Из Флёр вышел бы замечательный попутчик. Им со Шляпой следовало бы комментировать документальные фильмы о путешествиях. Они могли бы посещать разные места, и Флёр проезжалась бы по поводу местной культуры и архитектуры. А Шляпа — вообще по всему, что видит. Успех у передач был бы невероятным!
— Ладно, говори уж, что ты на самом деле думаешь. Окажи мне услугу: дай знак, если соберешься повторить свой финт, пока мы будем прислуживать за ужином. Я хочу видеть выражения их лиц, чтобы вовремя отступить к выходу.
Пока мы пристально разглядываем мостки, она прячет улыбку.
— Боишься, что он на что-то решится?
— Я бы опасался, если бы такой попытки не было. А что думаешь ты?
Она равнодушно замечает:
— Месть мне для него лишь на втором месте. Что бы он ни замыслил, в центре внимания будешь именно ты. Кроме того, мой отец — крайне влиятельный человек и прекрасно помнит всех, кто пытается навредить его семье. Мне, скорее всего, предстоит прислуживать чистокровной вейле.
— Ну, если она честолюбива, то может бросить Крама, кто сейчас на третьем месте, ради одного из нас, — и если ради Флёр, то я бы ещё и приплатил за такое зрелище.
Нас жестами приглашают на борт. Посмотреть, как мы поднимаемся по деревянным мосткам, собрались чуть ли не все ученики. Развязно улыбнувшись, интересуюсь:
— Ну, и как пройти на камбуз? В прошлый раз как-то не довелось на него посмотреть.
Бродяга всегда повторяет: войдя в помещение — сам задавай тон. Обычно он имеет в виду беготню за юбками, но здесь его слова тоже вполне уместны. Значение моего одеяния распознают, и ещё как. Похоже, здесь очень даже в ходу всякие подлые приемчики. Может, я учусь в неправильной школе? На сей раз ступаю на борт с помпой. На ведущей вниз лестнице выпускаю свою «муху-шпионку, версия номер два», надеясь, что мои старания этого стоили.
Камбуз находится за столовой; нам приходится пройти через неё. Замечаю первый ход Виктора. С одной стороны комнаты стол полон вейл, а за столом Виктора сидит Драко Малфой и большинство слизеринцев с четвертого курса. Странно, но Минервы Макгонагалл здесь не наблюдается — явно происки Снейпа.
— Я всегда говорил, что из тебя выйдет отличный домовой эльф, Поттер.
— О, Виктор, общаешься с обманщиком? Это говорит отнюдь не в твою пользу.
— Ты здесь не для беседы, Поттер, — заявляет Крам. — Ты здесь прислуга.
Повернувшись, подталкиваю покрасневшую Флёр, которая пытается взглядом убить пятерых вейл, корчащих ей рожи.
— Повеселились — и хватит. Пора подавать суп и салат. Хочешь обслуживать троллей за третьим столом или мерзких английских псин за столом номер два? Кстати, о теме поважнее: как думаешь, кто-нибудь из них в состоянии раскошелиться на приличные чаевые?
Возможно, когда я раз и навсегда разберусь с проблемой в лице Темного Лорда, стоит подумать о карьере в обслуживающей индустрии — перспективы могут быть весьма неплохими.
* * *
На камбузе меня ждет Дух. Он медленно машет своими крыльями, похожими на крылья горгульи, и висящие на крюках кастрюли гремят, повинуясь движению сверхъестественного ветра. Лицо меняется — то становится черепом, то превращается в некое подобие демонической маски. Он шипит, пытаясь просверлить во мне взглядом дыру, а в воздухе угрожающе плавает дюжина ножей. Тварь жестом всаживает несколько из них в стену по самую рукоять. Надо признать, дух несколько поколений оттачивал мастерство запугивания.
— Смотри-ка, Флёр, а оно умеет показывать фокусы! У тебя есть имя? — праздно интересуюсь я. Нельзя признавать, что меня можно запугать.
— Однажды, человек, я тебя отыщу. Ты будешь кричать от ужаса. И умолять о милосердии, а я припомню тебе все твои шуточки.
— Можешь стать в очередь. Следом за Крамом и всеми остальными присутствующим. В конце концов, я тебя понимаю, — останавливаюсь, чтобы взглянуть на него. — Ты когда-нибудь думал, что с тобой стало бы, если бы твой корабль, скажем так… уничтожили?
Тварь смотрит мне прямо в лицо. Он так близко, что моя кожа покрывается мурашками, а в призрачном свете пустых глазниц я вижу свое отражение.
— Прости, но я сейчас несколько занят.
Он рычит и прогуливается вдоль стены, в то время как я завязываю на талии фартук.
Мой товарищ по работе хмурится.
— Одно дело быть бесстрашным, и я это уважаю, но бесстрашие и глупость сразу — ужасная комбинация.
— Предпочитаю думать, что это лишь опрометчивый героизм. В нем есть определенное очарование. А сейчас пойдем-ка подадим дерьмо из восточноевропейской кухни поганцам из этой самой Восточной Европы, чтобы, наконец, убраться с этого доисторического плавсредства.
Если серия передач про путешествия таки состоится, я вовсе не против как-нибудь в них поучаствовать.
Так ужин и проходит; каждый раз, когда я пересекаю порог камбуза, слизеринцы ехидно меня подкалывают в попытке как-то достать. Вейлы снисходительно упоминают наследие Флёр, стараясь заполучить меня в свои сети.
Я редко бываю так возбужден и в то же время настолько уставшим и раздраженным. Интересное состояние.
Останавливаюсь у стола Афины, кивнув ей.
— Как у тебя сегодня дела?
— Полагаю, лучше, чем у тебя, — отвечает гречанка. — Спасибо за сегодняшнее развлечение. Приятно посмотреть, как Виктор из кожи вон лезет, а у него ничего не выходит. Я записала тебя как своего гостя на случай, если он вдруг планировал натравить на тебя Духа. Я не позволю этому случиться.
— Спасибо. Не скажешь мне, что пошло не так с преподавателем Хогвартса, который должен был здесь присутствовать?
— Полагаю, кто-то сказал ей, что Виктор перенес празднество, либо твои здешние доброжелатели отвлекли её как-то ещё. В нашей школе солгать преподавателю — своего рода искусство.
Что ж, тогда ситуация вполне проясняется. Минерва всегда была слишком доверчива.
— Удачи тебе в завтрашних соревнованиях.
— И тебе, Гарри, — отвечает она, в то время как Малфой в третий раз проливает свой напиток и подзывает меня для новой порции.
Приближаюсь к столу, и мои глаза прищуриваются при виде его ухмылки.
— Драко, я полагал, что тебя обучили хотя бы основам этикета. Как выясняется, ты просто врожденный остолоп. Наверное, это и есть причина твоих бесконечных неудач. Ты знал, что неуклюжесть вообще-то качество, присущее полукровкам? Как говорит знакомая мне магла, если со щенком что-то не так, виновата сука.
Выслушав мое остроумное оскорбление, слизеринцы принимаются шушукаться. Драко пытается уничтожить меня взглядом:
— Поттер ревнует, потому что у него-то матери нет.
О, эту черту ему переходить не следовало!
-Драко, до тебя не доходит, да? Я почти выставил Снейпа из школы. Теперь это лишь вопрос времени. Когда он уйдет, не останется никого, кто смог бы защитить твою бедную шкурку. У тебя впереди три долгих года. С меткой ты ещё крайне легко отделался.
Осматриваю лица остальных слизеринцев.
— Ничего не имею против остальных, но честно предупреждаю: если вы примете участие в его планах, я буду беспощаден.
Драко, похоже, уже готов потянуться за палочкой. Хозяин вечеринки тоже это замечает. Но он-то надеялся совсем на другое развитие событий.
— Поттер, — предостерегает Крам. — Это мои гости. И относиться к ним ты будешь соответственно.
Цепляю на лицо фальшивую улыбку.
— Прошу прощения, Виктор. Тебе требуется добавка?
— Нет.
Флёр кладет руку мне на плечо. Она жестом показывает мне на вейл и с яростью выплевывает:
— Наполни их бокалы. Я обслужу этот стол.
Пока я подливаю им вино, пять вейл продолжают испытывать на мне свои чары. Значит, они здесь не только ради того, чтобы нервировать Флёр. Интересно, какие ещё козыри у него в рукаве.
— Неплохо проводите время? Вам требуется что-нибудь ещё, леди? — при этом я бросаю на них хитрый взгляд, который наверняка выглядит смешно на лице подростка.
— Сомневаюсь, что такой маленький мальчик способен мне чем-то помочь, — говорит вейла, которая, похоже, руководит этой бандой. Чую, как она усиливает чары. — Не желаешь узнать, что я понимаю под неплохо проведенным временем?
Покачав головой, смеюсь:
— Да не особо, сучка. Забавно, я полагал, что чистокровные вейлы умеют контролировать своё очарование. Не думал, что ты ещё не вышла из подросткового возраста.
Её игривость мгновенно испаряется. Две другие, владеющие английским, нахмуриваются и переводят мои слова остальным. В меня упираются пять пар сердитых глаз. Бродяга всегда повторял, что я мастер в искусстве злить женщин. Похоже, он прав.
— Да ты и с одной-то из нас не знаешь, что делать, маг-малолетка.
Оглядываюсь через плечо.
— Делакур в три раза лучше любой из вас. Волшебное очарование — это замечательно, но если ты видел одно прелестное личико, ты видел их все. Истинная красота всегда в глазах смотрящего, и то, что я вижу здесь, и близко с ней не сравнится.
Черты их лиц искажаются, приобретая сходство с птичьими. Время в обществе Шляпы прошло не зря. Доверху наполнив остальные бокалы, с улыбкой на лице возвращаюсь на камбуз.
Там обнаруживаю Флёр, нарезающей жареное мясо. Оно нежное и розовое, по цвету весьма близкое к оттенку её лица.
— Как ты? — небрежно интересуюсь я.
— Неужели тебе необходимо настраивать их против себя? — тарелка под её руками раскалывается, и я вижу, как её расстройство усиливается. Мой тревожный звоночек подает сигнал.
— Ради тебя я мог бы попытаться их игнорировать. Кстати, как это у тебя получается?
Она хватает другую тарелку и нагружает её мясом.
— Я не вступаю в пререкания и не встаю в позу. Я думала, что вы, англичане, по натуре стоики.
Кладу свою руку на её, заставляя Флёр чуть опустить палочку, направив ту на стол.
— Крам просто пытается вывести нас из себя. Ты позволяешь ему почувствовать себя победителем. Не давай этим вейлам себя запугать.
Она качает головой:
— А ты их ещё и оскорбляешь… — бормочет француженка, переключившись на проклятья на родном языке.
— Это не оскорбление. Лишь констатация факта, — говорю я.
Застывшая Флёр пристально меня оглядывает.
— Что ты сейчас сказал?
Наверное, это адреналин в сочетании с переизбытком ауры вейл. Черт, у Флёр, похоже, контроль сейчас намного слабее обычного. Но я готов на всё, лишь бы ослабить царящее между нами напряжение.
Ступив поближе, заявляю:
— Я сказал, что это лишь констатация факта с моей стороны. Ни одна из них никогда не достигнет твоего уровня. Красота — это не только волшебная аура. Тебе она присуща, а вот им — нет.
Она потеряла душевное равновесие, а я уже сделал свой выбор.
Целую её.
Она не сопротивляется. Вместо нежного и легкого поцелуя в губы получается мощный и наполненный эмоциями; гнев, вожделение, разочарование, удивление, раздражение и страсть вьются вокруг нас подобно рою ос, надеющихся отыскать выход. В чем я на тот момент уверен — то, что в своей реакции не одинок.
Мои руки обнимают её за талию, устроившись на пояснице, в то время как её гладят мое лицо — она стремится слиться со мной губами ещё сильнее. Спускаюсь поцелуями по её шее, пробуя на вкус мягкость её кожи — я не могу, да и не желаю останавливаться.
Когда она издает слабый стон, волшебство момента проходит. Жажда сменяется осознанием. Остановившись, чуть отодвигаюсь; на её лице заметен румянец. Она с силой отталкивает меня, и я натыкаюсь на один из тяжелых деревянных столов. Мой затылок ударяется о низко висящие горшки.
— Нет! — рычит она. — Мы не будем этого делать!
— Постой, Флёр!
— Ты… ты… это не… р-р-р! Всё, с меня хватит! Я ухожу! — чуть ли не кричит она, срывая фартук.
Развернувшись, девушка толчком открывает дверь камбуза и вылетает из помещения. А я пытаюсь вернуть самообладание и понять, что здесь, черт возьми, только что произошло. Слышу, как она орет на Крама:
— С меня достаточно, Крам!
— Не покидай нас так рано, Делакур! Ты ещё не видела последнего трофея. Великолепный экземпляр. Смотри, вон там!
Направляюсь к дверям камбуза, когда раздается приглушенный вскрик. Проходя сквозь дверной проем, замечаю, как съежившаяся Флёр взлетает по ступенькам, и слышу хриплый смех остальных. Поднимаю взгляд и вижу несколько звериных голов. Не понимая, в чем дело, перевожу глаза на Афину, а она жестом указывает направление. И посреди голов…
Вилорог. Виктор, должно быть, готовил зрелище с тех пор, как Рита упомянула в своей статье месье Вилорога.
— Это подло, Крам, даже для тебя!
— Мне наплевать на твое одобрение, Гарри Поттер, — равнодушно отвечает он.
Пристально смотрю на него, понимая, что он сам вырастил из себя высокомерного засранца. Мне нет нужды придавать злобы своему голосу, её и так там хватит.
— Не забывай, Виктор, у нас впереди ещё одна дуэль. В прошлый раз я всего лишь играл с тобой. А вот в следующий тебе будет худо.
— Твои дела здесь ещё не закончены, Гарри Поттер. Я тебя пока не отпускал. Возвращайся на камбуз.
— К счастью, я ни в чем тебе не клялся. Это было просто дело чести. Ты показал, какой ты на самом деле человек чести, так что катись к дьяволу, Виктор, вместе со всей этой твоей посудиной, — стащив фартук, несусь вслед за Флёр.
* * *
Мне не нужна карта, чтобы знать, куда она направляется. В лесу нахожу появившийся грот. Перебегаю защитную линию.
Она стоит на коленях, лицо уткнулось в ладони; девушка рыдает.
— Флёр… — подхожу к ней и приседаю. Палочкой быстро накладываю на нас согревающие чары.
— Уйди, Гарри, — она даже не осознает, что я не задел защиту.
— Это обман. Крам не убивал твоего друга. Он просто пытался тебя достать.
— Откуда ты знаешь? Я не видела его уже несколько недель!
Делаю глубокий вдох. Не так я хотел ей всё рассказать.
— Подумай, Флёр. Я не потревожил защитную линию. Знал, где будет грот. И я чертовски великолепен в трансфигурации.
Она поднимает голову; на щеках девушки ещё блестят слезы. В голове уже поворачиваются колеса, но пока до неё ещё не дошло.
— Что?
— Я анимагус — анимагус-вилорог. Поэтому мне доподлинно известно, что месье Вилорог в безопасности. Я ведь и есть он.
— Ты?
— Да. Я видел тебя настоящую — ту, которая не держит такой дистанции с окружающими. Именно поэтому я так заинтересован в первом месте.
Лицо Флёр искажается от злости. Она гневно пихает меня на землю.
