мы понимаем, что если оно правдивое, то это уже означает весьма неприятные условия жизни подсудимого, а возможно и смерти. Поэтому прошу максимального внимания. Обвинение? У вас есть существенные доказательства вины подсудимого в этом строгом нарушении предписания Капитула?
— Есть. — кивнул Хен. — У нас есть полное письменное свидетельство произошедшего в памятной битве, где погибли оба законных правителя Зангвебара и одного из Зерриканских царств. Оно хоть и было больше по мощи и площади поражения, но знающие чародеи опознали в нем Огонь Мелгора. А так же все пятеро чародеев-наёмников, что были тогда по сторону восставших зангвебарцев.
— И что же они там делали? — спросила Филиппа. — И почему это они вышли на связь и сотрудничество так весьма кстати, с Dhoine? Эльфы не любят в большинстве своём людскую расу, а их чародеи ещё больше не любят нас. Есть, конечно, некоторые особы, которые с нами говорят, как с друзьями, и даже входят в наше братство. Но не все. И как я понимаю, эта ваша пятерка эльфов не входит в их число.
— Нет. Но они честные эльфы с чувством справедливости и достоинства. И поэтому когда увидели, что там произошло, решили выйти на Капитул, но не знали, как это сделать ведь у них не было друзей и связей с Капитулом. И они не предпринимали больших действий до того как не произошёл инцидент в Нильфгаардской столице. — ответил Хен. — Они собрались с силами и всей своей храбростью, чтобы остановить преступника и связались через посредников со мной.
— А почему, к примеру, не с Францеской Финдабаир? — спросила Филиппа. — Она негласная предводительница эльфов и член Капитула, кроме как отстаивания интересов эльфов, ещё отстаивает интересы чародеев. Да и она известна своим добрым нравом и честью.
— Позвольте, отвечу я. — заговорила своим приятным голосом эльфийка. — Дело в том, что я знаю этих пятерых… добрых эльфов. И не скажу, что мы с ними выступаем на одной стороне.
— Что ты имеешь в виду Францеска? — обратилась к ней Тиссая.
— А то, что они не принадлежат к эльфам из Дол Блатана или же из людских королевств. Они коренные уроженцы Синих Гор из знатных семей, которые являются, если перевести на просто язык экстремистами, что желают крах человечеству. Они не входят в приличное общество эльфов, а так же они, как и их семьи находятся далеко не в самых хороших отношениях со мной и моим родом. Это даже не честь конфликта по поводу наших взглядов во внешней политике эльфов, а сколько давняя вражда между благородными домами нашей расы. Эти подробности я разглашать не имею право.
— Хорошо. — кивнула глава Капитула. — Но мы все равно должны выслушать их всех иначе это будет нарушением правил. Хен можешь заводить их. — повелела она.
Он подал знак и в зал завели пятёрку «молодых эльфов». Ну, во всяком случае, они, как и их собратья выглядели молодыми и красивыми по-эльфийски. Чистокровные слитки общества Синих Гор. И вряд ли, они настолько «экстремисты» и «враги Францески», как эта блондинка их описала. Тут что-то ещё было и кажется мне, что какой-то подвох, что я не в силах разгадать.
Они гордо прошествовали все вместе, а не по одному как заведено. Это так же удивило Филиппу и некоторых членов судейства, да и саму Тиссаю. Она может, и сказала «их», но имел ввиду явно одного из них. Ведь принято здесь, как и в прошлых мирах выслушивать свидетелей по одному.
Моя интуиция начала подсказывать мне, что тут что-то зреет. Этих эльфов я действительно отдаленно заприметил, что в своем вещем сне и на поле боя мельком, но не видел их настолько близко.
Их эмоции сочились ненавистью и презрением ко мне.
При этом всем я заметил, что в помещение зашло ещё десять стражников по периметру. Это же заметили некоторые гости, но особо виду не подали. Я дал знак быть наготове Кирку с Микаэлем.
— Филь. — тихо обратился я к ней. — Будь готова к неожиданностям.
Она лишь кивнула и вновь повернула голову к пятерке эльфов.
— Господин Алариэль аэр Муунор. — обратился к нему Хен. — Можете ли вы подтвердить ваши слова о том, что подсудимый которого вы видите перед собой, виновен в использовании «Огня Мелгора» в одной из битв в Зангвебаре?
— Это так. — звонко ответил эльф. — Именно этот… человек повинен в смерти тысяч людей и использовании запрещенного заклинания в тех местах, которые было даже чуточку мощнее благодаря Духу Огня, которого он контролировал.
— Могут ли это подтвердить остальные ваши товарищи? — спросила Тиссая их.
Те активно закивали и «задакали».
— Подсудимый. — обратился уже ко мне Гедымгейт. — У вас есть оправдание своим действиям?
— Оправдание? — улыбнулся я. — Что вы имеете ввиду под тем понятием?
— Почему вы использовали это заклинание, хотя прекрасно знали какое за него наказание.
— Я его не использовал.
— Свидетели говорят обратное.
— Свидетели либо не всё проморгали, либо же нагло врут суду.
Тут же эльф, что говорил первый пытался вскочить с места и что-то сказать мне, но был тут же заткнут взглядом Тиссаи, Хена и Францески.
Все же они признанные авторитеты.
— Как вы можете доказать свои слова о невиновности?
— Ту битву местные прозвали Огненной битвой. Тогда, их мнение, от огня погибло больше людей, чем от мечей. Под конец сражения царь Шандо возглавил конную атаку на лес, что был неподалеку. Я почувствовал, что моему другу и союзнику грозит опасность и поэтому поспешил туда. Я телепортировался туда и по счастливой случайности смог заприметить троих чародеев противника, что колдовали довольно типичной для Севера методикой, и заклинание мне было знакомо. Я сразу же узнал слова и пасы руками заклинания «Огня Мелгора». Я действительно вызвал своего Духа Огня, но не для атаки на простых бойцов повстанцев, а для перехвата заклинания, чтобы его остановить. Но просчитался в расчетах на счёт вражеских чародеев. Они не пытались произвести одно общее заклинание на троих, чтобы оно было мощнее. Но они сделали три заклинания «Огня Мелгора». Этого я сразу не понял и за это мне стыдно как чародею. Поэтому я не люблю об этом говорить, но признаю, что оплошал. Я сумел убить и остановить процесс одного заклинания и сбить «прицел» у двух других, при этом ранив и задержав обоих оставшихся чародеев противника.
