— Вообще-то большого смысла в том нет, — заметил Шикаку. — Гермиона публично дважды демонстрировала техники, не укладывающиеся ни в фуин, ни в Мокутон, так что легенда, можно сказать, заранее провалена. Жаль, конечно, но события в Амегакуре невозможно было предсказать.
— Что с АНБУ? — спросил Хирузен.
— Без изменений, Третий, — ответил Ворон. — Предположение о наличии предателя в наших рядах не оправдалось.
Хирузен удовлетворенно кивнул и сделал жест трубкой.
— В настоящий момент шпионы разрабатываются, в случае, если они действуют в одиночку, будет произведен захват и перевербовка. Или уничтожение с предварительной отсылкой дезинформации от имени агента, — пояснил Ворон.
— Так вот для чего потребовалась такая длительная миссия! — понимающе кивнула Цунаде.
— Не только поэтому, — отозвался Третий. — По совету Шикаку, мы объединили несколько задач в одной миссии. К сожалению, первоначальный план с командой номер семь провалился, по вине Орочимару, и поэтому я не возражал против перехода Сакуры к тебе, Цунаде. Джирайя теперь займется Наруто, и не только.
— Расскажите подробнее, — предложила Цунаде, — потому что в той версии, что я слышала, речь шла только о союзе с Дождем против Камня.
Третий и Шикаку переглянулись, Хирузен выпустил колечко дыма, как будто подавая сигнал.
— Отправка группы Джирайи на миссию в Амегакуре, с неспешным продвижением пешком и длительными тренировками, решала сразу несколько задач, как уже сказал Сандайме, — заговорил Шикаку. — Устранение Гермионы и Наруто из Конохи, их обучение в дороге плюс ловля шпионов в их отсутствие. С точки зрения стратегии, наиболее важный элемент — тренировка полетов Гермионы, с последующим созданием приспособлений, позволяющих летать любому шиноби. В сочетании с порталами, если мы успеем отработать тактику и взаимодействие летающих отрядов, преимущество Конохи будет абсолютным. Также, как и предполагалось, Узумаки Наруто и Гермиона вполне сдружились за время миссии, и это тоже задел на будущее.
— Зная Наруто, можно предположить, что он не оставил выбора, начав дружбу в одностороннем порядке, — хмыкнула Цунаде. — Он даже со мной ухитрился подружиться, и теперь постоянно зовет, то есть звал, пока был в Конохе, бабулей Цунаде.
— Ну, меня он называл "Старик Третий", так что представляю, — улыбнулся в ответ Хирузен. — Он заслонил собой Гермиону, и это просто превосходно, если не касаться тактических ошибок, приведших к необходимости такого заслона. Когда вернется Джирайя, мы обсудим вопрос Наруто подробнее, Цунаде, не надо задавать ненужных вопросов. Сейчас, пока у Наруто есть мотивация, его необходимо учить и необходимо показать окружающий мир. Джирайя вполне справится и с тем, и с другим, и защитит Наруто, если потребуется.
— Сколько он планирует путешествовать? — спросила Цунаде. — Не получится так, что он будет еще где-то скакать по дорогам, подглядывая за девушками, а у нас тут уже война начнется?
— Блокнот связи у Джирайи есть, — ответил Третий, — да и он сам нам больше пишет, чем мы ему. Один его отчет о бое в Амегакуре — просто кладезь информации об Акацуки! Это уже не говоря о тех свитках, что обещал прислать Ханзо.
— Опять, можно подробнее? — вздохнула Цунаде. — Хотя нет, давайте вкратце.
— Очевидно, что Акацуки действуют сработанными двойками, — ответил Шикаку. — Это подтверждает слухи о том, что они планируют собрать всех биджу. Ведь против одинокого джинчурики это очень эффективная тактика, с учетом того, что верхушка Акацуки шиноби S-ранга. Бой, который навязали команде Джирайи, проходил по заданному сценарию. Голой импровизацией такого не добиться, они явно готовились и разрабатывали различные тактики захвата джинчурики, и противодействия другим шиноби S-ранга. Конечно, все учесть нельзя, но Акацуки были близки к победе и захвату Гермионы и Наруто. То, что Акацуки не стали продолжать битву, означает, что на данном этапе они лишь прощупывали военную мощь деревни Дождя, их возможности, и особенно то, на что способен их лидер, знаменитый Ханзо Саламандра.
— Конечно! Еще бы! Ханзо, как выяснилось, до сих пор в отличной форме! — фыркнула Цунаде.
— Я не знаю плана Акацуки, но они не могли не учесть этот фактор, — покачал головой Шикаку, — и если бы не появление команды Джирайи, неизвестно, как бы оно там все обернулось. Может они уничтожили бы Ханзо, а может просто схватились бы и, убив сколько-то шиноби Дождя просто ушли, собрав информацию. Также можно сделать предположение, что они собираются захватить Амегакуре и обосноваться там, после того, как их заставили покинуть Туман. Точнее говоря, они не стали там, в Тумане, вступать в открытый конфликт, по какой-то неизвестной нам причине. Акацуки успешно прикидываются наемниками, но совокупность фактов говорит о том, что им нужна Деревня. Под скрытым контролем или открытым, неважно, но нужна. Зачем? Именно на этот вопрос нам еще предстоит ответить, но могу предположить, что планируемый захват всех биджу тоже имеет отношение к этой задаче.
— Ничего, теперь мы узнаем о них больше, — улыбнулся Третий. — Соглашение с Ханзо достигнуто, будем обманывать Акацуки и наблюдать, посмотрим, что они умеют. Джирайя неплохо описал четверых Акацуки, с которыми вчера столкнулся, еще до этого были двое на острове Орочимару, так что есть с чем работать. Плохо то, что кто-то, скорее всего Орочимару, старательно сталкивает лбами нас и Акацуки. Драка в Амегакуре фактически перевела все в состояние открытой войны, такие нападения не прощают.
Выпустив клуб дыма, Хирузен добавил со вздохом.
— Во всяком случае, не прощают на уровне деревень. Что делать с преступниками и нукенинами, даже собравшимися в организацию? Не знаю.
— Остановить распространение информации, так понимаю, невозможно? — уточнила Цунаде.
— Той, что предоставил Орочимару — нет, — вмешался Шикаку. — Та информация, что идет от нас, строго дозирована и отличается в версиях. Также порекомендовал бы периодически давать миссии Гермионе за пределами страны Огня и под хорошей охраной. Контролируемая утечка информации и наблюдение позволят нам в течение года или полутора зачистить Коноху от значимых шпионов. Если кто и останется, то мелкие агенты, на ничего не значащих должностях. Тем самым мы поразим одним кунаем две мишени. Наладим каналы передачи дезинформации и избавимся от угрозы скрытого саботажа и диверсий в тылу.
— Как бы мы не надували щеки и не строили умные планы, у нас все-таки изрядные потери в численности шиноби. Особенно у специальных отрядов, АНБУ и Корня, хотя стоило бы их слить вместе, — заметила Цунаде.
— Мы это уже обсуждали, Годайме, — спокойно сказал Хирузен.
— Да, Сандайме, обсуждали, и пока что я дала разрешение вам действовать, — ладонь Цунаде остановилась в миллиметре от столешницы.
Пятая посмотрела на спящую Шизуне и не стала бить по столу, вместо того заговорила зло.
— Но стоит Корню оступиться или провалить хоть одну операцию, и я упраздню его! Можете сколько угодно твердить о целесообразности, но мое мнение, учитель, вы слышали!
Хирузен молча кивнул.
— Предлагается следующий вариант, — продолжил Шикаку. — На миссиях Гермиону будет сопровождать Хатаке Какаши, все равно его команда фактически перестала существовать. При этом они вдвоем будут играть роль усиления той команды, которой будет поручена миссия. То есть не самому Какаши и не Гермионе, а другой команде, которая получит миссию в обычном порядке. Это позволит нам проводить дополнительные манипуляции с информацией, засекречивание, утечки, проверки и перепроверки, и станет одним из элементов зачистки Конохи. Попутно, если я правильно понимаю смысл назначения Какаши наставником одной из команд
— Все сложнее, но это тема для отдельного разговора, — ответил Хирузен.
— Так, давайте не будем планировать за Гермиону, — заметила Цунаде, садясь обратно за стол. — Захочет ходить на миссии, пусть ходит, нет, так нет. Не говоря уже о том, что она сейчас в госпитале и не совсем здорова. Поэтому вернемся к Амегакуре и Ханзо. Кстати, Ворон, можешь быть свободен.
— Хай, Хокаге-сама! — поклонился Ворон.
После чего шиноби в маске исчез, переместившись за пределы кабинета.
— Наблюдение за Акацуки? — недоверчиво спросила Цунаде. — Мы ничего не будем предпринимать?
— Почему же? — удивился Третий. — Изучим, понаблюдаем, а потом одним или несколькими ударами уничтожим верхушку. Просто при малейшем намеке на участие в этом вопросе Конохи, Акацуки свернут операцию и исчезнут. Здесь же и сейчас у нас есть шанс прищемить их и наладить отношения с Дождем. При всей растущей мощи Конохи не стоит пренебрегать ни малейшей возможностью сократить потери в будущей войне, и союз с Амегакуре — одна из таких возможностей. С Ханзо договорились, он будет делать вид, что страшно недоволен вмешательством команды Джирайи в войну, в общем, шансы обмануть Акацуки есть и весьма неплохие.
— Понятно, — кивнула Цунаде. — То есть все по Плану?
— Не все, — вздохнул Третий, — Акацуки в деревне Дождя не предусматривались. Мелочь, казалось бы, а План чуть не рассыпался. Но в целом движемся, движемся, со скрипом, проскальзыванием, но движемся.
— Хорошо, учитель, полагаюсь и дальше на вас в этом вопросе. Шикаку-сан.
— Годайме, — поклонился глава клана Нара.
Третий и Шикаку вышли, а Цунаде села работать с бумагами. Бюрократический поток продолжал захлестывать новоявленную Пятую Хокаге, и Цунаде все чаще выходила из себя. Что-то надо было делать с бумагами, но что? Все на Шизуне не переложишь, и без того вон, заснула на диване, прямо в присутствии высокого начальства.
Представив шквал извинений, Цунаде хмыкнула и продолжила работу.
— Ой, — Шизуне вскочила с дивана. — Ой! Прошу прощения, Цунаде-сама
— Стоп! — Пятая подняла руку. — Стоп! Тишина.
Покрасневшая от стыда Шизуне замолчала.
— Ты устала и уснула, да это не по этикету, но никто тебя не осуждает, — сказала Цунаде. — Так что не надо извинений, просто возвращайся к работе.
— Да, Цунаде-сама!
— Кстати, а почему ты не выспалась?
— Всю ночь дежурила возле Гермионы, — виноватым тоном ответила Шизуне. — Она упала с кровати и потом ее мучили кошмары, и я... я переживала за нее.
— Тогда иди в госпиталь и поговори с ней, — просто сказала Цунаде. — Выскажи все, тебе будет легче, и Гермионе будет приятно это услышать.
— Да?
— Орочимару совершил всего одну ошибку, — грустно улыбается Цунаде, — атаковал тебя, после чего Гермиона как взбесилась, сняла барьер и самого Орочимару чуть не убила. Так что да, поверь мне, ей будет приятно услышать, что ты за нее волновалась.
Шизуне поклонилась и сорвалась с места.
— Мне бы кто в ее возрасте так подсказывал, — проворчала Цунаде в хлопнувшую дверь и вернулась к бумагам.
02 ноября 77 года. Госпиталь, Коноха, страна Огня.
Приходит Шизуне и садится рядом. Берет за руку и после долгой паузы произносит.
— Ты знаешь, — и снова пауза.
Шизуне мнется, как будто не в силах произнести или подобрать слова. Смотрю на нее, во мне несколько литров успокоительных, мысли текут плавно и меееееееедленно, но все равно в присутствии Шизуне хорошо. Спокойно. Уютно. Правильно.
— После событий на экзамене, — произносит Шизуне, облизав губы, — когда ты спасла Третьего, меня, всех, кто был на крыше.
И снова замолкает. Помочь?
— Я испугалась за тебя, — произношу с предельной откровенностью, в принципе мне все равно, волнения нет, я ж под лекарствами. — У меня плохо с головой в этом плане, а эмоции добавляют силы магии.
— Ты испугалась, — Шизуне опять облизывает губы. — И я испугалась. Не тогда, на экзамене, а вчера, когда тебя увидела. Ночью, когда тебе снились кошмары. Сегодня.
Она кусает губы и нервно сплетает пальцы. Неужели никогда не видела поехавших крышей? Не верю.
— Я, — Шизуне собирается с духом и заканчивает предложение, — очень привязалась к тебе, Гермиона.
После совершения признания дело идет легче, Шизуне говорит, уже не прерываясь на мучительные паузы.
— Привязалась, как к младшей сестре, ты знаешь, у меня была сестренка, она погибла во время нападения Лиса на Коноху тринадцать лет назад, и тогда я отправилась искать Цунаде-сама, чтобы лечить и спасать, чтобы никто больше не погибал зря. И когда тебя притащили в госпиталь, а ты начала вырываться и кричать, что там дети гибнут
Э? Не помню такого, хоть убейте!
— Это было очень больно. Смотреть и слышать, и думать, что тебя там могли убить!
Она внезапно и стремительно меня обнимает и плачет в плечо, сотрясаясь всем телом. Аккуратно глажу ее по спине и пытаюсь успокоить, хотя это и тяжело, когда ты сам неестественно спокоен от лекарств.
— Поплачь, так легче. Я жива, ты жива, Коноха жива, чего еще?
Шизуне выпрямляется, утирает слезы и робко улыбается.
— Ну вот, а то устроила тут потоп в деревне Дождя! — улыбаюсь ей в ответ.
Глава 9
Ноябрь 77 года. Коноха, страна Огня.
Собранная медкомиссия внимательно изучила все, даже воспоминания о случившемся в Амегакуре, которые сцедил в "аквариум" в один из дней просветления. Вердикт оказался немного неожиданным. Медикаментозный разгон мозга и восприятия, сложившись с сильными эмоциями, дал наблюдавшийся эффект "без тормозов". Никаких ограничений на магию и скорость, как будто из организма удалили предохранители. В результате тело калечило само себя, не понимая этого. Мозги спасло только то, что в тот момент особо не думал, была бы нагрузка — вообще сгорел бы нахрен.
Но и без этого хватает побочных эффектов.
В сущности, ноябрь проходит в лекарственном угаре, пока мне восстанавливают выбитые "пробки".
Декабрь 77 года. Коноха, страна Огня.
Медленно, но верно возвращаюсь к нормальной жизни. Конечно, никто не мог такого предвидеть, да и весь октябрь все шло нормально, и, в конце концов, не бросать же было там детей? Сознательно учусь сдерживаться, чтобы при виде сцен, подобных тому, что случилось в Амегакуре, не терять головы. Получается откровенно плохо, мозг "проваливается", и выплывает безликое нечто, готовое убить всех вокруг за слезинку ребенка.
Положение опять спасает Шизуне.
Берет за руку, обнимает, шепчет, успокаивает в трудную минуту. Дело сдерживания трогается с места, постепенно набирая обороты. Понятно, что никаких гарантий от "провала" в трудную минуту нет, и не будет, но учусь. Сдержаться, переплавить эмоции в магию, и еще раз сдержаться, и потом еще сдержаться, не дать себе потерять голову, действовать сквозь эмоции и гнев, чтобы они служили подспорьем в деле.
