"И всё? — разочарованно хмыкнула беглая преступница, скептически разглядывая норовивший свернуться лист папируса. — Так мало? Я думала, тут на весь вечер чтения хватит, а тут всего три абзаца... А уж разговоров-то было... Можно подумать, он книгу собрался писать".
Вспомнив свою последнюю встречу с принцем, она ещё раз внимательно вчиталась в текст, мысленно проговаривая каждое слово.
Вилит пишет не только о своей любви, но и ясно даёт понять, что рассчитывает на ответное чувство. Вот только девушка отчётливо понимала, что с этим у неё явная напряжёнка.
Неприятно, конечно, но по большому счёту беда не так велика. Вилит к ней относится хорошо, и она, в свою очередь, тоже постарается сделать всё, чтобы его не разочаровать. Вот только как быть с Декаром?
При воспоминаниях о прекрасном рабе дыхание невольно сбилось, а губы сами по себе растянулись в грустной, мечтательной улыбке.
Попаданка тряхнула головой, прогоняя непрошеные мысли. Здесь в Империи измена супругу, а тем более принцу, чревата очень серьёзными неприятностями вплоть до летального исхода. Так что, будучи замужем, утешения на стороне лучше не искать. Хотя многое, конечно, будет зависеть от Вилита. Одни местные боги знают, на сколько времени хватит его чувств к ней.
Девушка неторопливо свернула лист и убрала в корзину, уложив на самое дно. Надо бы написать ответ. Сциний обещал, что они с принцем как можно быстрее подберут ей более надёжное убежище. Вдруг явятся сегодня или завтра, а она даже не знает, что сказать в ответ на такое трогательное признание.
Тут надо всё как следует обдумать, подобрать такие слова, чтобы ненароком не обидеть, не оттолкнуть от себя ставшего ей дорогим человека, но и не завраться окончательно.
После всего случившегося Ника сознавала,что просто не сможет лгать принцу достаточно убедительно. Ну не получится у неё — и всё! Значит, надо говорить правду, только правду и по возможности ничего, кроме правды.
Нравится он ей? Да. Согласна она выйти за него замуж? Опять да. А вот насчёт любви... Этот вопрос лучше обойти, ограничившись самыми общими словами. Ну скажем что-нибудь вроде: письмо её очень тронуло, чувства Вилита обрадовали до глубины души, и она сделает всё, чтобы их совместная жизнь была счастливой.
На тот случай, если не представится возможность поговорить, девушка решила приготовить послание принцу заранее. Однако расспросив служанку, она к своему несказанному удивлению выяснила, что в квартире нет не только вощёных дощечек, но даже чистых листов папируса и чернил.
Оказывается, госпожа Аттика никому писем не писала и не получала их. Её проживавшие в Тарунде родители, видимо, очень не любили вспоминать о дочери-содержанке, а господин Эмил Сциний Секст предпочитал тактильное общение со своей молоденькой любовницей, не заморачиваясь прочувственными посланиями. Не мальчик всё-таки, как-никак шестой десяток пошёл.
Таким образом, не имея возможности написать, Нике осталось только положиться на свою память, надеясь не забыть в суматохе приготовленных для Вилита слов.
Обед хозяйка квартиры благополучно проспала, а вот к ужину проснулась и вновь пригласила гостью к столу.
Несмотря на недавнюю пьянку, выглядела Аттика вполне прилично. Разве что лицо слегка опухло, глаза покраснели, да волосы, вместо того чтобы лежать в причудливой причёске, медвяно-шелковистой волной падали на точёные плечи.
Она попыталась заикнуться о "продолжении банкета", однако Ника от вина категорически отказалась, и они, поболтав о погоде, о неблагодарных мужчинах и тяжкой женской доле, разошлись.
Только проснувшись на следующее утро, беглая преступница почувствовала себя по-настоящему отдохнувшей, мельком подумав, что если её не заберут отсюда в самое ближайшее время, придётся вновь заняться переводами.
Время опять замедлило свой бег, ускорить который не смогли даже длительные беседы с хозяйкой квартиры, в ходе которых та продемонстрировала гостье все свои восемь платьев, десять накидок, четыре туники и три пары сандалий. Однако, несмотря на вроде бы беспечное воркование Аттики, девушка ясно осознавала опасность своего пребывания в этом доме.
Видимо, содержанка это тоже стала понимать, потому что за обедом она вела себя уже далеко не так любезно, как утром, сухо заметив, что господину Сцинию надо бы поторопиться и поскорее увести госпожу Камею отсюда. А ужинать Нике вообще пришлось в своей комнате, что, впрочем её нисколько не огорчило.
За прикрытым жалюзи окном сгущался вечер. Не имея ни светильника, ни особых дел, гостья расчёсывала распущенные волосы, готовясь отойти ко сну.
Внезапно негромко скрипнула дверь хозяйской спальни, и по коридорчику разнёсся взволнованный голос хозяйки квартиры:
— Незала! Незала! Где ты там, лентяйка!
— Тута я, госпожа, — недовольным тоном отозвалась из кухни служанка.
Через несколько секунд по каменному полу проскрежетали ножки резко отодвигаемой табуретки, затем зашуршала ткань занавески.
— Что случилось, госпожа? — пробегая мимо клетушки девушки, спросила невольница.
— Там кто-то в дверь стучится, — с плохо скрываемой паникой объяснила Аттика. — Поди узнай: кто это, и чего ему надо?
— Слушаюсь, госпожа.
Ника замерла, не доведя гребень до кончиков волос.
"И здесь нашли, — молнией пронеслась в сознании испуганная мысль. — Опоздал Вилит с новым убежищем".
— Только сразу не открывай! — крикнула вдогонку рабыне хозяйка квартиры. — Сначала посмотри в окошечко.
Торопливо собрав шевелюру в хвост, беглая преступница перехватила её ленточкой принца, шипя сквозь зубы, натянула накладной живот, подхватила накидку, корзину и бросилась на кухню.
Увидев её, сидевшая за накрытым столом стряпуха удивлённо вскинула брови, застыв с куском лепёшки в руке. Не обращая на неё никакого внимания, девушка подошла к зарешеченному окну, и прячась за ставней, осторожно выглянула во двор.
На первый взгляд там не происходило ничего необычного. Хлопотали возле жалких костерков бедно одетые женщины, готовя немудрящий ужин. Бегали дети, казалось, нисколько не уставшие за день. Разве что мужчин заметно прибавилось. Вернувшись домой после трудового дня, добытчики и кормильцы чинно беседовали, разбившись на две неравные группы. Одни сидели на ступенях лестницы, другие расположились за узким длинным столом. Всё как всегда.
Ни обряженных в кожаные доспехи городских стражников, ни особо подозрительных личностей явно бандитской наружности.
Слегка успокоившись, беглая преступница вернулась в коридорчик, и осторожно приоткрыв дверь в господскую спальню, прислушалась.
Видимо, Аттика ушла ближе к прихожей, потому что голос её долетел издалека.
— О боги! — в ужасе охнула она. — Так и сказал?!
— Да, госпожа, — судя по тону, Незала тоже пребывала в явном замешательстве.
— Он точно один? — задала новый вопрос перепуганная девица.
— Я хорошо смотрела, госпожа, — заверила служанка. — Рядом нет никого и на лестнице пусто. А сам такой молоденький и симпатичный.
— Тогда впусти его! — хозяйка квартиры попыталась говорить твёрдым голосом, но в нём ясно звучали панические нотки. — Послушаем, что он такое скажет.
"Кто это припёрся к ней так поздно? — озабоченно подумала Ника. — И имеет ли это отношение ко мне?"
Аккуратно прикрыв дверь, она осмотрела ручку в виде кольца, свисавшего из бронзовой львиной пасти. Хмыкнув, девушка устремилась на кухню, где Льбина уже зажгла масляный светильник.
— Нож дай! — приказала беглая преступница.
— Зачем он вам, госпожа? — робкий язычок желтовато-красного пламени делал воцарившийся в комнате полумрак ещё гуще, подчёркивая бледность стремительно охватывавшую изборождённое морщинами лицо несчастной рабыни.
— Да не буду я никого резать! — досадливо поморщилась Ника, требовательно протягивая руку. — Ну?!
Машинально вытерев ладони о заляпанный фартук, кухарка взяла с полки короткий, сточенный нож с деревянной, отполированной до блеска рукояткой.
Просунув клинок в кольцо, беглая преступница упёрла лезвие в косяк, успев соорудить примитивный запор за минуту до того, как из спальни донёсся шум стремительно приближавшихся шагов.
Через несколько секунд кто-то попытался войти в коридорчик.
— Незала? — с тревогой спросила девушка, готовая броситься наутёк при звуках незнакомого голоса.
— Это я Аттика! — с испуганным недоумением отозвалась хозяйка квартиры. — Откройте, госпожа Юлиса. Тут к вам пришли.
— Кто? — продолжила расспрашивать Ника, не торопясь вытаскивать нож из кольца. То, что собеседница назвала её настоящую фамилию, сильно настораживало.
— О боги! — досадливо вскричала содержанка. — Какой-то парень. Назвался Декаром. Сказал, что его прислали ваши родные. Говорит, будто претор Сената знает, что вы у меня прячетесь, и завтра здесь будет стража!
— Декар?! — ошарашенно переспросила девушка, не в силах поверить в услышанное, и от этого пропуская последние слова хозяйки дома мимо ушей.
"Вот батман! — ахнула про себя попаданка, и мысли её заметались, как кошка по раскалённой крыше. — Откуда ему здесь взяться? Как он меня нашёл? Что вообще происходит?!"
Кое-как вытащив нож, гостья бросила его вместе с корзиной на пол и рывком распахнула дверь. Спасаясь от неминуемого удара, Аттика резко отпрянула назад. Ника едва успела её схватить, удержав от падения, и выпалила:
— Где он?!
— Там, — хлопая длинными ресницами, растерянно пролепетала девица, кивнув на дверь в соседнюю комнату. — Так вы его...
Но беглая преступница, больше ничего не слушая, уже отпустила её запястье и бросилась к ведущему в столовую проходу. Но у самого занавеса внезапно застыла, охваченная странным оцепенением. Сердце бешено колотилось, горло сжал нервный спазм, а по коже волной пробежали знакомые испуганно-притягательные мурашки. Затаив дыхание, Ника осторожно отодвинула край шторы.
Даже затухавшего дневного света оказалось достаточно, чтобы она узнала стоявшего напротив окна молодого человека. Никаких сомнений больше не оставалось. В квартиру, где скрывалась от правосудия самозванка, выдававшая себя за внучку сенатора Госпула Юлиса Лура, заявился именно Декар — императорский раб, предупредивший племянницу регистора Трениума о страшной опасности и признавшийся ей в любви.
— Он сказал, что его прислали ваши родственники, — разорвал охватившее девушку оцепенение голос Аттики.
Очнувшись, Ника шагнула вперёд.
— Госпожа Юлиса! — вскричал юноша, отвешивая глубокий почтительный поклон.
— Это и в самом деле ты, — только и смогла пробормотать беглая преступница, оглядывая собеседника с ног до головы.
Сейчас он мало походил на невольника, разговаривавшего с ней в саду Палатина. Смелый взгляд больших карих глаз, гордая посадка головы и уверенный разворот плеч, прикрытых плащом с красивой застёжкой в виде краба, а главное — никакой рабской таблички. Лишь чуть вспухшая верхняя губа чуть портила в целом очень благоприятное впечатление.
— Да, госпожа Юлиса! Я пришёл спасти вас. Претору Камию известно, где вы прячетесь, и он...
Внезапно брови его резко скакнули на лоб, а кадык на невольно вытянувшейся шее нервно дёрнулся.
— Вы..., — юноша в замешательстве смотрел на её выпиравший животик.
— Нет! — раздражённо махнула рукой Ника. — Это просто... тряпки!
Его лицо тут же озарилось широкой, счастливой улыбкой.
— О боги! — вскричала хозяйка квартиры, видимо, только сейчас осознав смысл услышанного. — Вам надо немедленно уходить, госпожа Юлиса! Собирайтесь! Я не хочу из-за вас идти на каторгу! Спасайтесь сами и спасите меня!
— Тихо! — громко рыкнула гостья, постепенно приходя в себя и стараясь трезво оценить ситуацию. — Когда... вы сказали, за мной придут?
— Завтра, госпожа Юлиса! — подтвердил бывший раб. — Вашим родственникам каким-то образом удалось отсрочить арест...
— Значит, у нас есть ещё некоторое время, — кивнула Ника и обернулась к перепуганной девице. — Не беспокойтесь, госпожа Аттика. Я тоже не хочу на кол и скоро вас покину. Но сначала...
Она пристально посмотрела на восторженно улыбавшегося юношу.
— Нам с господином Декаром надо поговорить наедине.
— Вы всё-таки у меня дома, госпожа Юлиса! — вспыхнула хозяйка квартиры. — И я имею право...
— Чем меньше вы будете знать, госпожа Аттика! — резко оборвала её девушка. — Тем лучше для вас!
Несколько секунд они буравили друг друга разъярёнными взглядами. Но содержанка как-то быстро сникла, очевидно, сообразив, что выбрала противницу не по силам.
— Как хотите! — капризно дёрнула она плечиком, разворачиваясь. — Не очень-то и нужны мне ваши секреты.
— Нет, нет, госпожа Аттика, — остановила её гостья. — С вашего разрешения мы пройдём в мою комнату и спокойно побеседуем, никому не мешая.
Дождавшись недовольного кивка собеседницы, беглая преступница обратилась к раздувшемуся от гордости бывшему рабу.
— Идите за мной.
За время короткого пути от столовой до её каморки Ника с трудом, но всё же взяла себя в руки, и, когда юноша послушно сел на указанный ему табурет, голос её звучал достаточно твёрдо и уверенно, чтобы не казаться растерянным лепетом:
— С кем из моих родственников вы разговаривали?
Учитывая размер награды, назначенной за поимку самозванки, выдававшей себя за внучку сенатора Госпула Юлиса Лура, девушка понимала, что информация о её местонахождении стоит очень дорого, а отсрочка ареста вообще должна обойтись в сумасшедшие деньги. Тут пахнет не одной тысячей империалов, что является вполне ощутимой суммой даже для имперского сенатора.
— От кого из них вы узнали, что меня схватят именно завтра?
— Мне рассказал об этом господин Латус, — полумрак комнаты скрадывал черты лица молодого человека делая, его неясным и загадочным, словно у призрака.
Однако даже сейчас Ника буквально кожей чувствовала его жгучий, полный обожания взгляд, невольно заставлявший краснеть и смущаться.
— Кто такой господин Латус? — спросила она, оборачиваясь к окну и глядя сквозь жалюзи на прячущийся в сумерках город.
— Сенатор Касс Юлис Митрор и господин Септис наняли его, чтобы переправить вас в Либрию, — видимо, интимная обстановка и близость возлюбленной не на шутку взволновали юношу, сделав его речь отрывистой и хриплой. — У господина Юлиса в Эдании живёт какой-то приятель. Господин Латус нашёл корабль и помог мне бежать из Палатина, чтобы я сопровождал и заботился о вас в этом путешествии. Господин Юлис и ваш дядя считают письмо из Канакерна подделкой. Они хотят спасти вас.
"Подделкой?! — ахнула про себя беглая преступница. — А как же награда в пятьсот империалов? Хочет меня спасти? Вот батман, да как же это?!"
Чувствуя себя буквально погребённой под лавиной вопросов и по-прежнему ничего не понимая, она энергично замотала головой, предостерегающе подняв руку.
— Подождите, господин Декар! Расскажите всё по порядку. Кто такой господин Латус? Откуда он взялся? Почему стал помогать вам и мне? Но я прошу вас: говорите только то, что видели или слышали сами!
