— По крайней мере, их лечат и кормят. Это самое большое, что мы можем сделать, пока не прибудет помощь.
Думать о том, что помощь может не прийти никогда, мне категорически не хотелось. А с каждым днем такой исход становился все более реальным. Что мы будем делать, когда закончатся медикаменты? Спустя всего четыре дня активной работы, наши запасы значительно истончились. Медицинского оборудования не хватало. Да что там! Кроватей, и тех не хватало! Чистый перевязочный материал был на вес золота, дошли до того, что использованные тряпки кипятились в дезинфицирующем растворе и применялись повторно.
Проблема была и с питанием. Все основное производство было либо разрушено полностью, либо в таком плачевном состоянии, что там тоже требовались рабочие руки, чтобы возобновить выпуск продовольствия. Все мало-мальски способные передвигаться люди присоединялись к поискам уцелевших, и на поля никто не торопился. А урожай тем временем погибал. Специальной уборочной техники осталось крайне мало, она не справлялась. Людям же сложно было объяснить, что нужно разграничивать обязанности, что необходимо заниматься всеми делами сразу, иначе жизнь в городе будет абсолютно парализована, и спасенные ранее могут просто умереть от голода.
В других городах материка была та же история, поэтому на особую помощь рассчитывать с их стороны не приходилось. Наш таинственный враг хорошо выполнил домашнее задание: объектами орбитальной бомбардировки стали управленческие и военные базы, склады с провиантом, больницы,... В общем, все те предприятия, без которых планете пришлось бы крайне трудно. Удивляло только одно, зачем было все это затевать, почему просто не устроить несколько ядерных взрывов, после которых вообще не осталось бы жизни на планете. Тот способ, который выбрали нападающие, был еще более бесчеловечным, поскольку гарантировал длительную агонию. И позвать на помощь оказалось крайне затруднительно. Все орбитальные передатчики исчезли! Ни малейшего шанса передать хоть самое простое сообщение типа 'SOS'. Крейг и его техники занимались этой проблемой, но пока никаких результатов не было. Я ждала и делала все, что было в моих силах. А их осталось совсем не много. Я вымоталась.
Небольшой, наскоро оборудованный при помощи флагманского медотсека госпиталь, стал моей вотчиной. Весь мой персонал также сменил поле деятельности и перебазировался на планету, младший медперсонал набирался из местных добровольцев и постепенно пополнялся людьми, которых поспешно приводили в более-менее нормальное состояние. И теперь бывшие мои же пациенты, до конца не пришедшие в себя, перебинтованные и покореженные помогали, как могли. Но это все полумеры. Нам не хватало всего: лекарств, подготовленных людей, места,... Всего! Что будет, если связь восстановить не удастся?!
Двигаясь, подобно сомнамбуле, я направилась к выходу. Раишка, путаясь в длинном подоле, как привязанная семенила за мной. Своими повадками она была похожа на ребенка, а хотя кто ее знает, может она ребенок и есть. Под всеми слоями ее одежды рассмотреть возраст было абсолютно невозможно.
Под госпиталь нам отвели одно из немногих уцелевших зданий. Оно было небольшим, совсем небольшим, поэтому вокруг дополнительно были установлены все палатки, которые удалось найти на корабле. И им я была тоже рада, все же не на палящем солнце лежать несчастным, а о том, что и погода может вдобавок испортиться, думать уж совершенно не хотелось.
Едва выйдя на улицу, я сразу увидела их — выстроившись колонной, кто на своих двоих, кто с помощью товарищей, а некоторые и совсем уж лежа на носилках, грязный разведывательный катер покидали люди. Серые от боли и усталости, с явными следами недоедания они безучастно смотрели куда-то вдаль. Наверное, им до сих пор не верилось, что мы можем им чем-то помочь, ведь пейзаж абсолютно не походил на благополучный. Наскоро разобранные руины выглядели плачевно, да и то здание, которое отвели нам, было местами покорежено, благо коммуникации были уже в норме, хотя несколько дней назад и с водой тоже были трудности. Насосные станции пострадали так же, как и другие объекты, но несколько все же уцелело. На весь город не хватит, но, по крайней мере, подвести воду туда, где она была очень нужна, получилось.
Я бегло окинула взглядом людей, покинувших катер, высматривая одно единственное лицо, но Крэйга видно не было. Несколько мужчин в военной форме рассредоточились по площадке, помогая несчастным идти к зданию. Но тут я, наконец, увидела таки знакомую фигуру. Не ту, которую хотелось бы, но и министра Рейса я так же была рада увидеть. Меня мучил информационный голод. Никаких новостей об изменении ситуации не поступало, и меня это крайне тревожило.
Мужчина коротко отдал несколько указаний и стремительно направился в мою сторону. Я остановилась на месте и принялась его внимательно рассматривать. Выглядел он неважно. Черная некогда форма запылилась и приобрела грязный серый оттенок, как и его смолянистые волосы с редкой проседью на висках. Лицо стало еще более резким, толи от недоедания, толи от крайней степени усталости, а фигура как будто немного осела, скорее всего от того же. Он больше не казался мне таким высоким, как прежде.
-Здравствуйте, доктор. — Произнес он, едва приблизившись ко мне. — Вот привез вам еще пополнение. Хотя взглянув на все это, — он коротко взмахнул рукой, показывая на общую обстановку, — могу предположить, что немного не по адресу.
— А что, вы знаете какие-нибудь другие адреса, которые смогли бы вам помочь? — уточнила я.
— К сожалению, нет. Так что придется вас просить заняться этими несчастными.
— Ну а раз альтернативы все равно нет, то и сожалеть не о чем.
Мне все еще не совсем удобно было разговаривать с этим мужчиной. О своих прошлых планах я бы с удовольствием забыла, но память такая штука, что приказывать ей крайне затруднительно, а особенно тогда, когда общаешься вживую с непосредственным участником событий.
— Тяжелые есть? — нужно срочно переходить на рабочие моменты. Истерить я никогда не любила, а сейчас и так не хватает ни на что времени. Так что столь бездарно тратить его я не могла себе позволить.
— Мне сложно судить, — включился в разговор Рейс, — для меня они все крайне тяжелые. Еще и голодные к тому же. Мы ничего им не давали, поскольку я не знаю, что можно, а что нельзя. Надеюсь, у вас найдется, чем их накормить.
— Вы правильно сделали, еду им сейчас нужно давать очень аккуратно, поскольку переедание может закончится довольно плачевно, а от того, что эти люди перенесли, жадность затмит все доводы рассудка. А на счет наших запасов... Конечно, у нас найдется, чем их накормить сейчас, не шикарно, но вполне съедобно, а главное питательно. А вообще, да, с питанием довольно сложно, и с этим нужно что-то делать. Сегодня это уже третий катер. Люди прибывают быстрее, чем пища, и через пару дней мы будем в крайне сложном положении, если ничего не изменится!
— Изменится. Указом Императора всех работоспособных людей было велено отправлять в поля. Так что, скоро продовольствие должно быть. Не в том количестве, которое нам необходимо, но как-нибудь протянем. Все же люди — не машины, и сравниться в скорости нам трудно.
— Ну, хоть так... А что со связью?
— Работаем, насколько мне известно. На данный момент, на планете присутствует только одно судно, способное передать хоть какое-то сообщение, и то для него здесь это не очень легко сделать из-за близости пульсара.
— Но вы-то раньше не жили в полной изоляции...
— Да, и достигнуто это было крайне сложной системой передатчиков, а их-то у нас и нет. Адмирал Крэйг со своими техниками пытается сейчас решить эту проблему, но пока безрезультатно. Как только что-то получиться, вы об этом узнаете первой.
— Значит он сейчас не на планете?
— Да. Три дня уже.
-Понятно.
Я задумалась. Значит, Крэйг занят полезным делом. А я уж переживала, что они попытаются что-то разузнать о нашем задании потихоньку, пользуясь всеобщей неразберихой. А нам сейчас только попасться не хватало. И так соглядатаи вокруг!
— Вы пока останетесь в госпитале? — поинтересовалась я у Рейса. Мужчина молча смотрел на меня черными глазами и о чем-то сосредоточено думал. Может, он мысли читать умеет? Не дай Бог!
— Не на долго, — очнувшись, ответил он. — Немного отдохну, может, поем чего-нибудь, если дадите, а потом снова отправимся работать. Вы себе не представляете, что сейчас происходит на планете, я даже подумываю, чтобы ввести комендантский час. Останавливает меня только то, что городская тюрьма разрушена, и наказать нарушителей мне нечем. И народ это знает, не стану же я убивать на месте провинившихся.
— Мародерствуют?
— Да, в смутное время от этого никуда, увы, не деться. Народ лихорадит, им не хватает самого необходимого, поэтому мне даже сложно их в чем-то винить, но и спустить не могу. Если дать слабину, то мы все скатимся прямо в ад.
— Вы знаете, раньше я думала, что хуже уже не может быть. Но сейчас, когда и так очень трудно наводить порядок среди перепуганных людей, нам только народных беспорядков не хватало!
Министр только вздохнул и на миг прикрыл усталые глаза, соглашаясь, и тем самым неохотно демонстрируя свою беспомощность в этой ситуации. Мне было его безумно жаль, но как помочь?...
— Знаете, Министр Рейс,...
— Хокин... — поправил меня он и я согласно кивнула.
— Хокин, вам необходимо поспать хотя бы несколько часов. Вы уже сами на себя не похожи. Так не годится! Вы должны быть собранным и внимательным, от усталости мы порой совершаем самые дурацкие ошибки. А они еще обиднее. Так что, давайте, зовите свой экипаж и пройдем в госпиталь, думаю, что душ, еду и несколько кроватей мы вам сможем обеспечить, а там уже и ситуация перестанет выглядеть так удручающе.
— Наверное, вы правы. Я просто с ног валюсь, так же, как мои ребята.
— Вот и хорошо.
Мы направились к зданию, мужчина шел впереди, а я, оглянувшись на вновь прибывших пациентов, подозвала Раишку.
— Присмотри, чтобы всех разместили, я сейчас устрою этих мужчин и найду тебя. Что там? Есть срочные?
Девушка настороженно покосилась на министра и робко пробормотала, что все сделает. Я кивнула и продолжила путь. Все равно, пока их будут мыть, расселять, а потом и кормить, мое присутствие не очень нужно. Так что я попытаюсь еще что-нибудь узнать. Раз Рейс попал ко мне в руки не стоит упускать такой шанс. А то от беспокойства я скоро с ума сойду!
Правда, приступать сразу к расспросам совесть мне не позволила. Придется все же повременить. Пусть сначала приведут себя в порядок, поедят. А я тем временем разберусь с вновь поступившими. Все равно откладывать в долгий ящик это нельзя.
Команду министра я разместила в одной из резервных палат. Она была большая и находилась в так называемом условном ожоговом центре и предназначалась для больных с большим процентом ожоговых ранений, чтобы искусственно поддерживать стабильную температуру воздуха. На данный момент потребности в ней не было, и слава Богу, конечно, но при бомбардировке ожоги являются не самым редким видом повреждений.
Отдав все нужные распоряжения, я направилась искать Злотана. Все последние дни он был моим самым главным помощником и ярым защитником. И новых людей я всегда встречала в его сопровождении. Иногда мне приходилось очень трудно из-за того, что я — женщина. Местное население не очень-то стремилось принимать меня всерьез, а мужчины так и вообще переходили на оскорбления. И только внушительная фигура мужчины за плечом, как-то примиряло их с той действительностью, что их врачом будет женщина. Может, и правда, паранджу на себя напялить? Хотя это может привести к тому, что на меня совсем уж перестанут обращать внимания.
Парень обнаружился на складе. Он что-то очень целеустремленно искал в холодильной камере и легонько чертыхался себе по нос.
— Чего ты ругаешься? — поинтересовалась я у него. — Снова что-то стряслось?
— Пытаюсь представить, что будет, когда медикаменты закончатся. Вот, на данный момент, уже обезболивающих практически не осталось! Может, на пару дней всего, а потерпевшие все продолжают прибывать. Как вы будете оперировать без наркоза?
— Будем надеяться, что до этого не дойдет, — удрученно вздохнула я, — но эта мысль меня тоже занимает. Без поддержки мы скоро не сможем оказать даже самой минимальной помощи. Я это прекрасно понимаю, но и создавать медикаменты из воздуха меня никто не научил. Так что, остается только ждать.
— Да чего ждать-то? — возмутился парень, — вы на себя-то посмотрите! Уже круги под глазами на пол лица разошлись, уверен, что если бы это помогло, последнюю каплю крови отдали бы этим людям.
— Ну, думаю, что с полным количеством крови в венах от меня будет все же больше пользы. Да и нехватки донорской крови у нас не наблюдается. Так что это была бы абсолютно бесполезная трата времени.
— Рад, что вы это понимаете. Хотя некоторые вообще считают, что никому ничего не должны. Работают спустя рукава и считают, что так и надо. А тем временем основная нагрузка ложиться на ваши плечи, док. Приструнили бы вы их, что ли...
— Что, опять Джулс и его команда выеживается? — устало спросила я. Вот честное слово, одной тяжело, но когда навязывают подобных помощников, поневоле взвоешь!
Доктор Джулс вот уже почти пятнадцать лет являлся лечащим врачом Императора и, честное слово, в жизни не встречала более противного человека! Я не говорю, что он плохой специалист. Ни в коем случае! Но иногда его поведение просто призывает увеличить количество наших пациентов ровно на одного человека, а может и на несколько.
Не знаю, всегда ли он бывает таким засранцем, или это его так новое назначение оскорбило, но вот уже целых четыре дня мне нет ни минуты покоя. Все мои решения оспариваются, я постоянно слышу от других людей сомнения в моем профессионализме, но это пол беды, а вот благодаря этому благородному господину, некоторые даже предпочли отказаться от лечения, чем быть осмотренными бесчестной женщиной. И это были не только мужчины. Кваварские дамочки, с детства охраняющие свой моральный облик неприкосновенным, буквально в ужасе убегали от меня, словно боялись заразиться какой-то неизлечимой болезнью.
Так происходило ровно до тех пор, пока Император не приехал посмотреть, как движутся мои дела в полевом госпитале. А увидев такую ситуацию, сильно рассердился и приказал Джулсу прекратить разводить вокруг меня козни. Но доктор, хоть и присмирел, но полностью не сдался. Когда — никогда да и выскакивал какой-то проступок, якобы совершенный мной. И нервов моих уже просто не хватало!
Пришлось пригрозить вывезти из госпиталя все медикаменты, принадлежавшие флагману 'Звездный рыцарь'. Не хотелось этого делать, но выбора мне не оставили. И вот теперь мы стараемся придерживаться военного нейтралитета. Правда, и это не всегда помогало. Да уж...
Всего же в госпитале было шесть докторов. Очень хороших специалистов, но их личные качества не хотелось даже вспоминать. Все они были мужчинами, и все с молоком матери впитали в себя уверенность, что женщина врачом быть не может, и убедить их в обратном не было ровно никакой возможности.
