— А это перегрузка в 49 же! — Проинформировала меня Элвара и начала задумчиво вытягивать шпильки, из собранных в замысловатую прическу, волос. — А, сейчас, у него — одна сотая световой. Набранная, за полторы минуты.
— Хорошо, понятно. — Кивнул я и уставился на своих друзей. — А меня чего вызывали? Да еще и с Перчиком? Подлетит ближе — разберемся.
— Может, не стоит подпускать ближе? — Опасливо поинтересовалась Натали. — У такой дуры... Как вмажет — будем рядком сидеть, с крылышками и на арфах, надзынькивать!
— Ты, может, и будешь... — Магу отошел от экрана и уселся в кресло старшего диспетчера. — Все, снова замерла. Теперь следующий маневр, минут через 15-20.
Заняв освободившееся возле экрана место, начал тщательно осматривать пришельца.
Шар, слегка сплюснутый на полюсах, с четырьмя продольными полосами голубого цвета, на корпусе цвета спелой вишни. Толщина полосы — свыше десяти км. Издалека создается впечатление, что корпус цельнолитой, без единой складки или морщинки.
Дюз нет. Видимых артиллеристских башен — нет. Иллюминаторов, открытых люков или причальных палуб — нет.
Кроме вопросов, ничего нет.
И, самый главный, какого... здесь делает рыжая "психушница"?!
Этот самый главный вопрос я и озвучил.
— Наблюдает. — Получил я лаконичный ответ, от сидящего за пультом, Магу.
— Зонд отправили? — Перчик, язва, разумеется уже знал ответ, но вопрос задал, чтобы я не вляпался, спасибо железяке!
— Два. — Один — из старых, еще "КРэС" и новенький, "Вольд". — Отчиталась Меша. — Старый еще час пилить будет, а новый... Тоже час пилить будет. Только назад.
— "Чужак" набрал скорость, а "Вольд" был уже в прыжке. Разминулись. — Развела руками Натали.
— Мне кажется, или он мерцает? — Я до рези в глазах всматривался в картинку и уже не мог отличить желаемое от действительного.
— Кажется. — Магу почесал начинающую отрастать щетину и с тоской в глазах признался. — Боюсь я его.
— "Службам", оповещение скинули? — Вспомнил я одну из статей диспетчерской службы.
— Р-р-р-р! — Сорвалась Меша, начиная заводиться. — Не ищи, дурнее сакта.
— Тогда, на кой жирный икс, вам понадобился я? — Второй главный вопрос, терзавший меня уже минут десять, наконец, сорвался с моего языка.
— Необходимо присутствие службы контрразведки. А штатного "контрика" еще не прислали. — Элвара повторила жест Магу, с пожиманием плеч.
Я открыл и закрыл рот.
Согласно распоряжения ксенологов, за нумером 00011, ситуация действительно являлась необъяснимой и, возможно, угрожающей.
А значит, что кроме меня, как контрразведчика, сидят здесь — Ксенолог, разведка, психология, "контактер" и должен быть еще — математик, но с этими господами у нас и так перебор — каждый шестой пилот имеет математическое образование. Это я — биохим...
— Кто есть ху? — Вопрос, пронесенный сквозь века, не потерял актуальности и в веке 24.
— Контактер — Меша. — Начал вводить меня в курс дела, Магу. — Я, от ксенологии и математиков, если ты не возражаешь, Элька — разведка, Натали — психология.
"Да... Говорил мне прадед, что не все то золото, что блестит..." — Уставился я на рыжую "психоразведчицу" и почесал затылок. — "Вот жеж... жеж!"
Видя, что на нее никто не смотрит, Элвара показала мне язык.
— Может, взять малый разведывательный модуль, да слетать? — Предложил я, понимая, что терпение не самая моя, огромная добродетель. — Фонариками, там, посветить... Спеть — станцевать, в конце — концов!
— Точно — псих. — Выдавила Элвара. — Если лететь — втроем, не меньше!
— Ага. — Пустился я в наезды. — И тогда, одним залпом, лишимся всех тайных слуг небесной канцелярии?!
— Земной, Тортик, земной. — Осадил меня Магу. — Небесная канцелярия заведует другими делами, и работают в ней другие, хм, существа. Тем более что на встречу с ними, я очень не тороплюсь!
Пока мы обсасывали "кости" и "раскидывали мозгами", Перчик уже успел "спроворить кофе" — заказать его на камбузе — и забрать из окна доставки.
Кофе на нашем камбузе получался... Обычный.
— Двинулся! — Рявкнула от экрана, Меша.
— Чего орать — то... — Недовольно буркнул Магу, стряхивая капли горячей жидкости с рук. — Перчик! Есть предложения? У твоего хозяина — все бы руками щупать...
— Есть! — Печально просопела Элвара. — Готов!
Имела она ввиду старичка "КРэС", который размазался по стенкам пришельца.
— Лететь надо. — Элвара, сидящая напротив меня, начала перемещать ноги, ерзать и закидывать их одна на другую, совершенно забыв, или сделав вид, что забыв, обо мне.
А ножки у нее ничего, очень даже ничего...
— Тамир, слетаешь сам? — Судя по виду Магу, сделать мне такое шикарное предложение, ему обошлось в целую тонну нервных клеток.
— Не вопрос. Только... Возьму-ка я спарку! — Осенило меня. — А Вы, монетку бросите, кто летит вторым!
— Мне нельзя... — Магу, мрачнее тучи, шмыгнул носом.
Ничего не поделаешь. Он и Гермеша — единственные, кого не понижали в званиях.
Первого — потому что умный и не попадался, а вторую — слишком недолго пролетала с нами.
Подлая монетка указала на Мешу.
"Жаль... Не приключится "несчастного случая", с рыжей психологиней. Очень даже жаль..." — Признался я самому себе, и Элвара вздрогнула, видимо уловив часть моих эмоций. Жаль, что только часть!
За вшивые полчаса, что я отсутствовал, Ксеня и Ксана успели сделать полное ТО спарке, навесить на него дополнительный бак в преддверии завтрашних тренировочных полетов и умотать к себе, сладко дрыхнуть перед вахтой. Бешеная Белка, свою "Рогатину" обслуживала не торопясь и на наше появление не отреагировала, забравшись в потроха истребителя, по самые колени.
Судя по ругани, она либо там застряла, либо там застрял кто-то до нее.
Гермешу пришлось подождать — облачится в пилотский костюм — далеко на минутное дело.
"РГТ-57-2У", учебная спарка, отличалась от обычной "Рогатины" более мощной защитой, увеличившейся на два метра, длиной и спасательными капсулами по классу "А", то есть, отстреливаемыми и, с не отключаемой системой радиоконтроля.
Не знаю, как Меша, а для меня так — излишество. В бою, каждый грамм на счету. Лучше я возьму на пару сотен больше выстрелов, чем буду ждать, когда мою капсулу расстреляют керране.
Увы, земные конструкторы думали иначе и если первая партия "Рогатин" была без этой дури, то все последующие...
Пичалько!
Спарка, офигев от того, что ее оседлали второй раз за час, показала свой девичий характер.
Если у моей любимой, которую я, "уже еще" не встретил, будет такой же — уйду. В лес. На болото. В жерло вулкана.
Виной характера спарки, конечно же, был подвесной бак, рассчитанный для обычной "Рогатины".
Центровка пошла поп..., точнее — поперек борозды и вылет из ангара, даже с отключенной силой тяжести, но в присутствии атмосферы, превратился в цирковое шоу.
Гермеша справилась на отлично.
"Вишенка" пришельца, отчетливо различимая уже в слабенькие пассивные прицелы, поманила нас и Меша, заложив вираж, нажала на газ.
* * *
От прадеда, частенько слышал: "Мне всегда говорили — жизнь это лестница! Но, ни одна зараза не сказала, что эта лестница — эскалатор, который постоянно едет вниз!"
За промелькнувшие перед глазами воспоминаниями, я понял смысл этой фразы, как никогда более полно.
Жаль, что капсула спарки оказалась без "холодного желания".
Надеюсь, что Гермеша не мучилась, а еще лучше — умудрилась выжить.
Диагностическая панель капсулы подмигивала зеленым глазком, сообщая о 100% наполнении медпакета и кислорода.
"Полосатая вишня" — судя по движению звезд — на месте не стояла.
А больше мне ничего и не увидеть — ни дополнительных детекторов, ни сканеров — все благополучно подохло на высоте 4-х километров, от поверхности объекта. Осталось только окошечко, 25 на 45 сантиметров, напротив лица — дань традиции. Чтобы сразу было видно — жив в капсуле человек или можно неторопится.
Первый сбой настиг нас на расстоянии 478 километров от объекта — сдулась, разом, вся связь. Еще через пяток километров — отключились широкополосные сканеры и мы с Мешей, озаботились разворотом на 180 градусов, надеясь вернуться подобру— поздорову.
Обломались, как веточки. Даже маневренность "Рогатины", требовала места для маневра.
Меша вывернула истребитель и уже было поддала газу, как "РГТ-57-2У", разломился на пополам, как спичка.
Спасательную капсулу со мной отстрелило вниз и вправо — точно в сторону "Вишенки", с ее неожиданно сильным притяжением.
Мне очень хотелось верить своим глазам, по-моему, в момент моего отстрела мимо меня промчалась кормовая часть истребителя, изрыгающая из дюз, длинные хвосты форсажной копоти. Если все так, то у лейтенанта Тианетай есть все шансы оказаться за границей в пять сотен километров и вызвать, а главное — дождаться — помощь.
А вот как они будут вытаскивать меня — ума не приложу.
По состоянию рук-ног, могу предположить, что сила тяжести на "вишенке" не меньше 2,5 же. Лязгнуло при посадке — будь здоров! Вот и остается — свистеть, призывая попутный ветер.
Спасательная капсула, это 100 часов. Запас в костюме — 38, плюс два часа рецикла или 80 часов — в половинной норме. Итого — 180 часов свежего воздуха. Почти восемь суток.
За это время меня вытащат всеми возможными, а возможно — и не возможными, способами. Знаю я наших "Ос" — сам такой же!
Расслабившись, поерзал в капсуле и сделал глоток воды — ждать и догонять, добродетели Настоящего Мужчины, правда, применительно к Женщине... Но, с другой стороны, кто сказал, что Судьба — не Женщина?!
Когда на островах стало скучно, я, четырнадцатилетний пацан, пристал сразу к двум капитанам мини-субмарин, с просьбой взять меня в команду.
Оба повертели пальцем у виска и послали меня в далекие, заастральные, дали — "труд детский", видите ли! Пришлось пойти на хитрость — поспорить с обоими капитанами, что пересижу их в сурдокамере.
Пересидел, как миленьких!
Пока они, запертые в темноте и тишине, прерываемой скрежетом и яркими вспышками, накручивали себе нервы — я благополучно выспался и успел придумать целых две истории, которые и рассказывал вслух, чтобы закрепить в памяти.
Через 18 суток, я был полноправным членом экипажа субмарины "Алаони".
Мои рассказы, гадкий человек, присвоил и выпустил отдельной книжкой, за что был неоднократно бит и на острова больше ни ногой, под страхом смертной казни.
Пачу Калаполли, по прозвищу "Пичалько", первые полгода надо мной просто издевался: пришлось и в кафешки, за едой побегать, уборкой заниматься и субмарину, узнать, как свои пять пальцев. Первые погружения я сделал, когда мне стукнуло полных пятнадцать — под присмотром, разумеется.
С тех пор — "мир безмолвия" прочно вошел в мою жизнь.
Пачу, гонял меня, по всевозможным передрягам более трех лет, прикупив за это время, еще две прогулочных субмарины и три — научно-исследовательских.
Одну из научных, он и вручил мне, вместо подарка на 17 лет, в виде аренды. Точнее — всучил — зараза.
От нарисовавшихся перспектив я прыгал до потолка, от проблем — хватался за голову, разбитую о потолок.
Острова не космос — слухи распространяются со скоростью флаера.
Так что, промурыжившись почти месяц без работы, я кинул объявление и через сутки уже подписывал контракт с глубоководной базой "Ахтынсу".
Так в мою жизнь пришла контрразведка.
От случая к случаю, от возможности к возможности, заботливая старушка Судьба, где пинками, а где ласковыми руками, направляла меня в самое пекло.
После "Ахтынсу" была "Ирида", с ее непревзойденной начальницей Лаврой Иртензи и дочуркой — оторвой, которая долго меня... Использовала по прямому назначению.
Следом — "Фаркурениа" — на которой, в штате глубоководной базы, ошивался очень известный человек — талантливый рассказчик, изумительный механик и химик от всех Звезд, чей тюремный срок — 42 пожизненных! Именно он, выбил для моей "Ханны Хельги Хо" новенькие манипуляторы, с обратной связью, помог их установить, настроить и обучил применению, подняв "ХХХ" на недосягаемый уровень, среди субмарин нашего острова.
"Пичалько" довольно потирал ручки — вложения, сделанные в меня, уже окупились, к моему 20-ти летию.
А в 21 год, пришлось на год подписывать контракт с "Дженерал Океаник" и мотаться по всем океанам, попутно проходя курс молодого бойца и зарабатывая первое офицерское звание.
Считаю, что мне очень даже повезло — никому из моих кураторов не пришло в голову прогнать кровь на совпадения, иначе, как пить дать — вернули бы в семью!
А так — дорасти до майора, за тринадцать лет — очень даже и не плохо, без протекции и, работая без эсктрима, если не считать по три-четыре погружения в сутки, на разные глубины.
Решение Совета Безопасности Жизнедеятельности Человечества (СБЖЧ), запретить пилотируемые погружения, кроме развлекательных, всеми островитянами было принято в штыки, и положено под сукно — всеми руководителями баз — легко принимать решения, не зная броду.
Увы, именно из-за этого решения, меня впервые и ткнули мордой, заодно и спихнув вниз по званию.
Подвел меня язык.
С тех пор — "молчи да дыш — будет барыш" — стало золотым правилом ведения дел.
Попутно, контрразведка всунула меня в лабораторию "Нэшвуд Платоникс", где я и ошивался почти четыре года, на пинках своего научного руководителя — защитил диплом и издал пару книжек — при помощи его сестры, зачитывавшейся моей писаниной. Ну и как "вишенка на тортике", издал книгу сказок для детей, которой и сейчас, горжусь, больше всех своих творений.
При воспоминании о вишенке, вернулся в реальность — минуло почти девять часов, а рисунок созвездий изменился так глобально, что стало совсем не хорошо.
Весь мой опыт истребителя вопил, что систему "Золушки" мы уже покинули.
Ну, не могут звезды, так стремительно сняться со своих насестов и метнуться вверх и влево!
Не могут!
А значит, пришло время делать выбор...
Либо я терпеливо дожидаюсь помощи, растягивая свои запасы по максимуму, либо... Не дожидаюсь и всё заканчивается прямо сейчас.
"А монетку не подкинуть!" — Усмехнулся я и решил ждать.
Вспоминать больше ничего не хотелось.
Загадывать да раскладывать вероятности — тем более.
Жизнь отучила, настучав по рукам, голове и зубам.
Сделав еще глоток воды — отрубился в яркий и цветной сон, с погонями и стрельбой.
Проснулся от того, что капсула стояла вверх тормашками и какая-то личность, вскрывала ее не с той стороны!
Судя по данным — атмосфера за стенкой была вполне кислородная и сила тяжести -0,98 от земной.
Пришлось громко рыкнуть, отгоняя идиота и активировав многочисленные приборы — переворачиваться и выбираться самостоятельно.
Пока радостно орудовал ожившим оборудованием, мельком глянул на часы — проспал я двенадцать часов.
— Оба — на, вот это перца, фортулата приперла! — Поприветствовал меня странный коротышка, с ирокезом на голове. Кожистым ирокезом — вместо волос. И два отстоящих пальца, на девяти палой руке! И глаза — один быстрый, бегающий и второй — пугающий безжизненной синевой.
