Дальше возможны три исхода. Если мы в этом году проиграем выборы, да, это маловероятно, но такой вариант тоже имеет смысл проработать, я с удовольствием спихну решение вьетнамской проблемы на Никсона, и пусть об этом болит голова у республиканцев.
Если мы выигрываем, нам придётся что-то предпринять. Но я точно не хочу посылать туда бомбардировщики, тем более, до выборов. Избиратели меня не поймут, если я отправлю их сыновей умирать в Индокитай. Я поручил Макнамаре и Комитету начальников штабов изучить тактику борьбы с партизанами и подготовить программы обучения противопартизанским действиям для командного состава дружественных армий. Борьбой с партизанами должны заниматься профессионалы, части специального назначения и, возможно, наёмники. С ними, как минимум, не будет таких проблем, как с призванными солдатами. Но с наёмниками есть проблема. С ними придётся иметь дело при посредничестве ЦРУ, а я им не верю ни на секунду, после того, как они сели в лужу в заливе Свиней. Если мы не смогли навести порядок у себя под боком, то где гарантия, что у нас всё получится за тысячи миль от наших берегов?
(Выделенные фразы — реальные цитаты из высказываний JFK в ходе совещаний в Белом Доме)
Третий возможный исход — если ты выставишь свою кандидатуру на выборах 1968 года и выиграешь их, — продолжил президент, глядя на брата. — Я уверен, ты будешь хорошим президентом, если не дашь втянуть себя и страну в крупную заваруху где-нибудь в Азии или в Африке. Тогда тебе придётся затягивать эту волынку ещё дольше, при этом не позволяя нашим меднолобым генералам влезть в эту грязь по уши. А они уже бьют копытом от дурного энтузиазма.
— Почему — 'затягивать'? — удивился Роберт. — Зачем затягивать?
— Затем, конечно, чтобы в итоге сбросить решение этой проблемы и все репутационные потери на республиканцев, — ответил JFK. — Пусть они расхлёбывают эту кашу, если она заварится всерьёз.
— А если они смогут решить проблему без 'потери лица', как выражаются японцы? — уточнил Роберт.
— Посмотри на карту, Бобби, — президент расстелил на столе карту Азии, почти сплошь залитую красным и розовым цветом, с редкими вкраплениями жёлтого и синего. Весь Индокитай, кроме Южного Вьетнама, был окрашен розовым или жёлтым, а северная часть и лежащий выше Китай — и вовсе красным. — Ты действительно думаешь, что в подобном окружении хоть кто-то, неважно, мы или республиканцы, сможем спасти сайгонский режим от падения?
Роберт Кеннеди с сомнением разглядывал карту:
— Ты хочешь сказать, что Южный Вьетнам обречён? Тогда зачем мы вообще туда влезли?
— Потому что туда влез ещё Айк, а мы лишь унаследовали эту проблему, — ответил президент. — Когда Айк отправлял туда первые группы советников, он даже не подозревал, как сложно будет выбраться из этой липкой ловушки для тараканов. Эти бездельники не умеют и не желают воевать за собственную свободу. По-хорошему, их стоило бы там оставить, вывести наших советников и забыть про этот гадюшник. Но мы уже не можем себе этого позволить, потому что республиканцы снова повесят потерю Индокитая на нас, как уже повесили потерю Китая на Трумэна. Это — чемодан без ручки, Бобби, теперь ты понимаешь?
— Так что нам тогда со всем этим делать? — спросил Роберт.
— Тянуть время, пока в Белый Дом не въедет Никсон или другой кандидат от республиканцев, по возможности, стараясь не завязнуть в этом дерьме ещё глубже, — ответил JFK. — При этом нам необходимо действовать так, чтобы мы и Южный Вьетнам выглядели как обороняющаяся сторона, чтобы никто не мог обвинить нас в агрессии. Бомбардировки Северного Вьетнама, на которых настаивают генералы, будут однозначно восприняты мировым общественным мнением как американская агрессия. Но при этом нам нужно любым способом не допустить захвата Сайгона коммунистами. И я пока что не представляю, как это сделать, кроме как отправить туда спецназ. Есть ещё идеи, Бобби?
— Дай мне подумать, — ответил Роберт. — И подключи военных, пусть тоже думают. Ещё надо спросить Макнамару, у него бывают очень неплохие идеи. Насчёт сил специального назначения — я, пожалуй, с тобой согласен. Они хотя бы профессионалы.
— 'Зелёные береты' добились неплохих результатов с племенами мео в горах на границе Вьетнама и Лаоса, — кивнул JFK. — Собственно, поэтому я и хочу разыграть эту карту. Бороться с партизанами лучше всего получается не у регулярных войск или авиации, а у тех, кто сам обучен думать и действовать, как партизаны.
* * *
После боя в Тонкинском заливе прошло несколько дней, но американские самолёты оставались на базах, а палубная авиация продолжала тренировочные полёты с авианосцев в обычном режиме. Несколько участились полёты тактической разведывательной авиации вдоль побережья ДРВ. Наконец, 7 августа американский Конгресс после нескольких дней обсуждения принял резолюцию, предоставлявшую президенту 'право применения силы для сохранения свободы всех стран, входящих в Договор коллективной безопасности Юго-Восточной Азии'. 10 августа президент подписал резолюцию, она вступила в силу, но начинать какие-либо военные действия перед выборами JFK не спешил. В Москве эта заминка вызвала оживлённое обсуждение:
— Что-то я не пойму, Кеннеди, что, Северный Вьетнам бомбить не будет? — спросил Хрущёв.
— Скорее всего, он, как минимум, не начнёт до выборов. Больше того, в 'той' истории операция 'Пронзающая стрела' ('Pierce Arrow') — удар по базе катеров в Винь сразу после Тонкинского инцидента, была не более чем разовой 'акцией возмездия', а операция 'Пылающий дротик' ('Flaming Dart') началась лишь в феврале следующего года, как ответ на сосредоточение целой дивизии Главных сил НВА на Центральном плато в Южном Вьетнаме, — высказал свои соображения Серов.
(Маловероятно, чтобы Иван Александрович на обсуждении использовал оригинальные английские названия операций, но привести их необходимо)
— Сейчас мы сумели убедить товарища Хо Ши Мина, что массированные действия Главных сил в Южном Вьетнаме только спровоцируют американцев на бомбардировки, — добавил Гречко. — Это было нелегко, но в итоге товарищ Хо Ши Мин к нашим советам прислушался.
— Мы сумели убедить его, что наибольшей угрозой для Вьетнама будут бомбардировки и распыление дефолиантов. Этот фактор долго недооценивали, а в итоге более тридцати процентов плодородных земель в Южном Вьетнаме превратилось в безжизненную пустыню, — закончил Ивашутин.
— Мы постарались убедить Хо Ши Мина не форсировать ввод Главных сил в Южный Вьетнам, в угоду требованиям Ле Зуана и Нгуен Ши Таня, — пояснил Серов. — Для этого пришлось довольно сложную комбинацию проводить, с учётом того, что в Белом Доме сейчас сидит не Джонсон, а Кеннеди, политик совершенно другого склада, интеллигентный, с личным боевым опытом и помешанный на спецназовских операциях.
— Стоп, стоп, если не будет бомбардировок, то как мы убедим весь мир, что агрессорами являются именно американцы? — задал резонный вопрос Первый секретарь.
— Без бомбардировок янки точно не обойдутся, — ответил адмирал Кузнецов. — Возможно, начнут не сразу, не так быстро, не в таких масштабах, но, полагаю, бомбить всё равно в итоге будут.
— Нам важно, чтобы в войне приняли участие как можно больше американских солдат, — подчеркнул Ивашутин. — Американцы в наземных операциях не сильны. Чем больше их солдат будет пропущено через эту мясорубку, тем сильнее станет антивоенное движение в самих США. Одним спецназом, как хочет Кеннеди, выиграть войну не получится. Ему придётся вводить во Вьетнам регулярные армейские части, просто он этого ещё не понял.
— С другой стороны, мы сосредоточим нашу пропагандистскую атаку на использовании американцами химических веществ и жертвах среди мирного населения, — добавил Серов. — Реально ущерб от этой химии для народного хозяйства и населения Вьетнама был в 'той' истории даже больше, чем от бомбардировок. Северный Вьетнам в основном гористый, а основное сельхозпроизводство сосредоточено на Юге, и именно Югу больше всего и досталось. Особенно пострадало мирное население Южного Вьетнама. Если правильно развернуть пропагандистскую кампанию, возможно, мы сможем даже организовать массовый уход крестьян Южного Вьетнама в отряды Вьетконга.
— Надо детей и молодых женщин уводить подальше от этой отравы, на Север, — предложил Хрущёв.
— Над этим мы тоже уже думаем, как это организовать, — заверил председатель КГБ.
* * *
Увлечение президента подразделениями сил специального назначения было не сиюминутным. Кеннеди давно восхищался действиями спецназа, считая эти подразделения наиболее эффективными для действий в условиях ограниченных конфликтов в странах третьего мира и для противопартизанской борьбы.
Ещё весной 1961 года, в ответ на растущую боевую активность партизан Вьетконга, а также в связи с осознанием неспособности ВВС США и их союзников в Юго-Восточной Азии проводить эффективные противопартизанские операции президент Кеннеди по согласованию с министром обороны США Робертом Макнамарой и Объединённым Комитетом начальников штабов Вооружённых сил США распорядился изучить все возможные способы борьбы с партизанским движением, и разработать методики подготовки союзных армий стран Юго-Восточной Азии к борьбе с партизанскими формированиями. Президент считал, что гораздо выгоднее будет обучить южновьетнамскую армию современным методам ведения боевых действий и проведения противопартизанских операций, и обеспечить их боевой техникой, пригодной к применению в сложных условиях горных джунглей.
В марте 1961 года Кеннеди подписал указ о создании специальной противопартизанской авиационной части. Его инициативу активно поддерживал министр обороны. Неудачная операция наёмников ЦРУ в заливе Свиней впоследствии ещё более усилила убеждённость президента. На тот момент общая численность американских советников, обслуживающего персонала и охранявших их подразделений морской пехоты в Юго-Восточной Азии составляла около тысячи человек.
В соответствии с указаниями президента о разработке методик обучения противопартизанским действиям, 14 апреля 1961 года на авиабазе Эглин во Флориде была сформирована 4400-я учебно-боевая эскадрилья (4400th Combat Crew Training Squadron — 4400th CCTS). Командиром эскадрильи был назначен полковник Бенжамин Кинг, в состав подразделения вошли 16 С-47, 8 учебно-боевых Т-28 и 8 штурмовиков-бомбардировщиков В-26. В эскадрилье по штату числилось 124 офицера и 228 членов лётных экипажей. Эскадрилья получила официальное название 'Джангл Джим' (Jungle Jim) и неофициальное 'Воздушный спецназ'. Основной задачей подразделения являлась 'подготовка кадров ВВС США для проведения воздушных операций против партизанского движения'.
11 октября 1961 года президент дал ОКНШ указание развернуть в Южном Вьетнаме подразделения из состава 4400-й эскадрильи. В состав группы, отправленной в Индокитай, первоначально были выделены 155 человек личного состава, 8 Т-28, 4 SC-47 и 4 RВ-26, взятых с базы хранения на острове Окинава. В официальных документах ВВС США группа обозначалась как 2-й отряд 4400-й учебно-боевой эскадрильи (Det. 2 4400th Combat Crew Training Squadron) и получила кодовое название 'Farm Gate'. Подразделение непосредственно подчинялось командованию 'Группы военных советников на территории Южного Вьетнама' (Military Assistance Advisory Group Vietnam — MAAGV) и одновременно находилось в прямом подчинении командования ВВС США в регионе.
В соответствии с Женевскими Соглашениями ВВС Южного Вьетнама запрещалось иметь на вооружении тактические бомбардировщики. Поэтому самолёты В-26 были переименованы в RB-26, на них установили фотокамеры К-17 для вертикального и перспективного фотографирования и К-20 для ручного фотографирования. Запас фотопленки плёнки в кассетах достигал 450 метров. При этом все возможности использовать их как бомбардировщики были сохранены.
16 ноября передовая группа, состоящая из одного SС-47 и пары Т-28, прибыла на авиабазу Таншоннят. Через неделю в Южный Вьетнам были доставлены все четыре SC-47 и восемь Т-28. Расконсервация и доработка RВ-26 заняла больше времени. Они прибыли на авиабазу Бьен Хоа в конце декабря.
27 ноября 1961 года президент Кеннеди одобрил поставку ВВС Южного Вьетнама ещё 30 самолётов Т-28В с баз хранения авиации ВМС США. 19 декабря 1961 года, Т-28 из состава группы 'Farm Gate' выполнили первый боевой вылет на поражение наземных целей, а 26 декабря был совершён первый боевой вылет смешанной группой из двух штурмовиков AD-6 (A-1H), в сопровождении пары Т-28 из группы 'Фэрм Гэйт', которые нанесли удар по скоплению партизан НФОЮВ в 90 км севернее Сайгона.
Проанализировав стратегию и тактику партизанских подразделений Вьетконга, изучив возможности южновьетнамской армии и ВВС, американские военные советники постепенно пришли к осознанию печального для них факта: подразделения армии Южного Вьетнама терпят почти постоянные поражения от партизан из-за полного отсутствия боевого духа, чрезвычайно низкой индивидуальной выучки бойцов, отсутствия слаженности в подразделениях и практически отсутствующего взаимодействия между различными подразделениями и родами войск. То есть, переводя на язык обычных людей, воевать южновьетнамцы не умели, не хотели, и не желали учиться.
Ситуацию можно было переломить путём интенсивной боевой и политической подготовки, т. е. опять-таки переводя на язык обычных людей — дрючить физически, морально и тактически. Для этого нужны были хорошо подготовленные инструкторы-сержанты и военные специалисты. Всё вновь упиралось в необходимость ввода американских военных подразделений, но в конце 1961 — начале 1962 года это политическое решение ещё не созрело.
Наилучших успехов в обучении местных добивались подразделения 'зелёных беретов', работавшие с горными племенами мео. Они не только тренировали местное ополчение, но и проводили гуманитарные мероприятия, а также занимались элементарным наведением порядка, к примеру, приучая откровенно диких горцев держать свиней в отведённых им помещениях, не позволяя гадить по всей деревне, а также — не выбрасывать мусор сразу у порога хижины. (См. Робин Мур 'Зелёные береты') Постепенно приучая местных жителей к элементам цивилизации, они зарабатывали у подопечных немалый авторитет.
Личный состав эскадрильи 'Farm Gate' тоже добился доверия южновьетнамских коллег. Подготовка прибывающих из штатов лётчиков проводилась под руководством южновьетнамских офицеров. Каждый вновь прибывший выполнял один-два 'вывозных' вылета 'пассажиром', потом несколько вылетов вторым пилотом вместе с майором Барнеттом и, наконец, с командиром южновьетнамской эскадрильи, к которой был приписан. Лишь после того, как южновьетнамский комэск убеждался в достаточном мастерстве американского лётчика и его умении сажать самолёт, тот получал направление в свой экипаж.
Как оказалось, у вьетнамцев тоже было чему поучиться. Они не умели летать по приборам и выполняли заход на посадку визуально: снижались по спирали через просветы в облачности, выходя под низкие облака, осматривались и садились по крутой глиссаде, установив двигатели на малый газ. Американцы так не летали, они садились сквозь облака, полагаясь на системы инструментальной посадки и сталкивались с проблемами везде, где на аэродромах не было необходимого оборудования. Когда капитан Кендалл Дж. Лорх с огромным трудом посадил самолёт 'вьетнамским способом' на короткую полосу, южновьетнамский командир экипажа одобрительно похлопал его по плечу и сказал: 'Ты хорошо приземлился, почти как француз!' (Так жёстко опустил мимоходом, сам того не заметив.)
