Глотнув вина, он усмехнулся:
— Дальше все было как в дешевых романах. Расследование шло весьма успешно, но где-то я допустил ошибку, и меня попытались убить. Собственно говоря, почти убили, бросив умирать на улице, смертельно раненного...
Ориан покачал головой и тихо заметил:
— И ты молчал... Я помню, тогда ты вернулся после долгого отсутствия и был каким-то странным... Как тебе удалось спастись?
— Ринна и спасла меня, точнее, ее любопытство. Меня бросили неподалеку от её дома, и она случайно заметила "нечто непонятное". Слуги принесли меня в ее дом, а она послала за магом-целителем, который и вытащил меня практически из-за Грани. Я так и остался в доме Ринны до самого отбытия из Ринведа, и вскоре был покорен не только красотой и добрым сердцем моей спасительницы, но и ее умом и удивительно кротким, но вместе с тем твердым нравом.
— Сколько ей тогда было лет? — невольно заинтересовавшись, спросил Ориан.
— Семнадцать. Я и не думал, что она может обратить внимание на мужчину на тридцать лет старше себя, но это случилось.
— И что произошло потом?
— Я закончил расследование и вернулся в Эрант, но здесь, в окружении светских красавиц, все чаще вспоминал Ринну, пока не понял, что влюбился. Наконец я не выдержал и вернулся в Ринвед — хотел узнать, помнит ли она еще меня... И застал ее беременной моим ребенком.
Ориан покачал головой:
— Она решила сохранить ребенка? Удивительно! А её родители? Беременная и не замужем...
— Ринна уже тогда была сиротой: мать ее умерла в родах, а отец — за год до этого. Но ей все равно пришлось немало вынести из-за беременности: насмешки, презрение окружающих, а ее тетка так вообще пыталась заставить Ринну вытравить плод... Когда я узнал все это, то был уверен, что она будет в ярости, но она так искренне обрадовалась моему возвращению... Словом, через три дня после моего возвращения в Ринвед мы поженились.
Принц Эверн посмотрел на сына и вздохнул:
— Пойми, ну не мог я оставить ее одну, тем более беременную! И можешь сердиться, но я ни разу не пожалел о том, что тогда принял это решение!
Ориан покачал головой:
— Выходит, моей сестре сейчас семь лет? И я не совсем понял... Твоя Ринна не знала, кто ты, когда выходила замуж?
Эверн хмыкнул:
— Она и сейчас не знает. Для всех в Ринведе, в том числе и для нее самой, она жена капитана наемников, который редко бывает с семьей: такая работа!
— Значит, ты лгал не только мне? — в голосе Ориана звучала горечь, — видно, это стало для тебя привычкой: лгать родным людям! Вот только это еще и жестоко! А что было бы, если б ты умер? Твоя жена и ребенок так бы и не узнали о том, кто был их мужем и отцом! И кстати, почему ты не перевез их в Эрант?
— Не хотел, чтобы кто-то связал их со мной. Жене и дочери наемника грозит куда меньшая опасность, чем родичам принца. Надеюсь, я ответил на твои вопросы и надеюсь, ты простишь меня за мои поступки.
Ориан встал и прошелся по комнате, затем вернулся в кресло. Его лицо вновь стало ледяным и жестким.
— Ты ответил мне на вопросы об отлучках. Как ты понимаешь, я проверю истинность твоих утверждений, однако это не снимает с тебя подозрений в заговоре. Точнее, подозрений, что ты и есть тот, кто стоит за всем происходящим в империи последние годы!
Эверн вздохнул:
— Я понимаю, что ты не можешь доверять мне после того, как узнал о том, сколько лет я тебе лгал, и всё же... Подумай сам, сын, для чего мне все это?
— Власть!
— Я всегда говорил, что не мечтаю о короне, — начал старший принц.
Ориан прервал его:
— Слова, одни слова!
— Слова... Что ж, вот тебе еще: отец Ринны получил дворянство за службу, но лишь ненаследуемое. Полагаю, ты достаточно знаешь законы империи, чтобы понять, что из этого следует! — резко ответил Эверн.
Ориан застыл, затем потряс головой и вмиг осипшим голосом прошептал:
— Это значит, что ты добровольно отказался от всех прав на трон, что бы ни случилось, даже если династия вымрет... Мне надо выпить...
— Мне это тоже не повредит, — признался его отец и позвонил.
Первый кубок Ориан выпил залпом, точно воду, а затем обмяк в кресле и тихо признался:
— Ты даже не представляешь, какое облегчение я сейчас испытываю! После всех этих месяцев, когда я мучился от мысли, что ты ради каких-то целей разрушаешь империю...
— Прости, Ри. Если бы я сказал тебе сразу... Кстати, помнишь, ты как-то спрашивал, какие у меня дела с дер Нистером?
— Конечно! Неужели ты мне и на этот вопрос наконец ответишь? — в голосе Ориана прозвучал нескрываемый сарказм.
— Представь себе, да. Эни наделена магическими способностями, причем довольно сильными. Обычно они просыпаются лет в двенадцать-тринадцать, а у нее это случилось в пять. Представляешь себе пятилетнего ребенка с магией воздуха и огня?
Сын невольно охнул, потрясенно глядя на отца:
— Ох! И о чем ты договорился с директором?
— Я не сказал, зачем это мне, но попросил у него амулет, блокирующий проявление магии носителя, но не вредящий тому.
— А что он попросил взамен?
Эверн тяжело вздохнул и признался:
— По мере возможности поддерживать его политику перед Императором, что я и делал. Прости...
Ориан покачал головой:
— Ты совсем запутался, тебе не кажется? Подумай всё же над тем, чтобы перевезти жену и дочь в Эрант и сказать им правду.
— А ты сможешь принять мой выбор?
— Я не обещаю, но постараюсь. Знаешь, если бы ты рассказал мне все тогда, семь с лишним лет назад, мне было бы проще... Хотя я хотел бы познакомиться с сестрой!
— Она тебе непременно понравится, Ри. Хоть ее и нельзя назвать спокойным ребенком, скорее этаким шустрым котенком, — тепло улыбнулся Эверн.
— Ладно, раз все выяснилось, мне пора.
— Подожди, сынок. Может, я смогу помочь, если ты расскажешь мне побольше о том, кого ищешь?
— Мы называем его Игроком... Кстати, помнишь наш разговор о причинах войны с кшаси? Все это началось еще тогда, за год или больше до войны. Собственно говоря, именно Игрок виноват в закрытии Путей и в войне! Еще мы знаем, что он не гнушается никаких методов, безумно жесток и высокомерен. А еще мне кажется, что он за что-то сильно ненавидит Императора. Ах да, внешность у него похожа на твою и возраст примерно соответствует!
Принц Эверн горько усмехнулся:
— А знаешь, я знал одного человека, которому это описание подходит как нельзя лучше! Если бы лично не видел его мертвым, решил бы, что ты описываешь именно его!
— Кто?! — Ориан подался вперед.
— Кейр дер Фалдон.
— Старший брат советника дер Фалдона?
— Старший единоутробный брат, — уточнил Эверн.
— Единоутробный?! Но...
— Я расскажу тебе одну историю... Сам я узнал о ней от отца...
Принц вздохнул и начал:
— Не знаю, известно ли тебе, но покойная Императрица была старше дядюшки лет на десять. Это был чисто политический брак, в котором не было ни любви, ни даже уважения... Кроме того, она довольно долго не могла забеременеть, несмотря даже на помощь лучших магов-целителей. Поговаривали о разводе, Император все реже посещал супружеское ложе, предпочитая фавориток. Именно в этот момент ко Двору была представлена семнадцатилетняя Илина дер Ирманер. Когда я впервые увидел рею Илину, ей было тридцать с лишним лет, но она все еще могла затмить своей красотой всех красавиц Двора. А в те времена она пленила очень многих, и Император не остался равнодушным к ее прелестям... А потом произошло то, чего уже никто не чаял дождаться: Императрица забеременела. Рею Илину выдали замуж за Тарвана дер Фалдона, дав за ней баснословное приданое, и отказав парочке куда более перспективных женихов, причем от помолвки до свадьбы прошло всего две недели. А через семь месяцев после свадьбы она родила на удивление крепкого мальчика, которого назвали Кейром.
Ориан на мгновение прикрыл глаза и тихо спросил:
— Я правильно тебя понял? Кейр внебрачный сын Императора?
— Причем старший сын, — усмехнулся его отец, — Ланнар на неделю младше. Понял, почему его "отцом" стал именно дер Фалдон?
— Внешнее сходство, я полагаю. Дер Фалдоны больше всех походят на нас.
— Верно. Кстати, сам рен Тарван, насколько я знаю, так и не узнал что Кейр не его сын.
— А сам-то Кейр знал, кто его настоящий отец?
Принц Эверн поморщился:
— Знаешь, Ри, об этой истории мне рассказал отец. Это было уже после войны, уж не помню, как зашел об этом разговор, но... В общем, он привел её как пример глупости правителя... Рея Илина, к ее чести, хранила тайну, а кроме нее точно о том, чей сын Кейр, знали двое — сам Император и мой отец. Думаю, не стоит объяснять, что твой дед не стал бы о таком болтать?
Ориан кивнул. Деда он любил и уважал, искренне горевал о его смерти, но помнил, что в делах правления тот был на редкость скрытным и жестким.
— Словом, не знаю, что тогда нашло на дядюшку, может, сентиментальный порыв... Отец говорил, что Император рассказал обо всем Кейру на двадцатилетие, и после этого тот изменился: стал более замкнутым и молчаливым.
— Ты его хорошо знал?
— Мы были почти ровесниками, его семья занимала высокое положение при Дворе — разумеется, я знал его совсем неплохо. Однако мы никогда не были ни друзьями, ни приятелями: он с детства не любил склоняться перед кем бы то ни было, хотя и умел вести себя в строгом соответствии с этикетом, а симпатии и уважения между нами не было. Кейр действительно был жесток... Знаешь, когда мне было пять, я как-то увидел, как он мучил кошку, с интересом наблюдая, как та вопит, — принца передернуло, — и с тех пор не мог относиться к нему спокойно. И ты говорил о высокомерии... Это была одна из тех черт его характера, которая всегда меня раздражала: к людям ниже его по происхождению и положению Кейр относился как к вещам.
— Очень похоже на нашего Игрока! Устраивать жертвоприношения Древним Богам, чтобы закрыть Пути и спровоцировать войну, безжалостно использовать своих сторонников-дворян, даже пытать этарров... Скажи, он был умен?
— Чрезвычайно умен, к тому же обладал невероятным чувством интриги, умел предугадывать события и влиять на людей. Кстати, насчет прозвища: Игрок ему подходит как нельзя лучше, более блестящего мастера игры в "Королевский бой" я не встречал. На самом деле при всей моей нелюбви к нему вынужден признать, что Императором он был бы куда лучшим, чем Миранн...
— Вот и мотив. Убить принца Ланнара так, что никто не заподозрит его ни в чем, заодно обезопасив себя от претензий дальних родственников династии, живущих в провинциях. Продемонстрировать свой героизм на войне... Я ведь прав, сражался он хорошо?
Старший принц только кивнул. Ориан вздохнул и продолжил:
— А потом прийти к Императору и сказать что-то вроде: Ланнар умер, но я был и остаюсь твоим сыном, преданным тебе и империи. Миранн не годится на роль наследника престола, признай меня, и это решит все проблемы...
— Я всегда гордился тобой, сынок, — улыбнулся его отец. — О том, что такой разговор действительно состоялся, я узнал только тогда, когда отец в назидание рассказал мне обо всем. К тому времени Кейр был лет десять как мертв... Кстати, Император до сих пор не знает, что я осведомлен об этой истории! Так вот, дядюшка действительно серьезно думал над этим предложением и даже советовался с единственным человеком, которому доверял и кто был полностью в курсе ситуации — своим братом.
— И что дед посоветовал Императору? — подался вперед Ориан.
— Отказать. Нарушение порядка престолонаследия никогда не приводило ни к чему хорошему, а ставить незаконнорожденного ребенка, выросшего на стороне и носящего имя другого рода впереди законного, пусть слабого и нелюбимого... И всё же Император был склонен согласиться с просьбой Кейра, уж слишком сильным ударом для него стала гибель Ланнара и слишком большим разочарованием — Миранн. Грустная ирония состоит в том, что в слабости и пороках Миранна в немалой степени виноват он сам, сначала отдав его воспитание в руки Императрицы, а после ее смерти и вовсе забросив младшего сына... Впрочем, сейчас речь не о том! Дядя пообещал дать Кейру окончательный ответ, сам же направился в храм Маэры, а по возвращении оттуда — жестко отказал, сказав, что благо страны для него важнее даже любви к сыну. Похоже, Госпожа Путей показала ему опасность подобного выбора...
Ориан покачал головой:
— Представляю, в какой ярости был Кейр! Значит, именно он и есть Игрок!
— Ри, это невозможно. Кейр погиб в битве при Эссите, я собственными руками зажег погребальный костер для него и еще нескольких высших офицеров!
— Ты уверен, что это был именно он? Как его опознали?
— По лицу. Его жестоко изранили, но лицо лишь слегка задели.
Ориан нахмурился, не желая отказываться от столь удачной кандидатуры:
— А амулеты? Ведь есть же амулеты личины!
— Верно, есть. Вот только довольно сложно добиться того, чтобы амулет личины в точности воссоздавал внешность определенного человека, — Эверн усмехнулся в ответ на протестующий жест сына, — я знаю, что ты хочешь сказать, Ри: "сложно не значит невозможно", так? Вот только есть еще кое-что... После битвы трупы солдат и офицеров попроще фактически просто стаскивали в кучу и поджигали, но для некоторых погибших, в том числе и Кейра, устроили погребение по всем традициям.
— То есть с обмыванием и переодеванием в погребальные одежды? — вздохнул Ориан.
— Да. Поверь, никакой амулет не остался бы незамеченным.
— Жаль... Он действительно идеально подходит! А может, это как-то было сделано при помощи магии? Ну не знаю... Навести морок на всех, например...
— Я когда-то плотно интересовался такой магией. Проблема в одном: любой морок развеивается прикосновением, поэтому и используют амулеты личины! Хотя, конечно, может быть и какая-то попросту неведомая нам магия...
— Особенно если Кейр был жрецом Древних! Кто знает, какая сила была в его руках! Так что я все-таки велю копать в этом направлении... И усилю наблюдение за реном Этреем.
— Я, кстати, тоже подумал про Этрея дер Фалдона. Что, если он, образно выражаясь, подхватил выпавшее из рук брата знамя? Если до войны Игрок был один, а сейчас другой?
Ориан хмыкнул:
— Мне больше нравится идея о том, что Кейр использует брата. Вопрос только, догадался бы об этом рен Этрей?
— Полагаю, да, он отнюдь не дурак. А что насчет магов?
— А вот дер Нистера скорее всего используют втемную. Мне кажется, его действительно редкая Сила и подчинение такого множества магов застит ему глаза.
— Возможно, ты прав. Что будешь делать?
— Буду искать. А что ты решил с женой и дочерью?
— Я всё же погожу перевозить их в столицу, сейчас для них это опасно. И, Ри... Чем я могу тебе помочь?
— Советом, — улыбнулся Ориан, — и тем, что будешь рядом. Почему-то мне кажется, что развязка этой истории уже не за горами...
Диронна, столица провинции Котарр. Час спустя.
— Значит, вы полагаете, это поможет?
— Уверен в этом, рен Коррис, — кивнул пожилой мужчина, в котором нетрудно было узнать жреца Руарра, — а теперь позвольте откланяться. Я буду молить Отца за вас и ваших людей.
