— Что это? — спросила она через мгновение, и Гейрфресса тихо фыркнула.
<Понятия не имею>, — призналась она. <Это похоже... почти как свечение, которое я видела, когда Базел исцелял остальную часть табуна Уорм-Спрингс, но это... неправильно. Как будто это было... сломано или как-то искажено.>
По какой-то причине "объяснение" Гейрфрессы не заставило ее чувствовать себя спокойнее, размышляла Лиана.
— И где ты это видишь? — Она была удивлена ровностью собственного тона.
<Впереди есть лощина,> — голос Гейрфрессы звучал так уверенно, как будто она действительно видела эту впадину раньше, отметила Лиана. <Что бы это ни было, оно исходит от чего-то в лощине.>
— Тогда давай пойдем посмотрим, что это такое.
Гейрфресса кивнула головой в знак согласия, и они снова двинулись вперед, более осторожно, чем раньше. Они прошли, наверное, двести ярдов, когда Лиана увидела тонкие, извивающиеся струйки дыма, поднимающиеся впереди них. Она прищелкнула сапогами, легонько нажимая каблуками, чтобы потребовать большей скорости, и, несмотря на его собственную нервозность, мерин быстро перешел с быстрой ходьбы на рысь.
Они поднялись на вершину одной из низких, почти незаметных возвышенностей Равнины Ветров и внезапно остановились.
Перед ними лицом вниз лежал мужчина с каштановыми волосами, а трава вокруг него была покрыта почерневшим углем и порошкообразным пеплом. Лиана не могла понять, почему то, что поглотило этот десятифутовый или двенадцатифутовый круг травы, не распространилось дальше, но она улучила момент, чтобы безмолвно поблагодарить за то, что этого не произошло. И все же, даже когда она осознала, как им повезло, по крайней мере, в этом отношении, ее мозг, казалось, метался в дюжине направлений одновременно, пока она пыталась найти какое-то объяснение тому, как он вообще туда попал. Не было никаких признаков лошади или чего-либо еще, трава вокруг лощины стояла прямая и нетронутая, без каких-либо следов того, как он мог добраться сюда пешком, даже если бы у него не было лошади. Это было так, как будто он упал с небес, и его одежда выглядела почти такой же опаленной, как трава, на которой он лежал. А потом было это "свечение", которое, казалось, могла видеть только Гейрфресса...
Логика подсказывала ей, что ей не понравятся ответы на все вопросы, проносящиеся в ее мыслях, но позже будет время побеспокоиться о них. В данный момент были более неотложные дела, и она вылетела из седла, бросив поводья, чтобы оставить Бутса стоять, почти до того, как мерин остановился. Гейрфресса деликатно поставила одно огромное переднее копыто на повод на земле, чтобы убедиться, что он останется тут, и Лиана коротко улыбнулась скакунье в знак благодарности, проходя мимо своей сестры по пути вниз в лощину.
Слава Матери, что я ношу сапоги! подумала она, чувствуя жар, идущий вверх от обугленной области вокруг лежащего без сознания мужчины. Этого тепла было много, достаточно, чтобы затвердевшие подошвы ее ног покалывало даже через обувь, когда она шла по нему, что подчеркивало загадку того, почему огонь не распространился дальше от него. Затем она подошла к нему и опустилась на одно колено, протянув руку, чтобы коснуться его шеи сбоку.
Пульс затрепетал на кончиках ее пальцев. Это было слабое, учащенное биение, но, по крайней мере, оно было там, и она глубоко вздохнула с благодарностью. Затем она стиснула зубы и перевернула его на спину так нежно, как только могла.
Его руки были сильно обожжены, повсюду покрыты волдырями и с глубокими, зловещими ранами, выжженными в тканях, и ее желудок скрутило узлом, когда она увидела повреждения. Обожженные куски кожи и плоти висели клочьями вокруг этих глубоких ран, истекая сывороткой. Выглядит так, как будто он сжал раскаленное добела железо, с тоской подумала она, гадая, сможет ли он когда-нибудь снова использовать свои пальцы. Его лицо тоже было обожжено, хотя и не так сильно, и она почувствовала запах паленых волос. Но затем ее глаза расширились, когда она увидела белый скипетр на обожженном плече его темно-синей туники.
— Маг! — резко сказала она. — Он маг, Гейрфресса!
<Маг? Проделал весь этот путь сюда? Откуда он взялся? Как он сюда попал?>
— Твоя догадка так же хороша, как и моя.
Лиана присела на корточки, уставившись вниз на жестоко раненого мужчину, затем снова посмотрела на Гейрфрессу.
— Нам нужна помощь, и я не хочу перемещать его без целителя. Только Мать знает, как сильно он может пострадать внутри! — Она встала и полезла в поясную сумку за блокнотом, который офицеры городской стражи повсюду носили с собой. — Думаю, мне придется остаться здесь, чтобы присматривать за ним, Гейрфресса. — Она нашла свой огрызок карандаша и начала быстро писать. — Тебе придется отдать это Эрлис или Балкарте, или... нет!
Она резко покачала головой, отбрасывая записку, которую уже начала, и нацарапывая на ее месте другую.
— Отдай это Руке Шэйхане, — сказала она вместо этого, решив не слишком глубоко задумываться о возможных последствиях их открытия и таинственном прибытии Руки из Куэйсара.
Она почувствовала, что мысли Гейрфрессы совпадают с ее собственными, но скакунья ничего не сказала, когда Лиана закончила свою торопливую записку и засунула ее в декоративный недоуздок Гейрфрессы. Огромной кобыле потребовалось немного времени, чтобы прижаться носом к поднятой руке Лианы и резко фыркнуть. Затем она повернулась, закружилась прочь и исчезла с ослепительной скоростью, на которую способен только скакун.
Лиана посмотрела ей вслед, затем взяла свою флягу с седла Бутса и снова опустилась на колени рядом с раненым магом. Возможно, она смогла бы заставить его немного выпить, а если не смогла, то, по крайней мере, смогла бы очистить его руки.
* * *
Шэйхана Лиллинарафресса напрягла дрожащие колени и выпрямилась, глядя вниз на все еще находящегося без сознания мужчину в лазарете Кэйлаты. Она чувствовала себя так, словно только что пробежала десять миль, но его дыхание стало сильнее, а руки выглядели намного лучше, чем были раньше. Тем не менее, она была далека от уверенности, что он когда-нибудь сможет использовать их снова, несмотря на все, что смогла сделать. Ей всегда казалось ироничным, возможно, даже несправедливым, что защитники Томанака, Бога войны, могли исцелять гораздо лучше, чем Рука Матери. Конечно, даже защитники Томанака не могли исцелять так, как могла одна из жриц Контифрио, но на данный момент у них не было жрицы Контифрио.
Нет, ты этого не делаешь. И попробуй почувствовать благодарность за то, что Мать, по крайней мере, позволила тебе спасти жизнь этого человека, а не ныть из-за того, что кому-то другому досталась более блестящая игрушка, чем тебе!
— Это лучшее, что я могу сделать, по крайней мере сейчас, — сказала она.
— И это намного лучше, чем все, что могла бы сделать я, — горячо сказала ей старшая целительница Кэйлаты.
— Согласна, — подтвердила Балкарта-пятисотница, отступая в сторону и хмуро глядя на раненого мужчину. — Согласна, и я так же благодарна, как и любая другая женщина, что вы были здесь, чтобы спасти его, миледи. Но что, во имя Лиллинары, с ним случилось? И что он делал посреди Равнины Ветров совсем один?
— Не имею понятия, — откровенно сказала Шэйхана, с благодарностью усаживаясь на табурет, который целительница придвинула для нее к краю кровати. — Лиана, очевидно, права в том, что он маг, поэтому я собираюсь высказать здесь дикое предположение и предположить, что все, что с ним случилось, должно было иметь какое-то отношение к его таланту мага. Но я никогда не слышала, чтобы маги делали что-то такое, что могло бы вызвать это. — Она указала на все еще кровоточащие руины его ужасно поврежденных рук и свежие, багровые шрамы от меньших ожогов, которые она смогла полностью залечить, ползущие вверх по обоим его предплечьям. — Как будто он держался за какую-то горящую веревку!
Балкарта с несчастным видом кивнула. Ее работа, как старшего военного офицера Кэйлаты, заключалась в распознавании потенциальных угроз и как справляться с ними, и все ее инстинкты настаивали на том, что "потенциальная угроза" была именно тем, что представлял этот человек. И все же она понятия не имела, почему это могло быть.
— Я могла бы пожелать, — начала она, затем закрыла рот со щелчком, когда веки раненого мужчины затрепетали. Они поднялись, и его лицо исказилось, когда мышцы, которые были расслаблены в бессознательном состоянии, напряглись в ответ на боль осознания. Он сделал глубокий, шипящий вдох, а затем, с поразительной внезапностью, его грифельно-серые глаза сфокусировались.
Он на мгновение поднял глаза на пятисотницу, затем попытался подняться, но только для того, чтобы ахнуть от боли и упасть назад, когда поврежденная сила рук покинула его.
— Осторожно, мастер-маг! — сказала Шэйхана. — Теперь ты в безопасности. Я даю тебе свое слово.
Его голова повернулась, его взгляд переместился на лицо Руки. Он пристально посмотрел на нее на мгновение, и что-то промелькнуло в этих серых глазах. Он позволил себе полностью откинуться на матрас, но напряжение внутри него, казалось, только росло.
— Ты в Кэйлате, — сказала ему Балкарта. — Одна из моих офицеров нашла тебя в траве. Мы доставили тебя к нам в лазарет, и Рука здесь, — она коснулась плеча Шэйханы, — сделала для тебя все, что могла. Но что, во имя всех богов, ты там делал?
Маг долго смотрел на нее, затем облизнул потрескавшиеся и покрытые волдырями губы... и сказал ей.
* * *
Трайсу из Лорхэма ворвался в большой зал крепости Тэйлар подобно урагану, чтобы поприветствовать своих неожиданных гостей. Их было трое: Шэйхана Лиллинарафресса, Балкарта Иванналфресса и молодая женщина, о которой он просто не мог, как ни старался, думать как о ком-либо, кроме Лианы Боумастер. По крайней мере, на этот раз она была в брюках, рубашке и дублете вместо того скандального наряда, в котором обычно танцевала, выставляя напоказ свое тело перед каждым мужским взглядом, как худшая, дешевая шлюха. Не то чтобы вид свадебного браслета на ее левом запястье был большим улучшением, особенно учитывая слухи о том, за кем именно она якобы была "замужем"!
Тем не менее, напомнил он себе, существовали определенные стандарты вежливости, даже с девами войны. Хотя то, как именно следует вежливо приветствовать эту конкретную группу гостей, было выше его понимания. О "леди" не могло быть и речи, и большинство терминов, которые обычно применялись к девам войны, в лучшие времена едва ли подпадали под категорию вежливых.
Он открыл рот, чтобы начать, но Рука Шэйхана подняла руку, прежде чем он смог заговорить.
— Мы приносим извинения за то, что так невежливо вторглись к вам, милорд, — быстро сказала она, и его глаза сузились, когда он заметил напряжение в ее глазах и резкость в ее голосе. — К сожалению, то, что привело нас сюда, оставляет мало времени для вежливости.
— В самом деле? — Он переводил взгляд с нее на двух других женщин, и его желудок сжался, когда он увидел одинаковое напряжение у двух дев войны, напряженность их мышц. Он подумал о нескольких вещах, которые мог бы сказать, и отбросил их все.
— Могу я узнать, что привело вас сюда, миледи? — спросил он вместо этого.
— Измена, милорд, — решительно сказала она, и его прищуренные глаза резко расширились. Он бросил взгляд на лицо старшей воительницы и увидел на ее лице ровное, жесткое согласие.
— В таком случае, — сказал он через мгновение, — пожалуйста, все трое, присоединяйтесь ко мне в моем кабинете, где мы сможем свободно поговорить.
* * *
Лиана сидела на деревянном стуле рядом с узкой, переделанной щелью лучника, которая образовывала одно из окон кабинета Трайсу. Они с Балкартой позволили Шэйхане взвалить на себя бремя пересказа Трайсу истории мастера Брейаса. На самом деле, она намеренно держала рот на замке, чтобы не подставить спину лорду-правителю, хотя отвечала так кратко и исчерпывающе, как только могла, когда он засыпал ее полудюжиной вопросов. И к его чести, это были четкие, лаконичные вопросы... и он полностью проигнорировал тот факт, что она была девой войны и дочерью своего отца, сосредоточившись на ее ответах. Она не могла отделаться от мысли, что жаль, что потребовалось что-то подобное, чтобы преодолеть его автоматические предубеждения, но было очевидно, что его мозг работал, и он потратил гораздо меньше времени, чтобы понять суть, чем она ожидала от большинства людей.
— Таким образом, мы не знаем наверняка, что происходит, — сказал он сейчас. — За исключением, конечно, — его лицо напряглось, — того, что мы чертовски точно знаем, простите за выражение, миледи, — он виновато взглянул на Шэйхану, — что где-то в этом замешано колдовство!
— На самом деле, милорд, мы знаем еще кое-что, — сказала Шэйхана. Он призывно приподнял бровь, и она пожала плечами. — Что бы ни происходило, и кто бы за этим ни стоял, они предприняли шаги, чтобы помешать мастеру Брейасу добраться до короля в Чергоре, когда он узнал об этом.
Челюсть Трайсу сжалась, и он отрывисто кивнул.
— Справедливо, миледи. И из этого следует, что если они хотели помешать ему добраться до короля, то, по-видимому, они также не хотят, чтобы это делал кто-то другой.
— Они не хотят, чтобы кто-то другой сделал это вовремя, милорд, — услышала Лиана чей-то голос, и серые глаза Трайсу метнулись к ней. Она спокойно встретила их взгляд, затем пожала плечами. — Не было бы никакого смысла останавливать одного мага или кого-либо еще, если бы у них не было плана, который уже существует и действует, — категорично сказала она. — Я не знаю, каким может быть этот план, но знаю, что мы единственные люди во всем королевстве, которые знают, что они что-то планируют.
— Отличное замечание... миледи, — ответил он моментально. — И поскольку это так, то, очевидно, мы несем ответственность за то, чтобы что-то с этим сделать. Вопрос в том, что мы можем сделать.
— Со сколькими оруженосцами вы могли бы выехать в течение часа, милорд? — спросила Шэйхана.
— Возможно, двадцать пять, самое большее, тридцать,— сказал Трайсу. — Потребовалось бы несколько часов, чтобы призвать их больше.
— И у меня есть двадцать человек из храмовой стражи в Кэйлате. — Шэйхана покачала головой, ее лицо было напряжено от беспокойства. — Пятьдесят — не такая уж большая сила, особенно когда в дело может быть вовлечено волшебство.
— Но пятьдесят лучше, чем ничего, миледи, на целых пятьдесят, — возразил Трайсу. — И Лорхэм — ближайшее владение со стражей.
— У меня есть предложение, — сказала Лиана через мгновение. Все они посмотрели на нее, и она снова пожала плечами. — Девы войны весят меньше, чем большинство оруженосцев, милорд, и, как вы сказали, отсюда до Чергора недалеко. Лошади ваших оруженосцев могли бы унести вдвое больше, а Кэйлата, вероятно, могла бы предоставить еще двадцать или тридцать лошадей. Они будут не так хороши, как те, что находятся под вашим началом или под седлами оруженосцев, но они будут намного лучше, чем ничего. Разделите разницу в цифрах и назовите ее двадцатью пятью, и это даст вам от пятидесяти до ста пятидесяти.
