Когда враг был повержен, Арланд застонал, сгибаясь пополам на камнях. Он был ранен, но сверху я не могла видеть, как серьезно.
— Очень плохо, — только и сказал Хук, когда все кончилось. — Я иду на корабль, нужно увести людей.
Он попятился с балкона обратно на узкую тропу вдоль скал, я же стала думать, как мне добраться до друга: с ним творилось что-то неладное. С балкона вниз был только один путь и, недолго думая, я закрепила посох на спине и прыгнула в воду.
— Стой!...
Вопль Хука прогремел где-то сверху, а в следующий миг меня уже обожгло ледяной водой. От удара о воду было почти не больно, и, как только я почувствовала, что падение закончилось, принялась грести изо всех сил.
Вынырнув, я кое-как доплыла до каменного выступа и подтянулась. Сапоги заливала вода, она вытекала из каждого шва на моей одежде, мокрые волосы облепили лицо, а справляться со всем этим времени не было.
— Ты как? — выпалила я, только оказавшись у Арланда. — Жить будешь?
— Думаю, да... — простонал инквизитор, пытаясь разогнуться.
Я всмотрелась в его кружево, но никаких изменений не было. По крайней мере, важные органы не задеты.
Выдохнув, я отжала волосы и скинула сапоги, потом подсела еще ближе к корчащемуся на камнях горе-вояке.
— Сам, значит, справишься, да!? — рявкнула я, раскрывая сумку с аптечкой и выливая из нее набравшуюся воду. Раз он не помирает, значит получит по первое число! — Ты о чем вообще думал!? Подверг всех нас опасности! Агрибальд тебя видел и все понял, мне пришлось его вырубить!...
Я крыла его проклятиями, вытягивая из сумки свою скудную аптечку. Правда, против сильнейшего ушиба и спазма все в ней оказалось бесполезно.
Минут через десять Арланд сам разогнулся и даже смог подняться.
— Нам нужно уйти подальше от воды, — сказал он, стоя, опираясь плечом о стену и прижимая локоть к животу. — Ты сможешь тащить его? — кивнул на останки демона.
— Я похожа на труповозку!? — возмутилась я, стараясь не встречать взглядом куски полуразложившейся плоти. — Я к этому не притронусь!... Давай лучше тебе помогу.
Натянув мокрые сапоги обратно, я подошла к Арланду и подхватила его так, чтобы он перекинул одну руку мне за шею.
Ковыляя, как два пьяных инвалида, мы вернулись туда, где он оставил свои вещи. Мы оба были мокрые и сильно замерзли, потому я развела магический костер.
Инквизитор сидел воле него, трясясь от холода и морщась от боли, на его плечах лежала теплая белая накидка.
— Итак? — я выжидающе посмотрела на него.
— Я облажался, — нехотя признался он, бросив на меня косой взгляд своих чернющих глаз, в которых плясали рыжие блики. — Думал, что справлюсь, но не знал, с кем на самом деле имею дело.
— Мы все еще в опасности? — спросила я. Арланд кивнул, не сводя глаз с огня.
— Мне нужны инструменты, срочно. Найди Леопольда, вели ему принести мне мои вещи с корабля... но ему ни в коем случае нельзя касаться досок. Пусть тащит все птицей в несколько заходов, это очень важно.
— Потом ты объяснишь нам, что тут происходит?
— Да, — ответил Арланд. — Поторопись!
Морской дракон
Когда я вышла к причалу, все пассажиры и команда уже устраивались на земле, кое-где горели костры, готовилась пища. Похоже, люди были вне опасности, но, судя по их спокойным разговорам, никому из них моряки внезапный переезд не объяснили.
Как только я вышла из-за леса, Леопольд сам поспешил ко мне и я, коротко пересказав ему про демона в гроте, передала просьбу Арланда.
Сделав это, я вернулась к инквизитору и уселась на прежнее место у магического огня, где повторила свой вопрос. Собравшись с духом, словно собирался виниться в большом проступке, Арланд, наконец, заговорил.
— Его зовут Римус, — начал он свой рассказа. — Он родился таким же, как я, но еще до того, как монахи начали масштабную охоту на демонов. Римус жил в военное время и множество раз был ранен в сражениях, его суть проявилась в достаточной мере, чтобы он понял, кто такой. Тогда он захотел покинуть этот мир — так же, как в свое время Демонтин. Римус искал возможность перешагнуть за грань туда, откуда пришла его душа, к тому времени благодаря своему могуществу Римус уже завладел чудесным кораблем финийцев и бороздил Нинаке, грабя прибрежные города. "Глубинного демона", хотя тогда он назывался иначе, финийцы создали специально для того, чтобы порабощать особенно могущественную нечисть и, упрятав ее в черных досках, пользоваться ее силой, как источником энергии. Это было страшное изобретение, но Римус его обожал и гордился своей добычей. Его собственная сила росла с каждым сражением, и он все чаще думал о том, чтобы перенести ее часть в свой корабль. Пока изучал ритуалы разделения души, Римус обнаружил в Нинаке следы морского дракона и пустился за ним погоню. Отыскав этот остров, он нашел истощенного змея, охранявшего свою кладку, и сразился с ним, надеясь подчинить. Однако, в том бою он убил дракона. Тело змея стремительно остывало и многие годы поисков грозили обернуться ничем, тогда Римус решился впервые разделить свою душу на части: большую ее часть он поселил в мертвое тело ящера; две трети оставшегося перенес в свой корабль и малую толику оставил в своем прежнем теле. Так он ожил снова в трех разных, но связанных друг с другом сутях. Однако, перейти в родной мир у Римуса не вышло: дракон не был старшим и не мог пересекать границы. Однако он был владыкой моря, повелителем штормов, и стал вернейшим союзником в плавании по Нинаке. С такой помощью Римус на своем чудовищном корабле мог бы поработить все берега Нинаке, но спустя годы силы стали оставлять его, он допустил ошибки при расколе души, и все три части стремительно иссякали в небытие. Тогда он собрал несколько десятков рабов, привез на этот остров и, свершив страшный ритуал, выпил их души. Этого хватило, чтобы он продержался еще двенадцать лет. Увидев, что их капитан сделал с людьми, команда взбунтовалась, однако они никуда не могли уйти с острова: корабль не позволил бы им сбежать, а даже если бы им удалось, змей настиг бы их по пути к материку. Одного за другим Римус отловил своих соратников и искалечил каждого из них, поместив на место изъятой части протез с осколком своей души. Теперь каждый из команды был в его власти. Больше сам Римус не мог переносить плавание, он стал слишком слаб, но благодаря связи с командой продолжал управлять кораблем. Мы с тобой попали на одиннадцатое двенадцатилетие, когда всех пассажиров привезли сюда ради очередного ритуала.
Я сидела, переваривая услышанное. Конечно, у меня были предположения, но они и рядом не стояли с действительностью. Догадаться у меня не было ни единого шанса, это точно. Я думала, это один или несколько призраков, а оказалось...
Вечерело, воздух на острове стоял тихий, только было слышно, как кричат далекие птицы. Вскоре прилетел Леопольд и бросил перед Арландом его сумку со всем необходимым для татуировок. Пока инквизитор готовился, я пересказала оборотню услышанное.
— Мы разорвали человеческое тело Римуса, — сказал инквизитор. Он снова снял рубашку и, сидя перед огнем и крошечным зеркалом, наносил знаки на шею странным инструментом, похожим на кинжал со встроенным шприцом. — Но он не мертв. Чтобы изгнать демона из этого тела, мне нужно пламя... — он поморщился. Когда очередной знак был закончен, кожа под чернилами быстро покраснела и набухла.
— Как ты мог проглядеть целого демона в корабле? — изумился Леопольд. — Вы двое кажется борцы с нечистью, а взошли на палубу, даже не поморщившись! Я напишу Кудеяру, что он плохо тебя учил и ты меня чуть не угробила! — возмущенно посмотрел на меня.
— Я-то как раз поморщилась, — вздохнула я. Тыкать пальцами в Арланда теперь смысла не было, хотя очень хотелось.
— Корабль не мог нам ничего сделать, — ответил тот, уже начав прокалывать следующий символ. — А мне стало любопытно...
— Это не оправдание! — воскликнул Леопольд.
— Я всю жизнь прятался, — ничуть не смутившись, продолжил Арланд. — И хорошо знаю, что такое быть мечом ордена Белых Сов. Но я понятия не имею, кто я есть на самом деле, — он замер, прежде чем проколоть кожу снова. — Это был мой шанс узнать... узнать каков мог бы быть мой путь.
— И ты решил прокатить нас на одержимом корабле? — спросил оборотень. — Бэйр, чего ты молчишь? Тебя это все устраивает!?
Я тяжело вздохнула.
Конечно, меня это все не устраивало. Но я могла понять Арланда: не так давно мне и самой захотелось узнать, какой я могла бы быть. И, если бы не он и не Лео, я бы так и осталась в том лесу, в той ипостаси. Пусть сейчас мне приходится бороться с ней, но я бы не отказалась от этой своей половины ни за что на свете. Так и Арланд всю жизнь борется с тем мальчиком, который в четырнадцать дышал тайнами призраков и некромантией. Просто в этот раз мальчик, услышав загадочный голос, победил.
— В следующий раз, когда захочешь прикоснуться к запретному, зови с собой меня, — я криво улыбнулась, глядя на инквизитора, и от моих слов он даже вздрогнул. — Вдвоем мы опасность не провороним.
— Спасибо, Бэйр, — ответил он. Наши взгляды встретились, и мне стало ясно, что я все поняла правильно. — Обещаю больше не действовать в одиночку.
Из лагеря Леопольд пришел не только с вещами Арланда, но и с корзиной провианта. Сетуя на то, что судьба поручила его безопасность двум черным нелюдям, по которым плачет инквизиция, он принялся колдовать в котелках на костре. Я тоже заняла руки делом: сушила свою одежду.
— И как давно ты узнал всю историю? — спросила я. — Мы с Хуком слышали ваш разговор в гроте, и он не был содержательным.
— Мне рассказали местные призраки, — ответил Арланд, забрав немного чернил из склянки и приступив к новому символу. Все его шея покраснела и воспалилась. — Многие из привезенных ради ритуала смогли сбежать, и, хотя их убили на этом острове, осколки их душ остались тут, а не попали в клети демона. Среди них был и член команды, который отказался повиноваться Римусу с самого начала, он знал больше всех.
— Меня вот не очень-то волнует, как это все произошло, — недовольно заметил Леопольд, помешивая в котелке одной рукой. — Меня больше волнует то, как вы оба нас отсюда вытащите!
— Я разберусь с останками Римуса и попробую очистить корабль, — ответил инквизитор. — Возможно, не сразу, но со временем должно получиться.
— А что насчет команды? Ты сказал, они под властью демона и звучит это довольно... недоброжелательно.
— Сейчас эта связь крайне слаба, — ответил он. — Думаю, Римус может понимать, где они, но не больше. В критический момент их искусственные части перестанут работать, и, думаю, это самое страшное, что он им может сделать.
— А что с морским драконом? — спросила я. — Он может кое-что сделать всем нам... Я так понимаю, команда не просто так боится оставаться на воде?
— Он скоро будет здесь — ему нужны жертвы для того, чтобы не погибнуть, и просто так он нас отсюда не выпустит.
— И как мы с ним справимся?
— А я-то думал бояться нечего, ведь с нами признанный драконоборец, — улыбнулся инквизитор, покосившись на меня.
— А я была уверена, что мне не стоит опасаться нечисти, ведь я путешествую с экзорцистом! — я вернула ему улыбочку.
— Оба хороши, — буркнул Леопольд. — При Дейке такого не случилось бы! Он никогда не подвергал нас опасности!
— Мда...
Мне впервые стало жаль, что в этом мире нет мобильников. Представилось, как я позвоню знакомому истребителю чудовищ и такая: "Привет, Кудеяр, тут есть отличный трофей для тебя! Сможешь за пару часиков пересечь море, мы как раз на острове, которого нет на картах? Скину тебе точку!"
От собственных мыслей меня пробрал истерический смех, но я быстро успокоилась.
Да уж, будь тут царевич, я бы, наверное, даже всерьез все это не восприняла. Даже жаль, что он не с нами, такой подвиг бы себе загробастал...
— Римус очень слаб, — сказал Арланд, посмотрев на меня, только унявшую смех. — Мы вдвоем с ним справимся.
— Вдвоем? — оборотень прищурился. — Хочешь, чтобы я стоял в стороне?
— Ты не маг и белого пламени у тебя нет, из нас троих ты наиболее уязвим, — ответил инквизитор. С его щек спал весь румянец, глаза потемнели и покраснели, как при болезни.
Когда ужин, — что-то из свежей рыбы, — был готов, Леопольд подал нам миски и мы устроились у огня, как в лучшие походные дни. Впрочем, даже превосходный вкус не смог надолго отвлечь от дела: оно просто парило вокруг нас, навязываясь в мысли.
— А что будем делать с Агрибальдом? — спросила я, вспомнив об ученом, который скорее всего до сих пор так и лежит под тем деревом. — Он понял, кто ты.
— Можешь разбудить его, но на все его заявления говори, что такого не было и вы меня не видели. После такого долгого сна мы сможем запутать его.
Я облегченно кивнула. Не то чтобы я всерьез боялась, что Арланд потребует избавится от старика... но все-таки мне стало намного легче.
После обеда Арланд отправил нас с Леопольдом к остальным горе-мореплавателям, а сам остался заканчивать начатое. Уходя, я бросила на инквизитора сочувственный взгляд, а он криво улыбнулся мне в ответ, мол, доигрался и теперь расплачиваюсь.
Прежде, чем уйти с полянки, мы с Леопольдом перенесли Агрибальда под дерево подальше, чтобы он не услышал многоголосных стонов, и там "растолкали" его, якобы спящего, и разыграли перед ним спектакль в наших лучших традициях.
— Наконец-то мы вас нашли, — сказала я, улыбаясь обеспокоенно и приветливо. — Вы пропали на весь день, мы с ног сбились!
— В чем дело?... — спросил он, непонимающе хлопая глазами. — Что произошло?
— С утра мы нашли аномальное место, потом вы ушли от нас с Хуком и исчезли! — рассказала я. — Тут такое произошло, весь остров на ушах... Мы уже опасались худшего, но потом оказалось, что вы спите тут.
Не дав старику опомниться, мы с Леопольдом выдали ему новость про убитого демона, проклятый корабль и приближающегося одержимого дракона. Если у Агрибальда в голове еще вертелись вопросы про инквизитора, то он отложил их на потом, и мы втроем вернулись к людям, расположившимся на берегу, словно после крушения.
Там выяснилось, что Саами Грут, чтобы его и команду не разорвали на части, несколько изменил историю, мол, они с демоном не связаны, но на корабле проклятие морского дракона и прочая чепуха. Мне все это пришлось подтвердить с очень умным лицом: проклятые пираты тут тоже в каком-то смысле были жертвами, а то, что Саами, рискуя своей шкурой, пустил на борт инквизитора, в определенной мере можно было считать подвигом. Хотя, чую, после этой истории им придется ответить за тех сотен, что они привели демону.
Я пролистала тетрадь Маггорта, но колдун ничего не знал о морских драконах и, увы, здесь его мудрость была для меня бесполезна. Взгляд сам собой падал на кружившего вокруг меня Черта, молчаливо требующего объяснений.
Естественно, когда я рассказала коню, что произошло, он был в бешенстве. Еще бы, втравили его в такую авантюру, да еще и в облике беззащитной лошади! Если бы не Леопольд, я непременно получила бы копытом.
