— Безусловно, — легко и непринуждённо согласился с законницей я. — Целиком и полностью согласен с вами, мадам Боунс, я не против публичного суда, только давайте не будем по итогам слушаний подменять законы Магии законами Министерства. Есть в этом нечто противоестественное, не находите? Суд необходим, не спорю. Наша общая задача — это объединить магов Британии вокруг консолидирующего центра в лице будущего Министра магии и сил, его поддерживающих. Что может быть лучше в этом деле, чем возвести на эшафот бывших кумиров и развенчать злодеев? Но в нашем случае немаловажной задачей для вас, мадам Боунс, становится подборка убедительных слов и аргументов, доказывающих передачу преступников в мои руки, как наиболее пострадавшего от их действий стороны, а уж я им гарантирую высшую справедливость.

Лорд Гринграсс, подпирающий стену за спиной женщины, что-то негромко шепнул ей на ухо, от чего пар, готовый вот-вот разорвать хрупкое человеческое тело и обрушиться на меня гневным потоком, мирно просвистел сквозь зубы. Закусившая удила мадам Боунс сдулась, окончательно признавая мои правоту и претензии.

На допрос подлеченного Ужаса Подземелий, бывшего декана Слизерина, бывшего заместителя директора и редкостной сволочи я не остался, хотя дознаватели почерпнули для себя много нового. Предательство оказалось у Снейпа в крови. Вывернув мозги сальноволосого зельевара наизнанку, легилементы окунулись в пучину чёрной дущи. Карьера у Снейпа оказалась головокружительной: сначала он предал подругу детства, слово "грязнокровка" вырвавшееся из вонючей пасти было взвешено и обдумано со всех сторон. Попытки выпросить прощение и помириться не находили отклика, так как Лили интуитивно не ощущала раскаяния. Потом предал первого хозяина, переметнувшись в лагерь "светлых" сил, обосновав переход безответной любовью до гроба. Нет-нет, носатый ублюдок, реально просил обожаемого Повелителя не убивать подругу детства, мечтая заполучить оную в безраздельное пользование в виде рабыни, а потом, может быть, он бы смиловистился бы. Очутившись под крылышком Дамблдора, который ни в грош не поверил перебежчику, окутав того десятком различных обетов, ренегат сходу предав кукловода, травя его потихоньку и надеясь на милость Повелителя, метка которого не думала сходить с левого предплечья. Потом он предал слизеринцев, сливая тайны учеников покровителю, следом были Люциус и крёстный сын — Драко. Отдавая Снейпу должное, он оказался пронырливой сволочью, не лишённой таланта становиться незаменимым, за что был особо ценим главой Ордена Феникса, не пожалевшего камней душ для нужного человека. Тот же отплатил чёрной неблагодарностью, принявшись топить патрона, попутно обвиняя его во всех грехах. Что ж, свою судьбу Снейп выбрал. Я не буду настаивать на казни или Азкабане, нет, я поступлю жёстче. Лишение магии — вот достойная кара, пусть властелин котлов покажет, как он может обходиться без волшебной палочки. Сверху навесить несколько строгих обетов, чтобы не разболтал о тайнах магического мира и выпнуть подонка в обычный мир. Интересно, как быстро он сдохнет в грязной подворотне? Впрочем, Снейп не моя добыча, его судьбу определит суд. Однозначно заявляю, что участь его незавидна.

Выйдя на свежий воздух во внутренном дворике замка, превращённом стараниями магии и Помоны Спраут в великолепный сад под открытым небом, я застал чудную картину. Протёр глаза, постоял — ничео не изменилось. Ещё раз протёр глаза, картина не думала меняться. Грешным делом я думал, что мелкого птенца феникса окончательно добили при сражении на трибунах, но тут я оказался не прав. Птаха, прошедшего очищение у Миледи, подобрала одна знакомая мне блондинка, которая в окружении Кребба и Гойла младших, сейчас умилённо кормила огненного птенчика тыквенными семечками и поглаживала ему хохолок. Птенец счастливо посвистывал, выпрашивая ласку и угощение, умилённо заглядывая в глаза Луны. За спиной шкафоподобных громил пряталась макушка Ребекки, принявшей ухаживания юного лорда. Второй день ждало своего часа письмо с сургучной печатью с личным магическим оттиском Лорда Гойла. Грегори официально просил у сюзерена милой его сердцу графини разрешения на ритуал ухаживания. Как-то я весь в сомнениях. ТО, что разрешу, тут без вопросов, как истинного аристократа меня волнует выгода от данного союза сердец, это с одной стороны, с другой же, благодаря эмпатии, остаётся пожелать счастья молодым. Я не каменный.

Потоптавшись на месте и решив не мешать приручению феникса, я сошёл на боковую дорожку, ведущую в сторону медицинского крыла, в котором с недавнего времени вновь обосновалась Поппи Помфри с учениками. Шагая по гравию, я всё время одёргивал себя от желания обернуться, настолько жёг лопатки ехидный взгляд Луны. Так-как, блондинка что-то знает, не иначе, в противном случае к ехидству бы не примешивалось веселье.

Когда до входа в обитель последователей Авиценны оставалось около двадцати шагов, до моих ушей донеслось приглушенное воркование двух до боли знакомых голосов. Набросив на себя невидимость и заглушающие шаги чары, пробираюсь к увитой плющом и цветами беседке, от которой воздух наполняется любовными флюидами.

Нет, братцы, пора, ой пора, ставить над Хогвартсом антикупидоновый щит, иначе эти крылатые голозадые поганцы всех моих вассалов живьем перестреляют! Стараясь не зацепить сторожевой паутинки, сдаю назад. Некрасиво подглядывать за влюблёнными людьми. Аргус Филч и Минерва МакГонагалл, как никто достойны счастья. Филч ни на минуту не оставлял "милую Минни" одну в больничном крыле, где Поппи с моей помощью убирала у последней последствия отката. Больная, а теперь уже выздоравливающая, с истинно кошачьей хитростью, заманивала добычу в любовную ловушку. Впрочем, не слушайте меня, Аргус давно оказывал Минерве знаки внимания, которая та принимала несмотря на то, что кавалер дамы официально считался сквибом. Сейчас же последний призрачный барьер для объявления мистера Филча и мисс МакГонагалл парой окончательно пал в свете прошедших событий, продемонстрировавших миру, что сквиб не сквиб, а вполне себе маг не из последних по силе и опыту. Вот и ворковали себе уединившиеся голубки, расположившись в удобных креслах в оккупированной беседке и попивая из бумажных стаканчиков маггловскую кока-колу. Не успел я сделать ноги от полного сюра с кока-колой, по пути вспоминая буравящий взгляд Луны, наверняка знавшей, что я увижу, как Минерва попросила у Аргуса передать ей ещё один стаканчик "этой пузырящейся гадости".

— О, что это? — прижав руку к груди, спросила наша заслуженная кошка, рассматривая что-то на дне стаканчика. Через секунду в цепких женских пальцах красовался изумительной работы перстень с бриллиантом.

— М-м-м, — непонятно выдавил из себя донельзя смущённый Филч.

— Что вы сказали, Аргус? — не отрывая взгляда от сверкающих граней крупного камня, переспросила Минерва.

— М-м-м ммм... женой?

От тихого ответного "да", Аргус взорвался фонтаном эмоций, я же предпочёл слинять в кусты и бочком-бочком выбрался из сада. Люди спешат жить, тем более недавно они едва не потеряли друг друга... Думаю, лучшим свадебным подарком молодожёнам будет комплекс омолаживающих зелий и ритуалов.

Не успел я выбраться из сада, как передо мной возникла Ниппи. Эльфиечка сообщила о целой делегации магов, возникшей у ворот Хогвартса. Прибывшие требуют (о как!), не просят — требуют принять их! Хм, внутри зашевелилось нехорошее предчувствие.

— Требуют, хм, значит. Что ж примем, уважим, так сказать, — задумчиво пригладив волосы, ответил я. — Веди гостей в церемониальный зал. Хотя, нет, рабочего кабинета хватит. Требуют они...

Через десять минут у двери рабочего кабинета Лорда Слизерина, где за широким столом восседал сам Лорд Слизерин под портретом Лорда Слизерина — он же Основатель, он же старое проклятое на сумасшествие полотно, избавившееся от проклятия после низложения Дамблдора и захвата замка потомком, то есть мной, раздался дробный перестук шагов. Следом бесшумно открылась дверь и в кабинет вплыла Августа Лонгботтом...

Какой, хм, "приятный" сюрприз. Боевая старушка оказалась не одна, кто хотел, чтобы Лорд Слизерин предстал пред его очами. Компанию ветерану аврората составляли не менее старые пеньки — Лорд Огден, сухонький, зализанный старичок с густыми кустистыми бровями, Лорд Йорк — невысокий, плотно сбитый волшебник, который с успехом мог отыграть роль Собакевича из "Мёртвых душ" Николая Васильевича Гоголя, так как всё в коренастой фигуре дышало основательностью и кричало Я — Йорк! Но ни первая, ни второй и третий из гостей меня не заинтересовали. Моё внимание привлёк внешне незаметный, мышастой внешности мужчина с обыкновенным кожаным портфелем в руках. Типчик был из породы тех, кто исстари обитает под крылышками различных спецслужб и бюрократических структур из высших эшелонов власти, именно там рассадник незапоминающихся, но крайне опасных личностей — плоть от плоти частей бездушной государственной машины. Как бы этот неприметный винтик, мистер Адам Симмонс, не был самым опасным гостем. Скоро я проверю свои интуитивные догадки.

Переведя взор на небольшое зеркало, установленное на шкафу с книгами, ловлю отражённый взгляд портрета Салазара. На мой немой вопрос, основатель на секунду смежил веки, подтвердив мои выводы относительно гостей и цели посещения. Что ж, этого следовало ожидать, со мной пришли торговаться и предмет торга не вызывает сомнений.

Позвольте опустить преамбулу взаимных представлений и прелюдию пустопорожнего трёпа о погоде и прочем, едва ли не видов на урожай черноножной хрюкоморки в летнем сезоне, которые предваряют любой серьёзный разговор согласно вбитого в подкорку этикета, и перейти к сути.

— Итак, господа и дама, чем обязан? — выпрямившись в кресле, спросил я.

Мгновенный переход к причине посещения школы нисколько не смутил четверку высокопоставленных гостей, представляющих интересы некоторых фракций Визенгамота и (та-дам!) короны. Да-да, ваши глаза не обманывают, мышастый представлял интересы Её Величества. Какая честь сметрному червю, бегу и падаю ниц. Сто сказать, молодцы, быстренько спелись, субчики. Кто не понял — это сарказм, а кто поумнее, тот сообразил, что мне сейчас начнут выкручивать руки, вытаскивая на свет побитые молью и книжными червями пергаменты с давно позабытыми договорами и прочей мутотенью. Так-так, посмотрим, я ведь тоже не пальцем деланный, надеюсь, есть у меня несколько тузов в рукаве, так что шиш им с маслом, а не моё комиссарское тело и Хогвартс.

— Лорд Слизерин, — сжав бледные губы в узкую полоску и став чем-то похожей на жабку Амбридж, начала Августа Лонгботтом и замолчала, не зная, как подступиться к волнующей её теме, настолько старушку обескуражила моя невозмутимая физиономия и полное, можно сказать непрошибаемое спокойствие в глазах, в позе и во всех жестах, которое может демонстрировать только хозяин положения. Не скрою, отпустив эмпатию на волю, я придавил посетителей ментально. Подействовало.

— Позвольте перебить Вас, Леди Лонгботтом, вы сейчас говорите от себя или как полномочный представитель Наследника Основательницы?

— Я имею честь защищать интересы Наследника, — ошпарив меня высокомерным взором, ответила Августа. Старички и мышастый покивали.

— Слушаю Вас, леди, — по щелчку пальцев Ниппи выставила на стол омут-проектор. Я тоже защищаю свои интересы.

Если коротко, то меня призывали делиться, а то нехорошо получается. Кому-то всё, а кто-то в пролёте.

— Леди Лонгботтом, господа, прошу вас ознакомиться с этим воспоминанием.

Без применения палочки показательно извлекая из виска серебристую нить воспоминания, помещаю её в думосбор и активирую проекцию разговора с Невиллом.

— Это ничего не значит! — гордо задрала подбородок Августа. — Вы обманом заставили Наследника говорить!

Лорды Огден и Йорк едва ли не сделали фейспам. Старые опытные динозавры политики сразу поняли, что уёдут отсюда несолоно хлебавши, им бы сейчас сохранить то, что есть, а не потерять позиции окончательно.

— Обманом? — в Снейповском жесте вздёрнул левую бровь я. — Скажите, Леди Лонгботтом, на основании чего и, главное, ради чего я должен поступиться своими интересами и уступить часть Хогвартса Наследнику Неистовой Хельги? Заметьте, Неистовой! Вы неистово, как Основательница, боролись за независимость Хогвартса от Дамблдора и произвола Министерства? Вы отстаивали её интересы в Визенгамоте, сражались у Черного озера? Поддерживали школу в период упадка уровня образования в период директорства того-кого-непринято называть? Даже когда вам протянули руку, вы предпочли держаться в стороне и предпочли нейтралитет и спокойствие активному политическому противостоянию традиционалистов с фракциями либералов и Дамблдоровской кликой. Фактически вы и Невилл вовсю пользовались привилегией имени и славы Хельги, ничего не делая при этом. То есть, вы демонстративно держались в стороне, а теперь осмеливаетесь претендовать на кусок пирога, который не заслужили.

— Да как вы смеете! — взорвалась выведенная из себя старуха.

— Смею, — ледяным тоном парирую я. — Noblesse oblige, в отличие от Рода Логботтом, союзники Рода Слизерин не побоялись выйти против Дамблдора и Волдеморта, я не один раз чуть не отправился в Серые Пределы к Вечной Невесте, полив камни Хогвартса своей кровью и кровью жены. К вашему сведению, господа, так называемый Наследник Слизерина в лице змеемордого предателя крови не имел никаких прав на имя и школу, о чём никто из вас не соизволил поинтересоваться, предпочитая молча проглатывать ложь Дамблдора, который, кстати, с вашего попустительства, Лорда и Леди, как членов Попечительского совета, не приносил клятв директора, из-за чего десятки лет в школе творился форменный произвол. У меня возникает законный вопрос, господа, а нужны ли школе такие попечители? Вы желаете, чтобы я выступил публично по этому поводу?

— Предлагаю не рубить с плеча, Лорд Слизерин, как вы понимаете, не всё зависело от нас, — примирительно поднял руку Лорд Йорк.

— Понимаю, — легко киваю в ответ, — поэтому мнение Лорда Слизерина до сих пор не на страницах "Пророка", но сегодняшний демарш не оставляет мне иного выбора, — многозначительно произношу я и резко меняю тему, поворачиваясь к представителю Короны, — кроме того, мне интересно, чего пытается добиться Её Величество, направив в школу своего человека, да и вы, господа, судя по всему, действуете в русле политики королевы Елизаветы, что по крайней мере странно.

— Лорды и леди подданные Её Величества, — прошелестело в кабинете, -как и вы, прошу не забывать об этом.

Серые водянистые глаза мистера Симмонса ничего не выражали, но в эмоциях неприметного человечка царило злорадство.

— И как это связано с Хогвартсом? — сложив руки на животе, я откинулся на спинку кресла.

Щёлкнули зачарованные замки портфеля и на стол красного дерева легли старинные пергаменты, заверенные печатями.

— Хогвартс является официальным учебным магическим заведением Британии с двенадцатого века, — шелестящий голос чиновника заполнил кабинет. — Интересы Короны проводились и контролировались через попечительский совет, — бледно улыбнулся мистер Симмонс, — через определённых людей в Визенгамоте, Попечительском Совете и Министерстве осуществлялось финансирование. Смею напомнить, что Слизерины...