За рынком медленно росли две горы трупов. Одна гора состояла из поверженных вандалов, другая из тех, кто подвергся нападению. Из пролома в стене города, тащили еще трупы нападавших. Когда вандалов вытеснили обратно в ту дыру, через которую они проникли в город, то сверху их забросали самодельными осколочными бомбами, увеличив потери среди противника. Вавилонцы раздевали мертвые тела, не оставляя ничего из одежды. Даже сбривали с голов мертвецов волосы. Оказывается, среди вандалов было и немало женщин. Трудно это было разобрать в горячке боя, когда на них были маски. Некоторые вавилонцы раскрывали убитым, как своим, так и чужим, рты и выдергивали золотые зубы и коронки.
— Зачем вы это делаете? — поморщившись, спросил Николай у старого жителя Вавилона, который бережливо складывал золотые зубы в тряпичный мешочек.
— Чудак ты, хе, — усмехнулся старик. — С этим приду к дантисту нашему, так он обслужит не за деньги, а за пару коронок или зубов. Да те же зубы мне вставит взамен прогнивших.
— А трупы вам зачем? Ну, своих понятно, похороните, наверное. А вандалы, зачем вам?
— А что им валятся кругом? Так одежды вон сколько. На некоторых даже бронники. Это же сколько добра! А трупы ихние свиньям нашим на звероферме скормим да собакам. А кости перемелем, да на удобрения в оранжерею пойдут. Чего пропадать добру?
— А волосы зачем?
— Как зачем? Стельки для обуви делать. Хорошо тепло держат. Ну, подкладки для бушлатов и фуфаек набивать. У нас даром ничего не пропадает, хе-хе.
Васнецов прибавил шаг, желая побыстрее удалиться от всего этого жуткого действа. Сейчас Николай думал об одном, стал бы он воевать за Вавилон, узнай он заранее, как тут поступают с мертвецами? Только можно было порадоваться, что Надеждинск до такого не скатился. И удивляться, почему не скатился. А ведь поначалу этот Вавилон показался Николаю более светлым и наполненным жизнью местом, нежели унылые подвалы Надеждинска, пропитанные духом безысходности. Хотя, быть может, только он видел там безысходность в силу своего характера?
Он остановился и уставился на ровные ряды тел жителей Вавилона. Их, оказывается, погибло гораздо больше, нежели можно было подумать, глядя на кучу возле рынка. Ближе всего к нему лежал мертвый карлик Туранчокс и его девка. Та, что с бантами в волосах.
Увидев, что на них обратил взор Николай, молодой боец с перебинтованной головой тихо произнес:
— Он своей битой четверых забил, пока в него полрожка не всадили. До последнего защищал девицу свою. А она еще двоих зарезать успела. И Туранчокса уже мертвого на руки взяла и потащила в укрытие. А ее снайпер в голову... Жалко их...
Действительно жалко. Васнецову стало горько от того, что он с ними тогда повздорил. Но, ведь кроме них еще много кого стоило пожалеть. Он медленно скользил взглядом по рядам убитых...
— Она жива, — послышался голос за спиной.
Васнецов обернулся. Там стоял Иван. Тот самый, парень Леры. Лицо его было иссечено царапинами и ссадинами. Нос перебит. В бою ли или от того удара Николая?
— С чего ты взял, что я ее ищу? — спросил Николай.
— Ты взгляд задержал вон на той женщине. У нее свитер похож на Лерин. Лера в порядке. Не переживай.
— Я рад, — проворчал Васнецов и побрел дальше.
— Постой!
— Чего тебе?
— Послушай, Николай... Извини меня что я там... Ну ревность. Сам пойми. Я ведь сразу не понял кто ты такой. Чей сын. Но я знаю, как тот человек... Твой отец... Что он значил для Леры, в общем... Не держи зла. Я слышал, ты дрался так, как не всякий вавилонец удосужился...
— Все нормально, — Васнецов кивнул, — Ты тоже зла не держи. Погорячился я... А что с вахтенным этим? Дядя Петя, который...
— Убили его, — развел руками Иван.
Николай кивнул и произнес:
— Нельзя спать на посту. Нельзя.
* * *
Ветер стоял у входа в гостиницу и внимательно разглядывал четыре трупа вандалов. Лица их были страшно изуродованы. Как-то смутно Николай, глядя на них, вспомнил, что так обезобразил не кто иной, как он сам. Подкатил рвотный спазм и Васнецов обернулся.
— Мне сказали, что это ты с ними такое сделал? — спросил Ветер.
— А я тут уже известная личность? — горько ухмыльнулся Николай.
— Так все-таки?
— Ну, вроде, да.
— Занятно, — сделал задумчивое лицо Ветер.
— Чего тут занятного? Я вообще сейчас сам понять не могу, как я вообще мог сделать такое. — Васнецов поморщился.
— Знаешь, я как-то имел удовольствие лицезреть несколько трупов людей, на которых напали молохиты. Вообще если на человека нападет молох, то от него уже и следа не останется. От человека. Но в тот раз повезло. Что-то спугнуло этих тварей. Так вот. Эти трупы очень похожи на тех. Если бы я не знал, что это ты сделал, то мог бы подумать, что в Вавилоне орудует молох.
— Бред какой-то, — пробормотал Васнецов, говоря это скорее самому себе. — То в морлоки меня запишут теперь молохиты эти. Чушь какая-то.
— Морлоки? — Ветер удивился. — Ты сказал морлоки?
Николай замолчал и уставился на этого человека, думая, не взболтнул ли он чего лишнего.
— Ты был в Москве? — тихо спросил Ветер.
Теперь настала очередь удивляться Васнецову.
— С чего ты взял?
— Да потому что я из метро, — шепнул тот. — Я там года три прятался, после того как все началось. А когда выбрался, то мне пришлось бежать из Москвы, потому что за мной охота началась. Для людей на поверхности я был морлоком. МРАЗЬЮ! И то, что ты сделал с этими вандалами, походит не только на почерк молохитов, но и на морлочий почерк. Но я ведь не думал, что ты был в Москве и знаешь о морлоках.
— Ничего себе...
— Так это за тобой отец в Москву собирался?
— Что? — Николай вздрогнул, услышав об отце.
— Я батю твоего хорошо знал. И знал, что он собирается в Москву. А зачем не говорил. Но все у меня расспрашивал и про метро и про город и про морлоков.
— Нет, я там совсем недавно был... Постой так ведь брат у него там! — Васнецов вспомнил о записной книжке и о собственном дяде.
— Брат?
— Да! Мой родной дядя! Но погоди, мне ведь сказали, что отец ушел в горы! А это ведь в той стороне, противоположной, чем Москва.
— Ну, вот именно. Ему непременно надо было в Аркаим попасть перед походом в Москву. Они и ушли туда. В горы.
— Они?
— Да. С твоим отцом пошел еще один... Краповый берет что ли. Спецназовец короче. Он тут на постое был, а как отец твой появился, они как-то быстро общий язык нашли. Дмитрий его звали. И профессор тут был, малость с головой у него того, — Ветер покрутил пальцем у виска, — Лодзинский. Он тоже с ними пошел. И все. Больше никто о них ничего не слышал.
— А ты как считаешь, что с ними стало? — с дрожью в голосе спросил Николай.
— Тут, в Вавилоне считается, что поход в Уральские горы, это билет в один конец. Но это от страха люди так говорят. Я настолько категоричен не буду. Но то что они пропали, это факт. Только вот отец твой... До сего дня в последний раз большая атака вандалов на Вавилон была именно тогда, когда он был здесь. Так вот он тогда организовал оборону так, что они шесть лет и не помышляли больше нападать на нас. И сам вел заградительный огонь из танка. Видел танк у входа? Старый ИС.
— Видел, — Васнецов кивнул.
— Ну, вот из него он и вел огонь. Вандалы даже к городу подойти не смогли. Понесли огромные потери и отступили. Отец твой тогда весь боезапас того ИСа израсходовал но оно того стоило. Он потом рассказал, что уже ему такое приходилось делать. Еще до ядерной войны. И за это орден мужества получил.
— Так оно и было, — Варяг появился совершенно неожиданно и сразу уловил суть разговора. — Он в Цхинвали залез во вражеский танк, который бросил экипаж, так как осетины пробили ему двигатель из РПГ, и вел из него огонь. Два часа долбил по позициям неприятеля, пока основные силы не подошли.
Ветер взглянул на Варяга, затем на подошедших Илью и Вячеслава.
— Ребята, мне надо с вами поговорить. — Сказал Ветер.
* * *
— И что за имя такое, Ветер? — спросил Людоед, отпив из кружки кипятка.
Они расположились в баре, сев за пустой столик в углу. Вообще-то тут все столики пустовали, поскольку практически все вавилонцы были заняты на работах по очистке города и восстановлению разрушенного.
— Меня девушка так моя называла. Она умерла давно, — вздохнул он в ответ.
— А имя у тебя есть? — поинтересовался Варяг, прижимающий к голове мокрое полотенце.
— Артем.
— Понятно, — Яхонтов лениво кивнул и взглянул на свои наручные часы, — Ну где этот Кабан? Говорил через полтора часа подойдет. Уже прошло полтора часа.
— Да ты не спеши, Варяг, — сказал Ветер, — Он, между прочим, вашу проблему улаживает сейчас.
— Это какую еще проблему? — нахмурился Крест.
— Вам местная торговая гильдия претензии предъявить хочет.
— Что? — поморщился Вячеслав. — Они что совсем ах...
— Погоди, Славик, — легонько толкнул его Вараг, — Говори Артем, в чем проблема.
— Вы ведь танк угробили. Т-64. Я, конечно, понимаю, что вы действовали во благо не только себе и, но и в большей степени всему Вавилону. Но танк этот был на продаже и они очень недовольны тем, что вы без спросу его взяли. Тут ведь правила очень простые. Бизнес есть бизнес. Они хотят возмещения ущерба. У Кабана большой авторитет в Вавилоне и он пытается уладить этот вопрос и отвести от вас неприятности.
— Нет, я не ослышался? — прорычал Крест, — Это что не шутка? Мы тут потом и кровью зарабатывали для этого курятника победу, а местные петушки еще нам предъяву кинуть хотят? Скажи где этих уродов найти, и я с ними потолкую! Знал бы, какое тут мракобесие, воевал бы за вандалов.
— Да ни к чему это, — мотнул головой Артем, — Я же говорю, Кабан уладит.
— А с чего он так суетиться за нас? — спросил Вячеслав.
— Да кое-какие виды он на вас имеет. — Тихо ответил Ветер, оглянувшись.
— То есть?
— Короче. На вашей стороне Кабан, красные, а с ними и отряд китайцев, ну и амазонки из лисьего отряда, скорее всего. У Кабана тоже банда своя имеется. Еще вы заслужили уважение среди местных вояк. А те, кто постарше, помнят еще его отца, — Ветер кивнул на Васнецова. — Вы теперь, в сложившихся условиях, настоящий подарок для Кабана.
— Дай угадаю, — усмехнулся Крест, — Кабан затеял в Вавилоне государственный переворот?
— Именно так. И вы теперь для него нешуточное подспорье, если он, конечно, сможет вас уговорить. Вы не просто четыре человека. В сложившихся условиях вы просто революционный символ.
— Твою мать, — Сквернослов хлопнул себя по лбу. — Вот нам только этого не хватало.
— Зачем тут революция? — спросил Варяг.
— Ну, терки между Кабаном и администратором были уже давно и истоки их только им двоим известны. Но ясно, что Кабан с его непререкаемым авторитетом и в Вавилоне и в колониях наших не вмещается в рамки обычного бармена и командира боевого резерва. Очевидно что его естество требует большего. А сегодняшние события показали несостоятельность нынешней власти Вавилона. Тот урон, который понес город и те потери, это катастрофа. В такой ситуации самое время взять власть в свои руки более решительным и харизматичным людям.
— А вроде все у вас так благополучно было. Просто цветущий оазис среди ледникового периода, — усмехнулся Варяг.
— Да, но это лишь вершина айсберга. У нас тут вроде как главенство закона. Личные свободы граждан. Свобода совести, свобода слова. У нас уживаются красные, монархисты, националисты, кавказцы, русские, евреи, нации центральной Азии. Таков закон. Внутри Вавилона мир. Иначе клеймо или ринг. У людей развит досуг. В том числе и сексуальный. Причем человек любой ориентации имеет право на жизнь и может найти себе, так сказать постельный досуг. Есть, точнее, была до взрыва, арена, для утехи публики. Есть музыка. Стремная но все-таки своя газета. Комиксы для безграмотных. Мир свободы и можно сказать, демократии. Телевидения для полного счастья не хватает. Но есть этому замена, — Артем усмехнулся. — Есть относительная сплоченность перед внешними угрозами. Вандалы, молохи, мифические рейдеры. Но если посмотреть в корень? Всем заправляет так называемая торговая аристократия. Торгаши, нуваришы, дельцы. Остальную популяцию прикармливают сладостью личной свободы. Хочешь пить, пей, но помни, что можешь по пьяни нарушить закон и получить наказание. Хочешь проститутку, снимай, если есть чем платить, но помни что настоящая медицина тут только для зажиточных, а остальным окажут помощь только для поддержания трудоспособности, если они имеют значение для местных работ. Образование тут просто служит интересам элиты и молодежь обучают так, чтобы она была полезна в качестве рабочей силы и кое-как справлялась с обязанностями защиты и охраны Вавилона. И самое главное. Наркотики. Тут конечно, вроде жесткий контроль за оборотом наркотиков, но только для того, чтобы популяция не лишилась дееспособности. И только для того, чтобы контролировать эту самую популяцию этими самыми наркотиками. Наркотики в Вавилоне и его колониях и есть тот самый эрзац телевидения. Некоторые из нас видят истинное положение вещей, но основной массе людей вся ситуация по душе, ибо они боятся потерять и это. Ведь там, за стенами Вавилона, настоящая реальность. Мир, закованный в снег и похороненный глобальным ядерным погромом. Кабан и его сторонники давно поняли, что пытаться образумить остальную массу не имеет смысла. Имеет смысл взять власть в свои руки и подчинить популяцию себе. Только вот боюсь я, что подчинять новая власть будет теми же самыми методами. Играя на людских слабостях. Даря им иллюзию свободного общества и наркотический дурман благоденствия. Хотя, конечно Кабан говорит о том, что надо расти и развиваться. Надо вновь осваивать потерянный мир и возрождать цивилизацию уже вне рамок одного Вавилона и двух его колоний. Но бремя власти таково, что получив ее, едва ли захочешь работать над тем, что обещал своим последователям. И последователи погрязнут в сладостном дурмане власти.
— А зачем ты нам все это рассказываешь? — спросил Людоед. — Такое ощущение, что ты нас предостеречь хочешь от помощи Кабану.
— Так и есть, — Ветер кивнул, — Предостеречь хочу. Вы мне сразу по сердцу пришлись. Интуиция, наверное. И я не хочу, чтоб вы стали инструментом в руках алчущих власти и орудием в грядущей борьбе, которая, скорее всего, станет вооруженной. Я предчувствую, что у вас какая-то особая и важная цель. И я хочу, чтоб вы следовали своим путем.
— Значит, говоришь, Артем, ты в метро три года жил? — Прищурился Крест.
— Да. А что?
— Вот откуда твоя интуиция. Подарок от 'генератора чудес'.
— Я не понял.
— Да ладно. Потом объясню.
— Послушай, — начал говорить Варяг, — Пошли с нами. Я вижу, тебе жить тут не очень нравится. Так присоединяйся к нам. У нас действительно очень важная миссия.
— И какая? — спросил Ветер.
— Ты слышал о ХАРПе?
— О ХАРПе? Ну-ка, ну-ка?
— В США. На Аляске установка такая.
— Слышал, — Артем кивнул. Очень давно. Об этом говорилось незадолго до войны. Некоторые ученые тревогу били по поводу всех этих ХАРПов, коллайдеров и по прочим играм человека в бога. А что?