* * *
Машина майора Са-Тора просто исчезла, когда ее силовая установка потеряла герметичность в результате колоссального извержения света и тепла. Это было так, как если бы еще одна боеголовка взорвалась в центре собственной позиции первого бронетанкового. Один из двух Фенрисов, прикрепленных к Суртуру, находился слишком близко. Фронт взрыва подхватил его, сорвал с него боевой щит и отбросил в сторону. Он перекатился почти полностью на бок, прежде чем снова рухнул на гусеницы, и даже когда снова встал вертикально, четыре непрерывных репитера Боло пробили его относительно тонкую боковую броню. Без боевого щита, который мог бы заблокировать удары, они вскрыли беспомощную машину, как использованную упаковку с пайками, и она взорвалась всего через несколько секунд.
Ка-Фракан вцепился в подлокотники своего командирского кресла, уставившись на дисплей, пока ревущий Боло неистовствовал по периметру оборонительной позиции его последнего бронетанкового батальона. Его вспомогательные орудия правого борта продолжали бить по ближайшему из Фенрисов На-Литана, и Ка-Фракан обнажил клыки в яростном горе, когда этот мех тоже разлетелся на части с яростью отказавшей силовой установки.
Уцелевшие два Фенриса из "передних кулаков" На-Литана стояли на своем, даже когда установленные на носу минометы Боло обстреливали их боевой заслон сотнями 30-сантиметровых снарядов. Сверхскоростные самонаводящиеся сердечники минометных снарядов были по отдельности слишком легкими, чтобы пробить щит, но десятки их вынудили роботов перенаправить энергию от их собственного наступательного оружия, и их экипажи прекрасно знали, что это был не более чем вопрос секунд, прежде чем непрерывные репитеры, которые уже выпотрошили двух их товарищей по батальону, сделают с ними то же самое. И все же они удерживали свои позиции, стреляя с минимальной дистанции из своих гораздо более легких "Хеллборов", и молнии сверкали и танцевали на носу Боло. Но оружие Фенрисов обладало слишком малой проникающей способностью. Ослепительный свет вспыхивал адскими вспышками на его боевом щите, кружился и танцевал на его гласисе, как разъяренные демоны, но они не могли пробиться сквозь комбинацию лучшего щита человеческого меха и гораздо более тяжелой лобовой брони. Их собственные гусеницы вращались, выбрасывая петушиные хвосты измельченной земли, когда они пытались маневрировать вокруг флангов Боло, пытались добраться до его более тонкой боковой брони. Но они были слишком далеко, находясь на дуге прямого обстрела, и его башня продолжала двигаться вперед. Его "Хеллбор" нацелился на приближающийся Фенрис и мгновение спустя уничтожил еще один мех На-Литана фонтаном раскаленного огня.
Она/они отметили уничтожение третьего Фенриса.
Быстрые попадания более легкого оружия вражеских машин сотрясли ее/их и оставили на ее/их гласисе две неровные линии светящихся кратеров глубиной тридцать сантиметров. Там, где они пересеклись, два попадания почти в одно и то же место пробили ее/их лобовую броню на добрых полметра, но даже это составило не более чем поверхностные повреждения.
Она/они проигнорировали это, и ее/их левая вторичная батарея поймала четвертый Фенрис в переплетение ионных разрядов. Визжащее энергетическое оружие обдало Фенриса веером сверкающего, смертельно красивого огня, и он, пошатываясь, остановился, а затем взорвался, когда молнии пробили его непрочную броню.
* * *
Целых два кулака исчезли — просто исчезли. Стерты с лица земли.
Тесласк Ка-Фракан ошеломленно покачал головой, не веря своим глазам. Нет, не неверие — желание не верить. Отвергать то, что он видел.
* * *
Оставшийся Суртур сделал именно то, на что надеялся полковник На-Литан. Расстояние до него, те мимолетные секунды, которые потребовались ей/им, чтобы разбить нападающие кулаки, дали его органической команде драгоценное время. Время повернуть их башни. Выбрать их точку прицеливания.
Убить до того, как она/они смогут найти их собственную цель ... и на этот раз все шесть их "Хеллборов" нанесли удар.
Она/они неописуемо вздрогнули, когда 6,1 мегатонны энергии в секунду врезались в ее/их фронтальный боевой щит. Предупреждения о повреждениях кричали через ее/их системы, поскольку ее / их боевой щит делал все возможное. Ему удалось поглотить почти тридцать процентов разрушительной энергии, и он перенаправил эту отведенную энергию на собственное использование и усиление ее / их передних внутренних отклоняющих щитов. Он отразил еще тридцать пять процентов урона, прежде чем полностью вышел из строя, но более трети всей энергии было вложено в ее/их пластину гласиса, и две адских молнии ударили менее чем в двух метрах друг от друга.
Даже Боло не смог бы отмахнуться от такого рода повреждений.
Дюраллой разлетелся вдребезги и испарился, и ее/их Мэйника наполовину вспомнила другую битву, еще один Боло — еще один удар, пробивший броню и проникший глубоко в командную палубу.
Повреждения нанесли светящиеся раны глубиной пятнадцать метров, которые отбросили весь ее/их гигантский корпус назад на ее/их подвеске. Магазин ее / их минометов взорвался, но это оружие было размещено именно в этом месте в немалой степени ради поглощения повреждений, которые проникали через внешнюю бронированную оболочку, и как раз это они и сделали. Специально разработанные взрывные панели выдувались наружу, отводя внутреннее давление и тепло. Внешняя оболочка отклоняющих щитов вышла из строя, но они продержались достаточно долго, чтобы направить и отразить еще больше урона, а вторичная оболочка — переработанная и модернизированная при восстановлении Лазаруса, и усиленная энергией, отведенной из того самого оружия, которое пыталось разорвать ее / их на части — выдержала.
Агония, вспыхнувшая в ее/их болевых контурах, была неописуемой, но она / они качнулась назад-вперед, оседая обратно на свои гусеницы, и ее / их башня никогда не прекращала движение, даже когда были разорваны передние шестнадцать процентов ее / их корпуса.
* * *
На одно мимолетное мгновение Ка-Фракан позволил себе еще раз надеяться. Последний Суртур На-Литана успешно выполнил миссию, возложенную на него полковником. Когда Боло отшатнулся назад, изрыгая жар и раскаленный металл в облаке испаряющегося сплава, он почувствовал уверенность, что его людям наконец удалось убить его.
А потом он выстрелил.
* * *
Последний Суртур исчез в яркой, как солнце, вспышке ярости, и она/они повернулись к поддерживающим его Фенрисам
.
* * *
Тесласк Ка-Фракан сидел неподвижно. Больше он ничего не мог сделать. Он почувствовал На-Солта у своего локтя, почувствовал, что другие члены экипажа его командной машины сидят так же неподвижно, молча, присоединившись к нему в момент беспомощного осознания того, как близко они были к победе.
Боло был жестоко поврежден. Еще одно попадание в его разрушенный передний корпус — даже от легкого "Хеллбора" Фенриса — должно быть, наверняка убило бы его. Но этот удар так и не был нанесен.
Почти в то же мгновение, что и Суртур, взорвался один Фенрис, разорванный смертельным градом огня из непрерывных репитеров Боло. И эта смертоносная, смертоносная главная башня — башня, которая никогда не останавливалась, ни на мгновение не колебалась, когда ее направляли от одной цели прямо к следующей — повернулась лицом к последнему мелконианскому среднему бронированному меху на всей планете. Затем его адское орудие выстрелило в четвертый — и последний — раз.
Восемнадцать секунд, — прошептал маленький, невероятно спокойный уголок мозга Ка-Фракана, когда информация высветилась на его бесстрастном тактическом дисплее. Восемнадцать секунд прошло с момента первого выстрела основной батареи до последнего. Именно столько времени это заняло.
Тот же самый спокойный голос все еще звучал в его голове, когда оставшиеся непрерывные репитеры Боло по правому борту развернулись к его командной машине.
9
Мэри Лу Этуотер съежилась, когда новый взрыв вырвал еще один кусок из ее периметра... и убил еще восемь ее ополченцев.
Сразу за взрывом последовала еще одна атака, и она присела на дно своей норы — ее первоначальный командный пункт был разрушен более часа назад — и сосредоточилась на иконографии своего портативного дисплея.
— Молот-два, мне нужен минометный огонь по Квебеку-Кило-Семь-Три! Насыщенный огонь — и на этот раз будьте готовы к термоядерным взрывам!
— Да, мэм! — подтвердил лейтенант Смитсон, который командовал тем, что внезапно стало ее единственным минометным взводом на самом начальном этапе атаки.
— Бэкстоп-один, пусть эти "Хеллборы" поработают вокруг! Они идут через Квебек-Кило, и у них все еще остался по крайней мере один из этих чертовых Хеймдаллей!
Она услышала, как ответил сержант Эверард Родригес, командир одной из двух ее уцелевших противотанковых батарей, но уже отвернулась, чтобы отдать следующую команду. Ее резерв сократился до одного взвода, и она отчаянно хотела избежать этого. Как только она это сделает, у нее не останется ничего, чем можно было бы заткнуть следующую дыру, если только не сможет каким-то образом извлечь что-нибудь — что угодно — из хаотического безумия, обрушивающегося на ее периметр.
Мэйника Тревор подтвердила уничтожение оставшихся мелконианских бронетанковых подразделений — действительно ли это было восемьдесят семь минут назад? Но кто бы ни командовал этой конкретной сворой Псов, он начал атаку на четвертый батальон еще до того, как Тревор вступила в бой с вражеской бронетехникой. Этуотер знала, что должна быть благодарна за то, что эти Суртуры и Фенрисы не набросились на нее в то же время, и была благодарна. Но это не делало менее мучительными тридцать два процента потерь, которые она уже понесла. Не помогло и осознание того, что мелкониане понесли гораздо более тяжелые потери, чем она.
По крайней мере, пока.
— Прорыв! Квебек-Кило-Восемь-Девять!
— Молот-два, мне нужны термоядерные боеголовки сейчас же! Квебек-Кило-Восемь-Девять!
— Да, мэм! Считаю до десяти!
— Всем подразделениям, Голд-один! Взрывы через десять, девять, восемь секунд...!
Шесть минометных снарядов малой мощности в килотонну упали точно на заданную отметку, и каждый солдат четвертого батальона оказался на животе в самой глубокой яме, которую он или она смогли найти, когда земля под ними взревела и вздыбилась.
Этуотер чертовски ненавидела ими пользоваться, но у нее не было особого выбора. Противовоздушная оборона батальона довольно хладнокровно остановила большую часть первоначальной мелконианской бомбардировки, а пехотные подразделения Псов были гораздо менее щедро оснащены термоядерными снарядами, чем многие противники, с которыми Конкордиат сражался за свою долгую и кровавую историю. Но три боеголовки все же прошли, и они были чертовски точными. Этуотер знала, что мелконианам не удалось запустить разведывательные беспилотники ближнего действия над ее позицией по крайней мере за три часа до их атаки, и они даже не пытались проникнуть в защищаемое воздушное пространство батальона с помощью пилотируемых разведывательных подразделений. И все же каким-то образом им удалось нанести прямые попадания по ее командному пункту, одной из трех ее противотанковых батарей "Хеллборов", второму минометному взводу капитана Херст (и самой капитану Херст) и четверти роты Браво. Все три цели были глубоко окопаны, и весь личный состав батальона был в лучшей индивидуальной броне, которую только Конкордиат мог создать, но после каждого из этих трех попаданий не было выживших.
Этуотер потеряла свой командный состав, своего старшего офицера и основные средства связи батальона в первые двадцать секунд атаки. Сама она осталась жива только потому, что находилась впереди, консультируясь с командиром роты Альфа в момент начала атаки, и замешательство и временная потеря сплоченности, вызванные убийственно точным ударом, позволили Псам провести почти полный батальон через огневую зону, которую, как предполагалось, прикрывала рота Браво. Вражеская пехота и ее бронетранспортеры заплатили высокую цену, но выжившие — более половины солдат, которые отправились в наступление, — добрались до мертвой зоны на краю периметра роты Браво, и с тех пор упорно продвигались, чтобы прорваться глубже через позиции роты. Теперь они снова яростно рвались вперед, тратя свои собственные жизни, как воду, в отчаянных попытках прорваться.
Вот почему рота Браво сократилась до двенадцати человек ... и почему Мэри Лу Этуотер только что открыла огонь термоядерными боеголовками по позициям своих собственных выживших.
Она заставила себя посмотреть на свой дисплей, когда пять оставшихся зеленых значков Браво стали малиновыми, а затем погасли.
Этим ублюдкам просто все равно, — подумала она, снова вставая в своей дыре. Пыль, грязь и обломки соскользнули с ее брони, и она проверила свой счетчик радиации. — Слава Богу, и человечество, и Псы научились делать чистое термоядерное оружие столетия назад! И все равно, к настоящему времени его набралось достаточно, чтобы засолить эту долину смертельным ядом на следующие пять или десять тысяч лет, если бы они все еще использовали оружие старого образца. Конечно, низкий уровень радиации не облегчал жизнь при взрыве и тепловых ударах даже от таких незначительных штучек, как минометные снаряды.
Не то чтобы в наши дни кого-то действительно волнует радиационный фон, — подумал крошечный уголок ее мозга, в то время как остальные девяносто пять процентов пытались разобраться в ситуации. — Похоже, она, по крайней мере, остановила эту попытку прорыва, и это, вероятно, стоило Псам по меньшей мере еще пятидесяти или шестидесяти солдат. Но что она сделала с дырой?
— Униформа-семь, Голд-один. Отправляй своих людей в Квебек-Кило-Восемь и закрой дверь перед этими ублюдками!
— Голд-один, Униформа-семь приняла. — Голос сержанта взвода Фионы Сугиямы звучал спокойнее, чем мог бы быть. Но, возможно, так было и с самой Этуотер. — Мы уже в пути.
Это только вопрос времени, когда один из этих Псов подойдет достаточно близко, чтобы прикончить нас всех одним из их здоровенных подрывных зарядов, — сказала себе Этуотер, продолжая свою первоначальную мысль. — Что бы ни случилось, они не вернутся домой, и они это знают. Итак, какой-нибудь лопоухий сукин сын собирается ворваться сюда с зарядом в пять или десять мегатонн, привязанным к спине, и когда он это сделает...
— Голд-один, засекли движение транспортных средств, сектор Ромео-Майк, — доложила одна из оставшихся сенсорных групп. — Наземные шумы соответствуют минимум одному Хеймдаллю и шести с лишним бронетранспортерам!
— Черт! — Этуотер что-то пробормотала себе под нос, когда на ее дисплее появились новые значки. Именно этого ей и не хватало, поскольку люди Сугиямы уже были задействованы. Но, по крайней мере, это было относительно близко к противотанковой батарее Родригеса.
— Бэкстоп-один, Голд-один. Следите на "три часа"! К вам приближаются гости!
— Голд-один, Бэкстоп-один принял, — кратко сказал Родригес.
Этуотер ввела команду в свой нагрудный ранец, перенастроив дисплей, чтобы показать предполагаемую диспозицию противника, и поморщилась. Они уже убили мелкониан, по крайней мере, на целый батальон Конкордиата, но в процессе сам четвертый таял. Еще через пятнадцать минут — максимум полчаса — выжившие Псы собирались прорваться прямо через то, что раньше было четвертым батальоном, и тот факт, что они были настолько измучены, что остальные люди бригадного генерала Джеффордса могли прихлопнуть их почти нехотя, не был большим утешением для призраков ее людей. Но что...
