— Вот и отвечай. И еще хоть раз вякнешь, о чем не просили, вобью зубы в глотку.
За дверью послышались шаги. Наверное, Алексей увидел что-то такое в глазах ученого, потому что, не успев даже подумать, тут же опустил кулак. Ученый подавился собственным криком. Из разбитых губ брызнула кровь. Потекла по обеим щекам. Он подавился, закашлялся. Выплюнул на грудь два зуба. Третий, похоже, проглотил.
— Что, еще поучить? — бешено зарычал Каширцев. Костяшки пальцев саднило.
Ученый замотал головой. Глаза круглые, вытаращенные как у рака.
— Еще одна такая попытка и я тебе язык вырву. Тварь. Никаких слов, кроме ответов на мои вопросы. Без дозволения даже пернуть не смей.
Тот кивал не переставая.
— Быстро, вопросы.
Ученый снова закивал, как кукла, которую трясет ребенок.
— Меня интересуют подопытные, которых подключали к "Творцу". Юлия, Оля, Ваня.
— Я отфесю, отфесю, — испуганно пролепетал ученый. — Там были женсина, дефочка и еще... там было дфа мальсика. А не знаю, про какого ты спрасываес.
— Ребенок.
— Ребенок? Подросток я фидел фосел в экран. Не знаю, как это происходит.
— Что? — взревел Алексей. — Они отправили в мир шестилетнего ребенка?
— Это не я, не я. Эдуард Степанофич. Наш директор. Он гофорят убедил его пойти спасать брата. А отца на обследофание отпрафили. Только он потом фзял директора заложником, прорфался к "Творцу" и тоже ф экран усел.
— Чего? — не понял Алексей. Потом до него начало доходить. — Что ты мне гонишь. Я тебя про ребенка спрашиваю. Урод. Не про подростка. Про ребенка. Убью зараза.
Ученый побледнел. Закатил глаза и как видимо распращался с жизнью. Алексей поднял его за грудки. Дал понюхать кулак. Швырнул обратно в кресло.
— Итак? — прорычал он.
— Ребенок... — начал ученый и замолчал.
— Ну.
— Я не присеем, — вдруг заплакал ученый. — Я не виноват. Я этого не делал.
На сердце Алексея похолодело. По телу медленно начала распространяться дрожь, начиная с рук.
— Что произошло? — спросил он.
— Я не знаю. Там был Эдуард Степанофич. Мне кажется, он увидел, или услысал на экране сто-то такое, сто сильно его напугало. Он... Ф обсем он...
— Ну...
— Там был есе Николай. Он у нас главный... был. Ты же знаес. Он отказался выполнить такой приказ. Они поругались с директором.
— Черт! — Алексей еле сдержал крик. — Что это был за приказ? — Отчеканил он как заводная кукла.
— Директор... Он приказал немедленно отсоединить ребенка от "Тфорца". Николай заспорил. Сказал, сто это убьет ребенка и тогда Эдуард Степанофич сам сорфал профода.
— Ваня, — медленно проговорил Алексей. — Мой Ваня? — и посмотрел на ученого.
— Нет! — вскрикнул ученый, увидев его взгляд. — Я его не убифал. Я ничего не сделал.
— Точно, — спокойно ответил Каширцев. — Ты ничего не сделал.
Он нанес резкий удар. Потом еще. Бил до тех пор, пока не увидел, что ученый потерял сознание. После этого связал его покрепче. Заклеил рот скотчем, не обращая внимания, что нос ученого разбит, и он может задохнуться. Впрочем, судя по кровавым пузырям, надувающихся и лопающихся на ноздрях, ему это не грозило.
Итак, следующая цель - директор. Про жену и дочь он так ничего и не выяснил и думается у Эдуарда Степановича он получит исчерпывающие ответы. И Ваня, за Ваню он должен ответить.
Но пока следовало успокоиться и привести себя в норму. Для начала помыться, поесть и просто выспаться. Допрос дался ему очень тяжело. Алексей оказался нервно истощен.
Он поплелся в ванну.
Х Х Х
Проснувшись, первое, что сделал Алексей, это проверил состояние ученого. Тот был в порядке, ну если конечно не считать разбитой физиономии. Сидел с открытыми глазами, наблюдая пустоту. На действия Алексея никакого внимания не обращал. Еще бы, такое испытать.
До начала работы оставалось всего десять минут, поэтому Алексей бегом бросился в ванную. После этого так же быстро оделся. Завтракать не стал. Проверил напоследок крепость уз ученого. Все-таки раскрываться он пока не собирался. Пусть и осталось ему всего один день, но этот день хотелось провести спокойно.
На входе в лабораторию столкнулся взглядами со своим новым начальником. От него пахнуло такой неприкрытой ненавистью, что даже стало непонятно, как он смог вызвать на себя такой огонь. Неужели только тем, что остался в лаборатории вопреки его воле?
До полудня время тянулось очень медленно. Алексей выдал две теории для того, что бы никто не придирался к его работоспособности. Несколько раз заглядывали охранники. Придя первый раз, спрашивали, не видел ли кто Романа Антоновича. Он не ночевал в общежитии и утром на работу не вышел. Алексей всякий раз при их появлении вздрагивал, но на него внимания не обращали.
Наконец пришёл Эдуард Степанович. Алексей вздохнул облегченно. Первая часть плана прошла успешно. Он знал, что директор раз в день приходит к "Творцу", но всякий раз в разное время. Это и действовало на нервы сильнее всего. Алексей поднялся из-за компьютера.
— Я сейчас приду, — коротко бросил он начальнику лаборатории. Тот нахмурился, но смолчал.
Коридор был, как обычно пуст. Алексей быстрым шагом пошел к кабинету директора. На его пути только один раз встретился незнакомый ученый. Они разошлись, вежливо кивнув друг другу. Алексей шел, стараясь, чтобы это было незаметно, поглядывал на камеры. Электронные наблюдатели равномерно двигались из стороны в сторону, просматривая коридор. Подходя к кабинету директора, Алексей еще издали заметил стоявшего у двери охранника. Мысленно умоляя, чтобы никто не появился, он пошел вперед, как бы идя мимо по своим делам. Чуть убыстрил шаг, чтобы поравняться с дверью, когда камера будет смотреть в другой конец коридора. Как только оказался рядом с охранником резко нанес удар. Тот не ожидал подобного и ничего не успел сделать. Только плеснул кровью из разбитой гортани. Позвонки у него тоже были перебиты начисто. Что ж поделаешь. Не в том месте ты оказался, парень. Алексей аккуратно подхватил стража. Вытащил пистолет, а его самого втащил в кабинет. В кабинете посторонних, к счастью для этих посторонних, не оказалось.
Он положил убитого под стол директору. Затолкал высовывающуюся ногу, чтобы не было ничего видно. Сам взял один из стульев для посетителей. Поставил его сбоку от двери, так, чтобы входящий его сразу не заметил, и сел в него настроившись на долгое ожидание. Но оказался не прав. Ждать пришлось недолго.
Через десять минут замок в двери сухо щелкнул. Вошел Эдуард Степанович, еле слышно ругая нерадивость охраны. Пошел к столу. Там глаза у него резко расширились, лицо побледнело.
— Только без криков, — угрожающе проговорил Алексей, и прицелившись в затылок директора, щелкнул предохранителем.
Директор вздрогнул.
— Кто ты? — спросил он.
— Если хотите, можете оглянуться. Правда не думаю, что это вам что-нибудь даст.
Директор воспользовался разрешением и обернулся.
— Владимир?
— Я же говорил, что это ничего не даст.
— Владимир, — директор прищурился, — что это вы удумали? Вам не кажется, что вы зарвались?
— Честно? Не кажется. Я веду себя так, как и должно вести себя с такой сволочью как вы. И не щурьтесь, не щурьтесь. Щуриться будет тот, у кого ружье.
Директор не стал отвечать.
— И так, от вас мне требуется узнать ответы на некоторые вопросы.
- Володя, сколько тебе заплатили? Думаешь, эти деньги смогут защитить твою жизнь? Думаешь, риск окупится?
— А мне плевать, окупится жизнь вашего Владимира или нет. И если вы думаете, что мне нужны ваши долбанные секреты, то вы сильно ошибаетесь. Ни счета мне ваши не нужны, ни патенты. Вы, и вам подобные строят все только на деньгах, забывая, что есть вещи подороже. Семья. Жена, дети. И за это я порву глотку любому.
— Семья-то твоя причем? Им что, твоей зарплаты не хватает? Жиром заплыли.
— Заткнитесь. Экономист. Весь мир на деньгах построили. Кусок золота вот ваша ценность. За кусок золота удавитесь.
— Ты хочешь сказать, что вот такой ты альтруист не за деньги шпионажем занялся?
— О каком шпионаже вы говорите, Эдуард Степанович? Меня жена и дочь интересуют. А за сына чуть позже поговорим.
— О чем ты говоришь?
— Еще не понял? Опыт с "Творцом" ничего не говорит?
— Ничего. Володя, что ты хочешь?
— Я хочу знать, что вы сделали с моей женой и дочерью.
Алексей поднялся и, держа пистолет в вытянутой руке, пошел на директора. Эдуард Степанович побледнел. Шагнул назад, запнулся и упал в кресло. Хватило выдержки на то, чтобы брезгливо убрать ноги с трупа.
— Ты сошел с ума! — выкрикнул он.
Алексей осмотрелся по сторонам, ища взглядом камеры. Но, похоже, Эдуард Степанович, сам подвергая всех тотальному наблюдению, не позволил проделывать тоже в собственном кабинете. Сел на край стола. Наблюдал, как директор пытается убрать голову с линии выстрела.
— Меня интересуют двое подопытных, на которых вы испытывали "Творца". То, что произошло с мальчиком мне известно. Теперь проговорим о Юлии и Ольге.
— Ты что?
— Хватит. Быстро. Что ты с ними сделал?
— Владимир...
— Да достал ты с этим Владимиром. Отвечай.
Он с силой ткнул пистолетом в лицо директора. По губам потекла тонкая красная струйка. Эдуард Степанович побледнел еще сильнее.
— Вас поймают, — проговорил он.
— На Владимира мне плевать, — отрезал Каширцев. — Итак, начнем. Начало я расскажу сам, а вы продолжите.
— После того, как я взял вас в заложники и с помощью этого смог уйти в мир, чтобы разыскать там своего сына. Вы наблюдали за нами и однажды увидели что-то такое, что очень вас напугало. Я, конечно, могу догадываться. Это то, что я научился ходить по мирам во плоти и начал думать о том, чтобы войти в мир реальный.
— Вы сошли с ума! — прошептал Эдуард Степанович. — Сошли с ума.
— Это вы сошли с ума! Приказать убить ребенка. На это способен только безумец. Маньяк. Вы за это ответите. Ну, продолжим. Чтобы убить меня вы отключили Ваню.
Эдуард Степанович дернулся и прищурился.
— Конечно, не все вас поддержали. Николай не был согласен с этим. И, в конце концов, вы расправились с ним. Еще одна жертва в вашем списке. А теперь ваша очередь. Рассказывайте, что было дальше. Ну, смелее. — И рыкнул, — А ну смелее я сказал, тварь! — он перехватил пистолет за ствол и нанес несколько ударов рукояткой. Тот пытался закрыться руками, но все равно лицо было разбито в кровь.
— Говори!
— Они мертвы, — сразу, словно прыгнул в воду, сказал Эдуард Степанович. Посмотрел прямо в лицо Алексею, как будто задал вопрос: ну и что ты будешь делать дальше? Потом бросил быстрый взгляд на стоявшие на столе часы. Стрелки показывали без десяти час. На сердце директора потеплело. Ему нужно было продержаться только десять минут.
— Ты не Владимир, — проговорил Эдуард Степанович. — Я знаю, но не могу в это поверить. Неужели Николай был прав и из вымышленных миров можно прорваться в реальный? Конечно, не во плоти, как я вижу, но думаю вы, Алексей, согласитесь, что так тоже не плохо, а может даже и лучше. Иначе вы бы до меня не добрались, молодой человек. Это же открывает такие перспективы.
Алексей после первых же слов директора едва сдержался, чтобы не нажать на курок.
— Что вы с ними сделали? — наконец сказал он. — Клетка? — он оскалил зубы.
— Нет, что вы. Мы же не звери. Пустили газ в камеры, где они были. Ночью. Так что они даже не узнали что умерли. Согласитесь, это гораздо лучше, чем медленно умирать от старости или болезненно от сердечного приступа.
— Тварь! — Алексей вскинул опущенный пистолет и приставил его ко лбу директора. — Сдохни.
Х Х Х
За десять минут до этого.
Начальник охраны посмотрел на монитор. Охранника перед дверью кабинета директора не было подозрительно долго. Он хлопнул напарника по плечу.
— Пойдем, глянем, куда это Михаил запропастился. Рублем буду наказывать за такие дела.
Они вышли. Быстро спустились на два этажа и пошли по коридору. Не доходя до двери, напарник указал на пол.
Там выделялись два маленьких красных пятнышка. Блестящих в свете ламп. Начальник охраны быстро вытащил пистолет из кобуры.
— Ситуация Д 2, — тихо проговорил он.
Х Х Х
Алексей приставил пистолет ко лбу директора.
И в этот миг дверь с грохотом распахнулась. В комнату влетели кубарем два человека, сразу уходя в стороны с линии огня. Алексей развернулся, выстрелил. В стене, за спиной ворвавшихся, появилась дырка, обрамленная венчиком торчащих щепок. Один из охранников, крепкий, лет сорока, с совершенно седыми волосами, выстрелил в ответ. Алексея ударило в грудь. Во все стороны брызнуло красным. С левой стороны расплылось горячее пятно. Алексей словно воочию увидел, как трепыхается простреленное сердце, пытается качать кровь.
