— Грядет война, папа, — кивнула Аэлин. — Бенедикт Колер ополчился на Мальстена и готов сделать что угодно, чтобы убить его, даже если это значит пойти войной на целую страну. Он созвал воинов со всего материка, и скоро они нападут. И я собираюсь встать на сторону Бэстифара, папа. Я влюбилась в эти земли и понимаю, что хочу бороться за их свободу. Не понимаю, как ты мог не почувствовать того же, когда прибыл сюда! А ведь именно Бэстифар приложил много усилий, чтобы Малагория стала такой.
Грэг молчал, скованный невидимой силой нитей. Мальстен воскрешал в его памяти красоты малагорских земель и заставлял проникнуться всем, что говорила Аэлин.
Только бы получилось!
— Я знаю, что Бэстифар пытал тебя в камере. — Аэлин покачала головой. — Я не оправдываю то, что он с тобой делал, и никогда этого не оправдаю. Но факт остается фактом: ты явился к нему первый с намерением убить его.
Как создать в сознании охотника прощение к иному?
Мальстен попытался связать снисходительность, которую Грэг испытывал к нему самому, с образом Бэстифара. В голове данталли нарастало давление. Боль расплаты готова была вот-вот атаковать свою жертву.
— Пора прекратить эту вражду, — сказала Аэлин.
— Грэг, — обратился Мальстен, — я пообещал Бэстифару, что мы поговорим с тобой. Чтобы закончить твое пленение, нам нужна твоя помощь. Если ты выразишь готовность помогать нам или хотя бы готовность как можно скорее отбыть из Малагории, мы убедим Бэстифара, что тебя можно выпустить из камеры.
Мальстен попытался уловить мысли охотника через нити, но не сумел поймать, что он думает по этому поводу. Грэг тяжело вздохнул и озвучил свои мысли сам:
— Отбыть? — хмыкнул он. — Зная, что моя дочь собирается воевать за эту страну? — Он перевел пронзительный взгляд на Аэлин и качнул головой. — Айли, я… не могу до конца разделить твою любовь к этим землям, а особенно — твое понимание к Бэстифару шиму Мала. Но, — взгляд переместился на Мальстена, — если Крипп решил так подшутить надо мной и позволил моей единственной дочери влюбиться в данталли и принять сторону аркала, как я могу разрушить ее счастье своими намерениями? Если аркал готов выпустить меня и довериться мне, наверное, я… должен быть сговорчивее.
Мальстен выдохнул и осторожно убрал нити. Боль начала разгораться беспощадным пожаром в его теле, и он стиснул зубы, чтобы не выдать себя ни единым звуком.
Аэлин благодарно улыбнулась и прильнула к прутьям камеры отца.
— Папа! — воскликнула она. — Спасибо! Боги, ты даже не представляешь, как я счастлива это слышать!
Мальстен прикрыл глаза, стараясь выровнять дыхание. Он надеялся, что Аэлин будет говорить с отцом еще достаточно долго, чтобы дать расплате время утихнуть, однако она радостно повернулась к нему и кивнула в сторону лестницы.
— Идем! Нужно поговорить с Бэстифаром как можно скорее!
Не дожидаясь Мальстена, она поспешила прочь из подземелья.
— Гм… спасибо за понимание, Грэг. — Слова данталли прозвучали чуть суше, чем он хотел, но охотник не обратил на это внимания.
— Я делаю это ради дочери, — сказал он. — Не ради аркала, так и знай.
— Знаю, — ответил Мальстен и последовал за Аэлин.
Подниматься по лестнице было сущим мучением, но он попытался не отстать от охотницы, которая взлетела по ступеням почти бегом. Она обернулась уже в коридоре дворца, поняв, что ждать приходится слишком долго.
— Боги, я и не думала, что получится его убедить! Он всегда был так непреклонен в этом вопросе. А уж если говорить о Бэстифаре… — Аэлин осеклась на полуслове и нахмурилась, глядя на данталли. Лицо его было бледнее обычного, а на лбу блестели бисеринки пота. Аэлин качнула головой. — Мальстен?
— Мы еще не закончили дело. — Он попытался изобразить энтузиазм и натянул улыбку. — Нужно еще убедить Бэстифара, что Грэг на нашей стороне.
Голос звучал слишком сдавленно и отрывисто.
Проклятье! — отругал себя он, понимая, что от Аэлин это не ускользнет. Слишком часто она видела его во время расплаты и уже прекрасно умела ее различать.
— Мальстен, что ты сделал? — тихо спросила она, угрожающе сдвинув брови.
— Аэлин…
— Ты заставил его встать на нашу сторону? — Ее голос опустился до шепота.
По-другому было невозможно, — хотел сказать он, но понимал, что вряд ли этот аргумент покажется ей достойным. Больше всего на свете хотелось солгать, но он ненавидел лгать Аэлин. Только не ей.
— Мне меньше всего этого хотелось, — устало ответил Мальстен. — Я ненавижу неволить людей и делаю это только в случае крайней необходимости.
— И сейчас была крайняя необходимость? — Как ни странно, голос Аэлин не звучал осуждающе. Мальстен повернул голову в сторону, но она осторожно прикоснулась к его щеке и нашла его взгляд. — Я лишь хочу понять: неужели другого выхода действительно не было? Мне бы не удалось убедить его… без тебя?
Мальстен прерывисто вздохнул. Расплата начала чуть отступать.
— Ты уверена, что хочешь знать ответ?
— Иначе бы я не спрашивала.
— Нет, — качнул головой Мальстен. — Нет, тебе бы не удалось. Прости.
Аэлин помрачнела и тяжело вздохнула.
— Когда-нибудь ты возненавидишь меня за нити, — невесело усмехнулся Мальстен.
Аэлин передернула плечами.
— В этот раз — вряд ли, — криво ухмыльнулась она. — Я с каждым разом только больше понимаю, насколько ужасающей силой ты наделен. И, пожалуй, стоит благодарить богов за то, что ты не используешь ее при каждом удобном случае.
— Прости меня, — снова опустил голову Мальстен. — Клянусь, если бы был иной выход, я не стал бы этого делать. Я… не хотел, чтобы ты знала. Но я терпеть не могу тебе врать.
Аэлин нервно усмехнулась.
— В этом мне, пожалуй, повезло.
Мальстен все еще не решался на нее посмотреть, и она приблизилась к нему.
— Тебе… уже лучше? — спросила она. — Если я обниму, тебе не будет слишком больно?
В ответ он лишь обнял ее сам, возблагодарив богов за то, что наделили ее таким великодушием.
* * *
Бухта пустыни Альбьир, Малагория
Тридцатый день Зоммеля, год 1489 с.д.п.
Шесть сотен воинов Совета Восемнадцати смотрели вслед уходящим кораблям, недавно высадившим их в бухте, за которой начиналась жестокая и опасная пустыня Альбьир. Место, из которого мало кто выбирался живым. Им предстояла одна из самых трудных задач малагорской операции — миновать Край Миражей живыми и подойти к Грату со стороны, с которой Бэстифар шим Мала никак не мог ожидать нападения. Путь до столицы Обители Солнца должен был отнять около восьми дней, и трудно было представить, каково будет провести столько времени под палящим солнцем Альбьир, заставляющим напрочь забыть о холодной промозглой зиме материка.
И все же воины были полны решимости тронуться в путь под руководством великого палача Арреды и его верной устрашающей команды.
В последний день 1489 года, на пороге нового десятилетия малагорская операция вступила в свою активную фазу.
Глава 5. Край миражей
Сельбрун, Крон
Тридцатый день Зоммеля, год 1489 с.д.п.
Услышав имя того, кто просит об аудиенции, старший жрец Красного Культа Карл Бриггер пришел в искреннее изумление. Этого человека он никак не ожидал увидеть в головном отделении в разгар малагорской операции.
Дверь отворилась, и на пороге появился Киллиан Харт. С момента последней встречи он показался Бриггеру внешне крепче, чему, наверняка, способствовало время, проведенное в компании Бенедикта Колера. Когда молодой жрец приблизился, Бриггер невольно прищурился, рассматривая его глаза — необычайно желтые. Прежде старик ни у кого не видел такого цвета глаз и был уверен, что при первой встрече эта деталь бы от него не укрылась.
— Харт, — кивнул он, всем своим видом показывая, что ждет объяснений.
— Приветствую, жрец Бриггер, — холодно поздоровался Киллиан. Взгляд его желтых глаз прожигал старика насквозь, его так и тянуло спросить, что случилось.
— Признаться, не ожидал тебя здесь увидеть, — сказал, наконец, Бриггер. — Я думал, ты с Бенедиктом, Ренардом и Иммаром.
Киллиан кивнул.
— Я тоже полагал, что буду с ними. Но, видите ли, случилось множество непредвиденных обстоятельств, в свете которых жрец Колер решил, что я не готов к малагорской операции. Он решил оставить меня на материке.
Бриггер приподнял бровь.
— И ты послушался его? Я удивлен: слышал, ты по его наставлению даже тренировку пропустить отказался. С трудом верится, что ты мог так запросто согласиться пропустить малагорскую операцию.
Киллиан понимающе кивнул.
— И я сделал все, чтобы участвовать, жрец Бриггер, — сказал он. — Но Бенедикту удалось меня перехитрить и все равно оставить на материке.
— Как же?
— Уже на трапе корабля он ударил меня по затылку рукоятью меча. Я потерял сознание, а очнулся, когда угнаться за ними не было уже никакой возможности. — Киллиан отчеканил эти слова так, будто заучивал их с момента отплытия кораблей Бенедикта. В какой-то степени так и было: всю дорогу до Крона он продумывал, что скажет жрецу Бриггеру при встрече.
Старик недовольно цокнул языком и покачал головой.
— Ох, Бенедикт, — протянул он. — Его очень трудно… практически невозможно переубедить, если он вбил что-то себе в голову. Увы. Видимо, он по какой-то причине решил, что ты не подходишь, и я не могу ничего предпринять, так что если ты пришел за этим, Харт, то…
— Нет, — перебил Киллиан. — Я пришел не за этим. Не знаю, заметили ли вы, но я несколько изменился с момента нашей последней встречи.
Бриггер кивнул, стараясь не показать, как ему любопытно.
— Ты возмужал, — начал он.
— Я не об этом, — серьезно сказал Киллиан, пронзительно глядя на старика. — Если говорить честно, я не уверен, что меня теперь можно называть человеком.
Бриггер нахмурился, и Киллиан удивительно спокойно рассказал ему свою историю. Он упомянул и то, как болезнь после встречи со спарэгой разыгралась с новой силой, и то, как он еле дотянул до деревни некроманта, и то, как Ланкарт пытался ему помочь, но не мог, пока не испытал на нем концентрированное снадобье, сделанное из хаффрубов.
Бриггер слушал с интересом, изредка качая головой и явно с трудом удерживаясь от восклицания «какой ужас!».
— Отчего же после всего этого Бенедикт решил, что ты не готов? — задумчиво спросил старший жрец. Киллиан предпочел не передавать ему слов Ренарда о том, насколько Бенедикт привязался к нему, чуть ли не вообразив Харта своим сыном.
— Он не дал мне шанса у него спросить. Возможно, это получится сделать, когда Бенедикт вернется из Малагории.
Бриггер вздохнул.
— Возможно, — кивнул он. — Но… зачем ты пришел ко мне, Харт? Чем я-то тебе могу помочь? Я сочувствую тому, что с тобой произошло, но…
— Не отправляйте меня обратно в Олсад! — с жаром воскликнул Киллиан. — Дайте мне возможность обучаться с другими молодыми жрецами здесь, в Кроне. Пожалуйста. — Он призывно посмотрел на Бриггера. — Мне кажется, после всего, через что я прошел, я заслуживаю хотя бы этого.
Карл Бриггер тяжело вздохнул. Несколько мгновений он молчал, глядя на Киллиана, затем кивнул.
— Заслуживаешь, Харт, — сказал он. — Оставайся. Я распоряжусь, чтобы тебе выделили место среди молодых жрецов. Предупреждаю: тебе может быть тяжело, ведь многие уже знают, что ты — ученик Бенедикта.
— С этим я как-нибудь справлюсь, — с мрачной решимостью заявил Киллиан.
* * *
Грат, Малагория
Первый день Гуэра, год 1490 с.д.п.
Мальстен первым вошел в тронную залу гратского дворца. Аэлин следовала за ним тенью. Бэстифар стоял лицом к балкону, сцепив руки за спиной. Вид у него был задумчивый, странным образом сочетавший в себе мрачную обреченность и будоражащее предвкушение. Услышав, как открылась дверь, он не повернулся и никак не показал, что заметил чужое присутствие.
— Бэс? — окликнул Мальстен. — Ты, кажется, звал.
Аэлин сложила руки на груди и прислонилась к стене, выжидающе уставившись на аркала.
— Что удивительно: он звал нас обоих, а не только тебя.
— Все потому, что поговорить я хотел с вами обоими, — кивнул Бэстифар, продолжая рассматривать Грат, не выходя на балкон и все еще держа руки за спиной. — Преимущественно с Мальстеном, но ты, Аэлин, — он посмотрел на охотницу, — наверняка захотела бы при этом присутствовать.
Мальстен нахмурился, непонимающе качнув головой.
— Бэс, в чем дело? — спросил он.
Аркал повернулся и внимательно посмотрел на друга.
— Мне, пожалуй, нужна твоя помощь. Ты сам недавно говорил со мной о том, как Грат может готовиться к празднику, когда на носу война. — Он дождался, пока оба посетителя нахмурятся, и невольно усмехнулся. — Праздник миновал, пора задуматься о том, что ты сказал. К тому же, Совет Восемнадцати подошел к нашим берегам, и мне нужно оружие, чтобы разобраться с ними.
Мальстен приподнял брови, понимая, к чему он клонит. Аэлин непонимающе посмотрела на него.
— Оружие? — качнула головой она. — Мы, конечно, не отказываемся за тебя воевать, но… чем мы сейчас можем помочь?
Мальстен вздохнул и положил ей руку на плечо.
— Он говорит не совсем об этом оружии, — тихо сказал он. Несколько мгновений Аэлин непонимающе смотрела на него, а затем вдруг округлила глаза от возмущения.
— Нет! — воскликнула она, переводя испепеляющий взгляд на Бэстифара. — Об этом не может быть и речи!
— Поэтому я и подумал, что было бы хуже, если бы мы с Мальстеном решили это без тебя, — примирительно произнес Бэстифар.
— Мальстен не идиот, чтобы соглашаться на такие условия, — решительно заявила Аэлин. — Он ни за что на это не пойдет!
Аркал внимательно посмотрел на данталли.
— Аэлин… — осторожно начал Мальстен.
— Нет, даже не думай! — возмутилась охотница, схватив его за руку. — Ты не можешь согласиться отдать ему расплату, Мальстен, тебе станет намного хуже! Ты представляешь себе, какими будут последствия? Ты не должен усугублять то, насколько она уже сильна.
Мальстен опустил взгляд.
