Далее великий римский писатель сообщал: -"(1) Столь мирное отступление этрусского царя от города трудно согласовать со ста-ринным обычаем, средь других священнодействий дожившим до наших дней, — с распродажею имущества царя Порсены. (2) Обычай этот наверняка либо возник во время войны, но не забылся и в мирное время, либо зародился при обстоятельствах более спокойных, чем те, на ко-торые указывало бы объявление о продаже вражеского имущества. (3) Из существующих объяснений правдоподобнее то, по которому Порсе-на, отступая с Яникула, оставил в дар Риму, истощенному после дол-гой осады, богатый лагерь, полный припасов, свезенных с недалеких плодородных полей Этрурии; (4) а чтобы народ, заполучив это добро, не разграбил его как вражеское, и было объявлено о распродаже иму-щества Порсены. Таким образом, название это означает скорее благо-дарность за услугу, чем продажу с торгов царского имущества, кото-рое даже не было во власти римского народа" .
Поскольку Порсена не настаивал на восстановлении власти Тарквиниев и римляне, в общем сравнительно легко отделались, можно предположить, что многочисленные походы этрусков за Тибр 508-506 гг. до н. э., соединённые в легенду о Порсене, не были карательными акциями, прицельно направленными на Рим. Скорее всего, бои за мост через Тибр были пусть важным, но всё-таки единичным эпизодом в по-пытках этрусков удержать Лаций и взять реванш в Кампанье.
В связи с этим следует высказать ряд соображений об имени Порсены. Уже с начала 20 в. итальянские историки высказывали пред-положение о том, что этрусское purth совпадает по смыслу с латинским dictator. Не знавшие этрусского языка римские и греческие писатели по-считали звание предводителя объединённых отрядов этрусской конфе-дерации личным именем, и "purth" превратилось в "Порсена".
Этруски упорно не желали признать, что Кампанья уже потеряна, поэтому продолжали считать Рим своими дверями на юг. Только этим можно объяснить вмешательство в конфликт как отдаленного от Лация Клузия, так и непосредственно соседствующих с Римом полисов Вейи, Цере и Тарквиний. Так что этрусское господство на Тибре не закончи-лось в легендарных в 508-506 гг. до н. э. с изгнанием Тарквиниев и в 508-506 гг. до н. э. c провалом "походов Порсены". Более того, древние авторы вскользь замечают, что Порсена сравнительно легко оккупиро-вал часть левобережья Тибра и, якобы, запретил римлянам пользоваться железными орудиями труда. В изложенных античными писателями вер-сиях легенд о "войне с Порсеной" указывается, что Порсена пришёл на римскую землю врагом, а ушел другом, восхищённым мужеством рим-лян, подвигами Муция Сцеволы и Клелии. Но восхищение — восхищени-ем, а условия мирного договора были чудовищно тяжёлыми для рим-лян. Единственным их успехом можно считать то, что они не вымерли от голода. Зато семь пригородных районов им пришлось отдать этрус-скому полису Вейи, контроль над Лацием был потерян. На правом бере-гу Тибра было воздвигнуто Яникульское укрепление, с которого этруски присматривали за Римом и постоянно угрожали мосту. Возможно, на Яникуле содержали римских заложников, на что косвенно укзывает ска-зание о героической деве Клелии.
Часть итальянских археологов даже считает, что римляне были данниками этрусков, что этруски вообще окончательно ушли на право-бережье Тибра лишь в 480-475 гг. до н. э., хотя, безусловно, характер их власти в Риме очень изменился.
Бой при Ариции
Согласно Титу Ливию "(5) Прекратив войну с римлянами, Пор-сена, чтобы не казалось, будто он привел сюда войско понапрасну, по-слал своего сына Аррунта с частью войск осадить Арицию. (6) Ари-цийцы поначалу пришли в замешательство от неожиданности, но за-тем, получив помощь от латинских племен из Кум, настолько воспряли духом, что решились на сражение. Начался бой таким ударом этрус-ков, что арицийцы бросились врассыпную, (7) но куманские когорты, употребив против силы искусство, несколько отошли в сторону, про-пустивши врагов, пронесшихся мимо, а затем, поворотив знамена, напали на них с тыла. Так этруски, уже почти победители, были окружены и перебиты. (8) Лишь очень немногие, потеряв полководца и не найдя никакого пристанища ближе, добрались до Рима; безоруж-ные, пришедшие как просители, они были радушно приняты и распре-делены по домам. (9) Залечив раны, одни отправились домой, рассказы-вая о гостеприимстве благодетелей, а многие из любви к приютивше-му их городу остались в Риме. Им было предоставлено место для по-селения, которое потом назвали Этрусским кварталом" .
Римское государство к 505 г. до н.э. Походы этрусков и граница их влияния
Дионисий и Плутарх рассказывают об этих событиях по-другому. Сопоставив эти источники, можно с большой долей вероятно-сти представить, как развивались события в 506-503 гг. до н.э.
Судя по всему, кампанские греки почувствовали слабость этрус-ков и шаткость их военного присутствия в Лации. Упустить шанс и не воспользоваться этим было нельзя. Поход этрусков к Ариции мог при-вести к захвату ими важнейшей естественной крепости Лация — кольца Альбанских гор — откуда выбить их было бы непросто и откуда они могли бы сделать второй шаг к заветной Кампанье.
Талантливый греческий полководец из Кум Аристодем, сын Ари-стократа уже пользовался заслуженной славой победителя этрусков. Он убедил сограждан совершить встречный поход в Лаций. Куманская знать решили избавиться от досаждавшего им амбициозного стратега. Ему выделили отряд из двух тысяч "смутьянов" и десяток давно отслу-живших срок кораблей. "Благородные" надеялась таким образом убить двух зайцев: нанеся урон этрускам, Аристодем и вечно недовольные "худородные" сложат голову.
Аристократия просчиталась. Аристодем довёз отряд морем до ближайшего к Ариции порта и совершил неожиданный марш-бросок вглубь Лация. В упорном бою под Арицией в 505 г. до н. э. греки и при-мкнувшие к ним латины разгромили этрусков. Что, собственно, и под-вело черту в соперничестве за Кампанью — область осталась под грече-ским контролем, а граница сферы этрусского влияния в Лации отодви-нулась на север за Альбанские горы.
Аристодем не был оригинален. Вернувшись во главе победносо-ного войска в Кумы, он сделал то, от чего впоследствии редко кто из удачливых полководцев мог удержаться. Он решил захватить власть. Аристодем объявил себя народным вождем и противником аристокра-тов. Он призвал свою армию, а также включенных в неё многочислен-ных этрусских пленников к нападению на куманскую аристократию. Во время речи Аристодема к согражданам, его сторонники напали на го-родской совет, перебили его. Сообщники Аристодема захватили гавань и акрополь. В Кумах началось истребление аристократов и грабёж их домов. Аристодем дал свободу рабам аристократов, убившим своих хо-зяев, вознаградил их, женил на вдовах или дочерях убитых. Детей ис-треблённых аристократов Аристодем приказал обратить в рабство, раз-дав их новым рабовладельцам из числа вчерашних невольников. По приказу Аристодема освободили заключённых, отменили долги, объ-явили о переделе земельных участков, о всеобщем равенстве граждан и свободе слова. Прочие куманцы были полностью разоружены, исключая тщательно проверенных на благонадёжность воинов. Для детей куман-ских граждан были предложены новые принципы воспитания, "дабы смягчать нравы и отвращать от занятий, присущих аристократии", та-ких как гимнастика и владение оружием.
Неверным было бы думать, что Аристодем был наивен и дей-ствовал по принципу "враг моего врага — мой друг". Борьба с этрусками отнюдь не заставила его превратиться в благодетеля и бескорыстного покровителя римлян, принявших остатки разбитого этрусского войска. Напротив, он приютил и поддерживал врагов римской аристократии — сторонников Луция Тарквиния Надменного.
Согласно Ливию "15. (1) ...Спурий Ларций и Тит Герминий ста-ли консулами, за ними — Публий Лукреций и Публий Валерий Публикола. В том году в последний раз пришли послы от Порсены хлопотать о возвращении Тарквиниев на царство. Им сказано было, что сенат от-правит к царю своих послов, и тотчас были посланы почтеннейшие из сенаторов. (2) Не потому, что не могли ответить кратко, что царей не примут, предпочли послать к Порсене выбранных сенаторов, не да-вая его послам ответ в Риме; сделано было так для того, чтобы навечно покончить с разговором об этом деле и не бередить сердец после стольких взаимных благодеяний, ибо просил царь о том, что противно свободе римского народа, и римляне, если сами своей погибе-ли не хотели, должны были отказать тому, кому ни в чем отказать не желали бы. (3) Не во власти царей, но во власти свободы находится римский народ; уже решено, что скорее врагам, нежели царям, рас-пахнут они ворота; конец свободы в их Городе будет и концом Города — таков общий глас. (4) Посему и просят они, если хочет царь благопо-лучия Риму, пусть позволит им остаться свободными. (5) Царь, поко-ренный их почтительностью, ответил: -"Если это столь твердо и непреложно, то не стану я более докучать напрасными просьбами и обманывать Тарквиниев надеждой на помощь, которую не могу ока-зать. Для мира или для войны, пусть ищет он пристанища в другом месте, чтобы не нарушать моего с вами согласия". (6) Слово свое под-крепил он делом еще более дружественным: вернул остававшихся у не-го заложников и возвратил земли вейян, отнятые им по договору, за-ключенному при Яникульском холме. (7) Лишась всякой надежды на воз-вращение, Тарквиний отправился изгнанником в Тускул к зятю своему Мамилию Октавию, а у римлян с Порсеною установился прочный мир" .
Средние Апеннины
Исследователи давно отметили, что, рассказывая о событиях 510-503 гг. до н.э., Ливий упоминает Тарквиниев всего лишь дважды. Первый раз — когда приписывает им подстрекательства этрусков на вой-ну с Римом. Второй — когда говорит о заключении мира. При этом со-здаётся впечатление, что второе упоминание лишь вынужденная дань первому.
Если принять легенду на веру, то у Тарквиниев не оставалось ни-каких шансов на реставрацию. Ещё бешено рвавшийся к власти Луций Юний Брут успешно ликвидировал наиболее активных претендентов на власть. Он не пощадил внучатых племянников Тарквиния, устранил пдемянников Коллатина (Луция и Марка) и сыновей сестры Коллатина и Аквилия. Более того, "дурачок" расправился даже со своими сыновьями Титом и Тиберием.
Но если даже считать, что в легенде слышится хотя бы невнят-ное эхо действительных событий, придётся признать планы на восста-новление власти рексов полной утопией. Реальных кандидатов в рексы не оставалось.
И тут на арену борьбы за власть вступил зять бывшего рекса — Октавий Мамилий. Если бы он сделался римским рексом, тогда Рим воз-главил бы Латинскую федерацию. Но этого не произошло и последовало совершенно закономерное отпадение от Рима большей частью прежде лояльных римлянам союзных латинских общин. Более того, свергнутый рекс укрылся в Тускуле, который в начале 5 в. до н. э. заявил претензии на роль центра Латинской конфедерации и в котором вождем или даже диктатором был Октавий Мамилий.
Война Рима с латинами стала неизбежной.
Тит Ливий. История Рима от основания города. т. I, М., 1989
Коптев А. В. От praepositus celerium к magister equitum: Целер, Брут и проблема наследования царской власти в архаическом Риме. "Античность и средневековье Европы", Пермь, 1998, сс. 53-62
Маяк И.Л. Рим первых царей. Генезис римского полиса. М.,1983
Немировский А.И. История раннего Рима и Италии. Возникнове-ние классового общества и государства. Воронеж, 1962
Токмаков В.Н.Армия и государство в Риме: от эпохи царей до Пунических войн. М., 2007
Gabba E. Dionysius and the history of archaic Rome. Berkeley, Los Angeles, Oxford, 1991
МЛАДЕНЧЕСТВО ВЕЛИ-КАНА
Об уже свободном римском народе — его деяниях, мирных и ратных, о годичных должностных лицах и о власти законов, превосходящей человеческую, пойдет дальше мой рассказ.
Тит Ливий
Из-за густого мрака, окутывающего всю леген-дарную древнейшую историю... невозможно сказать что-нибудь определенное ни о времени, ни о ходе, ни об обстоятельствах возникновения той революции, ко-торая положила конец древнему родовому строю.
К.Маркс
22. Римские верования
1. Religio
2. Мир духов
3. "Самые римские" из римских богов
1. Religio
Бывает так, что авторитет несомненного лидера оказывает гип-нотическое воздействие. Так происходит, вероятно со всяким, кто, изу-чая историю Рима, знакомится с трудами Теодора Моммзена. Великий немецкий учёный видел религию римлян формальной, сухой, холодной. А её развитие полагал непрерывным процессом деградации. Эта точка зрения так или иначе оказала влияние на большую часть авторов, пи-савших о Риме.
Однако, как же могла агонизировавшая в течение полутора тысяч лет "формальная латино-римская религия" просуществовать так долго? "А она базировалась на невообразимо сильном народном благочестии!" -отвечал Т. Моммзен. Это благочестие, якобы, ожидало лишь прихода "настоящей", "истинной религии" (то есть расползания христианства), чтобы слиться с ней в блистательную веру (то есть католичество, позд-нее — протестантизм). Религиозные верования римлян эти историки опи-сывали описывали как поступательное движение к христианству, как этап ожидания христианства.
Казалось бы, созданная в 19 в. теория теперь безнадёжно устаре-ла.
Увы, с уничтожением СССР и гибелью советского народа, с лик-видацией образования на территории бывшего Советского Союза, с не-вероятным всплеском православного мракобесия и чудовищной интел-лектуальной деградацией эта точка зрения жутким упырём поднимается из научной могилы.
Сложность изучения ранних форм религии римлян обусловлена несколькими причинами.
Во-первых, практически нет источников древнее второго века до нашей эры. Об архаической эпохе можно вообще лишь гадать, опираясь на скудный набор археологических данных. Сами римляне поздней рес-публики и империи мало что помнили о первых веках собственной ис-тории и потому перебрасывали привычные и современные им стереоти-пы на прошлое.
Во-вторых, существует несколько крайне различающихся, порою — до взаимоотрицания, методологических и философских оснований для изучения древних религий. Это приводит к непрекращающимся по сей день дискуссиям. О чём говорят в религии конкретная черта или сово-купность черт? Каково их происхождение? Что означает некоторое сходство мифологических сюжетов и ритуалов? Как истолковать куда более многочисленные различия в них?
У религии римлян много корней. Это:
-верования неиндоевропейских племён Апеннинского полуостро-ва и островов (в первую очередь иберо-лигуров)
-верования пеласгов, то есть индоевропейцев, заселивших Апен-нинский полуостров задолго до появлёния на нём италиков (латинов и оско-умбров).
-верования индоевропейцев "первой волны", то есть латинской.
-верования индоевропейцев "второй волны", то есть оско-умбрской.
-религия этрусков, в которой, в свою очередь слились
а)верования их тирсенских предков, принесённые с востока.
б)верования оско-умбрских предков, носителей культуры Вилланова
