— К счастью, они ошибались. Вы потратили годы на создание базового ИИ и, прежде чем у вас закончилась еда, дали кораблю достаточный контроль, чтобы он смог прибыть на TRAPPIST-2 и выйти на безопасную, хотя и неудобную гелиоцентрическую орбиту. Наши компьютерные специалисты утверждают, что вы написали чуть более двух миллионов строк кода и подключили их ко многим системам корабля, при этом не вмешиваясь в его систему стыковки и маневрирования.
— Два миллиона? — спросил Дэвид. — Я не знал, что так много. — Доктор Фернсби сделал какие-то пометки, и Дэвид нахмурился.
— Да, два миллиона. И все это в одиночку. Молодец.
— Спасибо. Что диверсанты сделали с "Викторией"?
— Много чего. Мы даже не все проверили, так как некоторые из них могут быть простыми неисправностями.
— Можете ли вы сейчас назвать мне какие-нибудь даты? — спросил Дэвид.
— Да, конечно. — Дюпре сделал глубокий вдох и выдохнул с тихим присвистом. — "Виктория" прибыла в TRAPPIST-2 чуть более семидесяти восьми лет назад.
— Уф, — сказал Дэвид, сам по себе слегка покачав головой. Дюпре взглянул на доктора Фернсби, который следил за своим планшетом, вероятно, отслеживая жизненные показатели Дэвида. Доктор слегка кивнул, и Дюпре продолжил.
— Конечно, мы ожидали найти одну или несколько планет, уже заселенных техникой, с идущим полным ходом терраформированием на них. Мы поняли, что что-то не так, за пару лет до прибытия сюда. Не было радиомаяка, который указал бы нам на главное место посадки.
— Мы предположили, что произошла неисправность. Однако, когда "Виктория" затормозила, приближаясь к TRAPPIST-2, мы постепенно пришли к выводу, что "Прометей" исчез. Не было никаких признаков вашего корабля, ни обломков, ничего. Без вашей передовой базы наша работа стала бесконечно более сложной и ненадежной. — Он пожал плечами. — У нас не было ресурсов даже на то, чтобы провести более чем поверхностный поиск "Прометея".
— Значит, вы так и не получили ни одно из моих сообщений.
— Нет, — признался Дюпре. — Судя по вашему журналу, вы вышли из криостаза менее чем через два года после отлета. — Дэвид кивнул. — Вы должны были находиться достаточно близко, чтобы отправлять сообщения. Ничего не пришло. На Земле сотрудники Фонда предположили, что это как-то связано с прохождением гелиосферного потока. Телескопы показали, что "Прометей" все еще движется нужным курсом. Не было никаких оснований предполагать, что что-то не так.
— Итак, когда мы прибыли на место и обнаружили, что предварительная колонизационная работа не выполнена, то оказались в плохом положении. Конечно, это была непредвиденная ситуация, но мы никогда не хотели, чтобы она реализовалась. Мы выбрали лучшие места на Цистерции и начали высадку. Это было через четыре года после прибытия. Большинство из нас все еще находились в криостазе. — Он пожал плечами. — Мы ни за что не смогли бы прокормить всех, если не добывать пищу на суше.
— Мы решили отправить на поверхность "Кита", чтобы по-настоящему начать наши основные усилия по колонизации.
— "Кит"? — переспросил Дэвид.
Дюпре усмехнулся. — Извините, посадочный модуль "Альфа". Большой посадочный модуль, который может перевозить громоздкое оборудование.
— О, понятно. — Дэвид знал о посадочном модуле "Альфа" и назначенном пилоте.
— Ну, это оказалось нашей самой большой неудачей. Это было серьезнее, чем то, что мы не нашли "Прометей". Кто бы ни устроил диверсию на вашем корабле, он сделал это и на "Ките". Когда тому было приказано совершить посадку, вместо этого он запустил все свои двигатели на полную мощность, пока не закончилось топливо.
Сердце Дэвида упало, и доктор Фернсби резко поднял голову. Дэвид сделал сознательное усилие, чтобы успокоиться, несмотря на растущее чувство потери. Через несколько секунд доктор Фернсби кивнул Дюпре, и тот продолжил.
— Пилоту удалось справиться с модулем. Она не смогла остановить двигатели, компьютер был поврежден, но ей удалось избежать крушения на поверхности. Вместо этого она вышла на глубокую гелиоцентрическую орбиту. Мы наблюдали, как она улетела от нас, и не могли ее вернуть.
— У вас были другие шаттлы, — пожаловался Дэвид.
— Мы находились в небольшом объеме, когда "Кит" отчалил, — объяснил Дюпре. — Как я уже сказал, она спасла корабль, но ценой изменения курса. У нее была большая скорость. Мы могли бы поймать ее, но шаттлы сожгли бы все свое топливо и остались бы на том же месте.
— На этом все могло бы закончиться, если бы она не была таким крутым пилотом. Видите ли, несмотря на то, что она боролась за свою жизнь и пыталась спасти "Кита", ей также удалось обнаружить "Прометей" во внешней системе и использовать остатки топлива, чтобы проложить курс на сближение. Мы наконец-то заметили "Прометей", и он включил радиомаяк ближнего действия. Так мы вас и нашли.
— Как давно? — спросил Дэвид.
— Это было семьдесят четыре года назад.
— Джоан, — сказал Дэвид, и в его голосе прозвучали невыразимые эмоции.
— Вы знали ее? — спросил Дюпре, и в его голосе прозвучало удивление. — Вы улетели за много лет до нас.
— Мы вместе учились в школе, — сказал Дэвид.
— Понятно, — сказал Дюпре.
Дэвид открыл рот, чтобы сказать что-то еще, но ничего не вышло. Он пытался держать свои эмоции под контролем, но результаты были неоднозначными. Дюпре заметил его реакцию, и Дэвид понял, что ему любопытно. К счастью, старый капитан не стал развивать эту тему.
— Итак, благодаря Джоан — и, конечно, вам — мы теперь можем форсировать усилия всех колоний.
— Колонии? — спросил Дэвид. — А что, их несколько?
— Да, мы решили, что небезопасно складывать все яйца в одну корзину. — Дюпре ввел его в курс дела, рассказав историю успеха и неудач, трагедии и надежды. Казалось, они всегда были на грани провала.
— Теперь я понимаю, почему "Прометей" так важен, — сказал наконец Дэвид.
Дюпре кивнул. — Возможно, вы спасли всех.
И потерял все.
Дальнейшая часть разговора потеряла для Дэвида всякий смысл. Все, что он мог вспомнить, — это милое улыбающееся лицо.
Система TRAPPIST-2
Орбита планеты Цистерция
15 августа 2422 г. н.э./79 г. з.э.
Цистерция проплыла по орбите мимо иллюминатора. Гравитационное кольцо на "Виктории" каждые две минуты открывало новый вид. Зеленые, синие и коричневые цвета Цистерции настолько напоминали Землю, что из-за странных очертаний суши и облачных образований мир казался еще более чужим, чем если бы он смотрел на планету из дома.
Теперь это наш дом, — поправил себя Дэвид. — И все же это казалось нереальным. Как забавно, что он отправился в путешествие по межзвездному пространству, не понимая, что никогда больше не увидит Землю. Конечно, произошло столько всего, о чем он никогда не мог и подумать.
Прошло почти десять месяцев с тех пор, как его разбудили во второй раз с тех пор, как "Прометей" покинул Землю, и 258 лет с тех пор, как он покинул Землю. Бесчисленные часы, проведенные с доктором Фернсби, привели к прогрессу. По крайней мере, по словам доброго доктора.
Дэвид понимал свои галлюцинации, хотя и не мог их контролировать. Вместе они разработали механизм преодоления, который позволил ему снова приступить к работе.
Он опять занимался программированием, работая с командой над перестройкой более функционального ИИ для "Прометея", а также модифицировал собственный ИИ "Виктории", чтобы начать более тщательный поиск дальнейших диверсий. Они даже думали, что могут быть обнаружены некоторые доказательства, касающиеся самих диверсантов. Дэвид считал последнее пустой тратой времени: скорее всего, тот, кто это сделал, был не только мертв сотни лет назад, но и находился на расстоянии световых лет от них. Мысль о том, что среди них могут быть такие люди, не вызывала у колонистов желания всерьез задуматься.
Как единственный программист среди колонистов, который помогал разрабатывать ИИ обоих кораблей, Дэвид собирал проект воедино. Он также переустановил ИИ для корабля Джоан, посадочного модуля, получившего название "Кит". У "Виктории" были копии исходного кода посадочных модулей, и диверсия там была аналогична диверсии на "Прометее". Всего несколько строк кода и небольшая подпрограмма, которая уничтожала ИИ модулей. Так просто для такого разрушительного эффекта; на исправление ушло всего несколько секунд, но на поиск ушло слишком много часов — даже месяцев.
Работа по исправлению ИИ "Прометея" теперь не зависела от его помощи, и он все больше чувствовал себя лишним. Команда была умной, молодой и могла завершить работу без помощи старого анахронизма, человека вне времени Дэвида Паркера.
Одним из преимуществ работы было то, что он получил определенную степень свободы. Мог передвигаться по жилым помещениям корабля. Однако за ним постоянно следовала тень в виде офицера службы безопасности колонии по имени Мейсон де Клэр. Он никогда не препятствовал передвижениям Дэвида и не выказывал никаких признаков подозрительности. Несмотря на поведение де Клэра, его присутствие было доказательством того, что Дюпре и другие лидеры колонии не избавились от давнего подозрения, что Дэвид, возможно, каким-то образом виноват в состоянии своего корабля.
Он взглянул на планшет, который держал в руках, убедился, что ему больше нечего делать в проекте искусственного интеллекта, и вздохнул. Его работа была выполнена. Он доставил "Прометей" на TRAPPIST-2. Только не все было закончено. Он хотел сделать еще кое-что.
Дэвид отвернулся от смотрового окна и открыл бэкдор в ИИ "Виктории". Они использовали его для устранения неполадок, поэтому доступ был достаточно простым. Он проверил некоторые рабочие файлы, чтобы убедиться, что его идея осуществима. Это было возможно. Кивнув самому себе, он положил планшет в карман и направился к двери. Мейсон де Клэр стоял, прислонившись к двери, и лениво просматривал свой личный планшет.
— Иду к начальнику, — сказал он де Клэру. — Вернусь через минуту.
Мужчина взглянул на него, затем кивнул, прежде чем вернуться к своим занятиям.
Закрыв за собой дверь, Дэвид быстро прошел по коридору мимо главного входа. Он повернул к одной из лестниц, которые поднимались вверх и выходили за пределы гравитационного кольца, попадая в зону невесомости корабля.
Он поплыл в кормовую часть, где никогда раньше не бывал. Отчасти потому, что он никогда не просил, отчасти потому, что не думал, что его куратор позволит ему это. Вдоль огромного корпуса корабля располагались стыковочные узлы, к которым были пристыкованы все посадочные модули и грузовые модули-погрузчики. Теперь они все ушли, отправились выполнять свои миссии или навстречу иной судьбе.
От "Виктории", покинувшей Землю, мало что осталось. Остались некоторые научные установки, несколько почти пустых топливных баков, очень старая и изношенная термоядерная энергетическая установка и двигатель Картрайта, который доставлял ее к звездам. Теперь он тоже был холодным и никогда больше не использовался.
Дэвид остановился посреди корабля, глядя в длинный коридор на корме, где располагалась корабельная электростанция. Главный двигатель был частью "Прометея", к которой у него никогда не было доступа. "Виктория" была спроектирована с расчетом на большую команду, с множеством открытых помещений, просторными каютами и обширными рядами криокамер. На его корабле была только одна камера.
Он боком прошел в воздушный шлюз номер 2. Открыта была только наружная дверь, и через маленькое толстое окошко он мог видеть длинную гибкую трубу, соединяющую "Викторию" с "Прометеем". Дэвид коснулся кнопки, и дверь скользнула в сторону.
Горячий воздух подул в трубу перед ним, прогревая ее объем для удобства передвижения без скафандров. Он ухватился за веревку, проходящую по центру трубы, и быстро подтянулся. На другом конце шлюз был уже открыт. Он развернулся внутри и закрыл дверь. Он снова был на борту "Прометея".
— Привет, старый друг, — сказал он, проводя рукой по стене шлюза. Прямо внутри, на противоположной стороне корпуса, находился другой воздушный шлюз "Прометея". В шкафчике все еще хранился его космический скафандр, в котором он забирал припасы из грузовых модулей, чтобы пополнить запасы еды после своих неудачных попыток заняться сельским хозяйством.
Он проплыл на корму, где находились стыковочные узлы. Все посадочные модули "Прометея" были отправлены в колонии, где остро нуждались в материалах. Однако один корабль все еще стоял в доке.
Он задержался на секунду; открылась дверь в гравитационный отсек, где когда-то было его жилище. Они вычистили плесень, так что это больше не было опасно. Различные запахи и звуки обрушились на его чувства, такие знакомые, но в то же время такие далекие в его сознании. Тем не менее, он решил не возвращаться туда.
— Почему, ты не хочешь нас видеть? — донесся голос Дьюи с кольца.
— Сыграем в карты? — спросил Хьюи. — В память о старых временах?
Он проигнорировал голоса и открыл стыковочный шлюз. На внутренней стороне шлюза было напечатано "Посадочный модуль "Альфа". Он прочитал карту на стене внутреннего коридора и, следуя указаниям, в конце концов добрался до камер криостаза.
Перенести камеры в другое транспортное средство оказалось слишком сложно. "Кит" был обслужен и заправлен. После того, как Дэвид починил его ИИ, он был готов к полету. На этот раз никаких сюрпризов. И все же он ждал.
Материалы с "Прометея" получили более высокий приоритет. Те, кто находился в криокамерах на борту "Кита", уже прождали столетия, могли подождать еще несколько месяцев. Единственным звуком, который нарушал тишину, было тихое гудение автономных систем питания камер.
Он плавал по отсеку, пока не нашел то, что искал. Это была "новая" криокамера, или, по крайней мере, не одна из тех, что были загружены изначально. Вероятно, ее привезли из "Виктории"; и это была единственная камера, в которой не было признаков жизни. Она работала, но ее пассажир была давно мертва. Джоан Уокер, пилот "Кита".
Система жизнеобеспечения отключилась, когда ее сердце перестало биться, и компьютеры отключили бортовой реактор. Камера стала морозилкой, сохранив ее тело. Она хотела, чтобы ее похоронили на Цистерции, поэтому ее поместили в анабиоз. Он положил руку на стеклянную крышку. Ее лицо было в нескольких сантиметрах от него. Она выглядела так, словно спала. Вечно прекрасная, вечно недосягаемая. На его глаза навернулись слезы, не способные пролиться в условиях невесомости.
— Я люблю тебя, — сказал он, и его голос эхом разнесся в пространстве, едва слышный из-за энергосистемы.
— Я знаю, — сказала Джоан. Она грустно улыбнулась.
Дэйв некоторое время парил в воздухе, его глаза были почти полностью покрыты непролитыми слезами. Он не раз вытирал их рукавом.
— Я хочу домой, — сказала Джоан.
— Мы в нескольких световых годах от Земли, — сказал Дэвид.
— Нет. Моя миссия. Я хочу довести ее до конца. Этот мир должен был стать нашим новым домом, Дэвид.
Он перестал плакать. Что ж, тогда что еще нужно было сделать? — Давай сделаем это, — сказал он и оттолкнулся. Он повернулся, но его внимание привлекли фамилия и имя на ближайшей криокамере.
