— Рассказывай, — приказал Лектус. Он устал пререкаться и переливать из пустого в порожнее. За последнее время, правда, он уже привык к усталости, а впереди их вряд ли ждёт отдых с прохладительными напитками.
— Помните легенду о первом Правящем и его трёх детях? Ну, и о матери детей. Как я узнал у дедушки, — Ярик чуть не рассмеялся, и Лектус был благодарен, что тот сдержался, — его тётка, эльфийка Эва, влюбилась в человека Арона и решила сделать его бессмертным. Как раз в это время гномы наткнулись на Силу, о которой нам уже поведала Алексис. И Эва поддалась уговорам Силы, убила Арона и позволила гостю из другого мира воскресить его. Потом Арон, ставший первым Правящим, решил сделать их с Эвой детей подобными себе, а она воспротивилась.
— Ближе к теме Ксении, — вежливо попросил Лектус, теряя терпение.
— Есть Летопись гномов, где записано, как Чужак корчился в агонии, когда на него попала смешанная кровь трёх детей Арона, — пожал плечами Ярик, явно не собираясь что-то менять в линии повествования. — И вот поэтому эльфы решили, что уничтожить Силу может ребёнок, который объединит все три линии Первого Правящего — потомков его детей.
— Они создают таких детей? — Лектус быстро сложил в голове отрывки тех историй, что ему уже были известны. — Поэтому моя мать поехала в Красный город к моему отцу. Мы с Ксенией и Истером — результат селекции эльфов?
— Точнее не скажешь, — хмыкнул Ярик, а рядом тяжело дышал Старший Принц. Истер никогда не научится держать в руках свои эмоции, даже возникающие на пустом месте. — И Ксения должна была продолжить начатую работу, точнее, закончить, родив троекровного ребёнка.
— От кого? Если мы потомки младшего сына и дочери, то есть потомок старшего сына? — уточнил Лектус.
— Был. Элиот, погибший муж Ольги. Не спрашивай, как эльфы собирались это сделать, — пожал плечами Ярик, делая вид, что всё нормально, но Лектус видел, как передёрнулись плечи мага. Омерзительно. — Эльфы одурманили Ксению и готовили к материнству, чтобы второй раз за всё время получить троекровного ребёнка.
Лектус не мог ничего говорить, только перевёл взгляд на Джеймса: кочевник был бледен, кулаки и зубы сжаты в бессильном гневе. Брат Алексис знал эту историю, поэтому сейчас смолчал, но Леткус был уверен, что ранее он не был таким сдержанным.
Если бы Принц не учился выдержке много лет, не был Посвящённым, он бы тоже не смог сдержать гнев.
— Значит, раньше у них уже был такой ребёнок, но кровососы не были уничтожены, — заговорил Истер, давая брату и Джеймсу время переварить информацию. — Что-то пошло не так?
— Ну, насколько я смог узнать, ту девочку у эльфов украли Конде. Украли и, как говорит дед, убили, но тут уже большой вопрос, — опять пожал плечами Ярик, прислонившись к стене и оглядывая друзей. — Но ещё я узнал, что троекровный ребёнок не поможет эльфам в борьбе с Правящими. Ваша мать так сказала, — маг посмотрел сначала на Лектуса, потом на Истера. Последний сложил на груди руки и уткнулся глазами в пол. — Но эта девочка играет какую-то важную роль в моей жизни, именно в моей. Но Электра не стала рассказывать.
— Моя мать — целый тайник, из неё буквально посыпались откровения, — хмыкнул Лектус, посмотрев на брата. — Думаю, она многое узнала от эльфов и от отца, годы под прикрытием не прошли даром. Не удивлюсь, если эльфы объявят её в розыск.
— Уже, но с этим потом разберёмся. Нам пора уже задать вопросы Эве, у меня их накопилось много, — хмыкнул Ярик, явно собравшись с мыслями и собрав мысли окружающих. — Истер, идите за Греттой, нам нужен маг-следопыт под рукой.
— Зачем? — не понял Джеймс. — У нас есть компас Лектуса.
— Ну да, так мы, скорее всего, попадём в Некрополь. А если Эву найти будет непросто? Будем плутать по островам? Думаешь, она сидит на камушке и ждёт нас? Давай, идите за Греттой, я скоро к вам присоединюсь, у меня тут есть ещё дело, — и он посмотрел за спину Лектуса и Истера.
В дверном проёме терпеливо ждали родители Ярика, бесшумно возникшие там неизвестно когда. Лектус кивнул им и пошёл к выходу, надеясь, что Истер знает, как быстро найти Фауст. Он не стал смотреть на эльфийку, потому что не хотел, чтобы она видела ненависть и гнев, пылающие в нём из-за Ксении.
Эльфы сеют добро? Серьёзно? А никто не пытался выяснить, как они понимают слово �добро�?
Они вошли, держась за руки, и Ярик был рад за маму, да и за отца. Что бы там ни случилось при пересечении границы Вечного Царства, отец уже долго ходил в облике человека и явно не собирался становиться волком. Хотя мысли у него были немного странные, это Ярик не мог не отметить.
— Я волк, просто не обратился, — чуть дёрнул уголком губ Александр, когда родители подошли к Ярику. — Странное ощущение, но мне даже нравится. Особенно запах вяленого мяса из твоей сумки.
Ярик рассмеялся и взглянул на отца.
�Святик в порядке, он на корабле под контролем профессора Фауста�, — Александр точно знал, что сообщить старшему сыну, даже вопросов задавать не нужно было. Волчье чутьё?
— Ярик, что сказал тебе Эйсан? — Эйлин настороженно всматривалась в сына, и юный маг широко улыбнулся. — Сейчас ты будешь шутить, да?
— Мама, он интересный такой старик, но я рад, что мы с ним не живём даже в одном городе, — эльф приобнял мать за плечи и подмигнул отцу.
�Она боится за тебя, сын�.
Ярик это понимал: сейчас все за всех боялись, что поделать.
— Пока меня не будет, позаботьтесь об Ольге и Лукасе.
— Всё будет хорошо, Ярик.
— Ладно. Я не об этом хотел с вами поговорить. Отец, — он посмотрел на стоявшего напротив Александра, — знаешь ли ты что-то про троекровную девочку и треклятого мальчика? Слышал ли что-то такое, когда жил с ныряльщиками?
— Нет, кажется, нет, — покачал головой Александр, задумавшись. — Единственное проклятье, о котором я знаю, — у нас не бывает дочерей.
— А кто проклял ваше племя, отец, ты знаешь?
— Нет, рассказывали только о матери девочки, которая утонула, когда её учили искусству ныряния. Это было очень давно, — пожал плечами отец, а мама настороженно следила за ними, сжимая руку отца.
Мама чувствовала, а, может, и знала, куда ведёт её наследник.
— Это могла быть эльфийка? Мать утонувшей девочки? — у Ярика была масса догадок о том, что натворили эльфы. Он давно не питал никаких иллюзий по поводу народа, к которому принадлежал.
— Сын, о чём ты?
— Мама, такое ощущение, что много лет назад эльфы были среди ныряльщиков и ради каких-то своих целей прокляли целый народ, чтобы у них не рождались девочки. И это как-то связано с потомками первого Правящего, — Ярик впервые высказывал вслух то, что смог сложить из известных ему фактов и отрывков из мыслей Электры. — И дед именно из-за этого проклятия так неистово не хотел, чтобы вы были вместе.
— Ярик, мне кажется, ты не прав, — проговорила мама, бледнея. — Проклясть целый народ сложно, и это Тьма, которая отразилась бы и на самих Вечных. Никто бы не стал... Да, ты не прав, ведь тогда эльф и ныряльщик не смогли бы дать потомства, это невозможно, наша магия такого не позволит. Не позволит смешивать Светлых и Тёмную магию проклятых, — Эйлин взглянула на Александра. — Такого...
— Мама! Так вот почему дед пытался убить отца! Он не хотел остаться без наследников, — Ярик в восторге от новой догадки схватил Эйлин за руку. — И он не проклинал отца, он пытался его убить, но что-то пошло не так. Два эльфийских заклятья встретились, понимаешь?
�И я стал Дханом. Вот Эйсан-то удивился�, — мысленно прокомментировал отец. Его голос был больше похож на рычание, и Ярик впервые подумал, насколько Александр — и человек, и волк — ненавидит Царя эльфов.
— Но как такое может быть? — прошептала мать, и отец начал растирать её руки, успокаивая. Ярик подался вперёд, видя, насколько сильно его догадки задели Эйлин. — Это невозможно, немыслимо... Целый народ... Зачем?
— Я действительно треклятый ребёнок, — улыбнулся Ярик, — эльфы трижды прокляли мою кровь. Поэтому я выжил, поэтому отец выжил... Мама!
Александр оставил движение сына, когда тот бросился к Эйлин: застывшей в ужасе, с текущими из глаз слезами.
Кажется, мама впервые попыталась охватить Тьму, которую веками сеяли вокруг эльфы. А он не подумал о её чувствах, хотя знал, насколько сильно она привязана к своему народу, к тому образу честных и добрых созданий, что она хранила в себе.
Она судила сородичей по себе.
Мать прятала мысли, но Ярик чувствовал в ней огромную боль, чувствовал, что она в ужасе. И ничем не мог ей помочь.
Не зря Электра верила, что он всё разрушит. Он рушил даже мир собственной матери.
— Ярик, иди, — спокойно произнёс отец, — тебя ждут друзья. Иди и найди ответы, которые ты ищешь.
— Папа...
— Просто вернись к нам, хорошо? А теперь иди.
Ярик силой заставил себя не читать мысли матери, коротко кивнул родителям и кинулся прочь, унося в сердце слёзы, которые, казалось, шли из самого сердца Эйлин. Хорошо, что отец тут.
Глава 11. Исповедь Эвы
Над Некрополем вставало большое ярко-оранжевое солнце, лучи которого озаряли развалины и согревали белые камни. Безмолвное утро нарушал только безудержный шум волн, которые бились у подножия острова, да крики птиц, поселившихся на утёсах архипелага.
Именно такими были первые впечатления Ярика, когда Лектус протащил их через пространство и время в Некрополь Правящих. Маг быстро прикинул, что они потеряли около двенадцати часов. Он думал, что будет больше.
Рядом зашевелились его спутники, наполняя пространство вокруг мыслями, от которых Ярослав сразу отгородился. Только на несколько мгновений прислушался к тому, что думала Гретта Фауст, чтобы удостовериться, что она в порядке. За ребят маг был спокоен.
�Здесь следы, но немного, я чувствую�, — донеслось до Ярика, и он поймал взгляд девушки. Она чуть улыбнулась, делая шаг между мраморными плитами и глядя под ноги. Гретта в порядке и уже включилась в игру.
— Это то место, где мы встретили Эву, — проговорил тихо Лектус, указывая на одну из могил, которая белела в лучах утреннего солнца.
Истер держался напряжённо, всё время вглядываясь вдаль: старший Принц медленно обходил зал по кругу, вдоль обвалившихся стен и арок. Он всегда был настороже, этот полукровка, оказавшийся прямым наследником Байрока. Прямым наследником детей первого Правящего.
— Интересно, кто сделал этот рисунок? — проговорил Лектус. Он стоял перед дальней стеной склепа, на которой при внимательном рассмотрении можно было увидеть руку, державшую синюю реку, и меч над этой рекой. — Ничего не напоминает? — Принц обернулся к Ярику, и все, кроме Гретты, подошли ближе.
— Синие лучи Силы, которые надо перерубить, — хмыкнул Ярослав, почесав затылок. — Всё-таки кто-то знал правду, ну, или догадывался о ней. Я уже видел такой рисунок, да и вы тоже. В склепе гномов, помните? По пути в Северный город, под землёй.
— Кто-то носился по миру и рисовал схемки, вместо того чтобы понять и реализовать на практике? — зло произнёс Истер и отошёл к Гретте, которая крутилась в центре склепа, вокруг могильной плиты. — Ну, что там? Поисковик сломался?
Ярик и Лектус только переглянулись и тоже пошли к Фауст. Мысли её были сумбурными и какими-то тревожными. Вообще почти все притихли, даже вечно болтливый Джеймс молчал, созерцая место, куда они попали.
— Что не так, Гретта? — спросил маг, пытаясь понять её беспокойство.
— Очень сильное и очень древнее существо, — она свела брови на переносице, всё ещё глядя себе под ноги. — Его следы тут повсюду и словно нигде, не могу поймать направление. Словно у его пути нет цели и конечного пункта.
— Ну, вот, зря тащили с собой, — проворчал Истер, явно теряя терпение. Старший Принц не любил бездействовать.
— Ой, помолчи, а? — попросила Гретта, отмахнувшись от полукровки. — От тебя тоже немного пользы.
— Так, след не установить, мыслей я не слышу, тут тихо, — подытожил Ярик, оглядываясь. Он чувствовал смутный привкус магии эльфов, но не мог понять, откуда она идёт и как её интерпретировать. — Может, пройдёмся по острову? Или сразу на другой попробуем переместиться?
— Что будем делать, если не найдём её? — спросил Истер, сложив руки на груди и исподлобья глядя на друзей. Ярик пожал плечами, пытаясь придумать, что делать дальше.
— Она здесь, — вдруг заговорил Лектус, и эльф проследил за его взглядом. Младший Принц смотрел на уцелевшую галерею в дальнем конце зала, в которой начиналась широкая мраморная лестница: там по ступенькам струился туман.
Ярик замер, пытаясь прощупать туман, а Истер не только прислушивался, но и принюхивался.
— Там никого, — подытожил полукровка.
— Она там, — повторил Лектус, чуть улыбнувшись. — Туман. Когда мы с Алексис тут были, то тоже попали в туман. Эва вышла из него, возможно, она в нём и была, но мы её не видели.
Яри продолжал вслушиваться в пространство за туманом. Нет, там было тихо. Но он вдруг начал догадываться, что это за дымка и почему он ощущает тонкую нить магии эльфов.
— Может, пойдём и проверим, или наша цель — изобразить статуи? — уточнил Истер, не дожидаясь ответа, пошёл к лестнице. Ярик последовал за старшим Принцем.
— Ух ты, — пробормотал он, входя в белесую дымку, которая словно устремилась к нему, и ощущая её всем телом, каждой клеточкой. — Магия, эльфийская магия, — в благоговении проговорил Ярик, пытаясь поймать туман в ладонь. Внизу всё утопало в белой завесе, ничего не видно.
— Эва! — позвал юный маг, теперь полностью поверив, что тётка деда тут. Туман сам по себе был магией — мама не раз проводила Ярика в это пространство вне мира и времени, только магия тут была горькой, странной. — Эва, я сын Эйлин и внук Эйсана, нам нужно поговорить!
Они замерли у начала лестницы, не решаясь ступить дальше, в белую пелену. Ждали. Ярик сгорал от нетерпения, но при этом купался в магии эльфов, которая обнимала его, окутывала, дарила ощущение безопасности.
Туман отступил внезапно, словно его сдуло порывом ветра, и маги увидели то, что скрывала пелена. Лестница шла плавно вниз, на каменное плато, заполненное могилами Правящих, скульптурами, упавшими арками стен. Между камнями, как и наверху, пробивались трава и цветы.
У самого подножия лестницы, когда-то грациозной и монументальной, была статуя с Правящим, из груди которого торчал кинжал. У его ног — три могильные плиты, вокруг которых не было ни травы, ни цветов, а камень надгробий казался натёртым до блеска.
Именно там, рядом с этими могилами, Ярик увидел — и почувствовал — очень старую эльфийку. От неё буквально веяло силой Природы, монументальной, жёсткой, наполненной веками.
— Что за...? — Ярик вздрогнул, когда Истер заговорил: друг указал им за спину. Там плотной белой стеной клубился отступивший туман. — Где Джеймс и Фауст?!
Действительно, в тумане стояли только они трое, хотя Ярик был уверен, что входили они сюда все вместе. Но если это эльфийское пространство Эвы, то только она решает, кто может в него войти. Или через него пройти.
