Оправив подол длинной коричневой туники, юноша выбрался наружу.
— Долго копаешься! — раздражённо буркнул Латус, отрывисто приказав. — Плащ надень.
Набросив на плечи края тяжёлого тёмно-зелёного полотнища, молодой человек не обнаружил на нём даже завязок.
Заметив его недоумение, спутник, усмехаясь, вытащил из кошелька красивую бронзовую застёжку в виде краба с разведёнными в сторону клешнями.
— Вот, закрепи.
— Спасибо, господин Латус, — искренне поблагодарил Декар.
— Это вещь не простая, — со значением проговорил тот, оглядывая его с ног до головы. — Я тебе потом объясню. А пока иди за нами. Только не потеряйся и не пялься по сторонам, как тупая деревенщина.
— Слушаюсь, господин Латус.
— Оставь свои рабские замашки! — поморщился собеседник. — Теперь ты Тит Магнул, сын капитана и судовладельца Лариса Магнула из Эдания. Или уже позабыл, что значит быть свободным?
— Я обязательно вспомню, господин Латус, — торжественно пообещал молодой человек, только теперь окончательно поверив в реальность происходящего. Он и в самом деле сделал это! Ему только что удалось сбежать из Палатина, навсегда избавив себя от позора рабства, а впереди его ждёт встреча с самой прекрасной девушкой во вселенной, вместе с которой он отправится в Либрию, на родину мудрых философов, искусных художников, ваятелей и великих поэтов.
Наблюдавший за ним спутник усмехнулся, и хлопнув юношу по плечу, обратился к своим невольникам, перекрывавшим узкий, зажатый между двух высоких заборов переулок.
— Всё, возвращаемся на Орлиную дорогу! Быстрее!
Подчёркнуто не замечая подавшегося в сторону Декара, рабы подбежали, и ухватившись за рукоятки носилок, легко оторвали их от земли.
Беглый невольник выпрямился, стараясь принять как можно более гордый и независимый вид.
Тем не менее, когда они вновь вышли на широкую, заполненную народом улицу, молодому человеку казалось, что все только на него и смотрят. Хотя на самом деле мало кто обращал внимание на красивого, скромно одетого юношу, шагавшего за паланкином с аляповатыми жёлтыми занавесками.
За время своего рабства Декару нечасто приходилось покидать пределы Палатина, а центральную улицу столицы на сколько-нибудь значительном протяжении он вообще видел второй раз в жизни. Однако молодой человек хорошо помнил совет своего спасителя и изо всех сил старался не глазеть по сторонам.
А вот сам Латус то и дело выглядывал, вертя головой.
— Стойте, — скомандовал он так внезапно, что зазевавшийся беглец едва не врезался в спину замершего носильщика.
Торопливо выбравшись из паланкина, хозяин послал рабов вперёд, приказав им ждать его на площади возле памятника Ипию Курсу Асербусу, в сам знаком велел спутнику приблизиться.
— До порта сам добраться сможешь? — вполголоса спросил мужчина.
— Да, господин Латус, — взволнованно кивнул молодой человек. — Мне уже приходилось там бывать.
— Тогда ты должен знать и храм Нутпена-морепроводца? — обрадовался собеседник.
— Я видел его, господин Латус.
— Вот туда и приводи госпожу Юлису, — распорядился тот. — Я буду ждать вас у лестницы.
— Как?! — встрепенулся юноша. — Разве вы со мной не пойдёте?
— Пока вы будете собираться, мне надо ещё кое-что сделать, — туманно ответил мужчина, сворачивая в переулок. — Да и зачем? Госпожа Юлиса всё равно меня не знает, а всё, что нужно ей, объяснишь ты.
— Хорошо, — с лёгкой растерянностью пробормотал Декар.
— Если вдруг остановит стража или кто из портовых писцов, помнишь, как тебя зовут? — внезапно останавливаясь, спросил собеседник.
— Тит Магнул, сын капитана Лариса Магнула из Эдания, — бодро отчеканил юноша, уже привыкший к подобного рода проверкам со стороны своего спасителя.
— Правильно, — одобрительно кивнул Латус, добавив со значением. — И его жена Волда Магнула.
— Жена? — встрепенулся молодой человек.
— А с кем же ещё порядочная молодая женщина может ходить по городу в такое позднее время? — усмехнулся явно довольный произведённым впечатлением спутник. — Скажешь, что вы гостили у родственников. А в порту вас ждёт отец, который должен прийти со своим кораблём из Кардаса. Если не поверят, настаивай на том, чтобы тебя привели к судну господина Магнула. Не бойся, иди смело. Он узнает тебя по этой застёжке и подтвердит, что ты его сын.
— Вы даже это предусмотрели, господин Латус! — с щенячьим восторгом охнул юноша, восхищённо глядя на собеседника.
— Думаешь, меня зря наняли устроить... ваше бегство? — самодовольно усмехнулся тот и указал рукой на массивный трёхэтажный дом, выглядевший значительно новее остальных.
— Вот мы и пришли. Видишь крайнюю справа дверь на втором этаже? Возле неё ещё нет таблички.
Приглядевшись, Декар кивнул.
— Стучи до тех пор, пока не откроют, — понизив голос почти до шёпота, начал объяснять его дальнейшие действия Латус. — Рабу или служанке скажешь, что тебе нужно обязательно поговорить с госпожой Аттикой, она там сейчас живёт, о её гостье. Это очень важно. Так и скажешь: очень важно. Речь идёт о жизни и смерти. Уяснил? Повтори!
— К госпоже Аттике поговорить о её гостье, — послушно пробормотал молодой человек. — О жизни и смерти.
— Если начнут говорить, что у них никого нет, настаивай! — строго свёл брови к переносице мужчина. — Когда встретишься с Аттикой, передай: претор Гот Камий Туг в курсе, что она прячет беглую преступницу, родственники которой прислали тебя её увезти. Только не говори куда!
— О боги! — взволнованно выдохнул Декар. — Неужели претор и в самом деле всё знает?
— Думаешь, откуда мне стало известно, где прячется госпожа Юлиса? — в своей привычной манере вопросом на вопрос ответил Латус. — Уже завтра за ней может прийти стража. Тогда схватят и укрывательницу. Не знаю, сколько заплатили сенатор и её дядя, чтобы отложить арест, но, наверное, не мало.
Беглый раб растерянно потёр рукой моментально покрывшийся испариной лоб.
Его спутник жёстко усмехнулся.
— Я же тебе говорил, что времени осталось очень мало.
Часть III
Глава 1
Вал сюрпризов
От всех ударов, нанесенных мне,
Судьба и та уже устать должна бы.
Сопротивляться больше силы нет
В груди бессильной, в этом сердце слабом.
Лопе Де Вега
Валенсианские безумцы
Сначала Незала принесла один кувшин разбавленного вина, за ним второй, третий, а потом Ника, изрядно устав от пустого разговора, предложила не портить божественный дар Диноса посторонними примесями. Аттике эта мысль пришлась по душе, и она потребовала от служанки предоставить им всю амфору, а воду оставить на кухне.
Невольница страдальчески возвела очи горе, но возражать хозяйской любовнице не посмела.
Взяв нетвёрдой рукой бокал, наполненный густой тёмно-красной жидкостью, содержанка покосилась на дверь, за которой скрылась недовольно насупленная рабыня, и продолжила жаловаться своей случайной знакомой:
— Если бы вы знали, госпожа Ю... Камея, как эти мерзавки меня ненавидят!
Жёстко усмехнувшись, гостья вспомнила свой давний разговор с Наставником, когда тот преподавал наивной попаданке нехитрые правила имперского жизнеустройства.
— Пусть ненавидят, лишь бы боялись и подчинялись, а без их любви мы как-нибудь проживём.
Затуманенные вселенской печалью и алкоголем глаза хозяйки квартиры на миг прояснились.
— Правильно, госпожа Юлиса! Это вы славно сказали! Какое нам дело до чувств этих скотов?!
Внезапно погрустнев, она присосалась к бокалу, но, раздражённо фыркнув, пролила недопитое вино на постель.
— Я знаю, что они рассказывают Эмилу обо мне всякие гадости, а я даже не могу их наказать... по-настоящему. Они же мне не принадлежат! — с пьяной улыбкой произнесла девица, разводя руками.
— Ну так предоставьте вашему любовнику их покарать, — усмехнулась Ника, плеснув немного из амфоры на дно своего бокала.
— Вы думаете, он захочет? — язык у содержанки заплетался всё сильнее.
— Конечно! — кивнула беглая преступница, делая мелкий, но долгий глоток, словно из наполненной до краёв посуды, и соображая, что именно хочет услышать от неё эта стерва. — Главное — правильно на них пожаловаться. А кому поверит мужчина: какой-то безобразной рабыне или красавице, с которой делит ложе любви?
Пьяненько хихикнув, собеседница прикрыла рот ладошкой.
— Откуда вы всё это знаете, если выросли среди варваров?
— Люди везде одинаковы, госпожа Аттика, — наставительно проговорила гостья. — Среди тех, кого мы называем дикарями или варварами, бушуют такие же страсти, как в Либрии или Радле. Они тоже безоглядно любят и смертельно ненавидят. За границами цивилизованного мира порой разыгрываются драмы, достойные пера самого Днипа Виктаса.
— Ну-у-у не знаю, — подняв к потолку осоловевшие глаза, протянула хозяйка, смешно шлёпая губами. — Варвары и есть варвары. Они, как животные...
— Всякие встречаются, — усмехнулась Ника, заботливо наполнив бокал девицы, и не забыла накапать и себе на глоток.
Подняв кубок на уровень глаз, содержанка пьяно зыркнула на собеседницу.
— Говорят, госпожа Юлиса, вам больше нравится женская любовь?
— Врут! — отрезала беглая преступница, ставя свою чашу на примостившийся с краю кровати поднос. — Обо мне вообще ходит очень много нелепых слухов, госпожа Аттика.
— Жаль, — грустно скривившись, девица в три глотка осушила довольно объёмистую посудину, не замечая, что часть содержимого, струясь по подбородку, вновь капает на и без того заляпанное вином одеяло.
Громко икнув, она с грацией беременной слонихи прикрыла рот тыльной стороной узкой ладошки, потом потянулась, чтобы вернуть бокал на поднос, но, не удержавшись, рухнула на постель. Жалобно пробормотав нечто невразумительное, мужественная девица попыталась приподняться, однако задрожавшие руки категорически отказались поддерживать обмякшее тело. Тогда Фена Аттика Тира повозилась, устраиваясь поудобнее, положила под щёку сложенные ладошки и захрапела.
"Ну, наконец-то!" — со вкусом потянувшись, пробормотала про себя Ника.
Поскольку в конце попойки она пила гораздо меньше хозяйки квартиры, а также из-за разницы в возрасте и весовых категориях, гостья не только не последовала примеру собутыльницы, но ещё и отправила к ней служанку.
— Уложи свою госпожу поудобнее, — проинструктировала беглая преступница покорно кивавшую рабыню. — Платье сними, заколки из причёски убери, а то ещё оцарапается или поломает.
— Слушаюсь, госпожа Камея, — поклонилась Незала, попросив. — Разрешите пройти?
Посторонившись и пропустив невольницу в коридорчик, девушка обратилась к застывшей у стола кухарке:
— Воды налей.
— Да, госпожа, — отозвалась та, сняв с полки керамическую миску, украшенную волнистым орнаментом.
Избавившись от сладковато-противного привкуса местного вина во рту, гостья вернулась в свою каморку, где, сняв серьги и сбросив сандалии, завалилась на лавку, быстро погрузившись в сон.
Разбудили её громкие голоса. Судя по тому, что Незала почти крича жаловалась Льбине на "загадившую всё одеяло" Аттику, спала Ника совсем не долго.
Выругавшись одними губами, она сделала свои дела и в сильнейшем раздражении заявилась на кухню. Хмуро глянув на испуганно втянувшую голову в плечи служанку, девушка предложила той немедленно заткнуться.
Перебиравшая за столом бобы кухарка ядовито заметила:
— Говорила я тебе не орать на весь дом. Вот и госпоже отдохнуть не дала...
— Простите, добрая госпожа Камея, — дрогнувшим голосом пролепетала Незала. — Я больше не буду.
— Горшок вынеси! — приказала беглая преступница, подумав, что несмотря на лишённое стёкол окно, воздух в её комнате и без того не отличается свежестью, поэтому от новых источников вони лучше избавляться как можно быстрее. — И вымыть его не забудь.
— Слушаюсь, госпожа Камея, — поклонилась невольница.
Мрачно посмотрев ей вслед, девушка машинально почесала бок в том месте, где натёр кожу матерчатый ремень от привязанной к животу сумки.
— Вы бы, госпожа, убрали пока то, что у вас там, — ухмыляясь одними глазами, посоветовала стряпуха. — Небось устали целый день неудобную тягу таскать. А здесь вас всё равно никто, кроме нас, не видит.
— Неужели сразу поняла, что он фальшивый? — стараясь скрыть удивление, поинтересовалась Ника, хлопнув себя по тряпичному пузу.
— Оно, конечно, поначалу вроде в глаза не бросается, — успокоила её рабыня. — Но ежели присмотреться, то заметно, что ненастоящее.
На кухне появилась Незала с прикрытым крышкой ночным горшком. Подождав, пока та вынесет его на улицу и вернётся обратно, гостья отправилась в свою комнату.
Поскольку выяснилось, что её поддельная беременность раскрыта, она сочла возможным избавиться от накладного живота, сразу почувствовав себя легче и свободнее. Спрятав сумку под одеяло, девушка вновь попыталась заснуть.
Сначала долго ворочалась с боку на бок, кляня жёсткую лавку и тощий матрац, потом полежала на спине с закрытыми глазами, старательно очищая сознание от любых мыслей. Но сон не шёл, зато появилось стойкое ощущение, словно бы она позабыла сделать что-то важное.
Уже привыкшая доверять своей интуиции попаданка принялась перебирать в памяти события сегодняшнего и вчерашнего дней.
— Письмо! — вскричала Ника, вскакивая. — Вот батман! Мне же Вилит письмо написал!
Уже беззвучно ругая себя за забывчивость, быстро отыскала в корзине смятый свиток, торопливо развязала ленточку и заскользила взглядом по ровным, аккуратно выписанным строчкам.
"Привет тебе, заря моей души, чей небесный пурпур предвещает новый день, что я проведу в мыслях о тебе!
Быть может, подобное начало показалось вам слишком дерзким, госпожа моего сердца, но именно такие слова по воле бессмертной Диолы родило моё перо, едва я задумал написать это письмо.
И пусть сегодня вы вынуждены скрываться, я верю, что небожители не оставят нас, и мне скоро представится возможность любоваться вашей дивной красотой не только в мечтах, но и наяву, слушая ваш чудный голос, подобный звону струн волшебной солнечной арфы Нолипа или сладкозвучному пению нимф.
Наша вынужденная разлука наполняет моё сердце печалью и тоской. Желая вам только счастья и радости, я всё же льщу себя надеждой, что вы тоже скучаете обо мне. Наверное, это покажется вам чересчур эгоистичным, но, как все влюблённые, я тоже хочу, чтобы меня любили. Мне мало быть просто вашим мужем, молить за вас бессмертных богов, заботиться о вас. Я надеюсь, что благодатная Диола разожжёт огонь любви и в вашем сердце.
Хвала богам, ещё никто не обвинял меня в трусости: ни в скачках, ни на охоте, ни на гимнастической площадке. Я достаточно владею ораторским искусством, чтобы не робея выступать на форуме перед сотнями и тысячами людей. Но рассказать вам о своих чувствах я решился только в письме. Теперь, когда я высказался, мне остаётся лишь молить небожителей и надеяться, что вы разделите со мной не только ложе, долгие годы совместной жизни, но и любовь. С нетерпением жду вашего ответа. Вилит Тарквин Нир".
