Все вокруг происходило как будто в замедленном времени. Тела Ичимару и Лоренцо еще даже не успели упасть ниже того уровня, на котором их настигла атака Айзена, а эта сволочь уже закончила свою речь. Я не успела заметить, куда пропало Хоугиоку из его руки, когда сложенные горстью пальцы беглого капитана коснулись моего лба.
— Бьякурай...
* * *
Черное пространство межмирового перехода пульсировало со всех сторон, лишний раз напоминая всей группе бегущих, что внутри у гарганты не стоит задерживаться слишком надолго. Впрочем, каждый из четверых это и так прекрасно понимал.
Как-то так получилось, что начало того момента, когда Куросаки, бежавший впереди всех, вдруг запнулся на ровном месте, остальные его спутники почему-то упустили.
— Куросаки-кун!
— Ичиго!
Рыжий парень, рухнувший на колени, содрогнулся всем телом и издал вопль боли, от которого с ужасом отшатнулась назад уже было склонившаяся к нему Орихиме.
— Что с ним?! — вырвалось у Исиды, невольно схватившегося за оружие.
— Куросаки-кун! — в глазах Иноуэ был лишь страх и непонимание.
А крик, тем временем, медленно начал стихать. Скрещенные цзянь-гоу за спиной у Ичиго, подернувшись легкой дымкой, медленно начали таять, будто лед, оказавшийся на солнце. С глухим звяканьем рядом с ногами Куросаки упал длинный прямой обоюдоострый меч с лезвием из темного металла и крупными зубья от середины до витого эфеса.
— Куросаки-кун?
— Секунду, Иноуэ, — раздался хриплый ответ временного шинигами.
"Твою мать..."
"Цуруги?"
"Заткнись, Ичи. Просто заткнись..."
* * *
Даже самое горькое похмелье не могло сравниться по своей отвратности с тем, что я испытывала в этот момент, лежа на холодных камнях и безразлично вглядываясь в полог искусственного неба с серебристыми крапинками звезд. Впрочем, не буду врать, ядовитый осадок от всего случившегося, медленно разъедавший изнутри мой разум, отнюдь не был самым ужасным, что мне когда-либо приходилось испытывать. Спасибо проклятой бездне, на дно которой я так и не упала. Воспоминания о шести с лишним столетиях того непрекращающегося кошмара удивительным образом позволяли чуть легче относиться к поражению, настигшему меня уже в шаге от кажущейся победы.
Дура. Тупая самонадеянная идиотка. Издевалась над стариком Ямамото, что он попытался откусить и проглотить больше, чем пролазило в рот? А сама что? Оказалась изворотливее и умнее? Как же! Меня смели на пол одним хлестким ударом рушника, как зарвавшегося таракана, обнаглевшего настолько, что вылез на столешницу в разгар обеда. И нужно еще было пасть ниц на колени в благодарность за то, что просто отпустили, а не превратили в неаппетитное мокрое пятно, опустив сверху подбитую подошву. Слабоумное сучье семя!
Черная хандра, извечная спутница обратного пути после неудачного набега, капля за каплей заполняла меня до краев. Я сыграла ва-банк, и меня разнесли в пух и прах, разом забрав абсолютно все, что было накоплено. Я даже свободу свою умудрилась потерять, хотя к чему нужна свобода такой конченой дебилке? Правильно, не нужна...
С работающего экрана широкой плазмы, так до сих пор и висевшей на одном из опорных столбов беседки, до меня долетали чьи-то голоса и отблески сменяющихся изображений. Но сейчас мне было все равно. Айзен оказался большим садистом, весьма умудренным и опытным. Даже сдохнуть, наверное, было бы не так обидно. А вот лишиться второй раз за эту треклятую жизнь всего, что имеешь, оказалось очень и очень неприятно. "Чонджон" и моя команда, судьба которых, скорее всего, навсегда потерялась на пыльных страницах истории. Не скажу, что тосковала по ним, да и не до того было тогда, сразу после встречи с уготованным мне посмертием. Но в этот раз ничего такого не было, и потому оказалось, что это очень больно — снова потерять всех своих людей и башню, ставшей почти такой же родной, какой некогда была старая палуба, раскачивавшаяся под ногами.
Последняя мысль вдруг неожиданно сильно резанула мой разум, наполненный уже лишь безразличием и откровенно эгоистичной жалостью к самой себе. Люди. Мои люди. Мои люди, подставленные мною перед самым страшным и опасным врагом, какого только можно было отыскать в этом мироздании. Дура! Какая дура!
Старрк. Фуэртэ. Бедный Лоренцо, вполне возможно уже угодивший обратно в колесо бесконечных перерождений. Мифёнг-тян. Тиа. Хирако, Кэнсэй, толстяк Усёда... А где-то там Ортега, Нел-тян, умирающий Жиан... Я притащила их за собой и швырнула на алтарь собственного тщеславия и гордыни. Странно, но, пожалуй, впервые в жизни мне было не только обидно, но еще и стыдно за свое поражение. А вот, кстати, ненависть это, ничуть, не сдерживало. И, наверное, именно этот странный коктейль из знакомых и не очень чувств и сумел вытолкнуть меня обратно.
Медленно приняв сидячее положение и чувствуя, как во всем теле гудят мышцы, будто налитые свинцом, я прикрыла глаза. Внутренний мир Куросаки сразу же откликнулся на мой сигнал, и я даже как будто ощутила в его дыхании настоящую неподдельную радость. Надо же, а за время моего отсутствия Ичи неплохо привел в порядок свою, так сказать, "энергосистему". Отдача от потоков реяцу возросла в разы, кроме того, это все уже не походило на ту расхлябанную конструкцию, на которую мне приходилось постоянно накладывать стяжки в расползающихся местах. А что там с запасами?
Открыв глаза, я удовлетворенно хмыкнула. Небоскреб под моими ногами был полон. До сорокового подземного этажа. И пара соседних башен тоже. Косы Нои-куна, уродливые комки слизи Аарониеро, розовые катаны Бьяки-тяна, грубоватые тесаки Ямми и дышащие жаром мечи Ямамото. Похоже, Ичи только что получил в свое распоряжение все, что мне удалось собрать с момента нашего расставания. Ладно, пусть будет так. Сейчас не время кривиться от жадности. У меня есть другая цель, ради которой еще стоило трепыхаться.
Плетеное кресло приняло меня в свои объятья, будто бы мне пришлось оставить его буквально минуту назад. Закинув ногу на ногу и откинувшись на спинку, я глубоко вздохнула и аккуратно нырнула в подсознание Куросаки.
— Если ты ждешь, что я скажу, "время поговорить", то можешь ждать дальше, Ичи. А все потому, что как раз на разговоры, у нас совершенно нет времени!
* * *
— Ичиго, ты как?
— Нормально, Чад. Все нормально...
Поднявшись на ноги, Куросаки неосознанным жестом рефлекторно отряхнул колени и снова посмотрел на своих спутников.
— Все нормально, правда.
Черный меч с шорохом вошел в железные ножны, появившиеся у Ичиго на поясе.
— Давайте поторопимся. А все вопросы уже потом, ладно?
* * *
После вечной ночи Уэко Мундо и непроглядной темноты гарганты яркое дневное солнце с непривычки ненадолго ослепило всех членов маленького отряда, выбравшегося из кривой трещины между мирами. А в отдалении над руинами города уже вовсю шел бой, отголоски которого докатывались сюда как в чисто физическом мире, так и в духовном. Замерев на крыше покосившейся многоярусной автомобильной парковки, Ичиго, Исида, Садо и Орихиме с тревогой начали всматриваться в мелькающие на небе фигуры. Будто бы потревоженный пчелиный улей они роились вокруг одинокого силуэта в остатках белых одежд, раз за разом накатываясь в безуспешных атаках. Но вопрос, прозвучавший из уст Куросаки, по-настоящему удивил всех остальных.
— Что они делают? Ведь он же... совсем не там...
Оглянувшись на спутников, Ичиго увидел в их взглядах лишь непонимание. Но первым, что происходит, как чаще всего и бывало, сообразил Исида.
— Способность занпакто Айзена — сила иллюзий, но ты говоришь, что видишь его совсем в другом месте, я прав?
— Да, — кивнул Куросаки, и снова обернулся, вглядываясь в панораму сражения. — Они бьются с пустотой. А Айзен... он там.
Хоть это и казалось неправдоподобным, но глаза Куросаки ясно видели, что бывший капитан пятого отряда висит сейчас в воздухе чуть выше и в стороне от того места, вокруг которого кружили капитаны, вайзарды и пустые. Кажется, он наблюдал за происходящим с легкой брезгливостью и без всякого интереса, но, похоже, только один-единственный свидетель событий мог увидеть это сейчас.
— Значит, ты видишь сквозь его иллюзии, — сделал вывод Урюи. — Тогда, у тебя и вправду есть шансы. Вопрос остается лишь в том, почему?
— Я не знаю, Исида, — поджал губы Ичиго. — Но знаю другое. Я практически не ощущаю его духовную силу, и вряд ли это происходит потому, что она так мала. Скорее даже наоборот. А значит, вам точно не стоит лезть в этот бой, к тому же без моего внезапно появившегося преимущества.
— Согласен, — не стал спорить квинси, бросив короткий взгляд на Орихиме.
— Тогда поступаем там. Попытайтесь найти надежное укрытие или других шинигами. Исида, ты говорил мне, что здесь где-то поблизости должна быть Унохана-сама и ее люди. Осмотритесь, может быть, найдете раненых, которым нужно помочь, но ни в коем случае не лезьте в драку. Уговорились?
— Но мы же хотели помочь тебе, Куросаки-кун, — немного робко возразила Иноуэ, и Ичиго глубоко вздохнул.
— Это и будет для меня сейчас лучшей помощью. Я не могу спасти всех самостоятельно. Сражаться с Айзеном и постоянно думать о жизнях других — слишком опасно. Помогите мне сосредоточиться на чем-то одном.
— Куросаки прав, — сухо подтвердил Урюи. — Это лучшее, что мы можем сделать. Давайте, не будем откладывать.
Повернувшись к друзьям, Ичиго благодарно кивнул.
— Спасибо, ребята.
— Будь осторожнее, Куросаки-кун.
— Удачи, Ичиго.
— Смотри не сдохни там, я еще не посчитался с тобой за прошлые обиды, шинигами.
Весело улыбнувшись, парень еще раз кивнул на прощание и, перепрыгнув через невысокое ограждение на краю крыши, исчез в размазанном блике сюмпо.
— За дело, — напомнил всем квинси.
"Цуруги, не хочешь ни чем поделиться?"
"Рассказать тебе сказку на ночь, Ичи-кун?"
"Почему я вижу настоящего Айзена, а остальные нет?"
"Считай это моим тебе подарком по случаю нашего воссоединения".
"Хочешь меня разозлить?"
"Я рассвирепевших детей не боюсь, Ичи-бой".
"Ха! Что-то я уже стал забывать, какая ты язва у нас. Так будешь говорить или нет?"
"Ладно, сказку, так сказку. Жил да был на белом свете один пустой, ничем таким не примечательный. Но попал он как-то в лапы ублюдка по имени Айзен Соске и подвергся весьма забавному опыту, после которого получил способность поглощать силу занпакто шинигами, когда им к нему прикасались. Весело, да? Но вскоре этот пустой, уж прости имя его я так и не узнала, благополучно влез в тело лейтенанта Шиба. Помнишь, может, такого из рассказов Рукии-тян? Она его еще убила. А вместе с ним и того пустого. Вот только эта тварь, после изменений внесенных Айзеном, не умерла, а возродилась обратно в Уэко Мундо, причем в духовном теле Шибы. Правда, она быстро оказалась закуской для гилиана по имени Аарониеро. У последнего тоже была занятная способность — полностью поглощать духовную силу поверженных врагов. Минули годы, Аарониеро благополучно рос, полнел, прошел арранкаризацию и получил девятый номер в Эспаде Лас Ночес. А потом, как-то так получилось, что сам стал закуской. Для меня. Я сожрала этого ублюдка и не скажу, что это было шибко приятно, а заодно мне удалось выковырять из его нутра того самого погибшего лейтенанта. Остальных пустых, поглощенных Аарониеро, мне в процессе пришлось попросту уничтожить, удовольствовавшись лишь реяцу и способностями самого Новены. Но вот Кайен-кун достался мне целым и невредимым, а чтобы его достать мне пришлось почистить его духовное тело от всякой заразы, в том числе и от одного давно проникшего туда паразита, все еще остававшегося там. К чему я рассказываю тебе всю эту пространную историю, Ичи? Да к тому, что одному высокомерному дерьмососу не стоило тыкать в меня своей заточкой, когда он меня убивал! Я никогда не могла поглотить чужую способность больше, чем в десятую часть от ее реальных возможностей. Но уж хотя бы выработать иммунитет к иллюзиям после контакта с занпакто Айзена у меня, выходит, получилось. Так что, наслаждайся, Ичи, плодами чужих трудов и страданий..."
Приблизившись к месту сражения, Куросаки все же не стал опрометью бросаться в общую свалку, и замер чуть в стороне. Ичиго понимал, что Айзен, скорее всего, уже заметил его появление, но, сразу выдавать свои новые возможности и атаковать бывшего капитана, было бы пока явно преждевременно. Цуруги уже рассказала ему о поглощенном Хоугиоку и о других опасных моментах, которые не стоило сбрасывать со счетов. К тому же, у Ичиго была еще одна сугубо личная мысль относительно предстоящей схватки.
"И? Чего мы ждем?!"
"Ничего. Просто хочу уточнить один момент. Если уж драться с Айзеном, то на полную, без тормозов, так?"
"Можешь не продолжать, сучёнок..."
"Мне нужна вся моя сила, Цуру, и ты знаешь это. Без использования банкая, нам ничего не светит в бою с таким, как он".
"Надеешься, выдавить из меня "полное подчинение", пользуясь моментом и моим желанием расквитаться с Айзеном? А ты и вправду, растешь в моих глазах все больше с каждым разом. Вот только я не настолько глупа".
"Как знаешь... Но влезать в это сражение без банкая, с настолько призрачными шансами на победу... Это даже и не смешно".
"А как же "мир и счастье всем!", "покараем злодеев!", "спасем невинных!"? А, как же все это, Ичи?"
Куросаки резко втянул воздух сквозь зубы. Его собеседница тоже знала, на что следует давить в этом споре. И была, безусловно, права. Он не мог отступить в любом случае, но другого шанса раз и навсегда получить контроль над занпакто у него могло уже и не быть. Во всяком случае, Ичиго слабо верилось, что медитации и прочие известные способы помогут договориться с этой ядовитой гадиной хоть за столетие, хоть за два.
Но в это время настал момент, когда Айзену, парившему в небе, окончательно наскучил спектакль, созданный им самим.
* * *
Все закончилось быстро и неожиданно. И хотя все осознавали происходящее, но никто так и не успел ничего сделать.
Два первых удара, нанесенных Айзеном, достались Тоширо и Сой Фон. Ледяные крылья капитана десятого отряда разлетелись на тысячи осколков, а через всю спину наискось пролегла глубокая рана, мгновенно окрасившая хаори в багряный цвет. Чувствуя, как последние остатки реяцу стремительно покидают тело, Хицугая смог лишь издать глухой стон от бессильной злобы и упал отвесно вниз на торчащие бетонные сваи. Второй выпад Айзена расколол черно-золотую маску на лице у девушки, появившейся из сюмпо у него за спиной. В этот раз крови было совсем немного, но этого хватило, чтобы отправить командующую онмицукидо следом за невысоким капитаном.
Стенки золотого барьера, сомкнувшегося вокруг повелителя Лас Ночес, запечатали в себе лишь пустоту. Походя распоров шею Айкаве и оглушив ударом торца рукояти Мугуруму, Айзен оказался уже перед Хати. Последовал почти неразличимый взмах катаны, и лезвие занпакто вошло в плечо бывшему лейтенанту отряда Кидо. Пальцы левой руки беглого капитана коснулись груди Усёды.
