— Моя правая рука! — сказала я.
Они сделали его беленьким с розовеньким. Ангелочек с крылышками из гота вышел отличный. А руку я ему изрисовала паутиной, надела найденные кольца.
— Это не вписывается!
Руку прикрыли простыней.
— Лучше наоборот. А то люди не поймут, что это с готом случилось!
Мы вышли с желтой дачи и врубили "доунт вори би хеппи".
— Да еще же ночь!
— Господи, что это такое? — раздалось из Костиной комнаты.
— Ой, люди вы только посмотрите, — ржали в комнате Бонапарта. — Да вы на ногу посмотрите!
— Что-то как-то одиноко ржет, — удивилась Ира.
— А это все на Антона выставились, а он над Бонапартом ржет.
— Ты иди в зеркало посмотри, — ответил Бонапарт Антону.
Тот вышел.
— Привет, девочки, — поздоровался он. — А-а-а-а! Р-р-р-р!
Антон, злясь, повернулся к нам.
— Посмотри на руку и утешься, — сказала ему я.
— Вот рука — это да. Придется левой умываться!
— Кх... хе... хо... подумаешь, стал немного эмо, — хихикнула Ира.
— Вот, не дай бог, я стану этим словом! — грозно сказал Антон.
— А, — Ира похлопала глазами.
— Во-во! — кивнул он, зашел к себе в комнату и состроил из себя профессионального эмо, только руки перепутал, но потом исправился.
Мы с Ирой были очень возмущены ужасным отношением к эмо, Ксюша нас утешала. Мы спустились вниз и пошли к синей даче.
— Вы что тут гуляете? — почти беззвучно заорал Андрейка.
— А что, нельзя? — так же ответили мы.
— А? — не понял он.
— Вот и говори нормально.
— Так вы что тут гуляете? — по нормальному и тихо спросил Андрейка.
— В кустики и обратно, — ответила Ира.
— А что, туалета для вас не существует? — удивился вожатый.
— Ыгы.
Содержательный разговор получился, а главное, очень продуктивный. Андрейка застопорился. Н-да, переобщались украинцы с эстонцами. Мы поднялись наверх и зашли в комнату к украинкам. Они бойкотировали вожатых и попросили нас сделать тоже самое. Типа вожатые — это привидения.
— Девчонки, ну хватит уже, — зашел Капитошка. — Вы хотя бы переоденьтесь!
Я не выдержала:
— Действительно, девчонки! Вы хотя бы переоденьтесь, а то, выходит, я зря пришел?
Все комната покатилась со смеху, Капитошка надулся.
— Хоть бы отреагировали, — вздохнул он.
— Лучше бы не реагировали, — в тон ему отозвалась Ксюша.
Капитошка остался с нами хохотать, причем обсуждали мальчиков. Кого же еще? Бессмертная тема! Кто-то что-то вспоминал, кто-то что-то рассказывал, кто-то кого-то обсуждал. И неизменно все рассказы заканчивались дружной репликой "Да дауны они все!" Капитошка краснел, бледнел, синел, но сидел на кровати.
— Вот так всегда, — сказал он, когда после очередной фразы про него вспомнили и обернулись. — Лучше бы я девочкой родился...
— Теперь побудешь девочкой, — сказала Ксюша. — Исполнится мечта всей твоей жизни.
— Ну ладно, — парень потер руки. Я хихикала. — Ты что?
— Какую тему выберем? — спросила я.
— Стандартную, — ответила Ира. — А то мы в тот раз договорили только до того, что одной нравятся серые глаза.
— Ха-ха-ха-ха, — я повалилась на кровать.
— Ты чего? — удивились все.
Я не могла выговорить ни слова, и только трясущимся перстом указывала на Капитошку. Захохотали все.
— Побудешь голубым, — вздохнули девчонки, хватаясь за бок.
— Девочка — голубым... удивительно! — изрек Капитошка.
— Значит, розовой! — хихикали мы.
Мы начали обсуждать, и беседа плавно переросла в "Угадай по описанию". Очередь дошла до Капитошки.
— Ну вы его все знаете, — томно сказал он.
— Андрейка?
— Да нет. Тот, что мне нравится, один такой, катается и катается.
— Дима-а-а-а, — в один голос протянули мы. Ясное дело, угадали!
Очередь дошла до Ксюши. Ксюша быстренько описала близнеца.
— Близнец! — констатировала я.
— Ну я солидарна с Ксюшей, только, — начала было следующая украинка.
— Второй близнец, — определила я.
— Ха-ха-ха, — рассмеялась вся комната. — Приговор! Это не лечится, это диагноз!
— Ну что, Ир, твоя очередь, — сказала Ксюша.
— Мне нравятся мальчики ниже меня ростом, — сказала Ира.
— Когда сидят, — прокомментировала я.
— А... — начала она.
— На стуле!
— А...
— А я стою.
— Ха-ха-ха, — не выдержала Ира и стала описывать мелкого брюнетка, а я комментировала и сводила все к Одеялу.
— Все понятно, — закивали украинки.
— А что понятно? Только вы мои комментарии откиньте, — сказала я.
— А кого же тогда?
— Не Наполеончика часом?
— Вот те крест, не его! — ужаснулась Ира.
Все похихикали и стали думать.
— Повторяю, по-русски не бельмеса не понимает! — сказала я.
— А, мелкий эстонец! — угадали таки.
— Молодцы, — похихикала Ира.
Дальше была украинка, которая описывала очень долго и с энтузиазмом.
— Игорь?
— Да нет, Леша.
— Люди, это не украинец. Она говорит "заметно выше", а чтобы они были заметно выше нее, они должны быть выше меня, а украинцев выше меня очень мало, да еще и блондин. Это, часом, не тот, которого я после Подушки привела?
— Он, наверное, — девочка была раздосадована мой догадкой.
— Надо будет ему сказать. Нет, лучше Сильверу! Табун!
— Чего?
Я принялась им объяснять. Первым дошло до Капитошки. Не такие уж парни и дауны! Или Капитошка счастливое исключение! Вот бы еще парочку таких исключений надыбать! И желательно повыше меня!
Пришла моя очередь.
— Ну, естественно, повыше меня, волосы чтобы были... мм... приемлемые! Насчет телосложения — да, обычное. Да, на нем еще что-то должно висеть. Хотя могу сама повесить, чтобы потом удобнее было вешаться.
— У меня есть смутные догадки, — сказал Капитошка. — Но, кажется, я не в ту степь ушел.
— Какие?
— Дима.
— Да он лысый! — забраковали девчонки, зная о моих предпочтения по части длины волос.
— Да не тот, а который сегодня тоже дежурит!
— Угадал! — похвалила я.
— Да? — удивились девчонки и захихикали.
— Но никто из нас не сказал правды, — вздохнула я.
— Почему это "никто"? — удивились девчонки.
Все согласились, что все врали.
— Теперь с самого начала, и по-честному! — сказала Ксюша.
— Ага, давайте, — быстро согласилась я.
— Нечестно, Ольга уже придумала...
— Я честно скажу! — пообещала я. Да что мне, сложно?
Все посомневались, уставились на Капитошку.
— Честно, мне мальчики не нравятся! — сказал он.
— А если бы ты был девушкой?
— Мне все равно бы нравились девушки!
— Тогда про девушек и будешь рассказывать! — решили мы, и не дали ему ничего возразить.
Первой досталось Ксюше. Она описала опять близнеца. Ее долго обвиняли во лжи. Под конец она сдалась и выдумала что-то на тему среднестатистического украинца. Украинки принялись обсуждать, кто бы это мог быть. Выбрали штуки три и стали совещаться.
— Слава богу, хоть эти не близнецы, — прошептала мне Ксюша.
Украинки стали раскрывать карты. Мы смеялись. Очередь дошла до Капитошки. Он старательно описывал. Девчонки гадали. В итоге все высказали свое мнение по отдельности, и сошлись на Яринке, нашей вожатой.
— Она же рыжая?
— А откуда знать какого цвета у нее волосы по-настоящему!
— Оль? — спросил Капитошка у меня последней.
— Ты меня не прибьешь потом? — спросила я. Капитошка обеспокоился. — Это Даниил! Что он вам всем так приглянулся!
Все расхохотались.
— И точно!
— Ну, честно!
— Ну ладно, ладно, вы ее все равно не знаете, — он нам описал какую-то девушку, якобы вожатую из другого лагеря. Небось опять наврал! Но девочка по описанию достаточно красивая.
Следующей была Ира.
— Ну... выше меня...
— Но не настолько, чтобы подпрыгивать, — прокомментировала я.
— Давай без комментариев.
— Не могу!
— Смоги!
Мне помогала Ксюша, дергая за руку. Ира описала Одеяло, чтобы ни у кого не возникло вопросов.
— Ну, Оль? — попросили меня на сцену.
— Ну, как я уже говорила, выше меня однозначно. Длинные волосы к этому прилагаются, если они ему идут...
— Пашут...
— Ну почему? Не обязательно он занимается сельскохозяйственным трудом. Лучше городской. Хотя лучше, чтобы кожа была смуглая. Скорее всего, волосы или русые, или каштановые, или черные. Глаза... только не цвета детского поноса, не переношу светло-карий. А так светлые оттенки нормально. Вот и все.
Все выпали в осадок.
— Девочки, вы чего? — спросил Капитошка.
— Да... чего это Подушка прицепился? Вообще блондин! — удивилась Ира.
— Я не сказала, что имею что-то против блондинов, — заверила я окружающих.
— Больше Одеяло подходит, — сказала Ира.
— Я на него первым и покусилась. Это потом ты его у меня отбила! — усовестила я Иру.
— А мы не знали таких подробностей! — хихикали украинки.
— А вообще-то есть украинец такой, — сказали девочки.
— Познакомьте меня с ним! — попросила я.
— Ты все это выдумала? — завозмущались девчонки.
— Естественно! У каждого есть то, что обязательно должно быть, и то, чего никак не может быть. Панком он не должен быть, и скинхедом, и рокером тоже.
— Нет, это нечестно!
— Я вам точно указала рамки, что точно должно быть, а чего — нет!
— Ты у нас тут одна такая широкая, а мы все такие узкие!
Ирка молчала и хихикала.
— Хорошо, у него должны быть острые уши! Но это условие невыполнимо, — сказала она, наконец. — Разве что операция!
Я подумала, что клыки лучше, чем уши, но промолчала.
— Ну, скажи честно!
— Хотите, чтобы я прикольнулась так же, как Ира?
— А она прикольнулась?
— Ну ладно, прикольнусь! — я изобразила Подушкину прическу и покрутила пальцем у виска!
— Ха-ха-ха! Это Даниил от тебя научился?
— Нет, это он сам придумал!
Зашел Дима.
— Капитош, ты... а... мы... Вожатый в комнате, а отсюда больше всего шуму! — поругался он.
— Присоединяйся! — пригласил Капитошка.
Дима посмотрел на него, как на умалишенного.
— Присоединяйся!
— Присоединяйся! — стали звать девчонки.
Ему объснили, что тут затеялось.
— А если Андрейка сюда придет?
— Скажи, что он сюда не придет! — взмолились девчонки.
— Я ему что, ноги свяжу?!
Он сообщил, что у него девушка не здесь, что мы ее не знаем и никогда не узнаем.
— Повезло блин, отмазался. И почему мне такая отмазка в голову не пришла? Отмазка, отмазка, почему ты ходишь только к Диме в голову? — стенал Капитошка.
Пришел Андрейка.
— Вы что тут делаете? Дежурные называются! — возмутился он.
— Тише, Андрей! — сказала я. — Спи, Ира, спи!
— Поднимите мне веки! — попросила Ира, которую я укладывала спать.
— Так вот что у вас тут! Хи-хи да ха-ха!
— Сейчас еще и Андрея к этому припряжем!
— Да я могу вам за него сказать! — начал было Дима.
— Что? — успел спросить Андрейка.
— Не успел, — вздохнул Дима.
— Вы чем тут занимаетесь? — снова пробасил Андрейка.
Украинки выпучили глаза, русские хохотали, Дима с Капитошкой сдерживали смех.
— Ну что поделать, он полностью украинец, — вздохнул Капитошка.
— А вы что... с Димой... немного эстонцы? — хихикала я.
— Эх... это мы с Андрейкой... — ответил Капитошка. — Еще!
— Уже!
— Слегка!
— Обычно!
— Иногда!
— Что вы тут делаете? — заело у Андрейки?
Кто-то заорал в соседней комнате.
— Пошел их успокаивать! — отрапортовал Андрейка.
— Тебя самого надо!
— Да, надо! — согласился он.
Андрейка ушел.
— Тяжелая выдалась ночка, — сказал Дима. — Так, зря я это сказал.
— Не зря. Вернемся к своим обязанностям. Королевская ночь, как-никак!
— Как?
— Как-никак!
— Ха-ха-ха!
Мы вернулись в свою комнату и увидели там жутко накрашенных девчонок, Лариска до сих пор была перемазана пастой, да еще и накрасили ее сверху.
Шур, шур, шур.
— Да отцепись ты от нее! — послышалось за окном. — Чего тебе эта акация далась?
— Она сама прицепилась.
— Так, все, я полез по кипарису.
— Не оставляй меня тут одного. Я ее боюсь!
— Кого, акацию? Ам! Сейчас съест! — загоготала я, высовываясь из окна.
Подушка почти долез до верха.
— Шшшш.... Мряу! — послышал снизу.
— А-а-а-а! — заорал Одеяло. Подушка в мгновенье ока оказался рядом со мной на полу. Через очень маленький промежуток из окна вывалился Одеяло и шлепнулся на пол. Я сползла по стеночке, не в силах хохотать. Бедная кошка, которая спала под акацией, как же ее напугал Одеяло... Не зря она его укусила, так ему и надо! Ой, кажется, Одеяло сейчас помрет.
— Не будешь теперь под кустами кошек будить! — хохотала я.
— Это была кошка? — воскликнул Одеяло и выглянул в окно. Потревоженная им кошка шипела на кипарисе и дубасила его лапой. Подушка потряс кипарис, кошка зашипела сильнее и даже стала царапаться.
— Не подрубай кипарис! — воскликнул Одеяло. Кошка его, конечно, не слушала, а только больше злилась.
Одеяло спустился вниз, подошел к акации, посмотрел и вскоре вернулся. Мы придумали каверзу и врубили музыку. Пришел Дима, попытался открыть дверь, но ручка была измазана пастой и мокрой туалетной бумагой, так что рука у него соскользнула.
— Что тут с ручкой? — удивился он, но дверь все же открыл, и тут же шлепнулся на пол. — Паста?
— Мятная! Будет отбеленная жопа! — хихикали мы.
— Да мне бы ее, наоборот, посмуглее! — сказал Дима и встал. — Потише! — вожатый вышел.
Девчонки приготовились по одному идти смывать с себя неумелую покраску, дошли до смежной комнаты. Там все спали. Мы спустились вниз и зашли в душ, здесь нас догнали Подушка с Одеялом, когда их все осмотрели. Одеяло-то умылся с последнего нашего визита, а Подушка оставил наши труды. Мы вышли из душа, и тут Одеяло стал сдавать назад.
— Я тоже, пожалуй, вернусь в душ, — сказал Подушка.
— Что это он? Ой, хорошая кошечка, хорошая. Одеяло, ты зачем бегал к акации? — я поскорее закрыла дверь в душ, находясь внутри.
Мы поплескались и вышли. Кошки не было.
— Может, заодно и в туалет зайдем? — предложила Ира.
— Мы в душе только что были!
— Но не в туалете!
Парни остались снаружи, я с ними.
— Одеяло, иди на второй этаж.
— Что?
— Иди на второй этаж!
— Зачем?
— Иначе сейчас побежишь!
— Почему?
— Животные реагируют на все бегающее! — ответила я.
— Так, я ее не вижу, значит, ее нет, — Одеяло максимально медленно пошел наверх.
— Ба, куда он делся? — удивилась Ира.
— Кошка растерзала!
— Какая?
— Да вон лежит. Мол, я отомстила за свой сон.
— Испугался и сбег? — сообразила Ира.
— Ага!
Подушка гипнотизировал кошку.
— Что, решил быстро помереть? — спросила Ира.
Подушка спокойно подошел к кошке и сел рядом.
— Щас как ш-ш-ш, — зашипела я. Кошка встрепенулась.
— Самоубийца! — хихикнула Ирка.
— Не пугай кошку! — сказал Подушка и погладил ее. Та и рада стараться — мурлычет, гладь не хочу.
Подушка взял кошку на руки, и мы поднялись наверх.
