Глаза Трайсу посуровели в мгновенном, автоматическом неприятии, и его рот открылся. Но затем он остановился, все еще с открытым ртом, глядя на нее. Тишина повисла по меньшей мере на десять секунд, прежде чем он глубоко вздохнул и кивнул.
— Ты права, — сказал он, и Лиана увидела, как ее собственное удивление его ответом отразилось в глазах Балкарты. Он, очевидно, тоже это заметил и сверкнул зубами в чем-то, что имело хотя бы мимолетное сходство с искренней улыбкой.
— В данный момент, что меня волнует, так это мечи и руки, чтобы ими владеть, — сказал он. — Я побеспокоюсь о том, "правильные" это руки или нет, позже.
— Хорошо, милорд, — сказала Шэйхана. — Но нам понадобятся по крайней мере еще две лошади. — Трайсу склонил голову набок, глядя на нее. — Мы должны послать весточку в Балтар и в Сотофэйлас, — сказала она.
— Согласен. — Он смотрел на нее еще одно долгое мгновение, затем резко вдохнул. — В Балтар и Сотофэйлас... но не в Торамос. — Тишина потрескивала от внезапного напряжения, и он улыбнулся еще более невесело, чем раньше. — Если я несправедлив к барону Кассану, я всегда могу извиниться позже. На данный момент у всех нас есть более важные вещи, о которых нужно беспокоиться. И моя верность и мои клятвы короне и, — он очень спокойно встретил взгляд Лианы, — барону Балтара.
— Хорошо сказано, — тихо сказала Шэйхана. — Но даже если вы — ближайшая стража, нам потребуется время, чтобы добраться туда.
— Верно, — признал Трайсу. — И вот почему по крайней мере один из нас не поедет с остальными. — Шэйхана нахмурилась, и он поднял руку, указывая на Лиану. — Если у вас есть всадник ветра, миледи, вы не сдерживаете его или ее, когда важна скорость.
Глава тридцать третья
Мастер Варнейтус сделал еще один глоток поистине превосходного вина и откинулся назад с бокалом в руке, чтобы созерцать образы в сердце своего грамерхейна. Малак Сардор снова присоединился к нему в его рабочей комнате, закончив, наконец, со своей предполагаемой личностью Марака Файрэрроу. Сегодня был день, когда их планы осуществлялись... или не осуществлялись. В любом случае, последующая полезность "Файрэрроу" была бы ограничена.
— Люди Артнара всего в пяти милях от Чергора, — доложил Сардор, отрываясь от своего грамерхейна, и Варнейтус улыбнулся.
В этой улыбке было предвкушение и более чем след облегчения. Удерживать все необходимые шары одновременно в воздухе оказалось сложнее, чем он ожидал, даже для такого опытного жонглера, каким он был, но в конце концов ему удалось это сделать. На самом деле, все сходилось воедино на Вурдалачьей пустоши, а также здесь, на Равнине Ветров, буквально одновременно. Это была часть работы, которую его госпожа собиралась оценить, учитывая все множество вещей, которые могли пойти не так на этом пути.
На его собственном камне была изображена армия Трайанала Боумастера, неуклонно продвигающаяся вниз по течению реки Хэнгнисти... на встречу с гораздо более мерзкой кучкой, чем они ожидали, самодовольно подумал он. Пройдет не так уж много часов, прежде чем они узнают об этом, а тем временем дальше на севере все складывалось очень хорошо
Формировалось, несмотря на то, что что-то чертовски близкое действительно пошло не так, напомнил он себе. Я не знаю, что это было, но этот жалкий назойливый Брейас, должно быть, к чему-то прикоснулся. Ублюдок. Он поморщился. Интересно, заметила ли что-нибудь Мяча?
Он не знал, и, возможно, никогда не узнает, учитывая тот факт, что Брейас был мертв и его не было рядом, чтобы что-то объяснить. Однако это казалось вероятным, поскольку чем больше Варнейтус изучал баронессу, тем больше он приходил к выводу, что она действительно очень сильно одарена. При должной подготовке и отношении к делу она, вероятно, смогла бы найти свое место в совете Карнэйдосы. Так что вполне вероятно, что она что-то заметила и указала на это Брейасу.
Не то чтобы это имело значение. О, если бы Брейас каким-то образом выяснил, что произошло, и убедил в этом Борандаса, его план привлечения Норт-Райдинга в качестве союзника Кассана, вероятно, потерпит крах. Это было бы неудобно, хотя в долгосрочной перспективе это может не иметь большого значения. На самом деле, он понял, что как только у него будет время все обдумать, это может сработать даже лучше, чем жестокая политическая борьба за назначение Кассана или Йерагора регентами, которую он ожидал. Это может даже привести к открытой гражданской войне между фракциями... во всяком случае, при условии, что Теллиан или Трайанал выживут и возглавят свою фракцию. И его улыбка стала тонкой, когда он подумал о том, насколько это маловероятно.
Ну, я знаю, что Теллиан, по крайней мере, не собирается оставаться здесь надолго, так или иначе, напомнил он себе. И шансы бедняги Трайанала на данный момент тоже выглядят не очень хорошо. На самом деле, может случиться так, что если Брейас и Мяча убедят Борандаса в правде, он может в конечном итоге сменить Теллиана, а он и близко не тот солдат, которым был Теллиан. Всадники ветра все равно встанут на его сторону, и с его... ограниченным талантом, ведущим одну сторону, а с Кассаном и Йерагором — другую, любая гражданская война в Сотойи может продолжаться вечно. Это может даже превратиться во что-то вроде того бесконечного бардака в Ференмоссе! Он почти блаженно улыбнулся при этой мысли, затем с сожалением стряхнул ее. Но действительно важно то, что, как бы Брейас ни вынюхивал или ни подозревал, он не добрался до короля или Теллиана, чтобы предупредить их.
Это было единственное, что все еще могло нарушить этот стержень их стратегии. Независимо от того, что случится с убийцами Артнара или людьми Кассана, Мархос, Теллиан и все, кто был с ними, все равно умрут... пока они остаются в Чергоре. Ничто по эту сторону прямого божественного вмешательства не могло предотвратить этого, и теория, лежащая в основе его заклинания-ловушки, очевидно, была правильной. Он почувствовал момент, когда она разрядилась, уничтожив Брейаса или какого-нибудь ходящего по ветру, во всяком случае, исчезнувшего из существования, когда он попытался добраться до Чергора.
И это тоже стоит знать, размышлял он. Самое время нам начать разбираться в том, как бороться с проклятыми Фробусом магами! И теперь, когда я знаю, что это сработало, я полагаю, что мне все-таки придется пойти дальше и поделиться своими исследованиями с остальными членами Совета. Жаль. Мне неприятно уступать преимущество перед другими, но госпожа не одобрила бы, если бы я сдерживал его, если мы так близки к главному рубежу, как я думаю. С другой стороны, с моими заметками в качестве отправной точки, возможно, мы сможем придумать способ просто убить всех ублюдков и покончить с этим!
Он улыбнулся этой мысли, отхлебнул еще вина и снова обратил свое внимание на грамерхейн, стоявший перед ним. Его точка зрения менялась и танцевала головокружительно, но он привык к этому, и его улыбка стала холодной и жестокой, когда он увидел, как Аншакар, Зурак и Кимаж разглагольствуют о своей армии, в то время как шаманы бьют в свои массивные барабаны, и не менее пятидесяти тысяч вопящих, прыгающих, подпрыгивающих упырей приветствуют обещанную добычу.
Недолго, подумал он. Нет, теперь совсем недолго.
* * *
Сэр Теллиан Боумастер откинулся на спинку удобного кресла, созерцая шахматную доску и обдумывая, как лучше отреагировать на ход своего противника.
Мархос Силверэкс, король Сотойи, обладал яростным стремлением к победе, которого можно было ожидать от отпрыска династии воинов, и Теллиан знал, что немало его придворных позаботились бы о том, чтобы победа была именно тем, чего добился король. Более ловкие ухитрились бы проиграть так, чтобы скрыть свои намерения, но слишком многие из них просто и весело бросили бы игру, а затем рассыпались бы в комплиментах мастерству Мархоса, которые, как они и король знали бы, были столь же неискренними, как и их желание выиграть.
И король принял бы победу, улыбаясь так, как будто он совершенно не знал о том, что они сделали. Но за своей улыбкой он бы отметил их такими, какие они есть... и он никогда бы снова полностью им не доверял. Мархос не был идеальным монархом, немногие монархи были идеальными, но терпимость к подхалимажу никогда не была одним из его недостатков.
Однако проблема Теллиана на данный момент заключалась в том, что, хотя в целом он был лучшим игроком, чем король, на этот раз единственные доступные ему варианты были столь же неприятны, сколь и ограничены. Было действительно несправедливо со стороны Мархоса отступить от своей обычно агрессивной, прямолинейной тактики и устроить ловушку, которая только что стоила Теллиану и королевской ладьи, и ферзевого слона, а также оставила его собственного короля под шахом. Конечно, это была его собственная вина, что он не предвидел этого, и он скорее подозревал, что его реакция, когда он понял, во что ввязался, легко развеяла бы любые подозрения короля, которые могли бы возникнуть по поводу его собственной решимости победить.
— Надеюсь, ты успеешь сделать ход сегодня днем, милорд? — сказал король и улыбнулся, когда Теллиан резко взглянул на него. Гладкие усы Мархоса были менее густыми, чем у Теллиана, и король задумчиво погладил их кончиком пальца. — Понимаешь, это не значит, что я пытаюсь поторопить тебя, — продолжил он, — но полагаю, что ужин будет подан всего через два или три часа.
— Глубоко ценю ваше терпение, сир. — Тон Теллиана был... сухим, если не сказать больше. — Почему-то, однако, я подозреваю, что вы не так уж сильно торопитесь.
— Нет? — король выгнул бровь. — И почему бы это могло быть?
— Потому что вы по-настоящему загнали меня в угол и наслаждаетесь каждым моментом этого.
— Ерунда, — ответил Мархос удивительно неискренним тоном, и Теллиан улыбнулся. — Ну, возможно, совсем немного, — признал король, подняв большой и указательный пальцы на расстоянии четырех дюймов друг от друга или около того. — В прошлом я время от времени проигрывал тебе в игре. Конечно, — его улыбка исчезла, а взгляд заострился, — я не совсем одинок в этом, не так ли? Я действительно надеюсь, что вся эта история с каналом не окажется такой уродливой, какой она потенциально может стать.
— Ваше величество, — начал Теллиан, но поднятая рука короля остановила его на полуслове.
— Я не предполагаю, что собираюсь изменить свое мнение, милорд, — сказал он. — И тебе не нужно привлекать Юрохаса, чтобы следить за тем, чтобы я этого не делал. Не то чтобы его поддержка принесла бы тебе столько пользы в данный момент. Я просто немного раздражен им, учитывая его... нежелание подчиняться моим инструкциям присоединиться ко мне здесь вместо того, чтобы бегать с этим твоим наследником по Вурдалачьей пустоши. — Мархос тонко улыбнулся. — Но я не настолько раздражен, чтобы изменить свое мнение о вашем уставе. Для этого тебе даже не нужно приглашать сюда Джерхаса, потому что простая истина заключается в том, что все ваше предложение имеет слишком много смысла, чтобы я мог его не поддержать. Тем не менее, это не закрывает мне глаза на то, как отреагируют Кассан и Йерагор, или на тот факт, что они вряд ли останутся одни, когда это произойдет.
— Ваше величество, я искренне сожалею, что мои давние... разногласия с Кассаном должны иметь такие последствия для королевства в целом, — сказал Теллиан. — Уверен, что мое "неестественное" предложение о том, что мы могли бы на самом деле попытаться сосуществовать с градани, привело бы в ярость кого-то другого, даже если бы не было барона, но нельзя отрицать, что неприязнь между нами подобна кузнечным мехам, когда дело касается его реакции на это. И я бы солгал, если бы не признал, что с моей стороны хватает "неприязни", чтобы мысль о том, насколько он на самом деле взбешен и как сильно это причинит ему боль, доставила мне определенное чувство удовлетворения. — Барон спокойно встретил взгляд своего монарха, сделав это признание. — Но даже в этом случае, если бы он был готов пойти мне навстречу хотя бы частично, я был бы более чем готов отложить часть своих собственных возросших доходов, чтобы компенсировать ему то, что, как я ожидаю, он потеряет в торговле через Нэхфэйлас. Это застряло бы у меня в горле, как рыбья кость, но я бы сделал это.
— Я знаю, что ты бы так и сделал. — Настала очередь Мархоса откинуться на спинку стула, положив руки на подлокотники. — И ради памяти его отца я хотел бы, чтобы он был готов принять это предложение. К сожалению, Юрохас был прав; разум Кассана просто не работает таким образом.
В голосе короля было больше, чем намек на гнев, подумал Теллиан и снова задался вопросом, насколько готовность Мархоса поддержать его собственные предложения проистекала из воспоминаний короля о... неосторожных попытках Кассана контролировать его в первые дни его пребывания на троне. Честно говоря, Теллиан был среди тех, кто придерживался мнения, что Юрохас был одарен значительно более острым умом, чем его царственный брат, но с головой, в которой находился мозг Мархоса, все было в порядке. На самом деле, она была удивительно уравновешенной, эта голова, и если он был медлителен и методичен до безумия, то иногда, когда дело доходило до принятия решения, в нем не было никаких колебаний, как только он принимал его.
— Не думаю, что в каком-либо королевстве когда-либо делался важный политический выбор, где в процессе принятия решения не учитывалось соперничество знати, ваше величество, — сказал барон через мгновение. — И полагаю, было бы несправедливо или, по крайней мере, нереалистично полагать, что между ними не будет соперничества, независимо от того, что еще может быть правдой или насколько искренни они были в своих разногласиях. Не обязательно нужны алчность и амбиции, чтобы породить конфликт... или ненависть, если уж на то пошло. Это не означает, что все они не играют никакой роли в этом конкретном соперничестве. Я думаю, что Кассан и я возненавидели бы друг друга, даже если бы мы оба родились крестьянами, но то, что мы двое были баронами, должно быть, было нелегко для вас.
— О, в этом ты прав, милорд, — согласился Мархос с тонкой, как нож, улыбкой. — Были времена, когда я действительно ловил себя на том, что хочу, чтобы один из вас просто пошел вперед и убил другого, если быть совершенно честным. Из вас двоих я бы предпочел, чтобы ты был тем, кто все еще стоит на ногах, хотя, учитывая... коварную натуру Кассана, я не уверен, что в любом случае был бы готов сделать ставку. Но, по крайней мере, если бы один из вас победил, у меня было бы несколько минут покоя после государственных похорон!
Теллиан фыркнул, хотя знал, что король так же хорошо, как и он, осведомлен об усилиях Кассана достичь именно этой цели. Не то чтобы Мархос мог когда-либо официально признать что-либо подобное без абсолютных, неопровержимых доказательств, если, конечно, он не хотел вернуть Смутное время.
С другой стороны, его распространение королевской хартии — довольно четкое указание на то, что он на самом деле знает, может ли он признать это или нет. Оценки доходов Шафтмастера и аргументы Мэйсбирера в пользу нашего возросшего влияния на Копейщиков — все это очень хорошо, но есть часть его, которая разделяет подозрения настоящих консерваторов в отношении Бахнака и градани. Если уж на то пошло, он обязан поделиться этими подозрениями, учитывая все кровопролитие, стоящее между нами и ими. Несмотря на это, я сомневаюсь, что кто-либо во всем королевстве пропустит подтекст его заявления или хотя бы на минуту усомнится в том, что он встал на сторону Бахнака, Килтана и меня, по крайней мере частично, потому что это позволяет ему бить Кассана так, как этот ублюдок заслуживает того, чтобы его били.
