Этаи также пытались пойти экстенсивным путем, создавая большие конструкты — то, что люди Паллы назвали кольчонами. Внутри конструктов метрика менялась на комфортную для этаи, позволяющую им нормально функционировать без создания зондов-волют. Однако участки планетарной поверхности, накрытые кольчонами, немедленно утрачивали свои странные электромагнитные свойства и становились скучными и неинтересными.
Более того, с течением времени волюты и кольчоны начали разрушаться из-за контакта с еще одним совершенно необъяснимым для этаи явлением. Некоторые крупицы твердого вещества на Палле каким-то образом игнорировали гравитацию. Перемещаясь рядом с планетарной поверхностью, они высвобождали значительную тепловую и кинетическую энергию, дестабилизирующую чувствительные структуры их конструктов. Попытки анализа странных объектов не дали ничего: при контакте с зондами, а тем более с кольчоном они утрачивали загадочные свойства, как и планетарная поверхность. Еще иногда на поверхности появлялись источники довольно мощного когерентного излучения, что, видимо, вообще не лезло ни в какие ворота. Во всяком случае, каждый раз после применения людьми лазерных пушек количество структур этаи, сопровождавших планету, возрастало на порядок, сокращаясь до прежнего уровня в течение нескольких часов.
Наконец, еще одной проблемой Стаси оказались разнонаправленные векторы времени. Грубо говоря, время возле Паллы текло гораздо быстрее, чем там, где он затаился, а векторы времени в промежуточных узлах сети, отделявших две системы друг от друга, давали большие задержки при перемещениях фантомов. В отличие от этаи, передвигавшихся от туннеля к туннелю с помощью гиперсдвига, фантомам приходилось медленно тащиться в обычном пространстве со скоростью света. Прокси-модулю, не обладающему развитым интеллектом, приходилось постоянно отправлять Стаси пакеты с собранной информацией для дальнейшей обработки, что выливалось во многие декады задержек. Получив пакет, Стаси анализировал его и отправлял обратно к Палле корректировки программы, что удваивало задержку. Из-за такой схемы до появления паладаров Стаси успел провести лишь считанные циклы обмена сообщениями и корректировки программы.
После первых циклов обмена данными Стаси быстро осознал, в каком состоянии находится цивилизация Паллы. Мертвые спутники на околопланетарных орбитах, не менее мертвые автоматические исследовательские станции на поверхностях лун, радиационное заражение огромных территорий говорили сами за себя. Но цивилизация продолжала существовать: радиосигналы и спектрографический анализ атмосферы свидетельствовали, что она не скатилась в средневековье и сохранила по крайней мере часть накопленных достижений и промышленности. К несчастью, Стаси не знал ее состояние точно и даже не мог связаться с ней с помощью радиосвязи: сигналы прокси-модуля настолько искажались на фоне пограничных лептонных флуктуаций, что паллийцы, утратившие компьютеры, просто не воспринимали их как сигналы разумного происхождения. Проникнуть же внутрь защитного кокона прокси не мог, не распавшись. Кроме того, Стаси, изначально являвшийся инструментом для управления игровым континуумом, попросту не знал ни одного языка Паллы, и у него отсутствовали лингвистические модули для их анализа.
И тогда Стаси пошел на рискованный шаг. К тому моменту, пользуясь более быстрым течением времени в своем мире, он вдумчиво исследовал технологию этаи, позволяющую создавать стабильные вихреполевые структуры внутри паллийского защитного кокона, и построил несколько наиболее вероятных физических моделей, в теории позволявших проделать то же самое ему самому. Он отправил к Палле еще несколько прокси-модулей, под завязку нафаршированных модулями игровых виртуальностей Демиургов, а также оснащенных новыми генераторами фантомов. Также прокси-модуль получил довольно примитивную программу для обучения языку при прямом контакте с его носителем. Замысел Стаси заключался в создании фантомов внутри кокона и использовании спроецированных на них элементов виртуальности для установления сначала визуального, а потом и полноценного речевого контакта. Риск состоял в том, что для создания и контроля фантомов требовалось использовать гиперсвязь, что могло повлечь атаку этаи. Предполагалось, что один прокси начнет создавать и контролировать модули контакта, а остальные станут следить за ним и реакцией этаи, обмениваясь данными через радиосвязь. Ни самому Стаси, ни Палле такие действия не угрожали. В крайнем случае Стаси терял несколько прокси и какое-то время, потраченное на бесплодные попытки.
Его замысел оправдался и не удался одновременно.
То ли благодаря совершенной мимикрии, то ли просто по беспечности вдали от туннелей, но поначалу этаи не обратили внимания на гиперканалы прокси-модуля. Прокси удалось создать фантомы внутри защитного кокона, практически неотличимые от волют. Но выяснилось, что попытки генерировать изображения с их помощью блестяще проваливались. Более того, попытки сблизиться с людьми вызывали у тех паническую реакцию, бегство и агрессию. Ни о каком контакте в таких условиях не могло идти и речи. Однако Стаси сдаваться не собирался. Получив информацию об итогах первых экспериментов внутри кокона, он отправил прокси новые инструкции, корректирующие технологию.
И в тот момент, когда прокси получил их, этаи все-таки обратили на него внимание.
Выявленного чужака этаи не уничтожили, вероятно, из-за повышенного любопытства к планете и ее окружению. Вместо того они попросту захватили его, ассимилировав в своих структурах. А ассимилировав — разобрали на части, проанализировали и собрали обратно, добавив множество загадочных элементов и гиперканальных интерфейсов, назначения которых позже не смог понять даже сам Стаси. Но диагностический модуль после активации обнаружил лишь странный провал в памяти и отсутствие других проблем, а потому прокси продолжил работать по заданной ему программе. И занимаясь этим, он внезапно обнаружил, что некоторые из гиперканалов связывают его с энергоплазмой, явно взаимодействующей с центральными нервными системами людей. Характерные биоритмы человеческого мозга прокси-модуль Станции, специализирующейся в том числе на эффекторах и интерфейсных коконах, не мог бы спутать ни с чем в мире.
Несмотря на то, что гиперканалы создали этаи, захваченный прокси-модуль обнаружил, что может прекрасно с ними работать. Более того, энергоплазма на дальних концах канала поддавалась воздействиям почти в той же манере, что и фантомные модули, созданные самим модулем. Собранные результаты наблюдений он добросовестно переправил владельцу. Получив новые данные, Стаси (как и ученые паладаров много позже) пришел к единственно доступному выводу: этаи поступили со странным незнакомцем так же, как человеческие ученые поступают с животными при наблюдениях в естественной среде. Иными словами, ему повесили на шею ошейник с передатчиком, увешали весь лес внимательно следящими телекамерами и даже разместили в нем множество корыт с разнообразным кормом, чтобы лучше выявить предпочтения.
В этой странной ситуации Стаси мог отдать всем прокси приказ изобразить из себя мертвых и прекратить всякую активность, чтобы усыпить бдительность этаи и продолжить эксперименты позже. Такой вариант являлся наиболее безопасным, но при том не давал никаких гарантий, что в будущем ситуация изменится к лучшему, и расходовал драгоценное время. Кроме того, он понял, что ему наконец-то выпал шанс установить прямой контакт с Чужими. И Стаси решил действовать активно. Он отправил прокси-модулям новые инструкции. Получив их, все прокси, кроме захваченного, перешли в полностью пассивный режим, чтобы исключить свое обнаружение этаи, лишь изредка активируясь для сканирования планетарной системы и обнаружения изменений. Захваченный же прокси занялся сразу двумя делами одновременно: преобразованием энергоплазмы в человеческих телах в интерфейсные коконы и попытками контактов с этаи.
Подстройка даже идеально работающего интерфейсного кокона к "ветру в листве" человеческого мозга (здесь Фуоко лишь молча пожала плечами в ответ на недоуменный взгляд Кириса) требовала значительного времени. В нормальных условиях интерфейсный кокон видит, слышит и чувствует то же самое, что и человек, перехватывает и сопоставляет его нервную активность с получаемой извне информацией и поведением, изучает абстрактную активность мозга и связывает ее с теми или иными образами, воспоминаниями, раздражителями и так далее. Фактически кокон является первой стадией создания постепенно улучшающейся модели нервной системы, в первую очередь мозга, в дальнейшем служащую для переноса сознания на иной носитель. Но прокси не мог сформировать из энергоплазмы полноценный сенсорный массив, чувствующий вместе с человеком. Более того, энергоплазма передавала сигналы нервной системы в хаотично искаженном виде, а попытки воздействовать на нервы с ее помощью поначалу очень часто приводили к полному пропаданию сигнала — вероятно, гибели подопытного из-за выгорающих нервов.
Однако после множества экспериментов (Фуоко содрогнулась, представив, сколько людей стали их жертвами) прокси удалось, наконец, подобрать параметры, позволяющие более-менее уверенно взаимодействовать с нервной системой зараженных людей. И тогда, базируясь на эвристических алгоритмах распознавания мозговой и периферийной активности, общей для всех существ на базе классического человека, прокси начал адаптировать прообразы новых интерфейсных модулей к носителям. Хотя поведение энергоплазмы в биологических телах во многом оставалось хаотичным, и из-за дестабилизации кокона (позже названного "кипением энергоплазмы") биоформы погибали гораздо чаще, чем хотелось бы, холодный разум Стаси счел потери приемлемыми. Первый этап завершился. Настал второй: построение полной нейрофизиологической модели, позволяющей передавать людям Паллы внятные образы и звуки, а позже — и полный спектр ощущений. Требовалось лишь набрать массив данных для анализа, сопоставляя наведенный сигнал и реакцию на него.
Биоформы не могли не реагировать на такое бесцеремонное вторжение в их нервную систему. По большей части наведенный сигнал воспринимался ими в виде хаотичной пляски огненных линий и пятен, а также какофонии звуков. Чтобы не разрушить психику биоформ, сигнал являлся очень слабым и подавался лишь изредка, обычно во сне, определяемом по характерным проявлениям дельта-ритмов, так что большинство людей не осознавали его присутствия. Хотя такой метод резко замедлял исследования и осложнял верификацию результата, прокси упорно продолжал экспериментировать, постепенно приближаясь к нужному результату.
И так получилось, что первым человеком на Палле, сумевшим не только выжить после активации прототипа интерфейсного кокона на смешанных технологиях этаи и Демиургов, но и быстрее всех интегрироваться с ним, стала девочка по имени Фуоко Деллавита. Хотя энергоплазма, проникшая в ее тело, в некоторой степени повредила ткани, в целом активация прошла успешно. Подопытный образец выжил и медленно, но неуклонно двинулся по пути адаптации.
— Это я-то подопытный образец? — осведомилась Фуоко, невольно поглаживая пальцами едва заметный шрам на левой груди, оставшийся после злосчастного инцидента с волютами и прогулочной яхтой. Инцидента, после которого она превратилась в эйлахо. Невидимая рассказчица замолчала, на панели управления замигал значок паузы. — Встречу Стаси в следующий раз — башку ему откручу за такие опыты!
Что-то громко щелкнуло за стеной, свет мигнул и тут же разгорелся гораздо ярче, чем до того. Глухое тарахтение генератора стихло, и наступила глубокая тишина, нарушаемая лишь тихим шелестом вентиляции.
— Энерговвод с материка заработал, — зачем-то сообщил Кирис. — Починили, видать.
— Я поняла. Давай дальше слушать, — Фуоко наклонилась вперед и ткнула пальцем в значок воспроизведения.
Несколько циклов сбора данных и корректировки технологии практически позволили достичь нужной цели. Однако тут, непосредственно перед появлением паладаров, в дело снова вмешались Чужие.
Параллельно с адаптацией интерфейсного кокона прокси начал передавать по всем гиперканалам, не связанным с людьми, модулированные сигналы для этаи. В качестве базы для сигналов прокси задействовал то единственное, что имелось в распоряжении Станции, не запроектированной для контакта — все те же игровые виртуальности. Стаси рассудил, что если этаи сумели разобраться с весьма сложными схемами прокси, то и сигналы виртуальности они как-нибудь проанализируют. И он просто отдал прокси приказ транслировать по молчащим каналам полноценный поток данных с сотен и тысяч виртуальных игровых площадок, как если бы на том конце находились настоящие игроки-Демиурги.
В течение нескольких паллийских лет Чужие упорно молчали, никак не давая понять, что принимают передачи от прокси. Но в один прекрасный момент, когда интеграция интерфейсных коконов вышла на финишную прямую, они попросту принялись контролировать их самостоятельно. По всей видимости, в конце концов они сопоставили нервную активность людей с аналогичными шаблонами, содержащимися в транслируемых им сигналах игровых площадок. Более того, они начали анализировать человеческие тела на атомарном уровне, разбирая по косточкам идущие в них биохимические и биоэлектрические процессы. И после примерно двух лет экспериментов они научились изменять человеческие тела так, как им заблагорассудится.
Каким образом этаи достигали таких впечатляющих результатов с помощью настолько грубых инструментов, не смог разобраться не только прокси-модуль, но и сам Стаси. Однако факт оставался фактом: воздействуя на вегетативную нервную систему, этаи научились изящно и непринужденно управлять биохимическими процессами как организма в целом, так и отдельных его клеток. Первые их эксперименты зачастую приводили к перерождению нервных тканей в нейробластомы. Среди прочего прокси-модуль бесстрастно зафиксировал несколько тысяч смертей, вызванных злокачественными опухолями головного и спинного мозга.
Однако этаи очень быстро разобрались, что именно приводит к нарушениям электробиохимической активности в теле, и начали действовать гораздо аккуратнее. Они исключили воздействие на мозг, ограниченный твердой черепной коробкой и не имеющий пространства для роста, и сосредоточились на периферической нервной системе. Благодаря их воздействию нервная ткань не просто разрасталась, но мутировала, перерождаясь в невиданные и в живой природе, и у Демиургов формы. Перестроенная нервная система становилась менее уязвимой к лептонным флуктуациям энергоплазмы и усиленным биотокам, а также лучше принимала наведенные извне сигналы, что резко упростило для прокси-модуля подбор параметров взаимодействия. Также этаи сумели каким-то образом подавить аутоиммунный ответ организма, уничтожающий перестроенные ткани. Трансформированные биоформы приобретали гораздо более высокую устойчивость к внешним воздействиям на нервную систему, чем ранее. Кроме того, этаи начали создавать дублеры нервных систем. Повреждения, ранее летальные (Кирис невольно потер шею в том месте, где его ударила упавшая со стеллажа труба), теперь компенсировались за счет трансляции импульсов в обход, через энергоплазменные структуры, возникающие в пропитанных ей телах.
