Авиаполк Дрозда имел основную задачу сопровождать Ил-2, наносящие ежедневные удары по оккупантам у Любани. Все боевые задачи выполнять непросто, но обеспечение действий Ил-2 для истребителей — высшая категория сложности. Базовые приёмы Ил-2 наработаны и оплачены кровью ещё в прошлом году. Линию фронта пересекали над глухими лесными и болотистыми участками, расположенными вдали от основных коммуникаций, чаще всего неплотно занятых войсками и не имеющими огневой зоны ПВО. Сразу после преодоления переднего края, откуда наблюдатели сообщали Luftwaffe о следовании, меняли направление с тем, чтобы Luftwaffe наводило свои истребителей в ложный район перехвата. При полёте к объекту и при возвращении Ил-2 не злоупотребляли бреющим полётом и использовали его только при преодолении зон ПВО и в случае встречи с истребителями. Непременно обновляли маршрут в каждом вылете над своей и чужой территорией, пусть даже при нанесении удара по одному и тому же объекту.
Полк имел достаточно ветеранов для обучения 'желторотиков'. Войну ветераны 160-го истребительного авиаполка встретили 22 июня 1941 года на самолётах И-15 и И-153 над Минском. За несколько первых дней войны при подавляющем численном превосходстве Luftwaffe лётчики 'уничтоженного на спящих аэродромах' 160-го истребительного авиаполка сбили над Минском 20 самолётов Luftwaffe. Прикрывали войска при советском танковом контрударе Тимошенко под Сенно. В июле получили самолёты ЛаГГ-3 и с боями отступали на восток. Всего за два первых месяца с начала войны при подавляющем численном превосходстве Luftwaffe авиаполк провёл 1683 самолёто-вылетов и сбил 27 стервятников. После переформирования из 160-го истребительного авиаполка 'отпочковали' часть опытных лётчиков во вновь создаваемый 429-й истребительный авиаполк.
С первых дней сентября прошлого года 160-й истребительный авиаполк базировался на аэродроме неподалёку от Волхова. Как лучшему полку ему доверили сопровождать 12 сентября летевший в Ленинград транспортный самолёт ПС-84, на борту которого находился новый командующий Ленфронтом Жуков, который менял раненого Ворошилова. Затем оборона Тихвина и контрнаступление Мерецкова...
В ходе сражения за Любань кавалеристы 80-й 'уральской' кавдивизии Сланова и танки Т-60 из 166-го отдельного танкового батальона Стоянова, уничтожая огневые позиции 212-й пехотной дивизии Эндреса, вышли на дорогу юго-западнее лесопарка 'Соколов Ручей' у железной дороги Тосно — Любань. Завязался огневой бой с гарнизонами в опорных пунктах в деревне Болотницах и посёлке Вавринский. Отдельные рощи и разделенные открытыми местами участки леса 'уральцы' называли 'колками', самые труднопроходимые, заваленные буреломом места в лесу — 'храпами', открытые места между 'колками' — 'еланями'. Так и двигались перекатами: вступали в 'колок', продирались сквозь 'храп', лесной тропой или просекой выходили на 'елань'...
Через Новую Кересть, Финёв Луг к 'линии Линдеманна' у Красной Горки для участия в боях за Любань подошёл 24-й гвардейский миномётный полк 'Катюш' с установками на базе танковой ходовой части. Одеты гвардейцы-миномётчики добротно — в полушубках, ушанках, ватные брюки, валенки. С едой только плоховато. Из леса между Вдицко и Ручьями полк начал давать батарейные залпы по 64 снаряда по фашистам на 'линии Линдеманна'. Дальность стрельбы — 7 километров, грохот и подземные толчки от последующих разрывов разносились на все 20. Кавалеристы и 'воронежцы' как услышат, так с гордостью говорят:
— Наша 'Катюша' играет!
После залпа 'Катюш' над батареей поднималось густое облако дыма, выдавая расположение установок, поскольку в небе постоянно висели немецкие самолёты-наблюдатели — 'рама' Fw 189 Uhu. Когда улетала 'рама', прилетал 'костыль' Hs 126. 'Костыль' к тому же мог бомбить. В любом случае подлецы засекали позицию, и почти сразу их артиллерия открывала огонь. Поэтому после каждого залпа 'Катюши' немедленно меняли позицию. Землянки в снегу и укрытия для орудий на новом месте готовились заранее. Благодаря густым лесам все залпы давались с закрытых позиций и потери имелись небольшие.
Треугольник между Коровьим Ручьём, Любанью и Глубочкой стал для гитлеровцев 'треугольником смерти'. Здесь нашли свою могилу большинство 'зелёных дьяволов' из II и III батальонов 2-го полка SS Polizei-Division, усиленного II дивизиона артполка той же дивизии. От этих двух батальонов к исходу 28 февраля остался только офицерский и унтер-офицерский кадр. Их отвели в тыл для переформирования. К этому дню и другие батальоны отборной SS Polizei-Division в боях с 'ударармейцами' понесли тяжёлые потери. III батальон 3-го полка состоял всего из 5 офицеров, 21 унтер-офицера и 61 солдата. Это всё, что осталось от 850 человек первоначального состава. Разгром. I и II батальоны 2-го полка SS Polizei-Division потеряли 1/2 своего состава и их объединили в один. Довоевались.
Для возмещения потерь с марша снят I батальон 1-го полка SS Polizei-Division и брошен к Красной Горке, где советская артиллерия и штурмовики интенсивно расстреливали пехоту подлецов, перекрывающую коммуникации передовой советской боевой группы у Любани. В Сустье-Полянке амуницию и оружие эсэсовцев I батальона 1-го полка с трудом перегрузили с грузовиков на сани и санки, отобранные у местного населения. Никакой механизацией и близко не пахло. Нагруженные сверх всяких возможностей сани тащились еле-еле. Их толкали и тянули на себе. Любишь кататься, люби и саночки возить. Несмотря на мороз, пот ручьями лил с защитников капитализма. Меховую одежду и шинели приходилось снимать. Организация марша эсэсовцев и других войск отвратительная. На развилке дороги у первых домов собрался целый караван. Некоторые армейские подразделения вообще пришли в деревню по ошибке. Так без подготовки бросили новое полицейское мясо затыкать дыру у Красной Горки.
Сумерки. Линию фронта можно определить по взлетающим ракетам. Сюда же подошёл II батальон 3-го эсэсовского полка с остатками других частей, чтобы закрыть своими трупами бреши в обороне. Тут эсэсовцев, засевших на коммуникациях передового отряда группы Привалова, снова накрыло сильнейшим артиллерийским и миномётным огнём. Хотя передовой отряд группы Привалова у Любани в окружении и вынужден экономить боеприпасы, главные силы группы Привалова действовали свободно. От разрывов снарядов вздымались глыбы заледенелой земли, водяные столбы, комья болотной грязи. Рушились землянки и блиндажи.
Затем послышался странный звук, похожий на металлический скрежет. Это на орехи добавил дивизионный залп 'Катюш' 24-го гвардейского миномётного полка. Зрелище фантастическое: из-за леса стремительно вылетали снаряды с длинными огненными хвостами, а через минуту в районе скопления захватчиков вырастали чёрные султаны дыма и будто бы сотня пневматических баб начали забивать там сваи. Даже деревья закачались в километре от того места.
В ходе советской контратаки в окружение попали 2500 оккупантов из 'группы Кольберга', участвовавших накануне в наступлении на хутор Красная Горка. Эстонские наёмники все убиты или ранены. Это вам не рабочих по концлагерям гноить! Но даже и без 'Катюш' сосредоточенный огонь лишь одной миномётной роты советского стрелкового батальона со своими миномётами БМ мог наглухо заблокировать вражескую пехоту на участке примерно 250 x 250 метров. А здесь вели огонь несколько миномётных рот сразу.
Из-за почти отвесного падения мины и её конструкции, осколочное поле получалось очень большим и однородным. Поражалась даже лежащая пехота. Мины из закалённой советской стали с начинкой из смеси тротила и динитронафталина давали повышенное количество крупных убойных осколков. Взрыватели мин чуткие. Взрывались даже при ударе о кроны деревьев, что давало осколкам большой радиус поражения. Командир одного из эсэсовских батальонов Миерш получил смертельный осколок в нескольких сотнях метров от своего КП на передовой линии. Сразу за этим в его батальоне убило лейтенанта Бука, смертельно ранило офицера по поручениям и лейтенанта Форстера.
Майор Миерш — фигура известная в рейхе. На Олимпийских играх 1932 года в Лос-Анджелесе он завоевал серебряную медаль в современном пятиборье. Занимался бы спортом, куда он полез? Про убитых простых эсэсовцев и говорить нечего. Легли с застывшим оскалом в снег как миленькие. Это им не по ленинградцам из пушек стрелять. Это советская 'миномётная кофемолка'.
Клыков не мытьём так катаньем добился уничтожения войск оккупантов на Красной Горке. Только что прибывший с Ленинградского фронта I батальон I-го полка SS Polizei-Division понёс такие потери, что его спешно отвели в Любань. Раненых завоевателям пришлось вести на открытых санях при 20-градусном морозе на расстояние 15 километров. Подлецы обычно подбирали своих убитых, но тут бросили. Похоронное бюро полка 'воронежцев' собрало целые штабеля немецких трупов. Все убитые полицейские по возрасту за 40 лет, очень тучные, на рукавах разные знаки. В Германии в полицию брали ранее служивший в армии на младших командных должностях, в основном унтер-офицеров, тех, кто воевал ещё при интервенции в России в 1918 года и во 'фрайкорах' против красных в Гражданскую войну в Германии.
2500 оккупантов из 'группы Кольберга', участвовавшие накануне в наступлении на хутор Красная Горка, будучи в окружении на краю Постелево болота уже сутки, стали есть конину. В результате завоеватели бросили у Постелева болота всё вооружение тяжелее винтовки и с большими потерями выбрались через лес в Приютино. Преследуя их, части 191-й 'ленинградской' стрелковой дивизии отважного Коркина, пройдя через болото Гажьи Сопки, окружили само Приютино.
В этот же день 28 февраля, через семь дней после начала рейда по лесам в тылу оккупантов вдоль железной дороги Веймарн — Чудово два стрелковых полка 191-й 'ленинградской' стрелковой дивизии Старунина в поисках возможности пройти по вражеским тылам к станции Померанье, чтобы перерезать железную дорогу Любань — Чудово, исчерпали запасы продовольствия. Если вместо проведения наступательных действий неделю бродить по лесу, конечно, продовольствие кончится и войска потеряют боеспособность. Отсутствие рации лишило возможности организовать снабжение по воздуху. Не это ли было ответом Старунина на приказ Привалова, с которым он был не согласен? Саботаж? После недели бесцельного нахождения в лесах, слыша усиленную канонаду со стороны Любани и наблюдая непрерывные пролёты вражеской авиации, 'ленинградцы' прикончили все имеющиеся запасы продовольствия и начали забивать на мясо командирских лошадей, варить студень из кожаного обмундирования. Чай пили такой: древесные ветки, лозу мелко ломали, кипятили до тех пор, пока не оголятся ветки. Ветки выбрасывали, а кора оставалась в котелках — так и получался густой 'чай'.
Старунин, не имея никакой связи со своими, окончательно решил при отсутствии снабжения не выполнять приказ Привалова по перехвату железной дороги у Померанье. Комиссар дивизии Алексеев указал командиру, что надо всё равно попытаться найти путь на Померанье. Он не знал, что кавалеристы и 'воронежцы' в более сложной ситуации вышли к железной дороге западнее Любани, но знал, что воины-чекисты 259-й стрелковой дивизии в декабре прошли от Волхова к станции Трегубово и перерезали дорогу в тылу фашистов. Чем 'ленинградцы' хуже?
— За невыполнение боевого приказа — трибунал! — заключил комиссар.
— Ну и что же? — спросил Старунин.
— Трибунал-то советский, товарищ, он учтёт, почему мы не можем выполнить приказ. Сил мало, снабжения нет. А если попадём к врагу, то он учитывать ничего не станет, просто расправится! Будем выходить к своим мелкими группами!
— А я что? — ответил начштаба подполковник Крупичев на немой вопрос комиссара. — Я выполню приказ командира дивизии.
То, что в Ленинграде за две недели умерло 50 000 человек для него имело меньший приоритет. То, что в похожей ситуации 'воронежцы' достигли Любани и вели там неравный бой, то, что в подобной же ситуации 300 героев дивизии Коркина отрезали Спасскую Полисть от снабжения у Трегубово, а бойцы 42-го лыжбата ещё до общего наступления перерезали дорогу Чудово — Новгород тоже у Трегубово, и так далее, его не убеждали в возможностях советских, русских людей. Он хотел только одного — сохранить жизнь 5000 своих людей и доказать генералу Привалову, не послушавшему никаких его возражений, пославшему его на это дело, что оно не выполнимо. Трудно сказать, чем бы атака на Померанье закончилось, но то, что она точно облегчила бы положение на Любанском направлении, это как пить дать. Благими намерениями выстлана дорога в ад. Ранее Старунин уже был под судом военного трибунала. Грозил ли ему трибунал снова за свои действия? То, что комиссар Алексеев этому посодействовал бы, точно! Старунин указал каждому полку где выходить мелкими группами по 20 человек с винтовками и ручными пулемётами. Штаб шёл отдельно, не имея никакой охраны. Начался выход...
У кого нательное бельё более или менее чистое, сняли его и надели сверху как маскхалаты. Даже шапки-ушанки замаскировали платками, у кого имелось, а также кусками белой ткани для подворотничков. Кто так не сделал, потом сильно пожалел. При переходе линии фронта выяснилось, что там, где раньше разорвался снаряд или мина, снег подтаял и образовалась корочка льда. Лед ломался и хрустел. Ночью звук летел далеко. Из-за этого начали двигаться по-пластунски.
Первый полк 'ленинградцев' вышел из тылов фашистов без потерь. Только имелись обмороженные и почти все крайне ослабли от голода. Второй полк попал под артобстрел. Имелись потери. Штаб группы перед прорывом разместился в свободных окопах 'линии Линдеманна', ожидая темноты. Но за час до темноты штаб попал под залп 'Катюш' и своих же артбатарей. Жертв не имелось, но и выход сорвался. Старунин и его штаб после прорыва своих войск через вражеские заслоны отошли назад вглубь леса...
Группа Старунина не смогла прорваться к Померанье из-за нерешительности командира, который с самого начала пытался оспорить этот приказ. Однако своим рейдом 'ленинградцы' отвлекли часть сил оккупантов от обороны Любани. Своих людей комдив спас от окружения и уничтожения. Ленинградцев — нет. 'Спасти Ленинград!' В блокадном городе за месяц погибло в 20 раз больше людей, простых, мирных, женщин, детей, чем за два месяца наступления всего Волховского фронта. Сам же Старунина и его комиссар, а также и весь штаб к своим не вышли. Судьба их неизвестна...
Отдел Ic штаба 18-й полевой армии военного преступника Линдеманна и 631-я рота пропаганды под общим руководством офицера участка военной пропаганды штаба группы армий 'Север' на эту тему сочинили очередную фальшивку про коммунистов-людоедов. Как всегда извращенцы-капиталисты в своём репертуаре. Они фальсифицировали показания якобы сдавшегося в плен, а на самом деле павшего смертью храбрых начштаба-191 подполковника Крупичева о том, что коммунист, орденоносец, выпускник Военной академии Фрунзе комдив Старунин приказал есть трупы красноармейцев. При этом заявлялось, что советские герои ели своих товарищей и даже отвращения не испытывали. Гитлеровцы из своей первобытной фантазии выдали и подробности: 'одного трупа хватало на два дня для 15 человек', 'мясо варили по 1-2 котелка в день', 'в основном съедали бёдра', 'вокруг лежало безумно много трупов', 'из костей варили суп'.
