— Я не боюсь лабораторных мышей. — Весело хихикнув, сестра вывернулась из моих объятий, отскочила на несколько шагов, широко расправила крылья и вытянув вперед передние ноги, грудью припала к полу, по кошачьи выгибая спину. — Так что ты хотел предложить?

"Издевается".

Промелькнула в голове мимолетная мысль, когда взгляд скользнул по покачивающемуся крупу кобылы. К счастью, целители, друиды и некроманты, а с определенной ступени силы и шаманы, учатся контролировать свое тело вплоть до клеточного уровня. Легкого волевого усилия и порции ментальной энергии, было достаточно, чтобы гормоны не давили на мозг, позволяя мыслить здраво.

"И откуда такие умения, если с жеребцами почти не общается?".

— Мне нужно, чтобы ты стала носителем зверобога, которого мы поймали. — Решив не тянуть время по напрасну, говорю правду, умалчивая незначительные мелочи. — Первый свой сосуд он уже сломал, сейчас пытается вырваться из второго. Как ни жаль, но у него есть все шансы на успех.

Уно мгновенно стала серьезной, выпрямилась в полный рост и сложив крылья за спиной, задала ожидаемый вопрос:

— Почему я?

— Ты единственная, кто справится, из тех кому я могу доверять. — Второй моей причиной, было иррациональное желание, дать сестре силу, с которой она сможет добиться небывалых высот, (если конечно не станет лениться, что сложно представить, учитывая непоседливость зебраски). — Сам я уже перегрузил свою энергетику, так что еще одного подселенца, просто не выдержу.

Некоторое время после моих слов, в помещении царила тишина, нарушаемая только шумом дыхания. Уно опустила взгляд к своим передним копытам, начав рассматривать пол, а затем приняв решение, вскинула голову и изобразив на мордочке укоризненное выражение, обвинительно произнесла:

— Значит, если бы был выбор, ты не стал бы мне этого даже предлагать. Как нехорошо обделять сестренку, бра-атик.

— И ты даже не станешь спрашивать, безопасно ли это? — Недовольно сдвигаю брови.

— Нет. — Безмятежно заявила желто-черная летунья. — Я тебе доверяю.

"А зря. Ну да не мне ее осуждать".

— Тогда, пройдем в ритуальную комнату. — Киваю головой на барьер, закрывающий выход из лаборатории. — Клетка конечно еще долго продержится, но лучше не откладывать на завтра, то, что нужно сделать сегодня.

— Как прикажете, гранд-магистр. — Скрывая вернувшееся волнение за напускной веселостью, Уно церемонно склонила голову, чуть подогнув передние ноги.

— Еще скажи: "Склоняюсь перед вашей мудростью". — Усмехнувшись, направляюсь к проходу в коридор, а меньше чем через пару секунд, со мной поравнялась крылатая зони, начавшая вертеть головой с таким видом, будто только что заметила окружающую обстановку.

* * *

Под ритуальную комнату, предназначенную для запечатывания зверобога, я оборудовал один из складов третьего подземного этажа бункера. Хотя, говорить "оборудовал", не совсем правильно, так как подготовка заключалась только в уборке мусора, создании экранирующих барьеров, и рисовании сложной печати прямо на полу, (магией приходилось выжигать линии в камне).

К самому ритуалу, все было готово еще вчера, и даже железный куб, стенки которого имели ширину и длину в метр, стоял в окружении символов в одном из двух кругов.

"Если бы не "Печать Бога Смерти" и другие аналоги клеток для хвостатых демонов из мира боевых магов, мне потребовалось бы несколько лет на разработку действующего прототипа. А так, удалось даже провести настройки и модификации, предназначенные для одного единственного пользователя".

— Ложись на спину вон туда. — Указываю на пустой круг. — И постарайся расслабиться...

— И получать удовольствие. — Фыркнув, Уно прошла вглубь комнаты и без пререканий заняла положенное место. — Давай быстрее, а то крылья мерзнут.

При помощи телекинеза, расставляю на узловые точки печати черепа зебр, принесенные Банши. Это были не самые ценные образцы коллекции Хроноса, (вероятно, кто-то из самых первых его жертв), но для отведенной им роли, достаточно было бы и меньшего.

"Запас прочности никогда не бывает лишним".

В последний раз обойдя помещение по периметру, убеждаюсь в правильности узоров, и осторожно ставя копыта на чистые участки пола, выхожу в дверной проем. Модифицированный ритуал, благодаря тщательной проработке и источникам силы в виде душ одаренных, получился полностью автономным, из-за чего мое присутствие будет не только бесполезно, но в определенной степени даже вредно.

Рог вспыхнул импульсом магии, активируя начало процесса запечатывания. После второй вспышки, вход перекрыла тонкая прозрачная пленка барьера, через которую можно было смотреть, но невозможно повлиять на ситуацию.

"Все ли я сделал правильно? Не забыл ли чего важного?".

Сомнения и волнение, очень не вовремя подняли головы в глубине моей души. Тишина, царящая на этом этаже подземного комплекса, ничуть не помогала разогнать тревоги. Однако же, холодный разум все же подавил порывы, недостойные ученого, а левый глаз тем временем, перестраивал восприятие, для наиболее полного наблюдения за происходящими процессами.

Сила, исходящая от черепов, ровными потоками впитывалась в печать, линии которой словно змеи, начали извиваться и переплетаться, частично заползая на тело желто-черной летуньи и внешнюю поверхность куба.

В один момент, линии магической конструкции засияли небесно-голубым, железный ящик тут же рассыпался на ржавчину, а крылатую зони окутало переплетение потоков энергии. Черепа, отдавшие всю заключенную в них силу, пропустили через себя на порядки большую мощь, что привело к разрушению сосудов и повреждению душ.

"Спокойно. Так и должно быть".

Вся печать резко ужалась и закрутившись, переползла на шкуру Уно, принимая свою завершенную форму. Буйство энергии прекратилось, и барьер исчез, позволяя мне вбежать в комнату, чтобы нависнув над сестрой, начать сканировать ее тело и душу всеми доступными способами.

— Дос? — Позвала меня кобыла.

— Я рядом. — Осторожно касаюсь щеки шаманки левым передним копытом. — Как себя чувствуешь?

— Как после пьяной драки. — Честно призналась зебраска. — Все тело болит, а голова кружится.

Обращаю свой взгляд на печать, которая похожа на темно-синюю шестеренку, зубчики которой направлены во внутрь, расположившуюся прямо под ребрами на животе зони.

"Клетка работает отлично, все функции активны. После восстановления организма, можно будет открыть клапан, чтобы сила зверобога, постепенно перестраивала Уно".

— Ты молодец. — Тепло улыбаюсь кобыле.

— Бра-атик. — Широко зевнув, летунья закрыла глаза и расслабилась. — В следующий раз, когда ты захочешь провести какой-то эксперимент, напомни мне отказаться от участия.

— Договорились. — Окутав собеседницу телекинетическим полем серого цвета, заставляю ее воспарить над полом и направляюсь к выходу. — В следующий раз, обязательно напомню.

"Но ты ведь все равно согласишься".

* * *

Потратив час на обследования и наблюдения, в итоге оставшись удовлетворенным состоянием пациентки, я оставил сестру в своей комнате, на попечение двойнику и двум зебрам. Сам же направил копыта обратно в лабораторию, дабы наконец завершить этот безумный день, слишком уж переполненный впечатлениями.

Извлечь тело из прозрачной колбы, отчистить от лишней жидкости, уложить на алтарь и сковать материализованными кандалами. Все эти действия проводились с механической точностью и монотонностью, воспринимаясь как скучная, но необходимая работа. Приведение тела в работоспособное состояние и стимуляция нервной системы при помощи слабого разряда молнии тоже прошли без затруднений.

— Рар! — Тугие жгуты мышц, вздулись под полосатой шкурой, заставляя цепи жалобно звякнуть. — Ррр...

Порция воды, вылитая на голову жеребца, не возымела желаемого эффекта. Гривус продолжал дергаться и хрипеть, всем своим видом давая понять, что успокаиваться не собирается.

"Может быть его более сильной молнией "приласкать"? Хотя, можно попробовать и другой вариант".

Направляю поток духовной энергии в правый глаз, тут же охватываю своим "взглядом" все помещение лаборатории. Внутренние чувства подсказывают, что в данный момент, этот объем воздуха, почти в полной моей власти.

— Легионер Гривус Гладиус, в каком виде вы находитесь перед вышестоящим офицером?! — Мой голос звучит будто рев боевых труб, не оглушая меня лишь потому, что воздушные "пробки", успешно защищают уши. — Смир-рно!

Последнее слово окончательно пробило пелену ярости защитника империи, его уши прижались к голове а взгляд прояснился. Вбитые в подсознание рефлексы, попытались подбросить тело, чтобы принять стойку, но в очередной раз звякнувшие цепи, не позволили этого сделать.

— Какого звездного духа здесь происходит! — Во всю глотку взревел герой Зебрики, взгляд которого уперся в меня, а в глазах вновь начала плескаться ярость, которую он на этот раз контролировал. — Колдун, как ты это объяснишь?!

— Во-первых: не ори. — Возвращаю себе нормальное зрение и недовольно кошусь на пациента. — Во-вторых: мог бы и поблагодарить, за то что вернулся в мир живых не как фантом, а в полноценном живом теле.

Черно-белый жеребец зло сопел, пытаясь взглядом прожечь во мне дыру, но с каждой секундой его эмоции становились все слабее, постепенно окончательно скрывшись за невозмутимой маской железной воли. Прочистив горло, он наконец произнес:

— Спасибо. А теперь, не мог бы ты убрать эти украшения? Мы все же не столь близкие друзья, чтобы увлекаться такими забавами.

— Чуть позже. — Не замечаю намек на шутку, решив сразу перейти к делу. — У меня для тебя есть предложение, согласившись на которое ты станешь заметно сильнее, выносливее, живучее, а в перспективе обретешь относительную неуязвимость.

— В чем подвох? — Цепкий взгляд офицера, пробежался по окружающей обстановке, запоминая малейшие детали, а затем снова вернулся ко мне. — Подвоха ведь не может не быть.

— Мне придется заменить часть твоих костей на материал, в котором будет заключена лишенная личности и желаний душа дракона. — После короткой паузы, заполненной выжидательным молчанием, продолжаю. — Чтобы твою собственную сущность не раздавила чужая сила, и не "переварил" дракон, придется ее усиливать путем вливания больших объемов более концентрированной энергии. Не беспокойся: даже если в процессе ты умрешь, я смогу тебя воскресить и мы продолжим с того места, на котором остановились.

Снова повисла тишина, которую на этот раз нарушил Гривус:

— Никогда не понимал твоего юмора. Скажи: почему я должен согласиться?

Усевшись на пол, в задумчивом жесте прикладываю правое переднее копыто к подбородку, после чего начинаю перечислять:

— Армия истощена гражданской войной, моральный дух населения низок, из магистров во всей империи остались только я и нынешний Цезарь, а меньше чем через два месяца, к восточным берегам Зебрики подплывут корабли минотавров, несущие в своих трюмах армию вторжения. Эквестрия как обычно останется в стороне, грифоны режут друг друга в своей стране, так что на их наемников рассчитывать не стоит... Обстановка достаточно мрачная, или мне продолжить сгущать краски?

— Вот дерьмо. — Собеседник сплюнул вязкую слюну. — И зачем тебе я? Нет, не так: зачем тебе именно я?

— Стране нужен герой. — Пожимаю плечами и добавляю. — Стране нужен герой, вышедший из числа обычных зебр. Ни один из одаренных не сможет так же воодушевить простой народ, как это в силах сделать их кумир. Ну а дабы ты в одной из битв не погиб бесславной смертью, я обеспечу некоторое преимущество, которое позволит если не превзойти, то хотя бы сравняться по разрушительной силе со среднестатистическим магом. И так как времени у нас мало, твой положительный ответ нужен уже вчера.

Мой монолог был прослушан с непроницаемым выражением морды, а когда затихли последние слова, Гривус с шумом выдохнул сквозь сжатые зубы. Опустив голову, он закрыл глаза, а затем четко заявил:

— Все во славу Зебрики.

Комментарий к МАГИЯ И ПЛОТЬ

Вот глава.

Жду критики.

========== В МИРЕ ВСЕ ВПОРЯДКЕ 1. (ОТСТУПЛЕНИЕ) ==========

(Отступление).

Тихая ночь опустилась на империю грифонов, скрывая от посторонних взглядов следы жестоких боев и пожарищ. Долины, еще недавно радовавшие глаз путника цветущей зеленью, теперь напоминали припорошенные пеплом кладбища, а гордо возвышающиеся на каменных уступах горные крепости, будто гнилые зубы зияли черными провалами дыр. Гражданская война, вспыхнувшая как стихийное бедствие, не щадила ни воинов, ни немногочисленное мирное население большой страны.

Конечно же, разруха и запустение царили не везде, в империи грифонов все еще можно было найти процветающие поселения... Только вот с каждым новым днем, с каждым столкновением армий, их становилось все меньше и меньше. По мнению многих солдат, сражающихся как с той, так и с другой стороны, в скором будущем уже не будет разницы, кто в итоге одержит победу.

Сторонникам императора активно помогали шаманы, получившие убежище далеко в тылу. Они создавали оружие, броню, лечили раненых и помогали спасать урожай, при этом выматываясь настолько, что по вечерам валились с ног от истощения.

У повстанцев были свои союзники: малые ульи чейнжлингов, почти не скрываясь, снабжали силы сопротивления едой, артефактами, разведывательной информацией, а иногда покрытые хитином воины, сами вступали в особенно сложные схватки. Однако же, как бы не старались перевертыши и их союзники, полученное в самом начале преимущество уже выскользнуло из когтистых лап, а вернуть его никак не получалось.

Проблемы у повстанцев начались в тот день, когда кровавый император лично повел свою армию в контрнаступление. Его новая тактика шокировала своей жестокостью даже ветеранов, прошедших всю войну в Зебрике, где казалось бы противники не считали друг друга за живых и разумных существ. Отравленные колодцы, сожженые посевы и дома, капканы в заброшенных домах и трупы с магическими минами... в ход шло абсолютно все.

"Даже и не думал, что смогу кого-то возненавидеть настолько сильно".

Фрай не был неоперившимся птенцом, только взявшим меч в лапы. Своими силой, умом и мастерством, он заслужил уважение сородичей и офицеров Зебрики, порой выживая в таких ситуациях, когда казалось что выхода уже и нет. Однако же, вид насаженных на колья стариков и птенцов, почти заставил его разум помутиться, что едва не стало причиной гибели всей армии.

"Твари, не имеющие ни чести ни доблести, не имеют права называться грифонами".

Скольких сил стоило удержать своих бойцов от порыва кинуться на помощь еще живым сородичам, многие из которых не могли даже кричать а другие умоляли о быстрой смерти. Но все же, ловушка не захлопнулась, засевшие в засадах императорские псы, были вынуждены вступить в честный бой...

"Двое шакалов против одного льва: разве может быть честнее?".

И все же, несмотря на эту победу, боевой дух армии повстанцев пал. Пусть злость и придает сил, но ненависть заставляет сражаться слепо и бездумно, а ярость лишает остатков разума, что превращает умелого бойца в дикое животное, становящееся легкой добычей для врагов. Хуже было только с теми, кто наоборот впал в апатию: в их мечах больше не было прежней силы, в глазах же отражались непонимание и пустота.