Зато в просторном офисе Плюшкина стояла тишина. Василь Иваныч поступил мудро. Он не стал гандобить в наспех построенном из бисквита двухэтажном здании, на первом этаже размещалась большая общага, кабинетов-клетушек, а устроил на втором этаже ситуационную комнату. В самом центре стоял длинный стол для совещаний с множеством ноутбуков, а по периметру стояли десятки столов с компьютерами. За ними сидело множество юношей и девушек, одетых в чистенький камуфляж, и чуть ли не половина из них в инвалидных креслах. У каждого на голове были надеты наушники, а у рта был микрофон, но говорили они редко, в основном общались с помощью компьютеров. Сам Плюшкин тоже сидел за компьютером перед здоровенным экраном, стоявшим во главе стола совещаний и дирижировал всем своим оркестром. Увидев нас, он молча кивнул и рукой указал на стол, после чего негромко ответил кому-то:
— Я тебя понял, Медведь. Можешь спокойно гнуть свою линию дальше. Не сегодня, так завтра нам понадобится и парфюмерия, так что ты знаешь как заткнуть рот этим крикунам. Извини, но у меня гости. Действуй. — Только после этого Василь Иваныч с улыбкой спросил — Что, Батя, приехал поднять сталкерам настроение? Ну, а ты хоть знаешь, что для этого нужно?
Подсаживаясь к столу, я спокойно ответил:
— Знаю, Вася, знаю и уже принял решение. Ну, а чтобы твоим парням жилось веселее, то я прямо при тебе отдам соответствующий приказ. — Достав из нагрудного кармана сотовый телефон спецсвязи, я выбрал в его записной книжке номер телефона Деда и нажал на кнопку вызова, а когда тот ответил, немедленно сказал ему — Дед, я сейчас нахожусь у сталкеров. Насколько я понимаю, довольно много людей Волны тишком записалось в сталкеры, как и их командир, Плюшкин. У меня к тебе будет такая просьба не просьба, а вот то что приказ, это точно. Раздели всех людей Волны поровну и ту половину, у которой руки растут не из задницы, направь в отряды сталкеров для их усиления. Уже сделал? Дед, да, ты у нас просто молодчина, золотой мужик! Ага, значит сегодня ты ночуешь у наших учёных, а завтра к вечеру приедешь в Усадьбу Плюшкина. Ну, что же, назвался груздем, полезай в бочку, засаливаться. Их, кстати, тоже нужно будет обучить, как работать с зелёными дейрами по-новому. Знаешь, когда я увидел сегодня, как вы ныряете в пенящуюся без была воду, мне подумалось, что ведь таким образом зелёные дейры смогут отчистить от грязи и при этом не испортить водой окончательно всякие там книги и электронику. Как? Ты уже и об этом подумал? Хорошо-хорошо, я тебе больше не надоедаю. — Посмотрев на Василь Иваныча с улыбкой, я спросил — Ну, какие тебе ещё нужны доказательства, Плюшкин, что я считаю сталкеров самыми важными и нужными сейчас людьми? Хочешь я каждого из твоих парней и девчонок сделаю семижды героем России?
Всё это время пальцы Василь Иваныча с пулемётной частотой тарахтели по клавишам компьютера, а его бравые диспетчеры, особенно девушки, услышав мой разговор с Дедом, от радости захлопали в ладоши. Ну, а Плюшкин, оповестив народ, что настали новые времена, подняв глаза с усмешкой спросил:
— А оно им надо? Серёга, они ведь награды и так в кучах находят каждый день. Давеча ребята припёрли мне Орден Подвязки какой-то, да, только на кой он мне. Вот если бы они где-нибудь откопали биомеханическую ногу, тогда бы я порадовался. — Весело улыбаясь, он приказал, снимая наушники — Басмач, подмени меня, а я Батю с коллегами угощу чем-нибудь.
Наш Плюшкин выкатился из-за своего стала на инвалидном кресле, у него правая нога была отрезана чуть ли не по самый пах, а от ближнего стола, что-то сказав в микрофон вполголоса, отъехал на электрическом инвалидном кресле бородатый парень лет тридцати пяти, у которого не было обеих ног, и, отдав нам честь, заменил своего шефа. Вот этим и был ценен полковник Лыков, который даже потеряв в Чечне ногу, он подорвался там на мине, со службы не ушел, считая, что раз задница осталась цела, значит ничто не мешает ему сидеть в штабе и заниматься несколько иной работой по своей части. Сталкеры любили своего босса и были готовы носить его на руках, ну, а я был ему очень благодарен за то, что он уже в первые же дни прислал ко мне свою супругу с письмом, в котором подробно расписал, что и как нужно делать. Его Нина Матвеевна, оперативный позывной Хозяйка, была Рукодельницей в одном из самых боевых отрядов, который так и назывался "Дети Плюшкина". За три месяца они откопали и доставили в Москву столько вещей, что вполне могли конкурировать с каким-нибудь крупным производственным предприятием или торговой компанией. Дети Плюшкина уже работали в семистах километрах от Москвы и после них на земле не оставалось ни единой гайки, что не удивительно, ведь в отряде насчитывалось свыше девятисот сталкеров.
Рядом с ситуационным залом находились большая комната отдыха и столовая, куда мы и направились. Василь Иваныч разрешал сталкерам накладывать лапу на десятую часть самых лакомых деликатесов, а потому действительно мог попотчевать нас чем-нибудь изысканным. В данном случае речь шла о литровой бутылке какого-то старинного вина, лежащей в деревянном ларце. Повариха штаба быстро организовала для нас роскошный обед и пока она подавала нам блюда, Василь Иванович сосредоточенно отбивал сургуч с пробки. Наконец он вкрутил в неё громадный штопор, нажал на рукоятки, бутылка пумкнула и в столовой явственно запахло уксусом, отчего все мы громко рассмеялись, а Чак, ударив в ладоши, воскликнул:
— Васья, не расстраивайся, со старыми винами такое часто бывает. Поэтому я предпочитаю пить виски. Спирт в нём никогда не превращается в уксус.
Повариха, смеясь во весь голос, принесла нам бутылку виски "Блек лейбл", а Плюшкин, сокрушенно вздыхая, сказал:
— Ну, раз мне не удалось побаловать вас винчишком, ребята, то мы этот пузырь прибережем для шашлычка. Как вы, согласитесь устроить пикничок вместе с моими штабниками после того, как мы покончим с северным завозом?
Я тут же поинтересовался:
— За сколько дней управишься и, вообще, что ты отправляешь на север помимо собольих шуб?
Василь Иваныч улыбнулся и спросил:
— Что, кто-то уже успел стукануть, что Снегурка целый грузовик шуб в вертолёт загрузила? Ну, и правильно сделала. Она с ними целых две недели по вечерам возилась и всё говорила, будет кому-то славный подарок на Новый год.
— Даже и не знаю, чем твою Снегурочку и наградить, Вася, за её доброту. — Сказал я, поднимая стопку с виски — Ты бы, старина, придумал бы что-нибудь для своих ребят. Вот, к примеру, как тебе такая мысля — награждать самых лучших сталкеров выходным днём, проведённым в Кремле? Я с Чаком для них шашлыки жарить буду, он в Афгане, а я на Кавказе этому здорово научились. Женя, он же у нас старожил Кремля, все его укромные места покажет, а спать мы их положим в царских покоях. Как ты считаешь, такое им может понравиться, Василь Иваныч?
— Выходной в Кремле? — Удивился Плюшкин и весело смеясь, сказал — А что, это дело. У меня как раз есть список из добрых полутора сотен особо отличившихся ребят. Сможешь их всех разом принять к себе на постой на одни сутки, Батя?
— Конечно смогу. — Ответил я широко улыбаясь — Эх, Вася, если бы ты знал, как я твоим ребятам благодарен. Они же нас просто спасают, выкапывая из грязи столько вещей, что мы их развозить не успеваем. Кстати, война войной, а все дела по расписанию. Скоро наши парни отправляются в Штаты, ты как, успеешь подготовить груз гуманитарной помощи к тому времени?
Плюшкин даже обиделся:
— Батя, он у меня уже неделю, как готов. Это вы телитесь, неизвестно почему. Парни Виктора тоже. — Я опустил ложку и посмотрел на полковника Лыкова с иронической улыбкой, тот уткнулся носом в свою тарелку с борщом и со вздохом признался, усмехаясь — Хотя надо сказать, Батя, что интуиция у тебя работает просто на зависть. Ты, как знал, что Дед со дня на день заявит всем о Зелёной Хозяйке. Веришь, когда он с тобой встретился на Калининской АЭС, меня такой восторг охватил, словно я снова пацаном стал. Раньше ведь, после того, как надо мной Волна прошла и ничего со мной не сделала, скорее даже наоборот, отбросила от меня обломки рухнувшей пятиэтажки и те не завалили вход в наше убежище, я просто знал, что не один такой и что-то согревало мне душу, а после того, как Дед сказал тебе о Зелёной Хозяйке, у меня, словно нога и крылья за спиной выросли, такая радость меня охватила.
Снова взяв ложку, я кивнул и сказал вполголоса:
— Да, чувствую, что с приходом Зелёной Хозяйки нас ждут ещё те чудеса, Василь Степаныч. Не знаю, как на счёт крыльев, а вот ногу она тебе точно сможет вернуть.
— Это как ещё? — Удивился полковник.
— А очень просто, — ответил я, — с помощью своих зелёных дейров. Правда, это будет не настоящая нога, но зато такой протез, который ничем, кроме своего цвета, от настоящей ноги отличаться не будет. — И пояснил — Ничего, вот увидишь по ящику, что такое большой дейр, сам всё поймёшь. Сдаётся мне, что зелёные дейры по её воле много чего сделать смогут.
Глава 3
Арсенал Родины и неожиданная встреча
Нет, всё-таки я в лишний раз убедился в том, что всем нам нужно поклониться нашему президенту, погибшему на своём боевом посту, низко в пояс. Может быть он и руководил страной не так, как того требовалось, но в свой последний год сделал для своего народа столько, что ему можно простить теперь любые ошибки и даже грехи, хотя как раз ими-то он и не был отягощён в отличие от многих олигофренов. Чего только стоили его новые склады Госрезерва, битком набитые продовольствием и предметами первой необходимости. Буквально везде в центральной части России, где имелись подходящие возвышенности, которые с гарантией не окажутся затоплены водой, метростроевцы и шахтёры, собранные со всей страны, пробили огромные туннели и в них стояли многокилометровые штабеля ящиков. Чего в них только не было. Однако, теперь меня более всего привлекали не они, их мы пока что не распечатывали, во всём полагаясь на сталкеров и крестьян, собравших не смотря на вселенский потоп, благодаря Дождю Очищения, отличный урожай. В эту зиму, первую после Апокалипсиса, голод нам точно уже не грозил, ведь помимо этого была собрана практически вся принесённая волной рыба, а теперь, узнав, что мумифицированные туши других животных можно смело употреблять в пищу, их также свозили на временные продовольственные склады и разделывали, чтобы впоследствии, с помощью дейров вернуть мясу, ссохшемуся чуть ли не в камень, свежесть.
После того, как мы получили первые данные авиаразведки, все мои мысли были о новом Арсенале Родины, построенном в рекордно короткие сроки в недрах Угличской возвышенности. Там, в недрах здоровенного, больше Москвы размером, холма, метростроевцы пробили в известняке пятнадцать громадных, двадцатикилометровых туннелей высотой в двенадцать метров и шириной в двадцать пять, облицевали их бетонными плитами, закачали во все пустоты бетон, а военные строители установили на входе громадные, раздвижные ворота, причём двойные, герметичные, чтобы в туннели не проникла вода. Боже мой, какой только новейшей военной техники туда не загрузили. Ну, не то чтобы её было очень много, хотя и немало, но вся она была действительно новейшей не только по дате изготовления, но и по своей конструкции. Впрочем, я бы не сказал, что её в новом Арсенале было заложено на хранение мало. Одних только новейших штурмовых вертолётов "Ка-52 "Аллигатор" там стояло целых шестьдесят восемь штук не говоря уже о том, что вертолётов "Ночной охотник" заложили на хранение впятеро больше. Стояли там и штурмовики "Ил-102", "Су-25" и "Су-39", а также многоцелевые истребители "Су-35", которые могли с одинаковым успехом работать по наземным целям. Однако, особенно много в Арсенале стояло бронетехники, включая полторы сотни танков "Чёрный орёл". В общем можно было смело сказать, что Россия сохранила свою боевую мощь, да, вот только применить её придётся не против внешнего, а против внутреннего врага.
Когда мне на стол легли первые фотоснимки, обработанные на компьютере, я ужаснулся. По оценкам специалистов, на побережье Печорского моря собралось от полутора до двух с половиной миллионов колбитов и это были уже не те голые психи, что скакали на лошадях и верблюдах в Казахстане. Они не только нашли во что одеться, но и вооружались всем, чем только могли, а поскольку рядом была Новая Земля, с которой эвакуировали всех военнослужащих, но при этом оставили там немало оружия и техники, то оружия хотя и не хватало на всех колбитов, всё равно оказалось предостаточно. В общем там скопилась огромная орда, которая охотилась в тундре на оленей и ловила в Печоре и Печорском море рыбу, чтобы не помереть с голоду, а также планомерно обследовала каждую кучу мусора, принесенного волной. Все они явно готовились к зимнему походу на юг, а потому ковали мечи, наконечники для копий, мастерили арбалеты и ладили для них стрелы. В общем готовились к походу. Поэтому нам сам Бог велел срочно заняться формированием во много раз меньшей, но куда более боеспособной механизированной армии и как только северный завоз завершился, а в Ухту и южнее завозились по воздуху даже бронетранспортёры, танки и самоходные гаубицы шли с Урала своим ходом, я отправился в Арсенал с большим отрядом солдат и офицеров чуть ли не всех родов войск.
Неподалёку от Арсенала была построена взлётно-посадочная полоса. На ней и приземлилось более шести десятков бортов военно-транспортной авиации, груженых дизельным и авиационным топливом. Мы решили не перебрасывать технику в Москву, а сконцентрировать её всю в Рыбинске, Ярославле, Костроме и Вологде. Там же было решено сформировать четыре ударные армии, состоящие из пяти полноценных дивизий каждая. На большее у нас просто не хватало ни сил, ни техники, ведь мы не могли снять людей с тех объектов, которые нужно было срочно восстанавливать. Не думаю, что нам нужно было сколачивать более мощный бронированный кулак, ведь мы имели ещё и мощную воздушную армию, оснащённую тяжелыми дальними бомбардировщиками, не говоря уже о фронтовой авиации. С военной точки зрения, особенно учитывая то, что речь будет идти о тотальном уничтожении врага, мы имели многократное превосходство если, конечно, не бросаться врукопашную схватку. Единственное, от чего я сразу же предостерёг некоторые горячие головы, нам нельзя было применять оружие массового поражения.
Ну, тут со мной согласились без особых возражений. Среди генералов и офицеров не нашлось ни одного человека, который потребовал бы от меня сбросить на головы этой публики атомные бомбы, хотя они у на имелись, или применить против них боевые отравляющие вещества. Но я всё равно сказал, что этого нельзя делать ни в коем случае. По этому поводу даже шуточного спора не получилось, все прекрасно понимали, что в таком случае может случиться непоправимое, нас просто самих ликвидируют к едрене Фене. Как? Ну, это уже другой вопрос. Наверняка у Него имелись для этого необходимые средства и силы. Дурное дело ведь нехитрое. Поэтому мы сразу же стали готовить план грядущей операции, хотя это и грозило нам большими затратами материалов, и без того дефицитных. А что делать? Я внёс на рассмотрение комитета обороны свой план, он был предельно простым, и его поддержали. Моя идея была такова, очистить для колбитов коридор, ведущий на Москву и параллельно до предела укрепить города Печору, Ухту, Сыктывкар, а людей из всех населённых пунктов, находящихся к западу от них вплоть до Северной Двины, эвакуировать. Дед первым высказался и заявил, что именно на Северной Двине и состоится новая Курская битва. Что же, если так, то нам нужно было срочно начинать подготовку к ней и я приказал собрать военных лётчиков, пилотов вертолётов и механиков водителей, чтобы полностью разгрузить угличский Арсенал, выгнав из него всю военную технику.
