— возразил Чжугэ Лян. — Если об этом станет известно, пойдут неприятности.
С этими словами Чжугэ Лян встал и начал прощаться.
— Нет, нет, не уходите! — заторопился Лю Ци. — Раз уж вы пришли, я вас
не отпущу без угощения!
Он увел Чжугэ Ляна в потайную комнату и стал угощать вином.
— Умоляю вас, спасите меня от моей мачехи! — снова начал Лю Ци. — Она
так ненавидит меня!
— В таких делах я советовать не могу! — отрезал Чжугэ Лян и хотел уйти.
— Хорошо! Пусть будет так, — остановил его Лю Ци. — Но почему вы так
торопитесь?
Чжугэ Лян сел.
— У меня есть древняя рукопись. Не хотите ли вы ее посмотреть, —
предложил Лю Ци и повел Чжугэ Ляна на небольшую башню.
— Где же рукопись? — удивленно спросил Чжугэ Лян.
— О учитель! Неужели вы ни слова не скажете, чтобы спасти меня? — Лю Ци
поклонился, и слезы навернулись у него на глаза.
Чжугэ Лян вспыхнул и хотел спуститься с башни, но лестницы не оказалось.
— Дайте мне совет, — не унимался Лю Ци. — Может быть, вы боитесь, что
нас кто-либо подслушивает? Здесь можно говорить смело. Ваши слова не дойдут
до неба и не достигнут земли! То, что сойдет с уст ваших, войдет в мои
уши...
— Ну что я могу вам посоветовать? — перебил его Чжугэ Лян. — Не могу же
я сеять вражду между родными!
— Что же мне делать? Если и вы отказываетесь дать совет, то судьба моя
решена! Я умру тут, перед вами!
Лю Ци выхватил меч и хотел покончить с собой.
— Постойте! У меня есть предложение! — остановил его Чжугэ Лян.
— О, говорите, говорите! — вскричал Лю Ци.
— Вы что-нибудь слышали о деле Шэнь Шэна и Чун Эра?(*1) — спросил Чжугэ
Лян. — Помните, как Шэнь Шэн остался дома и погиб, а Чун Эр уехал и жил
спокойно? Почему бы вам не уехать в Цзянся, подальше от опасности. Ведь
после гибели Хуан Цзу там некому нести охрану.
Обрадованный Лю Ци трижды поблагодарил Чжугэ Ляна за совет. Затем он
приказал поставить лестницу и свести Чжугэ Ляна с башни. Гость попрощался и
покинул дом. Вернувшись на подворье, он обо всем подробно рассказал Лю Бэю.
Тот был очень доволен.
На другой день Лю Ци заявил отцу, что хочет ехать охранять Цзянся. Лю Бяо
решил посоветоваться с Лю Бэем.
— Я думаю, что ваш сын как раз подходит для этого, — сказал ему Лю Бэй.
— Цзянся очень важное место, и нельзя, чтобы его охраняли люди посторонние.
Пусть ваш сын займется делами юго-востока, а я займусь делами северо-запада.
— Недавно я получил известие, что Цао Цао обучает свой флот в Ецзюне, —
сказал Лю Бяо. — Должно быть, он собирается идти в поход на юг. Нам
следовало бы принять меры.
— Не беспокойтесь! Я знаю об этом!
Лю Бэй распрощался с Лю Бяо и вернулся в Синье.
Вскоре по приказу отца Лю Ци с тремя тысячами воинов выехал в Цзянся.
Между тем Цао Цао один совмещал должности трех гунов. Мао Цзе он назначил
своим помощником по делам востока, Цуй Яня — по делам запада, а Сыма И —
помощником по делам просвещения.
Сыма И, по прозванию Чжун-да, происходил из Хэнэя. Он был внуком правителя
округа Инчжоу Сыма Цзуня, сыном Сыма Фана, правителя области Цзинчжао, и
младшим братом начальника дворцовой канцелярии Сыма Лана. Благодаря таким
родственникам он обладал недюжинными познаниями в науках.
Однажды Цао Цао созвал своих военачальников, решив посоветоваться с ними о
походе на юг. Сяхоу Дунь сказал:
— Я думаю, что нам прежде всего следует заняться Лю Бэем. Недавно мне
стало известно, что он обучает войско в Синье. Боюсь, как бы нам не нажить с
ним хлопот впоследствии!
Цао Цао назначил Сяхоу Дуня на должность ду-ду, дал ему в помощники Юй
Цзиня, Ли Дяня, Сяхоу Ланя и Хань Хао и велел со стотысячным войском
отправляться в Бован, чтобы оттуда неусыпно следить за Синье.
— Смотрите, не ввязывайтесь в драку необдуманно! — предупредил Сяхоу Дуня
советник Сюнь Юй. — Лю Бэй — герой, и войско его обучает Чжугэ Лян!
— Какой он герой? — бахвалился Сяхоу Дунь. — Это крыса! Я возьму его в
плен, не сомневайтесь!
— Не относитесь к нему с таким пренебрежением! — предостерег Сюй Шу. —
Теперь, когда он обрел Чжугэ Ляна, он уподобился тигру, у которого выросли
крылья!
— Кто такой этот Чжугэ Лян? — заинтересовался Цао Цао.
— Чжугэ Лян! Это такой человек, который своими талантами покрывает вдоль
все небо и поперек всю землю! Планы он составляет блестяще! Не смотрите на
него свысока — это величайший человек нашего времени!
— Ну, а кто он, например, по сравнению с вами? — спросил Цао Цао.
— Да я и не смею сравнивать себя с ним! — замахал руками Сюй Шу. —
Я всего лишь слабый отблеск маленького светлячка, а Чжугэ Лян — это сияние
ясной луны!
— Тут Сюй Шу ошибается! — вскричал Сяхоу Дунь. — Чжугэ Лян не больше и
не меньше, как ничтожная былинка! Чего мне его бояться? Если я в первом же
бою не схвачу Лю Бэя, а вместе с ним и Чжугэ Ляна, пусть чэн-сян отрубит мне
голову!
— Прекрасно! Только поспешите сообщить мне о победе. Не томите меня
ожиданием! — подбодрил Цао Цао своего военачальника.
Воодушевленный Сяхоу Дунь попрощался с Цао Цао и во главе своих войск
выступил в поход.
Тем временем в Синье происходило следующее. Получив Чжугэ Ляна к себе в
советники, Лю Бэй оказывал ему знаки величайшего внимания, чем были крайне
недовольны Гуань Юй и Чжан Фэй.
— Что вас заставляет так преклоняться перед Чжугэ Ляном? — недоумевали
они. — Пусть он будет сверхучен и талантлив, все равно учтивость ваша по
отношению к нему переходит всякую меру! Да к тому же вы еще не видели
наглядного подтверждения его опытности и способностям!
— Молчите! И больше никогда не заговаривайте об этом, — раздраженно
оборвал братьев Лю Бэй. — Для меня Чжугэ Лян все равно что вода для рыбы!
Братья больше не возражали. Однажды кто-то подарил Лю Бэю воловий хвост, и
он привязал его к своей шапке. Это подметил Чжугэ Лян и спокойно сказал:
— Неужели вы отказались от своих великих устремлений и уделяете внимание
таким вещам?
Лю Бэй с ожесточением швырнул шапку на землю и в смущении ответил:
— Это я просто развлекаюсь, чтобы рассеять невеселые думы!
— А как вы ставите себя в сравнении с Цао Цао? — спросил его Чжугэ Лян.
— Ниже...
— Ну, а если вдруг Цао Цао нападет на вас? Как вы думаете встретить его со
своими несколькими тысячами воинов?
— Вот этим я и обеспокоен, — сознался Лю Бэй. — Плана у меня еще нет...
— Тогда я посоветую вам немедленно приступить к набору воинов из народа,
чтобы мы, если понадобится, смогли достойно встретить врага.
Лю Бэй обратился с призывом к населению Синье. Три тысячи человек изъявило
готовность служить. Чжугэ Лян с утра до вечера обучал их воинскому делу.
Неожиданно пришла весть, что Цао Цао послал против Синье стотысячную армию
под командованием Сяхоу Дуня. Чжан Фэй ехидно заметил Гуань Юю:
— Пусть наш брат пошлет против врага Чжугэ Ляна, и все будет в порядке!
Случилось так, что именно в эту минуту Лю Бэй вызвал к себе братьев и
спросил у них, как они думают отразить нападение Сяхоу Дуня.
— А вы бы, старший брат, послали против врага свою "воду"! — не скрывая
иронии, посоветовал Чжан Фэй.
— Да, что касается ума, то тут я полностью полагаюсь на Чжугэ Ляна, а вот
в храбрости — только на вас! — сказал Лю Бэй. — Неужели вы собираетесь
подвести меня?
Гуань Юй и Чжан Фэй молча вышли. Лю Бэй пригласил Чжугэ Ляна.
— Если вы хотите, чтобы войну вел я, вручите мне печать и властодержавный
меч, — заявил Чжугэ Лян. — Иначе я боюсь, что братья ваши не захотят мне
повиноваться.
Лю Бэй исполнил то, что он требовал, и лишь после этого Чжугэ Лян собрал
военачальников.
— Что ж, послушаем! Посмотрим, что он будет делать! — шепнул Чжан Фэй
Гуань Юю.
— Слушайте! — сказал Чжугэ Лян. — Слева от Бована есть гора, которая
называется горой Сомнений, а справа — лес под названием Спокойный. Гуань Юй
с тысячей воинов сядет в засаду у горы Сомнений. Когда подойдет враг, он
беспрепятственно пропустит его, но по сигналу огнем с южной стороны, не
медля ни минуты, нападет и подожжет провиантский обоз врага. Чжан Фэй с
тысячей воинов укроется в долине у леса Спокойного. По тому же сигналу с
южной стороны он подойдет к Бовану и сожжет склады с провиантом противника.
Гуань Пину и Лю Фыну с пятьюстами воинов заготовить горючее и выжидать за
бованским склоном, расположившись по обеим сторонам дороги. Враг должен
пройти там ко времени первой стражи.
Чжугэ Лян заранее приказал вызвать из Фаньчэна Чжао Юня и поручил ему
командовать головным отрядом. При этом он предупредил Чжао Юня, чтобы тот не
стремился к победе, а наоборот — делал вид, что побежден.
— Наш господин, — заключил свои указания Чжугэ Лян, — будет командовать
вспомогательными войсками. Всем действовать по плану и не допускать
нарушений приказа.
Чжан Фэй не утерпел.
— Любопытно! Мы все пойдем против врага, а что будете делать вы?
— Защищать город!
Чжан Фэй громко рассмеялся:
— Ловко! Нам всем идти в кровавый бой, а вы будете сидеть дома и
наслаждаться покоем!
— Вот меч и печать! Видите? — строго оборвал его Чжугэ Лян. — Ослушников
буду казнить!
— Повинуйтесь, братья мои! — поддержал Чжугэ Ляна Лю Бэй. — Разве вам не
известно, что план, составленный в шатре полководца, решает победу за тысячу
ли от него?
Чжан Фэй с усмешкой повернулся, чтобы уйти.
— Ладно, посмотрим, что из этого выйдет, — сказал брату Гуань Юй. — Если
его расчеты не оправдаются, мы призовем его к ответу.
Братья удалились. Другие военачальники, выслушав указания Чжугэ Ляна и не
понимая его замысла, тоже сомневались.
— А теперь вы, господин мой, — обратился Чжугэ Лян к Лю Бэю, — можете
расположиться со своим отрядом у подножья горы Бован. Завтра в сумерки,
когда подойдет неприятельская армия, вы покинете лагерь и обратитесь в
бегство. Но по сигнальному огню поворачивайте обратно и вступайте в бой. Ми
Чжу, Ми Фан, вместе со мной и пятьюстами воинов, будут охранять город.
Сунь Цяню и Цзянь Юну Чжугэ Лян велел сделать приготовления к пиру в честь
победы и привести в порядок книги для записи подвигов и заслуг. Все было
исполнено в точности. Однако Лю Бэй все еще сомневался в успехе.
Между тем Сяхоу Дунь и Юй Цзинь подошли к Бовану. Часть их лучших воинов
двигалась впереди, остальные охраняли провиант.
Стояла осень. Бушевал ветер. Люди и кони передвигались с трудом. Вдруг
впереди поднялось облако пыли. Сяхоу Дунь отдал войску приказ развернуться и
спросил проводника:
— Что это за место перед нами?
— Бованский склон, а позади устье реки Лочуань, — ответил тот.
Сяхоу Дунь приказал Юй Цзиню приостановить построение в боевые порядки, а
сам выехал вперед посмотреть на приближающийся отряд врага. Вдруг он
безудержно расхохотался.
— Чего это вы смеетесь? — изумились военачальники.
— Я смеюсь тому, что Сюй Шу перед лицом чэн-сяна Цао Цао до небес
превозносил Чжугэ Ляна! — сказал Сяхоу Дунь. — Теперь я вижу, что это за
полководец! Его отряд напоминает мне стадо баранов, которых выпустили против
тигров и барсов! Я пообещал чэн-сяну живьем доставить ему Чжугэ Ляна и Лю
Бэя. Теперь я уверен, что так и будет!
Сяхоу Дунь галопом поскакал вперед. Навстречу ему выехал Чжао Юнь.
— Эй, вы! — закричал Сяхоу Дунь. — Чего вы следуете за Лю Бэем, как
призраки за покойником!
Охваченный гневом Чжао Юнь бросился на противника, но после нескольких
схваток притворился побежденным и отступил. Сяхоу Дунь преследовал его.
Более десяти ли бежал Чжао Юнь, но потом повернулся и снова вступил в бой.
Опять несколько схваток, опять бегство.
— Чжао Юнь заманивает нас. Впереди возможна засада! — предостерег Сяхоу
Дуня военачальник Хань Хао.
— Если все наши враги таковы, чего их бояться! — воскликнул Сяхоу Дунь.
— Пусть у них будет хоть десять засад!
Не слушая никаких предостережений Хань Хао, Сяхоу Дунь продолжал
преследование до самого бованского склона. Внезапно раздался треск хлопушек
— навстречу врагу со своим отрядом вышел из засады Лю Бэй и тут же
обратился в бегство.
— Вот вам и засада! — хохотал Сяхоу Дунь, торопя своих воинов вперед. —
К вечеру мы дойдем до самого Синье!
Лю Бэй и Чжао Юнь продолжали отступать. Уже начинало темнеть. Черные тучи
заволокли небо. Луны не было видно. Поднявшийся днем ветер к ночи еще более
усилился. Сяхоу Дунь преследовал врага, невзирая ни на что. Юй Цзинь и Ли
Дянь со своими отрядами достигли теснины. По обеим сторонам дороги сплошной
стеной стояли заросли сухого тростника.
— А что, если враг предпримет нападение огнем? — закралось сомнение в
душу Ли Дяню, и он обратился к Юй Цзиню. — Дорога дальше на юг слишком
узка, ее преграждает река и тесно обступают горы, поросшие густым лесом.
Надо быть осторожней. Терпит поражение тот, кто с презрением смотрит на
врага...
— Вы правы, — согласился Юй Цзинь. — Я догоню Сяхоу Дуня и скажу ему об
этом. Остановите пока войско!
— Стойте! — закричал он своему отряду и поскакал вперед, громко окликая
Сяхоу Дуня.
Заметив мчавшегося к нему Юй Цзиня, Сяхоу Дунь остановился.
— Дальше к югу дорога слишком узка, — торопливо заговорил Юй Цзинь. — Ее
сжимают горы, поросшие лесом. Не мешало бы принять меры против огневого
нападения!
Пыл Сяхоу Дуня немного охладел. Он повернул коня и приказал воинам
остановиться. Не успел он еще принять решение, как где-то позади вспыхнул
огонь, раздался оглушительный треск. Загорелся тростник по обеим сторонам
дороги. Через мгновение уже пылало все вокруг. Яростный ветер раздувал
пламя.
Воины Сяхоу Дуня бросились кто куда, в свалке топча друг друга. Многие из
них погибли. Тут на них ударил Чжао Юнь. Сяхоу Дуню, прорвавшемуся сквозь
огонь и дым, удалось бежать. Ли Дянь поспешно отступал к Бовану, но путь ему
преградил Гуань Юй. После ожесточенной схватки Ли Дянь сумел уйти.
Гуань Юй поджег неприятельский обоз. Юй Цзинь бросился бежать по глухой
тропинке, помышляя лишь о том, как бы спасти свою жизнь. Сяхоу Лань и Хань
Хао, спешившие на выручку обозу, столкнулись с Чжан Фэем. После нескольких
схваток Чжан Фэй копьем поразил Сяхоу Ланя. Хань Хао скрылся.
Битва продолжалась до рассвета. Кровь лилась рекою, трупы убитых покрывали
