— А-а... да, — соврал Шус, который понятия не имел не только, как именно надо готовиться, но даже, к чему именно он должен был подготовиться.
Карсыкса не обратила никакого внимания на ответ Шуса. Вместо этого она сцеживала какую-то жидкость золотистого цвета из маленькой бутылочки в ложку.
— Откройте рот, — приказала она.
Шус не нашел причин не подчиняться. И тут же пожалел об этом. Дело было даже не в том, что у жидкости был отвратительный вкус. Кроме того, спустя пару секунд что-то перекрыло его горло так, как будто бы на нем затянули удавку.
— Съешьте это, — в том же тоне продолжала Карсыкса, протянув Шусу пилюлю подозрительного коричневого цвета.
Шус, потерявший возможность говорить, замотал головой.
— Она поможет вашему горлу, — объяснила Карсыкса.
Шус, над которым нависла вполне реальная угроза скоропостижно скончаться, после всего, что он пережил, не раздумывая, схватил пилюлю и засунул ее себе в рот. Однако проглотить он ее не смог, а на вкус она была, пожалуй, даже хуже микстуры.
— Даже и не думайте о том, чтобы выплюнуть. Лишь рассосав ее целиком, вы поможете своему горлу.
Шус посмотрел на доктора с обреченным видом.
— И не беспокойтесь за свою жизнь. У вас перекрыто лишь небо, что никоим образом не сказывается на вашей способности дышать. Когда закончите, ложитесь спать.
Шус хотел сказать, что и не подумает. В конце концов, он спал последние... как долго он спал, ответить Шус не мог, но в любом случае достаточно, чтобы выспаться, однако сказать он ничего не мог, а вскоре стало говорить некому.
Конечно же, как только доктор вышла, Шус попытался как-нибудь избавиться от пилюли. Для начала Шус просто выплюнул ее, однако как и говорила Карсыкса, горло так и осталось сковано, а это было еще хуже, чем вкус пилюли, тем более что и вкус никуда не исчез. Попытки же ее проглотить и вовсе ни к чему не привели. Раскусить пилюлю у Шуса тоже не получилось. Если бы он продолжил упорствовать, то в лучшем случае сломал бы пару зубов, а то и вовсе вывихнул бы челюсть. Конечно же, можно было попытаться раздробить пилюлю ножкой кровати, но сил на это Шус уже не нашел.
Внезапно, как убийца из-за угла, на него навалилась сонливость невероятной силы. Хотя Шус и понимал, что проснулся не больше получаса назад, да и спать он не хочет, сил сопротивляться этому у него не было.
* * *
На этот раз Шус проснулся вполне самостоятельно и в полном одиночестве, по крайней мере в границах своих небольших владений два на три с половиной метра. Оглядевшись по сторонам, Шус заметил на стуле, стоявшем около кровати, сверток из ткани. Сверху лежал листок бумаги.
Развернув листок, Шус обнаружил, что тот испещрен какими-то непонятными значками. Не то, чтобы их было так уж много, но от этого они не становились понятнее. Единственное, что он уяснил, это то, что это то ли письмо, то ли что-то еще, в чем используются буквы.
Сверток же оказался набором одежды, которая вроде как должна была подходить Шусу. В него входили: когда-то белая рубашка с пятном от утюга на спине, коричневая жилетка с несколько затертой, но все еще золотой вышивкой по краю и коричневых штанов, несколько более темных, чем жилетка. Все это было завернуто в коричневый плащ с бронзовой застежкой.
Ничего похожего на сапоги, ботинки или еще какую-нибудь обувь Шус не обнаружил ни на стуле, ни под ним, ни даже с другой стороны кровати. Решив, что сколько бы он уже ни лежал в кровати, он в ней определенно залежался, Шус решил примерить этот костюм. Когда же он обнаружил, что на нем, точно так же, как и на учителе, надето это ужасное платье, желание переодеться переросло в настоятельную, чуть ли не маниакальную потребность.
Быстро стащив с себя пижаму, как назвал ее Фамбер, Шус столь же быстро нацепил на себя этот костюм. О таких вещах как белье, неизвестный доброжелатель не позаботился. Впрочем Шус, не избалованный подобными дарами цивилизации, мог запросто не обратить на него внимания, даже если бы оно и было. В последний раз оглядевшись в поисках какой-нибудь обуви, Шус, так ничего и не найдя, уже был готов выскользнуть из помещения, но в самый последний момент каким-то чудом услышал тихие шаги с другой стороны. Он не придумал ничего лучше, кроме как прыгнуть в кровать и закутаться в одеяло по шею, что проделал с завидной скоростью. Правда даже так, ему едва хватило времени.
На пороге, если конечно можно так назвать проем между занавесками, стояла доктор Карсыкса, никоим образом не изменившаяся с прошлого своего визита. То ли времени прошло не так уж много, то ли в ее гардеробе был один комплект одежды, сохранявший при этом форму и чистоту.
— Вы уже проснулись, — в ее голосе не было и оттенка вопроса.
Этой фразой она констатировала реальность. В том же случае, если бы реальность была отлична от слов этой ведьмы, реальности следовало как можно быстрее видоизмениться, согласно ее словам.
— Д-да... — только и смог выдавить из себя Шус, который боялся пошевелиться, выдав, что одет не так, как положено.
— Через десять минут я вернусь с примочками для вашей спины. К этому времени вы должны лежать на животе с оголенной спиной.
— А что у меня со спиной? — скорее удивленно, чем испуганно осведомился Шус, — у меня ведь ничего не болит...
— Межпозвонковая грыжа поясничного отдела, — без промедление ответила Карсыкса. — В данный момент она вас не беспокоит, как и не побеспокоит ближайшие годы, но со временем она может стать серьезной проблемой.
Сказав это, доктор удалилась, оставив Шуса наедине с этим пугающе непонятным диагнозом. Зато методы лечения доктора Шус уже успел испытать на себе и при выборе между пугающей неизвестностью непонятной болезни, которая проявится через долгие годы и компрессами доктора Карсыксы, Шус без раздумий выбрал первое.
Как только шаги доктора затихли, он выскользнул из кровати и осторожно направился к шторам.
Выглянув, Шус обнаружил, что находится в большом зале, метров пятидесяти, а то и семидесяти в длину. И во всю его длину с обеих стояли такие же как его кровати, прикрытые шторами, на расстоянии пары метров друг от друга.
По противоположной стене тянулись большие и высокие окна, доходившие чуть ли не до самого потолка. А ведь он был в пяти-шести метрах над головой. В дальнем конце виднелась большая дверь. Доктора нигде не было видно. Это был идеальный шанс для побега, которым Шус не пренебрег, сорвавшись с места так, что только голые пятки блестели.
Добежав до двери, Шус изо всей силы дернул ее на себя, но та так и осталась закрытой. Рывок, еще одни, однако дверь и не думала поддаваться.
Внезапно, когда он уже был готов отчаяться, Шус почувствовал на своей спине взгляд, заставлявший ледяной пот выступать на спине и скатываться вниз крошечными льдинками.
Раздались шаги. Шус, как в ночном кошмаре, еще несколько раз дернул дверь на себя, после чего повис на древнем потрепанном веками дверном кольце, боясь оглянуться назад.
Шаги все ближе.
В любую секунду Шус был готов услышать этот страшный голос, который не оставит ему иного выбора, кроме как вернуться назад, в кровать. Однако вместо этого дверь внезапно раскрылась, потянув за собой руку Шуса.
Разбираться в чем дело Шус не стал. Вместо этого он, как угорелый, бросился бежать из этого страшного места, едва не сбив какую-то девушку в очках с кипой книг в руках.
Остановился он лишь завернув за угол. Прислонившись к стенке, Шус отдышался и тогда, когда уже хотел выглянуть за угол, с противоположной стороны раздался знакомый голос.
— Господин Фамбер, я его нашла!
Шус резко обернулся, чтобы обнаружить за своей спиной девушку с черными волосами и зелеными глазами, одетую почти так же как и он, за исключением того, что вместо штанов на ней была юбка, совсем немного не достававшая до колен.
— Втри? — на всякий случай уточнил Шус.
— А кто же еще, болван, — огрызнулась та.
— Эм, а ты теперь в порядке? — осторожно спросил Шус, слишком живо помнивший подробности поведения этой ведьмы, столь недавние для него, — больше никакой жажды крови и всего такого...
Шус показал руками что-то неопределенное, что, по всей видимости, должно было означать желание истребить всех мужчин в мире, но Втри и не думала обращать на него внимание.
— Было же четко написано, что встречаемся в десять часов у статуи Гановрии. Мы уже час тебя ждем!
— Так это была твоя записка? — спросил Шус.
— Господин Фамбер сказал мне написать ее и отнести тебе одежду, — ответила Втри.
— Так значит это учитель.
— Не решил же ты, что я назначила тебе свидание.
— Нет, нет. Что ты! — тут же запротестовал Шус, — конечно же нет. Как тебе могло только в голову такое прийти.
— А что, думаешь не могу пойти на свидание? Впрочем с тобой...
— Вот и ты, Шус, — раздался голос волшебника, появившегося из-за угла, — молодец Втри, а я уже думал идти будить его.
— Этот идиот шел в противоположную сторону от места встречи, господин Фамбер, — наябедничала ведьмочка.
— Шус? — обратил свой взгляд ну ученика волшебник.
— Да откуда мне было знать? — не выдержал тот. — Я и буквы-то не знаю, не говоря уже о чтении!
— Да... я как-то я об этом и забыл, — протянул волшебник, — не забудь мне как-нибудь напомнить научить тебя. Сейчас же нам не до того. Пошли.
— Куда? — спросил Шус.
— Втри, я ведь просил тебя написать... нда... точно.
— Учитель, так вы не скажите?
— Скоро ты и сам все узнаешь, — отрезал волшебник, после чего отправился куда-то так быстро, что Шус едва поспевал за ним.
Волшебник был одет в точно такую же, как и всегда, мантию, жилетку и широкополую колдовскую шляпу. Причем Шус был уверен, что она именно точно такая же, но не та же самая. Одним из последних его воспоминаний было то, что Венды разрезают мантию волшебника на полосы прямо на нем самом. Что же касается посоха, то его при волшебнике не было, что было довольно странно, ведь он смог его сохранить даже в тюремной камере и не одной.
— И все-таки, куда мы идем? — обратился Шус к Втри, когда более менее привык к темпу волшебника.
— Да я сама толком не знаю, — откликнулась та. — К какому-то важному человеку. То ли самому главному в университете, то ли к его заместителю.
— Так все-таки это Лендальский университет? — уточнил Шус.
— Ну уж точно не хлев твоей троюродной тети.
— Да, он был много меньше. Хотя после того, как его вместе с ее домом смыло дождем с обрыва, он покрыл порядочную площадь, — на полном серьезе ответил Шус.
Втри бросила на Шуса почти сочувственный взгляд, что было на эту ведьму совсем не похоже. То ли временное помутнение рассудка пошло ей на пользу, то ли положение Шуса было настолько плачевно.
— А как ты сказала учителю, где мы? То есть, если бы он был неподалеку, то пришел бы быстрее. Да и кричала ты не так уж громко.
— Это магия, Шус, — просто ответила Втри, однако подобный ответ Шуса никак не мог устроить.
— Не отмахивайся от меня. Я, между прочим, официальный ученик волшебника.
— Хорошо, тогда скажи, что тебе говорит термин "Индивидуальный усилитель Геральда фон Герцберга".
— То, что это усилитель, и его изобрел какой-то там Геральд? — предположил Шус.
— Я так и думала, — с самодовольной улыбкой на лице подытожила Втри, после чего ускорила шаг, оставив Шуса позади.
Вскоре, поднявшись по последней, к слову сказать, довольно длинной винтовой лестнице, по непонятной причине проигнорировав лифт, они оказались в небольшом коридоре, упирающемся в большое круглое витражное стекло. Справа от окна в стене оказалась в сущности небольшая и довольно неприметная дверь, которую никак нельзя было назвать дверью в кабинет "важного человека", как выразилась Втри.
Уже положив руку на дверную ручку, волшебник обратился к своим подопечным.
— Итак, сейчас вы войдете в кабинет учи... то есть директора магического корпуса Лендальского университета профессора Сэйлэнара. Помните, что даже если он и прокажается вам несколько... — тут Фамбер замялся, подбирая нужное слово, — странным, он все равно остается третьим человеком в университете, и самым могущественным волшебником из ныне живущих. Во всяком случае, никого сильнее и мудрее его я не встречал. Проявляйте к нему уважение.
— Странным? — осторожно переспросила Втри. — И в чем именно заключается его... странность?
— Ну... — вновь протянул волшебник, — ты сама все поймешь, девочка моя. Просто не делай поспешных выводов.
— О, точно. Вспомнил! — воскликнул Шус победоносно стукнув кулаком об ладонь.
Втри и Фамбер удивленно воззрились на него.
— Я вспомнил, где слышал это имя. Ведь именно про него вы постоянно говорили, что все ваши проблемы из-за него, учитель, и если бы он больше обращал внимание на то, что творится вокруг, вы бы не оказались в том ужасном...вум...му!
Внезапно Шус потерял возможность говорить, однако причиной этому оказалась не чья-то злобная магия, а всего лишь рука волшебника, прижатая к его рту.
— Ни слова больше, произнес тот, причем так, что у Шуса не оставалось сомнений в том, что если он не выполнит эту просьбу, в ход подойдет как раз таки эта самая злобная магия.
Получив кивок от Шуса, волшебник убрал руку, после чего наконец повернул дверную ручку.
Изнутри вырвались пыль, тьма и затхлость. Откуда-то сверху спланировала старя паутина.
Волшебник решительно направился внутрь, в то время как Шус и Втри не торопились следовать его примеру. Шус всерьез задумался о том, к какому биологическому виду принадлежит директор магического корпуса Лендальского университета, Втри громко чихала. И при том, что каждый чих лишь поднимал новые слои пыли, она чихала еще больше.
— Что вы мнетесь на пороге? Заходите, — позвал Фамбер откуда-то из глубины помещения. Казалось, что даже его голос стал глуше и покрылся слоем пыли. Так как особого выбора у них не было, ученику волшебника и юной ведьмочке пришлось войти в это мрачное помещение, невольно прижимаясь друг к другу. Здесь было темно и пыльно.
Когда глаза понемногу привыкли к тусклому рассеянному свету, Шус смог оглядеться. Они находились в небольшой комнате, метров семь в длину и пять в ширину, если конечно пыль не скрывала еще пару метров пространства под собой, что было вполне вероятно. Во всяком случае то, что вначале Шус принял за мягкий ковер, оказалось культурным слоем из мягкой, почти не утрамбованной пыли. В дальнем конце комнаты, как раз под оконном, едва пропускающем свет сквозь паутину, находился стол, заваленный ворохом книг, а по большей части — бумажек. К слову, стопки бумаги были еще одной из тех вещей, что обитали в комнате, помимо пыли и старой паутины. Где-то они составляли башни, некоторые из которых терялись в загадочных и пугающих высотах тьмы над головой. Шус бы не удивился, если бы обнаружилось, что за ней находится открытый космос, с плывущей по ней черепахой, а не обычный потолок. Другие же тут и там возвышались курганами, могилами древних мышиных королей.
— А-а-а-пчхи! — раздалось за спиной Шуса. — Что это?! Неужели это и есть кабинет этого... Сэйлэнара?
