Поставил созданный сосуд на столик, посмотрел на своих жертв, белых от ужаса и захохотал страшным не человеческим смехом, на пределе слуха слышались нотки безумия и крики пытаемых и агонизирующих жертв. Растянул губы в улыбке, обнажив зубы, сверху и снизу начали расти белоснежные острые клыки, образуя хищный оскал, не имеющий ничего общего с человеческим.
С рук сорвалась тонкая, полупрозрачная черная паутина, оплела оцепеневших пленников в подобие кокона, оставив на поверхности только лица, белые как мел, с бессмысленными, остекленевшими глазами, и перекошенными ртами, из которых начала вырываться пена. Они закричали в унисон, испытывая нечеловеческую боль, коконы начали сокращаться, в подобие биения сердца. Жалкие подобия человека, получали по заслугам, пытка продолжалась, они кричали, орали, хрипели, не имея возможности избавиться от адской боли, темная сила терзала их тела и души. Они не могли потерять сознание, холодная и беспощадная воля держала не отпуская, они не могли умереть от боли, заклинание не давало избавления, не позволяло выскользнуть их душам на суд к Маре, пока они не испытают всю боль, ужас и страдания, которые они причинили другим в тройном размере.
— Отлученному, да вернется с троицей! — проревел нечеловеческий голос, разнесшийся далеко окрест.
Крики постепенно перешли в надсадные хрипы, окончательно сорвав связки, но терзания от этого ничуть не уменьшились. От них волнами исходила темная энергия, добавляя свою лепту во всеобщую мистерию танца и агонию клубящейся вокруг дома тьмы. Завихрения темной энергии уже сплошной стеной закрывали дом даже в видимом спектре, доступном всем не обладающим силой, поднималась огромным столбом в небо, закрывая собой звезды. Столб начал расширяться пока не охватил всю территорию дома, окруженного забором, в лесу завыли волки, протяжно, с тоской, наращивая дикую песню, плавно перешедшую в песню лесных охотников преследующих свою добычу. По столбу темной энергии начали ветвиться молнии, бьющие в стороны от центра столба, не причиняя никому вреда, освещая все вокруг своеобразным зонтом.
Мои спутники, наблюдали эту картину из-за леса, куда в спешном порядке уехали, оперативно побросав всех, кто находился в доме ведуньи в машину.
Я сам, в данный момент, потерял всякое сходство с человеком после того, как наложил на себя какое-то странное заклинание. Меня полностью, с ног до головы, покрывала плотная пелена черного тумана, постепенно сгущаясь и приобретая очертания ужасного существа, с черной бликующей в свете горящих ламп, кожей, два с половиной метра ростом, очертания тела оставались человеческими, но и только. За спиной развернулись черные с серой дымкой кожистые крылья, по полу нервно суча, извивался хвост с острым шипом на конце. Колени чуть подогнулись вперед, ступни вытянулись, трансформируясь в нечто отдаленно смахивающие на орлиные: три пальца впереди, один сзади, закачивающиеся острыми, как бритва длинными когтями, сзади выросли длинные загнутые вниз шпоры. Руки остались человеческими, только увеличились в размерах, пальцы удлинились, вместо ногтей выросли пятисантиметровые когти. Голова лишь, очертаниями лица отдаленно напоминала мои собственные, клыки увеличились в размерах, зубы заострились, из центра лба и висков выросли небольшие рога направленные вперед, сантиметров двадцать каждый, центральный немного выступал. На груди и левой руке горели белым серебром знаки. На груди тотем владычицы черты, а на руке полыхали и пульсировали в такт биения сердца, ровно и размеренно, шестнадцать высших рун.
Существо схватило своей огромной лапой со стола изготовленный сосуд, направило в сторону своих жертв, проревело что-то, отдаленно напоминающее слова. От пленников потянулись четыре тонкие струйки крови, по одной на каждого, возле сосуда соединились, перекручиваясь спиралью, начали вливаться в него. Все новые и новые порции вливались в сосуд не в силах его наполнить до краев, лица жертв, приняли землистый оттенок, но поток крови все ускорялся и ускорялся, сила заставляла их тела пожирать самих себя, вырабатывать новые порции крови, пока это стало совсем невозможно, пока они еще были нужны живыми. Лица заострились, глаза запали, они были похожи на высушенных мумий, в которых лишь, по недоразумению все еще теплилась слабая жизнь. Они уже давно утратили разум от непрекращающейся боли, сознание не воспринимало реальность, но кокон все терзал и терзал их.
Существо хохотало непрестанно, упиваясь своей мощью, втягивало в себя темную энергию все быстрее и быстрее, сплошными потоками она лилась в него. Существо прерывало свой нечеловеческий хохот, лишь для вдоха и глотка крови из маленького сосуда, зажатого в черной когтистой лапе, еле заметные судороги проходили по телу чудовища, было похоже, на судороги наслаждения, экстаза.
Столб темной энергии начал спадать, постепенно исчезли молнии, сквозь темную дымку начали проступать очертания забора, затем и дома. Постепенно черный туман поблек, став серого цвета, постепенно истаял совсем. Вой лесных охотников последний раз изменил свой окрас в победный и постепенно смолк.
Анатолий с Ярославом медленно пошли узнать, что произошло после того, как все стихло. Перед ними открылась картина: я, живой и невредимый стою перед запертыми воротами злосчастного дома, ничего странного и сверхъестественного не наблюдалось, дом стоял таким же каким они его видели впервые, только ворота были вогнуты вовнутрь.
— Все закончилось? — неуверенным голосом спросил Толя. Прошел сильный порыв ветра, дом и забор в одно мгновение рассыпались серым прахом, уже безвредным, не несущим в себе темной энергии, поднялся серой невесомой пылью в воздух. Серая туча начала удаляться, постепенно развеиваясь вдали. На месте дома остался только котлован, очерченный неровным кругом, бывшим некогда забором, не осталось ничего, ни единой вещицы.
— Теперь все! — устало сказал, поворачиваясь к спутникам — Пойдем, закончим с ребятами. — направился к дому ведуньи.
— Нам не сюда. — тихо сказал Ярослав, кивнул в сторону дороги — Они там, за поворотом, мы перепугались до смерти, побросали всех в машину и уехали подальше.
— Вы, все слышали? — задал бессмысленный вопрос, мне было все равно.
— Еще и видели, тут такое творилось! — Толя пересказал все.
— Никто не пострадал? — спросил, слегка обеспокоенный.
— Нет, только наша целительница в обморок хлопнулась, да у нас седины прибавилось. — поежился Ярослав.
— Обещать, что такого не повторится, не буду. — хмуро сказал, подходя к машине. Навстречу вышел Влад, с опаской меня рассматривая.
— Что это было?
— Казнь! — просто ответил, на душе было мерзко, и легко одновременно.
— Надо бы сжечь дом, уничтожить все улики. — задумчиво протянул Влад.
— Нечего жечь, все развеялось прахом. — нервно хохотнув сказал Анатолий.
— Как это?
— Так это, в прямом смысле, от дома ничего не осталось, только яма и все! — ответил Ярослав.
— А тела не найдут? — деловито спросил Влад, уже пришедший в себя — Не хотелось бы, чтобы тебя повязали.
— За меня боишься? — улыбнулся ему — Неужели исправляешься? А то мне твой брат говорил, что ты законник до мозга костей, в хорошем смысле этого слова, чтящий закон, до последней запятой.
— Прекрати! — отшатнулся Влад — За зеков боюсь. Ты не ответил на мой вопрос, тела найдут или нет?
— Не найдут, от них осталось только вот это. — вытащил из кармана резной нож в ножнах, полностью костяной, черная ручка выполнена виде скорпиона, хвост прямой, клешни, расставленные в стороны, образовывают гарду. Из передней части скорпиона выходил белый с желтизной костяной клинок пятнадцати сантиметров в длину. По центру клинка шли выгравированные черные руны, большие у ручки и постепенно уменьшающиеся к кончику. Ножны были выполнены из кожи, черного цвета, без каких-либо рисунков, или рун, только блестела как отполированная змеиная. Полюбовавшись ножом, убрал его обратно в карман, где лежал маленький хрустальный сосуд с кровью, змеиная голова плотно обхватила горлышко своей пастью, намертво его запечатывая.
— Да ладно тебе! — отмахнулся Влад — Сказал бы просто, что они тоже прахом развеялись, итак перепугал до икоты, еще добавляет! — пожал плечами на его заявление.
— Что с Авдотьей Макаровной? — спросил, рассмотрев груду тел в машине.
— В обмороке. — подошел Толя — Давай отвезем их к ней в дом.
Отвезли к дому, быстро разложили бесчувственные тела: детей на кровать, парней на диван.
— Приведите Авдотью Макаровну в чувства, а я пока займусь ребятами. — повернулся в сторону кровати с детьми.
— Постой, а ты не взбесишься снова, убивать-то кроме нас больше некого! — окликнул забеспокоившийся Толя.
— Теперь не взбешусь, не беспокойтесь. — успокоил товарищей по несчастью.
Подошел к кровати, достал из кармана небольшой кристалл, покрытый черными рунами, сжал в левой ладони, правую положил на лоб девочке, прикоснулся к её разуму и пустил энергию через себя в кристалл, сам абстрагировался от её эмоций и страданий, отключая чувствительность своего разума. Вычерпал всю темную энергию без остатка, затем повторил все действо с мальчиком и ребятами. Тем временем кристалл, сменил свой цвет с прозрачного на черный, руны налились кроваво красным цветом. Привели в чувство Авдотью Макаровну, сунули в руку ничего не понимающей женщине шоколадку.
— Все закончилось? — спросила она.
— Да все закончилось, осталось только им память подлатать. — подтвердил, слегка наклонив голову.
— Ты все забрал? — уточнила она.
— Я забрал все темное, что в них было. — ответил, испытывая жуткую усталость.
Ведунья начала поочередно блокировать память детям с того момента, как их похитили, я наблюдал за процессом.
— А с ребятами так не сделать, слишком взрослые. — пояснила она и обратилась ко мне — Можешь подобным образом с ними, ты посильнее меня, должно получиться.
— Не получится, просто сожгу им мозги, станут тупыми овощами, мне ещё учиться и учиться, не контролирую полностью пока силу. — помотал головой.
— Ты думаешь? — скептически посмотрела она, словно оценивая, говорю правду или лгу. На миг снял оковы духа, и снова активировал заклинание. Этого хватило, все резко побледнели, ведунья чуть сознания не лишилась, мешком свалилась на стул, хватая ртом воздух. Во время казни, я несколько раз увеличивал свой магический резерв принудительно, вплоть до самого конца, пока это стало невозможно. Резерв увеличился в разы. — "Не знаю кому за это спасибо сказать! Этого я совсем не планировал, предупреждать надо!!!" — промелькнуло в голове.
— Чт-то эт-то б-было? — заикаясь, спросил Влад, все вопросительно уставились на меня.
— Моя сила, без оков. — пожал равнодушно плечами — Вопрос снят? — обратился уже к ведунье.
— Снят. — просипела она, медленно приходя в себя.
— Звоните родителям или кому там надо, пускай забирают своих чад. — обратился к своим спутникам, настроение стремительно портилось.
— Я сваливаю! — Влад встал — Толь, отвези меня, будь другом, заодно и гостей проводишь сюда, все равно мобильник тут не работает.
— Отвезу, тебе не стоит тут светиться, ведь ты ничего не видел и ничего не знаешь. — усмехнулся Толя.
— Меня тоже прихвати, пожалуйста, что-то не охота тут оставаться, тоскливо, словно "КамАЗ" г... в душу выгрузили. — попросил, вставая.
— Ты как, все еще хочешь у нас работать? — напряженно смотрел на меня Анатолий.
— Да, если сами не боитесь!
— Привыкнем. — пожал плечами Ярослав — Человек ко всему привыкает.
— Вот и ладно, но тебе придется тут пока остаться, придется поговорить с кое-кем, он за тебя поручился, и не ошибся. — ответил Анатолий.
Я уловил нотку неуверенности в его голосе, посмотрел на него требовательно.
— В этом деле, мы подчиняемся ему, — он кивнул на диван, где спали трое парней — будет спрашивать, где виновники этого непотребства. — помолчал и добавил — Убедить его сможешь только ты.
— Ладно, объясняться будете вы с Ярославом, я в сторонке постою для массовки, если что поговорю тет-а-тет. — согласился с ним — Что-то мне подсказывает, что мы с этим человеком очень хорошо знакомы. — посмотрел на Толю, он пожал плечами и отвел глаза в сторону.
— Поехали, что ли? — вклинился Влад — Бывай, Серый! — улыбнулся, протягивая руку.
— Угу, бываю и буду быть. — криво усмехнулся, пожимая на прощание протянутую руку, Толя с Владом уехали.
— В сознание приводить потерпевших будем? — Ярослав подошел к кровати с детьми, поправил сползшее одеяло.
— Не стоит, детям будет лучше, если проснутся дома в привычной для них обстановке, — покачал головой — а на вопросы молодых обалдуев нет никакого настроения отвечать.
— Нет, так нет, — пожал плечами Ярослав и обратился к ведунье — Авдотья Макаровна, мы вас не слишком стесняем?
— Совершенно, сейчас так легко стало, спасибо вам ребятки. — покачала головой ведунья — Может есть хотите?
— Спасибо, но нет! — в один голос ответили.
— Я бы сейчас выпил чего-нибудь крепкого. — протянул Ярослав.
— А я бы сейчас ... даже не знаю что бы сделал. — ответил задумчиво, посмотрел на Ярослава — Давай хоть подеремся что ли? А то я с такими темпами сопьюсь к Хаосу.
— Не переживай, они это заслужили! — сердито сказал Ярослав, я уставился на него с непониманием.
— Да я в курсе как-то. — пожал плечами — Просто ощущения, будто в дерьме искупался!
— Такое всегда бывает впервые. — Ярослав смотрел понимающе, но при этом, похоже, действительно не понимал, что я не горюю, наоборот чувствую, лишь удовлетворение от содеянного. Есть только легкая грусть, оттого что таких сволочей, слишком много и что приходится этой мрази уподобляться. — Нелюди это были, и хватит об этом! — припечатал он. — "Ну не признаваться же что это не первые мои жмурики!?"
— Я не к тому, просто взбодриться хочу, я сейчас с ног свалюсь! — Ярослав, похоже, понял, что сморозил что-то не то, уставился на меня с подозрением — Давай подеремся?
— Давай как-нибудь потом? — он смотрел на меня как на умалишенного. Я пожал плечами и откинулся на спинку стула.
Через два часа подъехало сразу шесть машин, в доме стало моментально тесно от набившегося народу, приехали родители всех пострадавших, ждать не стал никто. Посмотрел на часы, час ночи. Родные расхватали своих чад, не задавая вопросов, погрузили в машины и уехали, спеша доставить детей домой. Ярослав, успевший перекинуться парой слов с Анатолием узнал, что тот им рассказал душещипательную историю о чудесном спасении, о чем, чуть позже и поведал мне.
В дом вошел ни кто иной, как Виктор Павлович и с отеческой улыбкой направился ко мне.
— И почему, я ничуть не удивлен? — пробормотал в пространство, ни к кому не обращаясь.
— Сергей, можно с тобой поговорить наедине? — улыбка пропала, преобразовалось в спокойное, властное лицо с цепкими глазами, уверенного в себе человека. Кивнул в сторону двери, приглашая следовать за собой. Заинтригованный последовал за ним, возле двери меня задержал Толя.
