-Никто не помнит, каково расстояние до нее от прихожей?
-Где-то примерно метров двадцать пять-тридцать.
-Тогда либо вот эта дверь, либо соседняя. Но обе заперты. Без ключа никак не одолеть.
-Значит, пока не судьба. Так же, как и Подземелье. Но раз склад под тринадцатой не был заперт, здесь наверняка есть и другие места, также достойные изучения.
-Несомненно. Вон та дальняя дверь приоткрыта. За неимением лучшего давайте хотя бы покопаемся там.
Поскольку других предложений не поступило, студенты столпились у нового объекта для детального осмотра. Расширив дверной проем, Жозе нащупал выключатель.
Снова склад, но принципиально иной — если там он скорее напоминал подсобку бригады ремонтников, то здесь — чулан, куда сносят ненужные вещи, которые жалко выкинуть. Почти две трети его содержимого — мебельная рухлядь: несколько шкафов и комодов, столы, стулья, табуретки, почти все не в лучшем состоянии. Дверца ближайшего шкафа приоткрыта, а точнее — частично отломана, и через прореху видно, что он набит тряпьем. Другой, точно такой же — забит до отказа старыми газетами на многих языках мира; лежащие снизу датированы началом ХХ века. И явно сложены здесь в качестве макулатуры, а потому кое-кто из их компании, в том числе и Эрик, распотрошили газетную кучу, взяв себе по несколько штук — ну разве не интересно узнать, как и чем жили люди сто лет назад?
-Неплохая, однако, мебель, — оценивающе оглядела инвентарь Дина. — Половина даже без явных дефектов — подбить, подкрасить, и будет как новенькая. Как-то нерационально ведет хозяйство наш уважаемый комендант.
-Кому-то проще или престижнее приобрести новое, чем чинить старое. А, кроме того, свалку тут организовали скорей всего еще до мистера Фиттиха.
-Если все это никому не нужно — можно разнообразить обстановку наших комнат.
-А не боишься, что начальство засечет?
-С какой поры оно к нам в гости заглядывало? Но согласен: идею надо продумать. И выбрать, что поприличнее.
-Ой, глядите, тут картины складированы! И недурственные, между прочим. А вы о каких-то табуретках размечтались!
Действительно, в углу, прямо на полу, прислоненные к стенке, располагалось десятка три или даже четыре полотен в деревянных рамах. Живопись маслом, явно старой школы, пусть и не признанных мастеров кисти, но достаточно профессионально. Даже не имея особой антикварной ценности, картины те вполне могли бы украсить личный кабинет или офис.
-Эх, какая красота пропадает зря! Нет, вот эти заоблачные вершины точно прихвачу с собой. Даже если за них мне придется весь семестр полы драить.
-Кстати, тут и портреты есть! Никого не интересует? Смотрите, какой импозантный старичок с пальмовой ветвью в руках! А вот тетушка в зеленой шляпе — даже и не старая еще. А тут у нас кто? Ой, какой кошмар!!
Услышав вопль Геки, одновременно изумленный и испуганный, все остальные побросали свои дела и столпились вокруг него. На очередном портрете, который тот держал в руках, был изображен скелет, голый череп которого сверху покрывал красный матерчатый колпак, а кости рук и ребер прикрывал парадный мундир времен галантного века. В пустых глазницах зловеще горел красный огонь, от одного взгляда на который на душе сразу становилось не по себе.
-Неудивительно, что его не выставили на всеобщее обозрение.
-Но остальные-то вполне приличные. Однако тоже оказались здесь.
-Как считаете, на них изображены волшебники?
-Скорей всего. Интересно, почему они тут: мест на внутренних стенах замка хватит и на вдвое большее число портретов.
-Действительно странно. И, насколько я понимаю, — Джо принял у Геки портрет, — на нем изображен лич.
-Однако Гильдия вела с ними войну! Как же так?! Разве их не перебили во Вторую Некромантскую??
-Даже если и не всех сразу, то с чего бы вдруг изображать одного из них на холсте?
-Может, чтобы не забывали, как они выглядят?
-Ну очень трудно забыть: в любом учебнике по анатомии прототип нарисован. А там как с эскимосами: одного сфотографировал, и можно всем остальным в паспорт лепить. Помните тот бородатый анекдот? Типа лицо мое, а рубашка чужая.
-Тогда непонятно, зачем изображение хранили. Даже если какому-то безумному гению палитры и кисти вздумалось нарисовать этакое страшилище, проще было бы холст ликвидировать, дабы людей не пугал. Слышали историю, приключившуюся с авангардистом Коули лет пятнадцать назад? Его творение под названием 'Монстр Апокалипсиса' вначале выставили в местной картинной галерее, однако вскоре начали поступать жалобы на нервные и сердечные расстройства после осмотра картины, и под давлением возмущенной общественности администрация приняла решение ее конфисковать и уничтожить путем прилюдного сожжения на костре, а художника строго предупредить, чтобы подобных чудищ больше не малевал.
-И тот не возмущался?
-Насколько я помню, в случае отказа ему пришлось бы оплатить лечение и судебные иски всех пострадавших. Так что из двух зол он выбрал меньшее.
Олаф осторожно дотронулся до полотна.
-Нет, в данном случае авангардисты и прочие экспрессионисты не при чем. Письмо классическое, очень старое — видите, кракелюр сколько? — явно не позднее восемнадцатого века. Внизу есть подпись, но сильно сомневаюсь, что поблизости найдется эксперт, способный ее расшифровать.
-Что поделаешь: любые фамильные или клановые образования, достаточно долго существующие, хранят немало скелетов в шкафу.
-Да, вот как раз одного такого мы и обнаружили.
Юмор разрядил ситуацию, и портрет с личем поставили на пол лицевой стороной к стенке, дабы не смущал народ.
-Посмотрим, какие еще семейные тайны скрывает тут Гильдия.
Несколько последующих портретов не особо заинтересовали их: ни имена, ни внешний облик не говорили ничего. Бегло продемонстрировав очередной, Гека уже собирался отложить его в сторону, как внезапно сзади раздался крик Лиэнны:
-Подожди! Дай взглянуть поближе!
Удивленный Гека протянул ей потемневший портрет, изображавший почтенного возраста женщину в темно-синем платье и старомодной шляпке с пером на голове.
-Ты ее знаешь?
-Не может быть! Но как... это же моя бабушка!
Часть 3. Козырная карта.
Глава 67.
Даже те, кто в общих чертах был осведомлен о биографии англичанки, не остались равнодушными.
-Уверена, что не ошибаешься?
-Никоим образом! Свою бабушку я не спутаю ни с кем на свете!
-Если она удостоилась чести быть запечатленной на холсте, значит, являлась не последним человеком в Гильдии.
-Бабушка про нее даже не упоминала! Хотя именно теперь я поняла, что знаю о своей родственнице очень немного...
-Не переживай, Лина, обязательно выясним!
-Спасибо. Надеюсь, никто не будет возражать, если я возьму его себе? — и Лиэнна, обхватив портрет обеими руками, прижала его к себе с выражением решимости защищать свою добычу до конца.
-Среди нас — никто. А остальным и знать незачем.
-Но как ты наведешь справки, если холст никому нельзя показывать?
-Запросто! — заявил Гека. — Я его сфотографирую!
-Если только у кого-то еще осталась неизрасходованная фотопленка.
-Зачем она мне? Мобильника вполне достаточно! Подождите здесь, сейчас сгоняю к себе, прихвачу его. А потом перекачаю снимки на компьютер, да на цветном принтере и распечатаем.
И Гека убежал. Вернулся минут через десять.
-Порядок. Какое счастье, что подзарядить накануне Нового Года не забыл! Хорошо еще, что в коридор выходить не пришлось — Фэн сказал, что кто-то по коридору ходил туда-сюда.
-Наверное, голем уборку делал.
-Непохоже: те, хоть и чугунные, а по коврам бесшумно передвигаются, не шаркают и не скрипят. Из-за того ему и Сюэ приходится в темноте сидеть. А то вдруг еще гад какой усечет, что в тринадцатой свет горит! Вот сенсация на весь Штарндаль будет!
-Ладно, тогда сильно засиживаться в подполье не будем. Как-нибудь еще наведаемся за новыми чудесами. Освещения хватит, чтобы снимок сделать?
-Вполне. Если что, отретуширую на мониторе. Лина, ставь портрет на стол, сейчас я его щелкну, как говорится, в анфас и в профиль. И еще разочек для верности. А заодно и того скелетона — ну очень интересно узнать, чем он так прославился, что удостоился чести красоваться на холсте.
Вернувшись в место, откуда началось их путешествие, они упаковали портрет Лиэнниной родственницы в объемистый пакет, скрывший форму содержимого. Девушки дружно вызвались проводить англичанку, контролируя дорогу от нежелательных встреч. Мужская часть компании чуть задержалась — Гека объявил, что ему не терпится посмотреть, как получились снимки.
После перекачки файлов и редактирования цветовой гаммы изображения на экране выглядели достаточно сносно — по крайней мере, можно опознать без особых проблем. Но кому их продемонстрировать, чтобы не вызвать неприятных расспросов?
Наиболее разумную мысль высказал Эрик.
-Я возьму распечатки, сложу вчетверо и засуну в учебник по Белой магии, а потом поинтересуюсь у библиотекаря — вроде как обнаружил в книге, и не могу понять, какое отношение портреты имеют к целительству. Даже если Мастер Халид и не знает, кто изображен на снимках, в чем лично я сомневаюсь — кажется, он в курсе всей истории Гильдии! — едва ли побежит докладывать начальству о неожиданной находке. Так что в любом случае нам ничего не грозит.
Благо далеко за полночь вероятность встретить кого-либо в коридорах замка близка к нулю, приятели решили не откладывать дел в долгий ящик и всей толпой рванули в комнату отдыха. Удача сопутствовала им — ни любопытных свидетелей, ни сбоев в работе техники. Последнее нередко имело место, когда верховные маги экспериментировали со стихией Воздуха, и тем паче, если баловались Электричеством — отзвуки возникавших электромагнитных полей долетали даже с Полигона. И вскоре несколько копий изображений оказались у них в руках.
Потусовавшись еще немного, обсудив сегодняшнее приключение и планы на будущее, приятели разошлись. Ушел к себе и Эрик, решив заглянуть в библиотеку с утра пораньше.
Однако не успела их честна компания продрать спросонья глаза, как поступило сообщение: к двенадцати всем желающим собраться в аудитории на судебное заседание по факту незаконного практикования магии отрицательной направленности. Для нашего героя явка, увы, была обязательной.
Процесс сделали условно закрытым — зал разделили на две половинки полупрозрачной стеной, так что ученики и гости, пожелавшие взглянуть на дерзнувшего заняться некромантикой, могли все видеть и слышать, сами оставаясь невидимыми и неслышимыми. С той стороны, где находился Эрик, казалось, что аудитория выше второго ряда скамеек совершенно пуста, и кроме судейской коллегии, подсудимого, его адвоката и прокурора, секретаря суда и их, непосредственных свидетелей, в ней больше никого нет.
До начала слушаний дела наш герой успел сообщить Лиэнне, что им удалось сделать распечатки, и о своем плане, как узнать, кто изображен на портретах.
-Ой, какие вы молодцы! — обрадовалась англичанка. — Что бы я без вас делала! Мою бабушку звали Алисией Санстоун, однако сейчас насчёт этого одолевают сомнения. Вполне возможно, что в Штарндале ее знают совсем под другим именем. Пожалуйста, когда пойдешь в библиотеку, обязательно возьми меня с собой! Мне кажется, здесь скрыта какая-то важная тайна, и я должна найти разгадку!
Ну как тут откажешь?
Особо подискутировать им не удалось: прозвучал звук гонга, призвавший занимать свои места.
Эрик, Лиэнна, Тим и Мастер Робер уселись за первую парту с правого края; чуть в стороне от них оказались Мастер Бенито, комендант и его помощник. Подсудимый вместе со своим адвокатом находились за отдельным столиком слева. Последним согласился выступить Мастер Виллсбоу, который учился на юридическом факультете еще до того, как заинтересовался колдовским ремеслом. Почти напротив нашего героя, также за отдельным столиком, разместился прокурор — дон Фердинанд-Энрике собственной персоной (ну кто бы сомневался, что именно эта роль ему подходит больше всего?), одетый не в свой обычный плащ, а в черный парадный мундир, расшитый золотом.
По центру расположилась судейская коллегия из трех человек — ни один из них Эрику знаком не был. Главный судья, старик с морщинистым лицом и кустистыми бровями, как выяснилось потом, являлся Лордом-Хранителем Традиций, в обязанности которого входило не только ведение хроник Гильдии, но и присмотр за соблюдением ее Устава и неписаных правил существования. Его помощниками выступали пожилой афроамериканец и женщина неопределенного возраста с явно восточными чертами лица; все трое судей были одеты в традиционные черные мантии и с париками на голове.
Удостоверившись, что все участники процесса на месте, председательствующий объявил о начале заседания.
-Итак, сегодня у нас слушается дело бакалавра Красной магии Натаниэля Вайцихера, 2001 года рождения, уроженца местечка Бал-Фейр, приглашенного на обучение волшебству в 2020м и четыре года спустя получившего степень бакалавра по специальности 'Магия Стихий'. Обвиняется в практиковании магии отрицательной направленности. Обстоятельства дела таковы...
Сделав паузу, чтобы откашляться, он продолжал:
-Как установлено следствием, весной 2040го года подсудимый изготовил копию 'Некрономикона', оригинал которого хранится в личной библиотеке Мастера Гетримера. К сожалению, по уважительным причинам сам Гетример не смог принять участие в сегодняшнем заседании. Но, я думаю, в том нет строгой необходимости, поскольку имеется заверенный протокол его показаний. Если только защита или обвинение не станут настаивать на его личном присутствии. Возражений нет? Замечательно. Так вот, взяв у вышеупомянутого Мастера экземпляр книги, приводящей формулы заклинаний Коричневой магии, якобы для уточнения некоторых спорных положений последней, бакалавр Вайцихер тайно сделал с нее копию. И тем нарушил пункт второй положения ?14 устава Гильдии, запрещающий распространение литературы, затрагивающей сущность магии отрицательной направленности. Не ограничившись теоретическим изучением некромантики, подсудимый принялся регулярно произносить заклинание Поднять Труп, используя в качестве полигона для его испытаний кладбище города Адвиро. Демонстрационные материалы, пожалуйста!
В зале потемнело, зато стена позади судейской коллегии засветилась, и на ней стали появляться кадры документальной хроники, заснятые Феличе. После их просмотра процесс возобновился.
-Согласно показаниям косвенных свидетелей (так в юриспруденции Гильдии традиционно назывались обычные люди), первый случай практического применения Коричневой магии имел место 17 ноября 2040го года...
-Одну минуточку, — встрял мэтр Саграно, — следствию стоило бы выяснить, случалось ли обвиняемому баловаться ею и раньше.
-Подсудимый утверждает, что до того он не пробовал проверять формулы некромантики, — ответил ему афроамериканец, полистав бумаги дела.
-Но как можно верить на слово преступнику?!?
-Протестую, Ваша Честь! — подскочил Мастер Виллсбоу. — Любой из нас может быть назван преступником только после вынесения приговора.
