Пока Шеогаррит осматривал зеркало, в зале сгустились тени и появился тяжёлый удушающий запах канализации.
— Кха! Кха! Что происходит? Кха! — Закашлялся Шеогаррит, прикрывая рот и нос рукавом.
Он начал оглядываться по сторонам, водя своей тростью как палочкой, но неожиданно закачался и упал на колени. Лоботом так вообще потерял сознание и упал плашмя, стукнувшись лбом о каменный пол.
— Только наш господин истинный Лорд Волдеморт имеет право владеть камнем! — Прошептали тени.
Тьма сгустилась в районе входной двери в зал, и из неё выплыла фигура в тёмном балахоне.
— Квиррелл Средний? — Просипел Шеогаррит, из последних сил пытаясь остаться в сознании. Имя нового действующего лица можно было увидеть в его характеристиках.
— Что, суки, не ждали? — Рассмеялся тот. — Я хотел лично отомстить Срону Уизли за эту его ловушку с дерьмом в сейфе. Но, видать, не судьба. Из-за этого засранца я три месяца провёл, плавая в дерьме. Я провонялся им с ног до головы. Но ради моего господина я нашёл способ сбежать. И сейчас я верну ему камень, которого он так жаждет.
Квиррелл Средний подошёл к зеркалу, засунул в него руку и вытащил философский камень. Тот напоминал огромный рубин со встроенной подсветкой. Раб Волдеморта алчно уставился на камень, смакуя свою победу, и в этот миг в сцену вмешался я. Мои тентакли отрезали кисть Квиррелла Среднего и притянули камень. Я вернул своей руке человеческий вид, осмотрел камень и победно усмехнулся.
— Не-е-е-ет! Убери от него свои руки! — Заорал Средний.
Он сделал шаг в мою сторону, после чего внезапно запнулся, упал на колени и начал блевать кровью.
— Ты отравлен. Когда я отрезал тебе руку, то впрыснул в организм яд, от которого нет противоядия. — Не удержался я от раскрытия своих 'злодейских замыслов'.
Я полностью контролировал своё окружение и был уверен в том, что камень у меня уже никто не заберёт. Такая уверенность в первую очередь основывалась на барьере, который окружал меня. Даже самая сильная атака не сможет пробить его быстрее, чем за пару секунд.
— Сними тюрбан. — Послышался странно знакомый старческий голос.
— Но господин. — Прохрипел Квиррелл Средний.
— Быстрее.
Средний быстро стянул чалму и развернулся ко мне спиной. С удивлением я обнаружил на его затылке лицо... Дамблдора. А точнее, Тупожука. Присутствовали даже борода до пояса и очки-половинки.
— Гарри, верни мне камень. Он нужен мне больше, чем тебе. — Начала вещать морда директора. — Если ты посмеешь ослушаться меня, то когда я вернусь...
— Ослушаться? Ха! — Усмехнулся я, прерывая это старческое блеяние. — Тебе так нужен этот камень? Тогда смотри!
Я вытянул вперёд руку с философским камнем на ладони, а потом сжал пальцы. Камень хрустнул и осыпался красным песком. Алые песчинки начали стекать с ладони, растворяясь в воздухе ещё до того, как успевали достичь земли.
— Ты навсегда останешься немым импотентом. — Сказал я, глядя в глаза Тупожука, наполненные кровью. — Не зря же я отваживал тебя от всей этой гомосятины?
— Что? Так это был ты? Умри! — Заорала морда директора. Правая рука Квиррелла неестественно выгнулась и направила на меня волшебную палочку. — Авада...
Но я не дал ему произнеси заклинание. Достаточно было простого движения пальцем, и Квиррелл Средний взорвался фонтаном крови.
На миг я выпустил Шеогаррита из поля своего зрения и слишком поздно заметил его резкое движение. Он не использовал магию, а кинул в меня небольшой предмет. С удивлением и страхом я осознал, что это... хроноворот. И где он только его достал? Хрупкий артефакт ударился о мой щит и разлетелся в клочья. Это явно было следствием использования какой-то магии, но у меня не было времени, чтобы думать об этом. В прямом смысле не было времени. Потому что время вокруг меня начало стремительно замедляться. Окружающий мир стал выглядеть ярче, а движения Шеогаррита приобрели необычную скорость. Я замедлялся, и уже не мог сбежать. Всё что мне оставалось...
Я протянул свои духовные тентакли и сожрал души всех присутствующих в зале людей, а также василиска. После этого я смог увидеть, как упало бездыханное тело моего противника, и мир взорвался ослепительной вспышкой света.
Проморгавшись, я обнаружил себя всё в том же подземном зале. Вот только времени с момента моего проигрыша прошло немало. Всё вокруг было покрыто пылью и паутиной. Скелетов игровых фигур или василиска я не увидел. Как и чего-либо ещё. Кругом были только камень, пыль и паутина.
Постояв несколько секунд, я направился к выходу. Подъём по лестнице и последующие блуждания по лабиринту прошли в темноте и тишине. Только пыль, тлен и прах окружали меня. Наконец, я выбрался в холл Свинопрыща и выглянул наружу через пустой проём входной двери. Картина, представшая передо мной, описывалась двумя словами: ядерный постапокалипсис. Школу окружал магический щит, защищавший её от радиации. А вот снаружи была только безжизненная оплавленная пустыня. Небо непривычно жёлтого цвета было тусклым, и сквозь него просвечивали звёзды. Этот мир был мёртв. Мёртв очень давно.
Я обратился к паразиту в своей душе и уточнил у него 'который час'. Ответ меня не обрадовал. До завершения его служения мне оставалась всего пара лет. А что будет после этого... сложно сказать. По своей воле он от меня точно не отстанет. Есть надежда первым сожрать его душу, но это ведь проекция Азатота. Что из этого получится — непонятно. В общем, полный песец. Везде. В мире вокруг и в моей жизни.
Я устало уселся на пол, опершись на каменную стену, и осмотрел покинутый холл Свинопрыща.
ꀈꂪꃽ Завершён основной квест 'Философский камень'.
ꀈꂪꃽ Вы выбрали четвёртый путь, решив уничтожить камень, дающий освобождение от власти Азатота и Существа. Весьма... неожиданное решение.
— Пха-ха-ха-ха! — Рассмеялся я шутке системы.
ꀈꂪꃽ И ничего я не шучу. Ты мог стать Игроком. Мог стать Истинным Богом. А кто ты теперь? Тьфу!
ꀈꂪꃽ Завершён основной квест.
ꀈꂪꃽ Вы дожили до окончания обучения на седьмом курсе магической школы Свинопрыщ. Ни один из альтернативных Гарри Поттеров не дожил до выпуска.
ꀈꂪꃽ Вы получили право прожить тысячу лет в этом мире и уже использовали часть награды, пребывая в стазисе.
Об этом я уже догадался.
ꀈꂪꃽ Спасибо за игру.
Через пару секунд после этого сообщения игровой интерфейс 'выключился' и бесследно исчез.
Я осмотрелся по сторонам, оценил свои перспективы выживания в этом мире и 'нажал на кнопку' в своей душе, отправляясь в следующий мир.
15.05.2019
Despacito
Очнулся я, стоя посреди улицы маленького прибрежного городка. Слева от меня плескалось бескрайнее синее море. Скалистый берег пологими уступами поднимался вверх, и на этом склоне был построен городок, в котором я и находился. Пронзительно синее небо было абсолютно безоблачным, а неожиданно большое солнце ласково светило в зените. Климат тут был умеренно-жарким. Лёгкий ветерок дул с моря, даря комфорт и прохладу.
Я осмотрел себя и обнаружил мускулистое мужское тело, одетое в штаны и нечто вроде чёрной футболки-безрукавки. Стоять на месте смысла не было, и я отправился вперёд по улице с интересом осматриваясь по сторонам. Но сделав всего несколько шагов, я остановился и поражённо замер, глядя на небо. Нет, с самим небом всё было нормально. А вот на астральном плане я мог видеть вверху огромный водоворот, поглощающий души и вселенные. Это была огромная пасть Азатота, готовящаяся поглотить этот мир и всех его жителей.
Придя в себя, я провёл ревизию ситуации. Все мои магические силы работали нормально и без сбоев. Магия, чакра и псионика откликались на первый же зов. А вот с условиями моего пребывания в этом мире всё было не так радужно. Мне давалось всего сорок восемь часов, а заданием было 'оторваться напоследок'. Кроме того, я чувствовал, что всего через три дня весь этот мир будет уничтожен. У него банально не было будущего, и моя интуиция с предвидением вопили благим матом, сигнализируя об этом. Впрочем, меня к этому моменту тут уже не будет.
Уже более осмысленно я осмотрелся по сторонам и продолжил путь, направляясь к небольшой площади впереди. Там сидели люди разных возрастов, тихо переговариваясь друг с другом. Пока я шёл, мне в глаза бросилась чистота улиц. Тут хватало пыли и земли, но не было вездесущего мусора в виде окурков, пластиковых пакетов или бумажек. Мир вокруг по уровню своего развития соответствовал примерно семидесятым-восьмидесятым годам двадцатого века. Я с удивлением увидел кассетный магнитофон, из которого лилась тихая весёлая мелодия.
Выйдя на площадь, я остановился, осматриваясь по сторонам. Пожилой мужчина, сидевший на бетонном блоке неподалёку, встал и направился ко мне.
— Добрый день. Вы путешественник? — Обратился он ко мне с вежливым вопросом. Язык, на котором он говорил, напоминал испанский.
— Да. Я только что пришёл в ваш город. — Кивнул я, рассматривая своего собеседника.
— Вы тоже ожидаете конца мира?
Я невольно посмотрел вверх на водоворот в небесах.
— Не совсем. Я тут проездом.
— Как интересно. — Вдохновился дедок. — Меня зовут Игнасио. Просто Игнасио. Я уже видел несколько путешественников, но ни один из них утверждал, что он тут проездом. Разрешите поговорить с вами? Как я могу к вам обращаться?
Игнасио был добродушен и открыт, всеми невербальными признаками демонстрируя благожелательный интерес. Он выглядел как человек, которому интересно поболтать со случайным прохожим просто потому, что это общение могло стать достаточно интересным. Я чувствовал искренность этого человека, а потому решил ответить ему тем же.
— Зовите меня Атман. И о чём вы хотите поговорить?
— Давайте присядем. Вон в кафе у Джона есть пара мест. — Мы отошли в сторону и сели за столик в открытом кафе. — Джон, организуй нам выпивку. — Махнул рукой Игнасио загоревшему мужчине за стойкой. Тот согласно кивнул и начал возиться со стаканами. — Скажите, как вы относитесь к физике? — Пытливо уставился на меня дедок.
— Положительно. — Улыбнулся я. — Смею считать, что в физике я разбираюсь на уровне, недоступном для большинства смертных.
— Замечательно. Вы знаете, что такое информация?
— Информация? — Переспросил я, пытаясь сформулировать своё понимание о довольно неожиданной теме беседы.
Но Игнасио не нужен был мой ответ. Не дожидаясь меня, он продолжил.
— С точки зрения физики, информация — это неоднородность распределения энергии в пространстве. Естественно, к энергии относится и материя. Это основной постулат моей Теории Информации.
— Интересно. — Кивнул я.
— Каждый раз, когда мы говорим о том, что у нас есть информация, мы говорим о неравномерности энергий в окружающем мире. Вот эти буквы на бумаге. — Игнасио пододвинул ко мне меню. — Есть чёрные зоны и белые. Они существуют раздельно, и потому в них содержится какая-то информация. Не факт, что она имеет смысл. Главное сам факт наличия информации. То же самое с остальными носителями. Информация может существовать в виде тока, текущего по проводникам в машинной памяти, в виде магнитных полей на плёнке, в виде химических связей в мозгу. В этом её физическая суть. Информация — это неравномерность в окружающем мире.
Джон принёс нам напитки, и разговор прервался на несколько секунд. Мне достался апельсиновый сок, а моему собеседнику минералка со льдом.
— В целом, я склонен согласиться с этим определением. — Кивнул я, пробуя сок. — И что дальше?
— А дальше идёт Первая Теорема Теории Информации: любая информация стремится к самоуничтожению.
— Вот как? Я слышал теории, что информация не может быть уничтожена.
— Глупцы! Это теории конченных идиотов! Смотрите сами. Возьмём идеальный термос кубической формы, наполненный углекислым газом под давлением в одну атмосферу и температурой, скажем, в восемьдесят градусов по Цельсию. Если оставить этот термос в покое, то через некоторое время в нём установится абсолютно гомогенная среда. Все атомы газа будут иметь примерно одинаковую скорость, и мы не сможем обнаружить внутри значительного количества информации.
Игнасио приложился к стакану с минералкой.
— А теперь возьмём кусок сухого льда, который является замороженным углекислым газом, и напишем на нём какую-нибудь фразу. Например, мой постулат. Кинем этот лёд в термос и продолжим наблюдения. Через некоторое время лёд испарится, а остальной газ охладится. Но куда денется записанная мной информация? Никуда. Она исчезнет. Газ опять станет полностью гомогенным, и не будет никакой возможности извлечь из него текст моего сообщения. То есть это невозможно даже в теории. А значит, информация прекратит своё существование. И это очевидно, потому что вся неравномерность распределения углекислого газа исчезла.
Я обдумал условия мысленного эксперимента.
— Так и есть. — Согласился я. — Это проявление второго и третьего законов термодинамики. Любая замкнутая система стремится к наиболее равновесному состоянию. То есть любые неравномерности в распределении энергии стремятся сгладиться. Хотя, не факт, что это им удастся.
— Именно! А теперь посмотрим на ситуацию в масштабе всей вселенной. Когда-то давно она возникла в один миг. В этот миг возникло Великое Неравноправие. Распределение энергии во вселенной тогда достигало максимального контраста. И с тех пор мир стремится к состоянию полного термодинамического равновесия. То есть информация постоянно уничтожается. И тут возникает Вторая Теорема Теории Информации: информацию невозможно создать.
— Как так? — Удивился я. — А как же книги, придуманные авторами.
— В том-то и дело, что чтобы придумать эти книги авторы должны были поглотить информацию из внешнего мира. Должны были съесть еду, в которой содержалась энергия, которая пошла на 'создание' этой информации в их мозгу. Это второй закон термодинамики. Энергия всегда движется оттуда, где её много, туда, где её мало. Попутно, вы можете создавать локальное нарушение энтропии. Например, вы можете создать холодильник, в котором охладился этот сок. Но в рамках большего масштаба мир всегда движется к равновесию. Мудрость в книгах — это проявление мудрости Солнца, дающего жизнь нашему миру. И нужно понимать, что, когда мы говорим об информации, мы не говорим о смысле этой информации. Мы можем обработать информацию и конденсировать её в виде информации, имеющей смысл. Но общее её количество от этого не увеличится.
— То есть вселенная деградирует? — Пришёл я к очевидному выводу.
— Да. Каждую секунду. В момент сотворения мира было создано огромное количество информации. И с тех пор мы только деградируем, теряя всю эту божественную мудрость. И отсюда, кстати, происходит Третье Следствие Теории Информации: вся информация во вселенной возникла в момент её сотворения. Это был акт самоубийства бога, который принёс себя в жертву ради сотворения мира.
