Некоторые орудий устанавливались на бронеавтомобили. Им доводилось вести огонь даже по первым мирренским танкам. Противопульная броня не выдерживала снаряда шрапнели, поставленного 'на удар'.
Обычный вариант пушка тут тоже стоит. От самоходок — только фотографии. Кроме всего прочего, эти орудия были первым зенитным, штатно устанавливающимся на кораблях. Моряки тогда не стали, по своему обыкновению, разрабатывать новые орудия под свои требования, приняли на вооружение уже имеющееся только под своим наименованием. На табличках — исключительно флотские обозначения. Марине и те, и другие известны..
Как салютное орудие восьмидесятимиллеметровка до сих пор используется. Даже на 'Владыке морей' до войны две пушки стояли. Как сейчас — Марина не знает.
Несколько лет после Великой войны моряки первенствовали в разработке колёсной бронетехники. Причина проста. Поделить мир на зоны влияния — одно, взять их под контроль — совсем иное. Непосредственными владениями Империи объявили довольно мало заморских владений, и то, большей частью из соображений престижа.
Государствам старались навязать различные формы зависимости. Договариваться удавалось не со всеми, и не всегда. Довольно часто практиковалась отправка миротворческих сил для поддержки одной из сторон в гражданской войне, смены одного члена династии на другого, или замены династии как таковой. Законность или незаконность чьих-либо прав определялась исключительно готовностью одной из сторон заключить выгодные для грэдов торговые договора, чаще всего касавшиеся добычи и вывоза ценных ресурсов.
Затем военная машина Империи вступала в бой. Чаще всего силами морской пехоты. Военные операции часто чередовались с полицейскими. Часто требовалось подавлять беспорядки в приморских городах. Медлительные тяжёлые танки не подходили, разработка быстроходных буксовала.
Флот решил сам обзавестись лёгкими бронемашинами. Понастроили всякого. Относительно немного по общему числу выпущенных машин, зато огромного количества типов.
Пресловутые Белые земли ― крайне малонаселённые степи и полупустыни в центре материка, контроль над ними стал формальным поводом для Великой войны. Многие районы так и остались спорными, поводов там хватило и для Мировой войны.
Война в тех краях сильно отличалась от войны на побережьях. Большие расстояния и ничтожное население не позволяло противникам вгрызться в землю и оплестись колючей проволокой. Медлительные и неповоротливые танки тоже для этих местностей не годились.
Здесь кавалерия сохранила своих коней. Машинам оказалась почти не нужна броня, востребованы скорость и запас хода.
Специфика местности породила нежно любимую писателями приключенческой литературы межвоенного периода машину не оригинального названия 'Броневик степных патрулей'. Десятки, если не сотни романов написаны о противостоянии патрулей в спорных землях. Фильмы сняты. Популярные. Только Марина над ними смеётся, знает никаких 'степных патрулей' ни у одной из сторон никогда не существовало.
Меньше всего ожидала увидеть бронемашину из степи на острове посреди океана. Причём, в раскраске морской пехоты и с обязательными якорями поверх звёзд. Габариты внушают уважение. Тоже произведение Технического института.
Марина сразу же обходит машину кругом. Плавать точно может, аж водомётный двигатель присутствует. Неужели и те, что по степи гоняют тоже с водомётными? В тех краях естественный водоём с глубинами больше метра замучаешься искать. Но если это моряки разработали, то что машины в кавалерии делают? Опять у нас всё, как всегда? Или, в чём-то другом дело?
Бронеавтомобиль выглядит колёсным тяжёлым танком. Хотя, по броне скорее лёгкий, а по вооружению едва средний с 80-мм пушкой, пулемётом, спаренным с ней, ещё одним в корпусе и зенитным на турели.
Моряки хотели признать машину не выдержавшей испытания и закрыть проект. Гусеничные амфибии выглядели куда перспективнее по боевым характеристикам и по соотношению цены к качеству.
К счастью для последующей судьбы броневика, на испытаниях присутствовали представители Армии. Неожиданно от них последовал заказ на малую серию для дополнительных испытаний из пяти машин не умеющих плавать.
Машина словно родилась вновь. Стала легче, внешне изящнее. Армейские испытания выдержаны с блеском, заказана серия в несколько сотен машин. Сами моряки, пожав плечами, приняли только башню, признав пригодной для установки на гусеничные амфибии.
Это уже начинает напоминать трагикомедию. Бывший плавающий бронеавтомобиль прославился чуть ли не в самых сухих местах на земле.
Вспомнив неофициальное армейское обозначение машины 'Гончая', Марина оценила юмор, у моряков броневик называли как кита — 'Гончая моря'. Ну ладно, предположим, кит вновь вылез на сушу. Как-никак, в прошлом бывали киты с лапами.
Институт, любящий создавать столь странные машины, тут же на Архипелаге, расположен. Занимается всей флотской техникой, кораблями не являющейся. У Армии имеется аналогичная структура, занимающаяся кораблестроением. До недавнего времени их произведениями были речные патрульные и сторожевые катера да лодки с самоходными понтонами.
С началом войны активизировались. Транспорты для снабжения заморских гарнизонов у Армии всегда были. Но мирное время дело одно, военное ― совершенно другое. Появился собственный флот, названный'морские силы сопровождения конвоев' из сторожевых кораблей и эскортных авианосцев армейской разработки и постройки.
Интересно, армейцы какой-нибудь 'тяжёлый артиллерийский корабль защиты конвоев', в просторечии именуемый линкором ещё не заложили? В теории, может понадобиться, появление мирренского рейдера совсем нулю не равно. На практике вероятность невысока. Если не посылали корабли при довольно благоприятной ситуации первого года войны, то уж сейчас, когда дела идут значительно хуже, не решатся тем более. Хотя, кто там их Морской Генштаб разберёт?
Кадры для разработки линкора у Армии есть. Когда конкурсы проектов новых кораблей проводились, там были и работы армейских инженеров. Интересно, что бы получилось, выиграй один из них?
В коллекции ЕИВ есть модель армейского линкора. Марина знает, о чём размышлять. На её взгляд, корабль не сильно уступал 'Адмиралам' и 'Принцессам', превосходя по бронированию, но уступая в скорости. Самая значимая деталь, так уж резко отличающая модель от аналогичных ― отсутствие морских флагов. На мачте, в виде умеренного подхалимажа, императорский и флаг Армии, на корме ― знамя по образцу дивизионного.
По картам ориентируется Марина прекрасно. После 'Выставки' решает сходить взглянуть ещё на одну местную достопримечательность. В определённой среде — самую главную. Многие альбомы моряков, особенно служивших на линкорах, причём без разницы, стальных или бетонных, украшают фотографии из учебной части. Снято вроде бы на фоне огромной башни линкора. Только двухорудийная башня на массивном бетонном основании стоит на берегу. Внутри все узлы и механизмы, где-то совсем глубоко даже снарядный погреб. Башня хотя и учебная, и всем известно её местоположение, по праздникам даже бывает открыта для посещения, вполне боевая и даже включена в береговую оборону.
Уже на памяти Марины возвышенно над первой установили вторую более современную трёхорудийную. В отличие от столицы, где стоит полу экспериментальная конструкция, эта башня аналогична устанавливающимся на современные линкоры.
Даже у Софи есть несколько фото этой башни. Дело не в броне и мощи орудий. Дело в юной и развесёлой императрице в крайне легкомысленном одеянии, сшитом по мотивам морской формы, стоящей с флагом учебной части на крыше башни. Весело смотрит из-под руки, болтает ножками, сидя на краю, сидит верхом на стволе. Стройная и гибкая, кажется, её с трудом удержали, чтобы не забраться в ствол, что частенько проделывают худощавые моряки.
Императрица не светится, она просто сияет. Её сидящее изображение в весёленьком наряде и сейчас украшает бок башни. Исходя из прочитанного про мать Херенокта, женщине рисунок точно понравился бы.
Ни одна из сестёр не помнит подобного веселья матери ни вживую, ни на фотографиях.
'Достопримечательность' находит с лёгкостью. Сегодня занятий нет, и стволы торчат над улицей. Деньги у флота были всегда, и забор построен с претензией на архитектуру по мотивам старинной крепостной стены из подогнанных друг к другу камней. Ворота тоже с претензией под старину с бутафорскими петлями и огромными заклёпками. Только якорь со звездой навевает мысли, за ними не исторический памятник, а что-то современное.
В каком-то сказочном мире, где всюду бабочки порхают, на радуге можно кататься и волк с ягнёнком рядышком живут, Архипелаг был бы идеальным местом для отдыха. Морской воздух, белый песочек да пальмы. Конечно, тут ещё спящие вулканы есть, да и морские змеи с акулами далеко не безобидны.
Но всё равно -земной рай, как миррены пишут. Вот только из рая предков людей выгнали. На эти острова мирренов не пустят никогда.
Другой мифический мирренский персонаж из совсем уж древних времён — морской змей свил тут гнездо. Потомков изгнанников из рая готова лопать змеюка в любое время и каком угодно количестве.
Марина знает, когда 'Владыку морей' проектировали всерьёз обсуждали, не назвать ли линкор 'Великим Змеем'. Остановились на более нейтральном варианте. Получше с мифологией юга знакомые знают, Владыкой Морей Великого Змея тоже звали частенько. Да и звание адмирал с языка другого мира переводится 'Владыка морей'.
Призывы уничтожить змеиное гнездо раздаются не первый год. Только очень уж остры и ядовиты клыки. Не вырвать! Велик Флот Океана Мёртвых. Не накрыть одним ударом. Планы были, но они остались в учебниках.
Великие битвы авианосцев гремели и гремят совсем в других водах.
Остров кажется мирным. Иногда зовётся неописуемо-прекрасным. Как греющаяся на солнце смертельно ядовитая змея.
Солнце играет сквозь листву. Марина посмеивается. Если и живёт здесь морской змей, то сейчас он где-то далеко.
'Сейчас мы, молодые змейки на солнышке тут греемся. Блестят чешуйки. Пока ещё не гремят трещотки на хвосте. Но скоро, скоро настанет наше время'.
— Здорово, малявка! — оглушительный, но всё-таки знакомый голос. Херктерент не забывает никого из тех, с кем хоть раз приходилось говорить. Этот человек не просто говорил с ней. Помог когда-то. Хотя, тогда Марина и сама бы выкрутилась.
Снова тот огромный морпех, когда-то встреченный в столице. Интересно, цела ли у Эр старая сумочка от Пантеры?
Морпеховского на нём только берет со смеющимся черепом. Да нашивки за ранения. Их стало больше.
— Привет сержант!
Весьма страхолюдное лицо расплывается в улыбке.
— Вижу, узнала. Только я теперь главный сержант. Совсем в красавицу превратилась, — хитро подмигивает, — Павлины бешеные больше не достают?
— Я сама теперь кого хочешь достану.
— Верю! Ты и тогда весьма решительно выглядела. Жаль, ощипать для супа никого не получилось.
— Это ещё успеется.
— Верно. Сама-то что тут делаешь?
— Учусь хорошо. Вот и приехала отдохнуть.
— Не очень-то верится.
— Во что?
— Ты и тогда не выглядела примерной девочкой. А уж сейчас и подавно.
— Так много примерных девочек знаешь?
— Ни одной. И ты точно не из их числа.
— И по каким признакам определил?
— Ну, одежды мало, сейчас не показатель, все так ходят, включая тех, у кого смотреть ещё или уже нечего. Твой нож на щиколотке не заметить сложно. Я уж про второй молчу.
— Хочешь сказать, примерные оружия не носят?
— Настолько на виду — нет. Да и гуляют по этой улице обычно девочки постарше.
— Почему тогда я сегодня одна тут иду?
Смеётся.
— Спать ты любишь. Все уже всех дождались, в увольнение все уже ушли... Или ты тоже ждёшь кого-то? Если мешаю, могу уйти.
— Не, я уже нашла всё, что искала, — выразительно смотрит на торчащие стволы.
Морпех не сразу соображает. Сперва бестолково озирается, потом, сообразив по лбу себя хлопает.
— Х... Извиняюсь, стволы эти. Привык к ним, ты же приезжая.
— Значит ... эти, — Марина громко и с выражением называет заборное слово, каким часто любой торчащий предмет называют.
Собеседник ржёт.
— А ещё примерной притворяешься! Они такие слова не употребляют.
— Я много каких слов знаю, — самодовольно хмыкает Марина.
— Тебе далеко ещё? Могу проводить.
— Мне всё равно в какую сторону.
— Мне, в общем-то, туда же.
Некоторое время идут вместе. Марина не особенно задумывается, как она смотрится в чьём-либо обществе. Хотя и так понятно, местные обратят внимание в первую очередь вовсе не на неё. Впрочем, пару завистливых взглядов девиц подцепить удалось. Дело опять же, не в Марине, а в том, какого красавца подцепить удалось.
— Сам-то почему здесь? Демобилизации вроде, не объявляли.
— Так и думал, что ты язва. Догуливаю отпуск по ранению. Комиссия через десятку. Надоело уже здесь, если честно. Калек тут и без меня хватает.
— Подшибли-то где? На Большой дуге?
— Не, подальше. Рейды на базы. Слышала?
Передовые базы на редких в этой части океана островах были одной из излюбленных целей бомбардировщиков. В последнее время участились рейды быстроходных эскадр, прорывавшихся к островам. Десанты высаживали стремительно. Уничтожали всё, что не порушили снаряды линкоров. И столь же стремительно исчезали. Особенно старательно уничтожались аэродромы.
Начавшие подзабывать проклятых 'Принцесс' миррены успели проклясть их вторично.
Но и оборону островов одним ударом удавалось взломать далеко не всегда. Тогда приходилось уходить.
Постоянно держать в тех водах крупные эскадры не было возможности. Всегда следовало опасаться того, к чему обе стороны отчаянно стремились, и столь же отчаянно боялись — нового сражения главных сил.
При уничтожении одного аэродрома сержант в очередной раз был ранен. Теперь уже совсем подлечился.
— Так и не спросил, звать-то тебя как?
— Как принцессу.
— Какую именно?
— Их, вроде, две всего, — капризно надувает губки Марина.
— Это Императорского дома двое, а урождённых и титулярных — намного больше. Там столько имён...
— Всех не упомнишь? — хитро щурится.
— Почему? Имена и титулы помню всех. Хоть принцесс, хоть принцев всех рангов. Молодняк на первом году заставляли учить.
Захотелось проверить. Хвост просто распускает, как павлин, пред девчонкой?
— И всех-всех помнишь?
— Назови кого-нибудь. Будет полный титул и имя.
Для смеха, назвала Динку. Посмеяться не получилось. Всё сказано верно. Таких случайностей не бывает.
— Что насупилась?
— Как младшую.
— Что как младшую?
— Меня зовут как младшую принцессу Императорского дома.
— Марина? Или у тебя, как у неё имя двойное?
— Марины будет достаточно.
— Морская, значит?
— Морская. Я знаю значение своего имени.
— Марин в тот год с восьмого месяца и до конца много рождалось.
— Мне как-то ни с одной пересечься так и не получилось. Самой пришлось самой неповторимой быть.
