Если ОФ сможет успешно отстроить мир, его директора надеялись воспользоваться благодарностью населения и навсегда распространить свою идеологию и правительство-преемника. С такой целью, венчающей их амбициозные цели по восстановлению, Совет помпезно обещал создать на Земле Эвдемонию, обещая сделать придуманное человечеством будущее реальным и навсегда изменить условия жизни людей.
Ничто не было забыто. В малых масштабах: свободные от заторов улицы, универсальная дополненная реальность, прекращение насилия и преступлений. В крупном масштабе, Совет основал ряд амбициозных как по целям, так и по имени проектов, предназначенных быть проектами «Манхэттен» новой эры: проект «Эдем», добивающийся клинического бессмертия, проект «Янус», выискивающий способ сверхсветового перемещения, и проект «Икар», стремящийся использовать солнечные спутники для сбора света солнца, сделав энергию не просто дешевой, но бесплатной. С такими достижениями Совет стремился завоевать вечную верность своих граждан.
Наконец, Совет хотел перестроить правительство. Совет хотел сделать правительство доказуемо отвечающим интересам населения, неделимым и достаточно аморфным, чтобы быть неуязвимым. Не должно быть никакой личности, никаких принцепсов, только Управление, и это понимание только усиливалось окружающей членов Совета абсолютной тайной, созданной во время войны в качестве меры безопасности и окончившейся лишь десятилетия спустя.
Когда десять лет спустя Совет, наконец, окончил военное положение и самораспустился, уступив место своему преемнику, историки уже считали его одним из самых успешных правительств за все время, несмотря на то, что самые амбициозные его проекты еще приносили свои плоды. Экосистема Земли была на пути к восстановлению, население бывшего АС было поглощено без каких-либо крупных инцидентов, а гражданское недовольство было номинально. Промышленное производство уже вдвое превосходило довоенный максимум, а человеческое население стремительно росло, возрождая давно брошенные гнить городские центры.
В последние годы высказывались предположения, что амбициозные цели Совета и, казалось бы, смехотворный оптимизм был косвенно вызван инкубаторами через посредничество МСЁ. Так и не появилось никаких доказательств, поддерживающих это заявление…
— Статья Инфопедии, «Совет чрезвычайной обороны», раздел: «История», подраздел «После Объединительных войн», режим: дискурсивный, средняя плотность; выдержка.
〈В следующем тексте, 〈〉① указывает на содержимое, отредактированное для не обладающих категорией допуска. Число указывает на категорию допуска, требуемую для доступа к закрытому содержимому.〉①
〈К началу двадцать четвертого столетия радикальные идеологические и маргинальные религиозные группы на Земле стремились к исходу, вливая все имеющиеся у них ресурсы в колонизационные корабли, оборудование и планетарные исследования. Теперь, когда основание колоний первой волны экспансии продемонстрировало зрелость инструментов и приемов колонизации, сектанты и радикальные диссиденты по всему миру мечтали о создании собственных закрытых сообществ в своих собственных карманах человеческого пространства, надеясь смоделировать среди звезд утопию.〉②
〈Поддокумент: «Социально-политический контекст этой колонизационной политики», расширенная вставка〉
〈Воодушевляла либеральная политика Управления в отношении независимой колонизации. Директорат не видел особого вреда в позволении до сих пор неудовлетворенным жизнью на Земле перенести свое недовольство и агитацию куда-нибудь еще и даже негласно поощрял эту практику, устраивая на пути крайне мало бюрократических препон. Экстремально дальние планировщики в правительстве указывали, что независимые кластеры человечества поспособствуют разнообразию социальных систем и колонизационных методов, что может быть плодотворным в долгосрочной перспективе. Среди прочего, это обеспечит столь необходимую устойчивость в случае экзистенциальной угрозы виду.〉②
〈Управление наложило на потенциальных пионеров довольно минимальные требования. Стремящиеся к независимости колонии обязаны были зарегистрировать свое место назначения, заверить в вечной верность Управлению и пообещать создать правовую систему, способную защитить по-прежнему обязательные основные права. Как дополнение к этой последней части, новые колонии обязаны были гарантировать свободный выход и доступ к межзвездной коммуникации, как только это будет технически возможно.〉②
〈Отправляющиеся на колонизацию группы проверялись на соответствие минимальным требованиям: достаточное для воспроизводства популяции генетическое разнообразие, достаточные для реалистичного выживания ресурсы и компетентная структура руководства. Возможно, самое главное, они не получали мощной государственной поддержки, что изобиловала в официально санкционированных мирах.〉②
〈Такие требования мало отговаривали по-настоящему решившихся, и не прошло много времени, прежде чем на протяжении пустых просторов человеческого пространства начали произрастать крошечные независимые колонии. Большинство быстро развалились, вынужденные вернуться домой с пристыженно опущенными головами или даже отчаянно запросить у Управления эвакуацию. Хотя многие расцвели, и пусть у них не было бума населения и взрывного роста производства многих официальных колоний, по-своему они неплохо справились.〉②
〈Однако Управление не довольствовалось одной лишь верой в слова колониальных лидеров. И обширный аппарат государственной безопасности, и сократившаяся армия тщательно присматривали за независимыми колониями, в основном тайно, но также и в случайных инспекционных турах, предназначенных напомнить колониями, что Управление наблюдает и всегда оставляет за собой право военного вмешательства.〉②
〈Существовали три основных причины беспокойства Управления. Во-первых, Управление опасалось того, что колонии станут слишком сильны и слишком враждебны правительству Земли. Во-вторых, Управление опасалось, что некоторая комбинация некомпетенции, невезения или просто идеологии сможет привести к упадку условий жизни и социальных структур таким образом, что будет нарушено то или иное из основных прав. Наконец, возможно, самое экзотичное, Управление опасалось появления дистопии. Десятилетия социального моделирования ИИ показали, что существует целый ряд возможных стабильных дистопий, неблагоприятных человеческому состоянию, и Управление не собиралось давать шанс какой-либо из них и в самом деле сформироваться. Именно по этой причине Управление, несмотря на либеральную политику колонизации, пристально следило за независимыми колониями.〉②
〈Окончание расширенной вставки поддокумента〉
〈Однако несмотря на усилия Управления, отслеживание такого числа широко разбросанных колоний, многие из которых были несколько враждебны Управлению, предоставило значительный вызов, а многим мирам удалось проскользнуть сквозь щели, успешно скрывшись от аппарата безопасности правительства и прикрывать свои проблемы всякий раз, как на горизонте появлялась военная инспекция. На практике, мониторинг Управления осуществлялся совместными усилиями, с одной стороны, ничего не подозревающими официальными органами, и, с другой стороны, другой, тайной организацией.〉②
〈В отношении независимых колоний МСЁ разделял с Управлением многие из тех же проблем. Организация включала и контролировала всех существующих волшебниц и не собиралась позволять этому измениться или позволить кому-то из своих членов страдать при некомпетентном или репрессивном колониальном режиме. Кроме того, МСЁ проявлял гуманную заинтересованность в очистке колоний от всех способных сформироваться орд демонов, и эта очистка не могла происходить, если в колониях не будет заключивших контракт девушек.〉②
〈Следовательно, МСЁ тайно внедрял почти во все отбывающие колониальные группы глубоко законспирированных оперативников или даже целые команды и жестко запрещал любым девушкам, сочтенным слишком сочувствующими определенным маргинальным группам, следовать за их семьями или друзьями в космос. Агенты внутренней безопасности МСЁ летали среди колониальных миров на специально созданных стелс-кораблях, приглядывая за мирами так, как зачастую неспособны были агенты Управления.〉②
〈В отличие от Управления, эти агенты внутренней безопасности и их коллеги на поверхности гораздо меньше стеснялись манипулировать колониальными администрациями, чтобы исправить осознанную несправедливость и, как правило, вполне готовы были вызвать подкрепление, разжечь беспорядки и совершить убийство, если считали это необходимым. В конце концов, это было естественным продолжением прежней истории Черного сердца. Конечно, они были полностью готовы вбросить информацию в ответные каналы Управления, чтобы в небесах над колонией неожиданно появился военный крейсер.〉③
〈Такого сочетания двух систем мониторинга, как правило, было вполне достаточно, чтобы сдержать любые вредоносные тенденции проверяемых колоний.〉② 〈Официально,〉③ 〈Управлению никогда не приходилось прибегать к полноценному военному вмешательству.〉② 〈Неофициально, такое вмешательство происходило как минимум четырежды, как правило именно в таких случаях, что вызвали бы ночные кошмары у правительственных социальных планировщиков.〉③ 〈Этот автор не смог получить информацию о большинстве подобных случаев, но может подтвердить, что по меньшей мере в одном случае колониальные правители имплантировали в граждан устройства контроля сознания. Он не вправе обсуждать более подробную информацию.〉④
〈Еще одним наглядным примером такого рода потребовавших вмешательства произошедших в колонии чрезвычайных обстоятельств было, с точки зрения Управления, впадение в грубую некомпетентность и классическое угнетение собственных граждан. Однако с точки зрения МСЁ колония стала местом группы шокирующих преступлений души. Источники этого автора не желают раскрывать точную природу этих преступлений, за исключением того, что это включало какие-то эксперименты, и что преступница стала любимой мрачной легендой внутренней безопасности, где многие утверждают, что с учетом отсутствия очевидцев ее предполагаемого индуцированного самоцветом души исчезновения, она на самом деле сбежала.〉④
〈У автора есть собственные подозрения относительно того, кем была эта женщина, но, возможно, к лучшему будет не раскрывать эти детали.〉④
— Джулиан Брэдшоу, «Махо-сёдзё: их мир, их история», выдержка.
Курои Нана стояла рядом с дверью, прислушиваясь к ведущемуся внутри разговору, ухватившись за стену, стараясь не попасться.
Она смотрела на дальнюю стену, с картиной в раме, ожидая каждой следующей фразы, нового откровения.
— Она уже почти ничего не ест, — сказала ее мать. — Нака-тян часами сидит в своей комнате за запертой дверью. Ты не мог этого не заметить. Ее учителя отправляют мне — нам — сообщения о том, что ее, похоже, больше не заботит учеба. Они просят нас что-нибудь сделать. Я не понимаю, как ты можешь быть настолько беспечен!
Это правда. Ее младшая сестра, Накасэ, неделями отдалялась и, похоже, не хотела больше разговаривать. Даже с ней. От этой мысли у нее разрывалось сердце.
Все началось пару месяцев назад, когда ее сестра присоединилась к какой-то новой послешкольной программе. Вскоре после этого она начала по вечерам оставаться допоздна с новыми подругами, порой достаточно поздно, чтобы прямо нарушить их комендантский час.
Но это не было особой проблемой. По правде говоря, она всегда была довольно уклончива относительно того, чем именно она занималась, но это было вполне обычно для девочки ее возраста. Один-два раза она приводила некоторых своих подруг, и они не были так уж плохи. Единственным необычным в них было то, что они казались слишком старшими, чтобы с ней подружиться — по сути, старшеклассницами или студентками колледжа. Однако они были частью программы, так что это не было настолько странно.
Абсурдно было предполагать, что в этом крылось что-то большее. Ее сестра была все той же девочкой, что и всегда. Они все еще были близки, все еще постоянно общались. То, что она хранила секреты от своей нээ-тян, что она проводила время с новой группой подруг — мало что значило, потому что в ее глазах она видела, что она все та же девочка, что и всегда: яркая, ребяческая, веселая.
Ее сестра хотела стать врачом, как их отец, и со всем пылом посвящала себя своей учебе. Нана это знала, так как между ними было лишь два года разницы и они учились в одной школе; редкость, даже в нынешнее время всплеска населения, чтобы у родителей были дети со столь малой разницей.
Они были уверены, что она не в опасности — несколько раз ее родители задействовали привилегию опекуна и пытались ее отследить, технология показывала, что она в доме у подруги, как и ожидалось. Неуважительно было задерживаться настолько допоздна, но не опасно.
Как-то раз Нана довольно неуклюже напросилась пойти со своей сестрой. Ни одна из других девушек, похоже, не рада была ее присутствию, но они не были и так уж враждебны, и не произошло ничего странного — они просто болтали до ночи, в то же время сыграли в несколько игр.
Порой Нана замечала, как девочка смотрит в окно, на растущие суперздания города, о чем-то размышляя, возможно даже не видя их — но это ведь вполне нормально, не правда ли?
Голова Рёко пульсировала от воспоминаний, кусков жизни кого-то еще. Они были настолько сильными, что она едва удерживалась за собственную личность. Ей не нужен был ни контекст, ни представление. Ей в разум вкладывалось знание, кто были ее «родители», кто ее «сестра».
Накасэ была?..
Все изменилось в тот день, когда ее сестра вовсе не вернулась, просто не появившись вечером. Она не легла спать, ожидая вместе с родителями, пока они не получили от Накасэ сжатое сообщение, что она в порядке и появится завтра в школе.
И объяснение этого… ну, не было никакого объяснения.
Ее родители вскипели и проверили ее трекер, но она, по-видимому, все еще была дома у подруги. Они решили подождать и накричать на нее позже.
В ретроспективе, ее отец тем вечером казался довольно отстраненным, хотя значение этого она поймет только гораздо позже.
Она, конечно, не появилась в школе, и это событие привело к отправке родителям краткого предупреждающего сообщения.
Нана, которая была в школе, лишь позже услышала от родителей, как они снова проверили ее трекер и на этот раз получили совершенно спокойное «Ошибка: трекер не найден». Вот это, конечно, вызвало едва подавленную панику и немедленное обращение к Общественному порядку.
