— Пронзи его, Шинсо! — вакидзаси удлинился, отрезая Изаму от Айзена. Туда бросилась Унохана вместе с лейтенантом. Ичимару встал на пути Шибы.
— Давно не виделись, Изаму-сан, — начал он привычно. Враг ухмыльнулся. Гин напрягся, приоткрыл глаза.
— И вам не хворать, Ичимару-сан. Как вам наш маленький спектакль? Красиво получилось, не правда ли? Я бы даже сказал... — мужчина покрутил в воздухе пальцем, подбирая слово.
— Эпично? — попробовал Гин.
— Не совсем. А, ладно, вылетело из головы, — Шиба махнул рукой. Кончик его меча дернулся. Совсем чуть-чуть, еле заметно. Ичимару отшатнулся в сторону, втянул живот. Лязгнули лезвия. Одежда порвалась. Атака была молниеносной. Если бы не втянутый живот, его бы точно задело. Враг метил чуть ниже сердца. С ответом Гин не замедлил. Шинсо был быстрым и острым. Но не тяжелым. Жестким блоком Изаму защитился. Меч сжался, выстрелил снова. И снова. Клинок Шибы высек искры дважды. Но враг не сдвинулся с места. На все ушло от силы два удара сердца.
— Зачем Айзену нужна была Рукия? — спросил он.
— Будто бы вы не знаете? Неужели ваш старый знакомый Вам ничего не говорил? — Гин улыбнулся шире. Шинсо выстрелил. Раз, другой третий. Дважды клинки соприкоснулись. Мужчина развернул вакидзаси, втянул живот, не глядя ударил за спину, сквозь Хаори. Снова услышал лязг мечей. Снова два удара сердца.
— Я, кстати, забыл сказать Спасибо, — тише сказал Изаму. Ичимару использовал шунпо. Лезвие Куукана срезало прядь его волос. Шиба оказался к нему вплотную. Меч был развернут, он держал рукоять обратным хватом. Ударил в руку с вакидзаси, подцепил рукоятью и выдернул наверх. Гин расслабил часть пальцев, Шинсо перевалился в руке и выстрелил, придерживаемый большим пальцем. Враг увернулся. В упор. Он толкнул ведущую руку, изменил траекторию и выдвинул голову вперед. Лезвие распороло воротник, но оставило невредимой кожу. Ичимару сглотнул. Его могли ударить рукой, позиция была идеальной. Но враг промедлил. Лишь мгновение, но этого хватило. Они разлетелись, отпрыгнули друг от друга. Гин почувствовал дискомфорт, нечто шершавое под одеждой.
"Специально промедлил? Потратил время на нечто иное?" — мужчина повернул корпус в сторону, шершавая штука кольнула кожу на животе.
"Бумага. Листок бумаги" — понял он, — "Но зачем? Тайное послание? Благодарственное письмо?!"
— Не понимаю, о чем вы, — холодно ответил Ичимару. И дернулся. Его разума коснулась реяцу Уноханы.
"Семьдесят седьмое" — подумал Гин.
"Срочное сообщение всем, капитан Айзен Соске...
Шиба ухмыльнулся. Ичимару почуял неладное. И расслабился. Позволил себя схватить. Холодный металл коснулся кожи на шее. "Я слишком отвлекся на голос Уноханы. Да-да, я просто слишком отвлекся" — мужчина соврал сам себе.
— Не шевелись, Гин, — мягкий голос, знакомый запах волос, горячее дыхание у самого уха. Мацумото.
Мужчина медленно повернул голову туда, где в данный момент был Айзен. На его лице был шок. Впервые на памяти Ичимару. Похоже, Хоугиоку он не нашел, иначе бы не выглядел таким ошарашенным. У его горла держал меч Киораку. Второй меч держала Йоруичи. Юкико не двигалась, но была еще жива.
— Покажите мне их! Разорву!!! -громогласный рев Зараки разнесся по холму. Кенпачи был ранен, весь в крови и с безумной улыбкой на роже.
"Похоже, этот бой мы и вправду проиграли" — подумал мужчина.
— Еще ничто не конечно, ублюдки! — брызнул слюной Соске. Он был в ярости. Раздался треск разрываемого пространства.
— Прощай, Рангику. И прости меня... — произнес мужчина, тряхнув серебристыми волосами.
"И разверзлись небеса, и священный желтый свет снизошел на нас и вытянул из когтистых лап зловещих недругов. И поднимались мы на небо и смотрели на них свысока. И думал я, что менять планы придется" — подумал Ичимару, поднимаясь вверх на куске камня. Он смотрел на Шибу и бессильно скрипящего зубами Айзена. И улыбался шире обычного. Ведь их "заклятый враг" спокойно дразнил их, с довольной ухмылкой на лице показывая зажатое меж пальцев Хоугиоку.
"Яре-яре, как ловко. Такого пинка под зад капитан Гениальность еще не получал. Оказывается, и насекомые умеют смертельно жалить" — подумал Ичимару, когда Сейритей пропал из виду. Он вновь двинулся следом за Соске. Как змея, пригретая на груди.
Глава 5. Ответы.
— Так все и было, — фыркнул мужчина, — ай... — он растирал плечо, морщась от боли. Сверлил меня золотыми глазами, попеременно поглядывая на дверь. Как бы намекал: "Проваливай, тебе здесь не рады".
— Хорошо. Спасибо за рассказ, — я вздохнул. Капитан Куротсучи не рассказал мне ничего нового, — кстати, как ваш Банкай? Он ведь... — Маюри затрясся. Короткие синие волосы подпрыгивали на голове. По улыбке я догадался — он смеется.
— Ха-ха-ха... не переживайте, Изаму-сан. Мой меч еще живучее, чем я сам, — глава НИИ хитро прищурился, — это его несомненный плюс. Невероятная регенерация, — улыбка тут же увяла, — вам нужно что-нибудь еще? — холодно спросил он.
— Нет, ничего. Я зайду к вам завтра, — не спеша, я поднялся с кресла.
— Буду ждать. Ваши Кидо выглядят весьма, ох... весьма интересно! А теперь попрошу оставить меня одного. Мое тело еще не в порядке... — поморщившись, мужчина вновь принялся за плечевой сустав. Видимо, плохо сросся.
— До свидания. И, кстати, просто мое мнение. Так вам идет гораздо больше, чем с... — я поводил рукой перед лицом, — чем вы там себя измазываете. Ну, вы поняли. Может, даже девушку себе найдете, — улыбнулся я перед уходом. Куротсучи загоготал, его лицо искривилось от боли, он снова замял плечо, впрочем, хохот не прекратился.
— У меня уже есть. И, что самое важное, она редко ломается. А если что не так, всегда можно сменить запчасти, — посмеиваясь, сказал он.
— Немо! Тащи сюда свою задницу, ленивая девка! — рявкнул Маюри. Ко мне он уже потерял всяческий интерес. Попрощавшись еще раз, я вышел из бараков двенадцатого отряда.
Так, с этим разобрались. Как и ожидалось, после небольшого разбирательства, нас признали невиновными и, скрепя сердцем, позволили остаться в Сейритей некоторое время. Это было четыре дня назад. Город синигами отходил от тяжелого удара. Набирали новый Совет Сорока Шести, а пока он не собрался, власть была сосредоточена в руках одного человека. Ямамото Генрюсая Шикегуни. Именно к нему на ковер сегодня вечером мне предстоит явиться. И, не только мне.
Мацумото со мной не разговаривала со дня битвы под Соукиоку. Обиделась, причем крепко. Надеюсь, со временем она поймет, что я просто не мог ей сказать, что её любимый Гин — предатель. Она бы испортила всю операцию. Кенпачи тоже обиделся, но быстро отошел, когда я пообещал побить его. Теперь вот, лечится на соседней койке со своим третьим офицером. Унохана на удивление быстро припахала Орихиме. Теперь девочка день и ночь трудится в четвертом отряде, излечивая особо тяжелые повреждения. В частности, потерю конечностей. О бугае-мексиканце я слышал мало, но, по-моему, он тоже где-то в четвертом отряде. Лечится. Йоруичи успела навестить Родственников. Не сказать, что ей были очень рады, но вернулась она в приподнятом настроении.
Во всем Сейритей стало чертовски скучно и тихо. На несколько дней здесь повисла атмосфера траура. Оплакивали погибших, лечили раненых. Я направлялся к Холму Соукиоку, месту тяжелой битвы за Хоугиоку. Мы все еще жили в пещере Урахары.
Я вошел внутрь, спустился по длинной лестнице. Осмотрелся вокруг. Пусто. Думаю, я так и ушел бы отсюда ни с чем, если бы не услышал чей-то тяжелый вздох за одной из скал. Я подошел поближе, заглянул за камень. Племянник. Мда... с этим надо что-то делать.
Юный Куросаки сидел у скалы, обхватив колени руками. На нем был скрывающий реяцу плащ. Он был подавлен. Весь сжался, словно хотел спрятаться от всего мира. Так, чтобы никто его не нашел и не потревожил. Ичиго шмыгнул носом, косо посмотрел на меня и отвернулся. Не хотел видеть мое спокойное лицо.
На полу лежала "мумия". Плотно замотанная бинтами фигура, больше напоминающая куколку бабочки. Где-то посреди, на уровне живота, в месте, где сходились четыре опоясывающие её вязи иероглифов, был прикреплен листочек бумаги с надписью. Надпись гласила: "Исида Урю". О смерти "Последнего" Квинси нам сообщила Орихиме. Она долго его оплакивала, сильно убивалась. Как и все они.
Как бы кто о нем не думал, умер Исида героем для всех, и идиотом для меня. Как это произошло, остается лишь догадываться. Его тело, по словам Уноханы, нашли у подножья лестницы, ведущей к Башне Раскаянья, поздним вечером несколько дней назад. Орихиме рассказала, как они столкнулись с капитаном Куротсучи. Исида использовал licht still, так называемую "последнюю" технику Квинси. Нечто вроде финальной формы высвобождения зампакто. Техники, дающей невероятную силу на некоторое время, ценою всех способностей. Достойно восхищения. Однако этот идиот в полумертвом состоянии поперся спасать Рукию. В одиночку. И, судя по всему, налетел на какого-то капитана. На какого конкретно, мы никогда не узнаем, поскольку он или не хочет сознаться, или мертв, или улетел в Хуэко Мундо.
— Встань, ты же мужчина.
Ичиго покачал головой. Он так и остался сидеть.
— Квинси уже не вернешь. Он поступил мужественно, защищая Орихиме. Нечего теперь нюни распускать, — я подал ему руку. Куросаки поднял глаза. Красные. Глянул на руку, на меня. Ухватился, поднялся с кряхтением, шмыгнул носом.
— Это я виноват, — тихо сказал он.
— Отчасти, — я кивнул. Мы смотрели на замотанное бинтами тело, — поэтому, когда мы вернемся, тебе придется...
— Похоронить?! — нахмурившись, он крикнул.
— Нет. Хуже. Ты вернешь его Рюукену, — Ичиго посмотрел на меня непонимающе. На его лице так и читался вопрос "Кто такой, нахрен, Рюукен?!"
— Это его отец, — рыжий сглотнул. В уголках его глаз снова навернулись слезы. Он тяжело вздохнул, глянул на запечатанное тело.
— Как же я ему в глаза посмотрю... — всхлипнул он.
— Я бы хотел сказать сейчас что-то мудрое, подбадривающее, обнадеживающее, но, видишь ли, малыш Ичиго, сказать-то по правде нечего. Рано или поздно тебе бы пришлось пройти через это. Люди погибают. Все без исключения, в том числе и наши близкие, как бы прискорбно это не звучало. Причины бывают разными, будь то болезнь, глупость, несчастный случай или чужой меч. Я говорил тебе еще тогда...
— Я помню, — прошипел он, — я прекрасно помню, но...
— Что, "но"? Ступив на поле боя, будь готов не забрать чью-то жизнь, хотя это тоже важно. Будь готов к тому, что кто-то заберет жизнь твою...
— Или твоего друга, — закончил за меня парень. Он снова всхлипнул. Я сжал его плечо.
— Пойдем, тебе нужно развеяться. Нечего день и ночь сидеть над трупом. Его душа уже давно улетела на перерождение...
— Куда? — спросил он тоном умирающего.
— Куда хочешь. К Садо, Рукии, хоть Йоруичи терроризируй, воля твоя.
Я отвел мелкого в гости к четвертому отряду, там как раз собрались почти все его друзья-товарищи, а сам отправился в гости к местным властям. Эх, как же давно это было...
Помню, как я в первый раз переступил порог этого величественного здания. Первый отряд, резиденция Главнокомандующего. Как же мне тогда хотелось получить капитанское звание... сейчас его нет и в помине.
В том самом зале, где некогда старик Яма что-то смиренно писал в одиночестве, меня уже ждали. Нас было немного, всего несколько капитанов, один лейтенант и я. Секретарь закрыл за мной дверь, хлопок эхом прокатился по огромному залу, все присутствующие посмотрели на меня. Неуютно здесь как-то...
* * *
Бараки первого отряда, малый зал на втором этаже.
Свет закатного солнца потихоньку угасал в помещении, уползал все выше на стены, а тень от подоконника ползла за ним, словно захватывая комнату. Тишину разорвал щелчок пальцев. Лейтенант Кидо-отряда создал светильник. Старику Харуто показалось, что стало слишком темно. Мужчина поежился. Он чувствовал себя ужасно некомфортно. Напряженная атмосфера в комнате давила на него, казалась враждебной. С небольшой высоты своего роста старичок смотрел на озлобленных, раненных капитанов, опечаленных лейтенантов. Они волками глядели друг на друга, порой Ито казалось, еще секунда и, нет-нет, да кто-нибудь распустит руки. Но этого не происходило, да и, если быть честным, не могло произойти. Слишком уж их стесняли обязанности. Раненные, перевязанные и слабые, они должны были сидеть здесь в ожидании решения Главнокомандующего. За прошедший час никто не сказал ни слова.
Первым молчание нарушил сидящий в самом темном углу капитан Комамура. Огромный лис без шлема, в тени угла казался каким-то страшным демоном из потустороннего мира.
— Клянусь, Кенпачи, как только мы оправимся, я отомщу тебе! Никогда, ты слышишь меня, ублюдок, никогда я не прошу тебе смерть Тоусена!
— Хочешь, чтобы я и тебя так же нашинковал, пес?! — огрызнулся Зараки. Настроение у него было паршивым.
— Такая сволочь, как ты, недостойна быть капитаном! — взревел здоровяк.
— Успокойтесь, капитан Комамура. Согласно полученным сведениям...
— Чушь собачья, женщина! Я отказываюсь верить в эту ложь! Тоусен не мог быть предателем!
— Навряд ли мы когда-нибудь узнаем правду. Смиритесь, капитан Комамура, в данный момент такое положение вещей выгодно для Генрюсай-сана, — спокойно сказал Бьякуя, глядя в окно.
— Да как вы смеете говорить такое, капитан Кучики?! — все сильнее ярился лис.
— Сейчас для Готей 13 важна военная мощь. Сведения о дезертирстве покойного Канаме Тоусена, даже не будь они правдой, позволяют капитану Зараки избежать трибунала, а так как во всем Сейритей осталось всего шесть дееспособных капитанов, такое решение является наилучшим выходом из положения. Ослаблять Готей дальше старик Яма не станет, — вздохнув, пояснила капитан Мацумото. Лис громко засопел, но замолчал. Он тяжело плюхнулся на стул, заскрипевший под его весом.
— И кто вообще такой этот Шиба Изаму, что к его словам все стали так прислушиваться? — проворчал себе под нос Комамура Саджин, — какой-то малолетний говнюк...
— Именно благодаря этому малолетнему говнюку нам удалось полностью сорвать планы предателей, при этом практически не понеся потерь среди офицерского состава. Вы, наверное, его даже не помните, капитан Комамура, — покачал головой старичок Харуто. Возразить ему никто не осмелился.
— А должен?! — огрызнулся лис.
— Ровно сто лет назад он сменил Цукабиши Тессая на посту капитана Кидо-отряда.
— Ни разу с ним не пересекался, — фыркнул Саджин.
Двери зала распахнулись. На пороге стоял капитан Киораку. Его лицо было серьезно.
— Сегодня было принято решение начать карательную операцию. Разведкой займутся второй и двенадцатый отряды. Через два месяца мы отправимся в Хуэко Мундо, чтобы уничтожить предателей и их сообщников. Подробности операции...
Остальное старик Харуто пропустил мимо ушей. Пора начать подготовку врат в мир пустых...
* * *
— Странно, собрание давно закончилось, а он все еще не вернулся, — пробормотала себе под нос Йоруичи, лежа на теплом камне.
