"Ы-ы! — Замотала я головой. — Хочешь ты того или нет, но я тебе ничего не скажу. Всё, что я знаю, касается только меня".
"Увы, но тебе придётся подчиниться".
"Ни за что в жизни! "— Воскликнула я.
"Мы с тобой сильно поссоримся". — Предупредил он.
"Пожалуйста. Ссорься".
"Ты напрасно так. От успеха этого расследования зависит наше общее будущее".
"Это ещё каким образом? — Спросила я, вытирая остатки слёз. — Тебе повышение дадут? Или заказы на розыски увеличатся? Так это твоё будущее, не моё".
"И то, и другое".
"Плевала я на твою карьеру вместе с твоими клиентами. Вместе с твоим начальством. Инквизитор проклятый! ".
"Вон. — Негромко сказал он, указывая на дверь. — Вон, и собери свои шмотки. Завтра утром тебя отвезут в твою квартиру. Отныне будешь жить там. Видеть тебя не хочу. Вон! ".
С тех самых пор я живу здесь. С десятого класса. И никому нет дела до того, как мне тут одной.
— Лиль? — Робко позвала я.
— Слушаю. — Устало отозвалась подруга. — Что, хочешь предложить перебраться жить со мной вместе? Чтобы мне скучно не было?
— Нет. Лиль, ты что, подумала, будто этот чудак и есть Герка?
— Думаю, да. Ведь оба раза мне не удалось его увидеть. Тогда, в ту ночь, было темно, а в городе сначала он шёл сзади, потом вообще исчез, оставив меня одну. А сегодня в машине был выключен свет, а в темноте я его толком не рассмотрела. Зато вспомнила его лицо, когда мы с Силивестром отмыли его от крови. Это был он, только вот волосы почему-то не каштановые, а пепельные.
— Лиль, а не мог он поседеть от переживаний? Ведь по твоим словам он не многим старше тебя?
— Ты будешь смеяться, но я не знаю, сколько ему лет.
— Ну, хоть приблизительно?
— Ну, если приблизительно, то он намного старше меня. Лет на десять, а то и больше. Он старше Генки был, а Генка был старше меня на два года, кажется. Правда, выглядел этот парень очень молодо. Так что в возрасте можно ошибиться и достаточно сильно.
— Вот тебе и раз!.. — Изумилась я. — Мне и в голову бы не пришло, что ты влюбилась в старика!..
— Глупая ты. — Беззлобно сказала Лилька. — Что ты в этом понимаешь?..
— Ладно, извини.
— Мог и поседеть, но тогда он должен был быть седым, а не пепельным. Серым.
— Тоже верно. — Согласилась я. — А как быть с тем, что ты сказала о могиле?
— А что о могиле? — Не поняла она.
— Ты же сказала, что была на могиле, и тут же говоришь, что тел не нашли?
— Да. Это верно. Море не выбросило их тел. А могила была иллюзией, так было проще для его матери.
— Ты хочешь сказать, что это просто пустышка?
— Ладно, подружка, давай спать. На дворе давно уж ночь, а мы всё лясы точим. — Не ответила она. Сладко потянулась, собрала чашки со стола и принялась мыть.
Утром, когда я проснулась, Лильки уже не было. На столе лежала записка: "Не волнуйся. Весь дом в твоём распоряжении. Продукты в холодильнике, тарелки в шкафу, ну, в общем, ты сама всё найдёшь. Меня искать не надо. Сама приду, когда будет надо. Твоя подруга, Лиля!".
Однако она не пришла ни на второй, ни на третий день. А через неделю в местной газетёнке в разделе "криминальная хроника" я прочла:
"Сегодня утром на дикий пляж волнами был выброшен сильно повреждённый крабами и прочими морскими животными труп молодой девушки. Как установила экспертиза, смерть наступила в результате удушения. Есть предположение, что это свободная художница Лилиан Сандалова. Однако точно определить ФИО погибшей не представляется возможным из-за сильных повреждений. Необходима генетическая экспертиза".
Это жуткое известие произвело на меня впечатление разорвавшейся бомбы. Почему-то я не поверила ни одному слову, и, тем не менее, на меня напал какой-то столбняк. Я практически целый день только и делала, что время от времени перечитывала эту заметку, а вечером!.. Вечером вдруг собралась и ушла. Ушла к морю, узнать судьбу подруги. Идти было страшно, однако с каждым метром, приближавшим меня к разгадке, уверенность в правильности своего решения всё крепла и крепла. Я ощущала, что со мной ничего не случиться, и всё же было жутковато идти через ночную парковую зону.
Белую скалу видно было издалека. На её фоне чётко вырисовывалась фигура человека. Он меня ждал. Я это поняла сразу.
— Доброй ночи, сударыня! — Поздоровался он.
— Здравствуйте. — Ответила я и заглянула ему в глаза.
Там были ответы на все мои вопросы, но не было одного, который он и задал.
— Вы готовы войти?
Я подумала, и отрицательно покачала головой.
— Зря. — Тяжело вздохнул он. — Выбор — штука очень сложная, ответственная. Выбирать можно долго, но не бесконечно и в этом опасность выбора.
— Понимаю, но ничего не могу с собой поделать. — Ответила я.
С тех пор я прихожу сюда каждую ночь и встречаю вместе с ним всех, кто приходит к вратам города счастья! Теперь мы, как два Максвеловских демона, один на выход, другой на вход. Разница лишь в том, что он никогда не сможет выйти оттуда, а я не знаю, войти ли???
Глава 8
Алексей сидел в облюбованной нише замка, пил горячий кофе и смотрел на стального цвета воду осеннего пруда. Редкие солнечные лучи время от времени прорывались сквозь блокаду сплошных облаков, озаряя пустынный парк прошедшим весельем. Точно так же несколько месяцев назад он сидел здесь же и радовался своим открытиям. Но!.. Видать рано радовался. А всё началось с того дурацкого дня... Или может раньше?! Сейчас трудно было сказать определённо, когда же всё началось?.. В начале лета, когда пропал единственный сын, или всё-таки много лет назад, когда дочь отказалась помочь в одном очень нужном деле. А ведь она знала... Наверняка знала того парня... Знала, но не сказала. Тогда раскола в семье не случилось, хоть и пришлось её наказать. Только вот наказание оказалось полезным во всех отношениях, кроме одного — Лиля всё равно ничего не пожелала рассказывать. А зря. Может быть, служебное положение резко изменилось бы ещё тогда. И не сидел бы он нынче в захолустье, а был бы начальником в столице... Чем чёрт не шутит?! Но, увы!.. Сложилось всё совсем не так, как хотелось бы.
И вот он сидит здесь, в этом кафе, один, как перст. Сын пропал, дочь утонула, жена ушла, друг исчез. Нет, не один друг, все друзья исчезли. Вопрос только в том, куда все они пропали. Он смотрел на проплывающий одинокий жёлтый, размякший жалкий листок, и вспоминал события начала этого лета. Тогда был почти такой же хмурый день. Даже хуже, потому что несколько дней подряд лил беспрестанный дождь. Чёрные тучи затянули всё небо. Ливень то лил, как из ведра, то вдруг прекращался, как будто кто-то закрывал сорванный водопроводный кран. Мутные потоки заполняли мостовые до краёв. Облупившиеся, грязные стены домов сверкали водяными алмазами при попадании на них света фар от, проносящихся, редких автомобилей, и это было столь нелепо, как бриллианты в помойном ведре. Деревья опустили свои ветви, отягощённые излишней влагой. Ни одной живой души не было видно на протяжении многих кварталов. Все жители попрятались по своим норам-домам.
Алексей медленно и осторожно вёл машину, опасаясь коварства мокрого асфальта и скрытых в лужах выбоин. Разглядывать тротуары в такую погоду равносильно самоубийству. Он и в хорошую-то не любитель крутить головой по сторонам, не то, что сегодня. И, тем не менее, на одном из поворотов вдруг уловил боковым зрением что-то необычное и притормозил на всякий случай. Оглянувшись, ничего не увидел. Стекло заднего обзора было залито водой и залеплено грязью. Боковое зеркальце так же было мокрым и ничего не отражало. Пришлось приоткрыть дверь и выглянуть в этот омут. В полуметре от края тротуара стоял мужчина в зелёной рубашке, с длинными волосами, совершенно мокрый и смотрел куда-то на противоположную сторону дороги. Он проследил за взглядом мокрого чудака. Тот сосредоточенно рассматривал окна третьего этажа. Невольно и взгляд Алексея упёрся в эти же окна. Пред ним вдруг открылась большая, красивая комната, наполненная светом и теплом. На пушистом ковре посреди кружилась во всепоглощающем танце девушка неземной красоты. Плавные и в то же время быстрые па, мгновенно сменяющие друг друга тысячи поз и фигур, перемежающиеся антраше, каскады жестов, прыжков, рассказывали больше чем можно выразить обычными словами. Танец воспламенял душу, зажигал костёр любви, неизмеримого блаженства и счастья. Тянуло на подвиги, на хорошие подвиги. Душа рвалась сделать что-то невообразимо хорошее, эдакое нужное!.. Она требовала действовать, жить! Изумлению Алексея не было конца. Подобной пластики движения, такого отдохновения ему никогда не доводилось видеть. Оторваться от этого зрелища было невозможно. Теперь стало понятным, почему мужчина был так мокр. Девушка, кружась, вышла за границу видимости, и Алексей очнулся. Ничего кроме далёких, мокрых стёкол отсюда видно не было.
— Что за чертовщина?! — Изумился Алексей, оглядываясь.
Мужчины нигде не было видно. Ещё раз ругнувшись, он сел в машину. Сиденье мгновенно пропиталось влагой. С волос то и дело скатывались капли воды. Приходилось мотать головой, чтобы не отвлекаться от дороги.
Весь оставшийся путь его мысли крутились исключительно вокруг этого события. Он пытался понять, можно ли было увидеть то, что ему посчастливилось зреть с той точки, где он стоял? И тут же следовал ответ: "Конечно, нет". "Тогда как же я это видел?" И тишина. "Тогда второй вопрос, а был ли мужчина?" И тут же ответ: "Да, конечно же, был, ты же видел его собственными глазами?!". "И куда же он делся?" "Ушёл". "Недосмотрев представление до конца? Не поверю". "И правильно сделаешь"— Вторил внутренний голос. Из-за своей чрезмерной задумчивости он пропустил-таки ямину и влетел в неё левым, задним колесом.
— Что б тебя!.. — Ругнулся он, и постарался больше не отвлекаться от дороги, но не тут-то было. Стоило лишь на миг расслабиться, как перед глазами возникла точёная фигурка танцовщицы. Не могло это привидеться?! Это была реальность. Он потёр веки и едва успел притормозить. Какой-то идиот буквально выскочил из-под капота.
— Мать твою!.. — Громко и достаточно грязно выругался он.
И в этот момент дверь со стороны водителя открыли. Кончик охотничьего ножа, с широким лезвием и бороздками для стока крови, замер у его горла.
— Медленно, очень медленно вылезай из машины и без глупостей. — Приказали ему.
В зеркальце заднего вида отражалась лишь небритая рожа, прикрытая чем-то чёрным наподобие марлевой маски, и толстенная рука, затянутая в чёрную кожаную перчатку.
— Ты соображаешь, что предлагаешь? — Спросил Алексей, не столько желая пообщаться или потянуть время, сколько стараясь оценить обстановку. — Как я буду вылезать? Прямо на нож?
— Вылезай. — Нетерпеливо приказал небритый.
Алексей стал медленно, боком выдвигаться из салона. Нож так же медленно отступал. Когда его тело уже почти покинуло машину, он решился и одним движением ушёл вниз и влево, изо всех сил всаживая кулак в промежность нападающему. Тот взвыл и упал, выронив нож. Тут же сзади Алексея чем-то огрели. Видно всё же сознание на несколько секунд покинуло его, потому что следующим эпизодом было совершенно необъяснимое появление кого-то ещё, так как Алексей оставался жив. Открыв глаза, увидел три пары ног, расположившихся почти у самого его лица.
— Парни, кончай шутить. — Сказал слегка хрипловатый баритон.
— Слушай, дядя, топай отсель, пока жив. — Посоветовала чёрная перчатка, сдавленным голосом. — Топай, если не хочешь, чтобы мы тебе шкурку подпортили.
— Почему я всегда забываю, что животные не понимают человеческого языка?! — Как будто спросил сам себя неожиданный спаситель, совершенно игнорируя угрозы.
Голос говорящего показался Алексею до жути знакомым. Потом произошло какое-то движение и возле Алексея один за другим прилегли все трое нападающих.
— Вставайте. — Предложил простуженный баритон. — Неужели вам так нравиться валяться в луже?
— Да нет. — Ответил Алексей, кряхтя поднимаясь.
В голове гудел новгородский вечевой колокол. В висках стучала кровь. Он поднял руку и потрогал затылок.
— Крови нет. Ваша шевелюра смягчила удар.
— Понял. Спасибо. Просто я ещё до конца не пришёл себя и никак не могу понять, что же всё-таки произошло?
— Попытка ограбления. — Спокойно сообщил собеседник.
— Это я сообразил. Не понятно, как вам удалось так легко разделаться с тремя подонками?!
— Это как раз самое не интересное. Вы можете вести машину или мне вас подвезти?
— Спасибо, я в полном порядке. Башка немного кружиться, но не настолько, чтобы бежать сломя голову в больницу.
— Тогда поезжайте. — Предложил незнакомец.
Алексей наконец-то взглянул на спасителя. Это был всё тот же мужчина в зелёной рубашке.
— Как вы успели меня опередить? — Невольно вырвалось у него.
— В каком смысле "опередить"? — переспросил мужчина.
— Извините, я, кажется, вас с кем-то спутал.
— Бывает. Давайте-ка я лучше отконвоирую вас с машиной домой. Неровен час, не уследите за дорогой!.. Хлопот потом не оберётесь.
— Нет, спасибо. Я вполне нормален.
— Я в этом не сомневаюсь. — Улыбнулся мужчина. — Ну, что ж, тогда прощайте.
— До свидания. — Ответил Алексей в спину уходящему.
Дома, приведя себя в порядок, он пил чай и размышлял над событиями сегодняшнего вечера. Две случайные встречи. Последовавшие за этим происшествия. Нет, удержать такое в себе выше всяких сил. На кухню заглянула Радмила — так звали его жену.
— Ну, что, любитель приключений, головушка побаливает? — Спросила она, осторожно трогая его ещё мокрые волосы.
— Нормально. — Бодренько ответил он. — Ты сядь. Я хочу тебе кое-что поведать.
— О! Какие слова-то?! "Поведать"! — Она засмеялась, пододвигая табурет и присаживаясь у раковины. Основательно же тебя приложили.
— Ладно тебе. — Сделал вид Алексей, будто обиделся. — Тут вот какое дело.
И он рассказал всё без утайки. Не умолчал и о своих ощущениях вовремя танца.
— А тебе бы только на девок голых смотреть. — Надула губки жена.
— Да не была она голой. — Вдруг запнулся он.
Память услужливо подсунула картинку, где на самом деле танцовщица была, в чём мать родила.
— А откуда ты знаешь?! — Искренне изумился Алексей.
— Оттуда. — Поднялась с табурета Рада.
— Милая, ты не права. Я действительно не помнил того, что она была обнажена. Да мне и в голову не пришло это. Она так танцевала, что не до того было. Ты понимаешь, пластика, движение, эти выражения! Жесты! Нет, рассказать такое невозможно. Понимаешь, просто нет слов!
